Подписанный на Украине документ в отношении Крыма практически исключает из крымской политики Киева, при всей ее эфемерности, крымско-татарских радикалов, чьи лидеры едва скрывают досаду. Это тот случай когда декларативный документ под названием «стратегия» действительно имеет последствия
Глава МИД Украины Дмитрий Кулеба назвал «исторической» принятую Советом национальной безопасности и обороны (СНБО) этой страны пятилетнюю «стратегию деоккупации Крыма». Над этим документом, да и над министром в России уже отсмеялись. А между тем, Кулеба не так уж неправ: стратегия действительно получилась историческая. Впервые Киев в своих проработках четко и недвусмысленно отказался от ставки на крымских татар.
Бывают документы, которые принимаются в высоких кабинетах безо всякой цели – только чтобы «обозначить позицию» и поставить галочку в отчете о проделанных мероприятиях. Это свойство бюрократической машины любого государства, и Украина не исключение. «Стратегия деоккупации и реинтеграции Автономной Республики Крым и Севастополя» могла бы стать как раз такой бессмысленной бюрократической «вещью в себе». Могла бы. Но не стала и, по-видимому, уже не станет. «Стратегии» обеспечен резонанс, на который ее авторы вряд ли рассчитывали.
Винить или уж благодарить за это следует депутата Верховной рады Рефата Чубарова. Он, наряду с другим крымско-татарским деятелем Мустафой Джемилевым присутствовал на заседании СНБО и написал потом текст в Фейсбуке, в коем так и читается плохо скрываемое раздражение от увиденного и услышанного. Оказалось, что в «стратегию» не вошли, по выражению Чубарова, «ряд принципиальных предложений». В документ не попал пункт о «защите и реализации неотъемлемого права на самоопределение крымско-татарского народа в составе суверенного и независимого Украинского государства».
К отвергнутым принципиальным предложениям относится и витиеватая формулировка Джемилева и Чубарова, касающаяся статуса «деоккупированного». Согласно ей, Крым должен быть «национально-территориальной автономией, которая образуется в пределах Крымского полуострова на основе реализации крымско-татарским народом как коренным народом Украины своего права на самоопределение, и которая является неотъемлемой составляющей Украины».
Украинский президент Владимир Зеленский ограничился лишь констатацией «своевременности и важности» инициативы Чубарова. Подсластил пилюлю и секретарь СНБО Алексей Данилов. Он, по словам Чубарова «заметил, что все высказанные нами предложения могут быть детализованы и взяты в работу для разработке Кабинетом министров Украины плана мероприятий по реализации Стратегии». То есть, могут быть взяты, а могут быть и не взяты.
Иными словами, Киев, в случае возврата Крыма, не обещает крымским татарам вообще ничего сверх того, что их община уже имеет в составе России. Если судить по словам Кулебы, этот этнос в новом украинском документе никак не выделен из всех прочих, населяющих полуостров.
Получается, с точки зрения официального Киева, крымские татары – больше не «троянский конь» Украины, который поможет вернуть Крым. В идущих еще со времен президентства Петра Порошенко разговорах об изменении конституции страны в пользу этого этноса поставлена жирная точка.
Остается только строить предположения о том, почему Зеленский решил юридически зафиксировать этот факт именно сейчас. Проще всего признать, что имеет место логическое завершение давнего процесса переоценки Киевом того, что происходит на полуострове. Он начался при том же Порошенко. Грезы украинских националистов о мусульманских батальонах и партизанской войне в Крыму, которую, якобы, должны развязать крымские татары, развеялись летом 2014 года. Тогда стало ясно, что межнационального конфликта на полуострове не будет, «горячей точкой» на территории России он не станет. Последующие события только подтвердили, что крымские татары, в подавляющем большинстве, стараются приспособиться к новой реальности, а не конфликтовать с Москвой в интересах Киева. А раз так – то и нечего раздавать авансы, решили в украинском руководстве.
Быть может, на позицию Зеленского повлияла и недавняя активность Турции. В феврале Реджеп Тайип Эрдоган посетил Украину с предложением сотрудничества, в том числе, в военной сфере. И хотя он подтвердил, что не считает Крым российским, интерес победителя и бенефициара Карабахской войны к украинским делам был воспринят в стране весьма настороженно. Комментарии визита в прессе, со стороны экспертного сообщества и политиков были сдержанные, а то и негативные. Это и понятно. Роль младшего партнера Анкары в деле реализации ее геополитических замыслов, в современной Украине устраивает, разве что, Джемилева и Чубарова.