Сибирские города вновь задыхаются от угольного дыма и вводят режим неблагоприятных метеоусловий или «черного неба». Сейчас все развивается по сценарию монгольского Улан-Батора, где содержание загрязняющих веществ в воздухе порой превышает нормы в десятки раз. Однако у сибирских городов есть возможность свернуть на другой путь.
Минусинские школьники в видеообращении к президенту России Владимиру Путину рассказали, что им не разрешают выходить на улицу, когда в городе действует режим «черного неба». Из-за грязного воздуха появляется кашель, возникают аллергические реакции. Невозможно играть в снежки – снег черный от угольной сажи.
Обращение школьников из Красноярского края нашло отклик в Кремле. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сообщил, что этим делом займется зампред правительства, курирующая вопросы экологии: «Обязательно отправим обращение вице-премьеру Абрамченко».
В Минусинске уже в пятый раз за эту зиму объявляют режим «черного неба». С этой же проблемой сталкиваются многие сибирские города. Впрочем, проблема типична не только для России. Токсичный смог часто накрывает города Казахстана, Китая, Монголии, Боснии, Сербии и т.д. Речь прежде всего о тех местах, где уголь – это основа энергетики и коммунального сектора.
В число «антилидеров» по уровню загрязнения воздуха входит монгольский Улан-Батор. Он расположен в удивительно красивой горной местности, в долине реки Туул. Активное развитие монгольской столицы и рост населения сильно сказались на экологии живописного города. Так, в январе 2016 года содержание вредных веществ в атмосфере превышало норму в 80 раз.
В городе работают четыре угольных ТЭЦ, снабжающие энергией практически всю страну. Растет количество автотранспорта. При этом значительная часть ответственности за выбросы лежит на местном частном секторе, который представлен в основном традиционными юртами. Ключевой энергоресурс, используемый для их отопления, – бурый уголь, поэтому выбросы в атмосферу в густонаселенных юрточных кварталах, в которых проживает до семисот тысяч человек, просто колоссальные.
По отдельным оценкам, вклад домохозяйств в загрязнение атмосферы в зимние месяцы составляет около 80%. Оставшиеся 20% в основном приходятся на «грязную» угольную электрогенерацию и автотранспорт. Это и создает в столице экологические проблемы. Смог над городом бывает такой сильный, что местный аэропорт не может принимать самолеты. Ситуация усугубляется тем, что Улан-Батор располагается среди гор, что сильно мешает «проветриванию» города».
Нечто похожее наблюдается и в сибирских городах – Новокузнецке, Красноярске, Кемерово, Новосибирске, Кызыле, Абакане. Большинство из них находятся в акватории рек и природно-ландшафтных котловинах. В таких районах часто наблюдается инверсия температур: воздух внизу становится теплее воздуха сверху. Соответственно, холодные массы сверху захлопывают массы снизу. И образуется эффект «закрытой кастрюли»: в приземном слое начинают концентрироваться загрязняющие вещества.
Кроме того, для многих городов характерна высотная застройка, мешающая «проветриванию». Строительство многоэтажных зданий без учета розы ветров нарушает циркуляцию воздушных масс, из-за чего качество воздуха ухудшается. Это происходит и в сибирских городах, и в Улан-Баторе. Ситуация усугубляется маловетрием. В Центральной и Восточной Сибири, по оценкам климатологов, годовая скорость ветра падает, а это означает, что неблагоприятных дней становится все больше.
Однако общей причиной высокой загазованности как в Сибири, так и в Монголии, является угольная генерация, а также повсеместное использования грязного бурого угля для отопления в частном секторе. Для понимания масштаба: ТЭЦ города-миллионника Красноярска потребляют порядка 6 миллионов тонн угля в год, тогда как на все юрты в полуторамиллионной монгольской столице приходится до 1 миллиона тонн. Можно представить, насколько сильно такие объемы сжигания угля бьют по экологии и здоровью граждан.
Часть ответственности за «черное небо» лежит и на промышленном секторе. Однако не во всех городах, страдающих от токсичного смога, есть крупные промпредприятия. Так, в Абакане или Кызыле их нет, а «черное небо» – есть.
Как и Улан-Батор, сибирские города в отеплительный сезон сжигают в основном о «грязный» бурый уголь. При его сжигании в воздух попадает огромное количество мелких частиц сажи, а также чрезвычайно токсичный канцероген бензапирен. Частицы сажи размером несколько микрон, проникая в легкие, могут вызвать силикоз – тяжелое заболевание, обусловленное вдыханием пыли, а также способствовать большей уязвимости организма перед пневмонией и COVID-19.
Согласно докладу «Цена угля», по сравнению со среднероссийскими показателями, ожидаемая продолжительность жизни в Кемеровской области на 3-4 года меньше, умственно отсталых детей рождается в 2,4 раза больше, аномалии системы кровообращения у новорожденных встречаются в 1,6 раза чаще, аномалии женской половой системы в 3,3 раза чаще. Если в России на 100 тысяч человек приходится 998 заболевших инфекционными и паразитарными заболеваниями, то в Кузбассе таковых от 2,4 тыс до 3,2 тыс человек. По 15-ти онкологическим заболеваниям показатели в Кемеровской области выше среднероссийских.
Другой пример «грязной» столицы – Пекин. В прошлом десятилетии он регулярно возглавлял рейтинг самых задымленных городов планеты. Китайские власти для решения проблемы начали закрывать угольные ТЭЦ и котельные и переводить местную энергетику на газ. В итоге крупнейший мегаполис планеты c населением более 20 млн человек, объединяющий мощнейший энергетический и промышленный кластеры, сегодня не входит и в тридцатку самых загазованных городов.
Пример Пекина показателен. Единственное решение проблемы «черного неба» – постепенный отказ от угля и масштабная газификация сибирских регионов. На сегодняшний день ее уровень неудовлетворителен. Так, в Красноярском крае жилой фонд газифицирован примерно на 15%. Аналогичные и даже меньшие цифры наблюдаются в соседних регионах. В целом по Сибирскому федеральному округу уровень газификации составляет 16,8%, тогда как по России он достиг 71,4%.
Несмотря на остроту проблемы «черного неба», для ее решения предпринимается недостаточно усилий. Так, Красноярского края, Хакасии и Тывы просто не оказалось на карте газификации регионов России на период с 2021 по 2025 годы. Это означает, что в ближайшую пятилетку местные жители продолжат страдать от низкого качества воздуха и «черное небо» никуда не исчезнет.
Важным стимулом к газификации Сибирского федерального округа, как и Монголии, должно стать строительство магистрального экспортного газопровода «Сила Сибири-2». Однако увязка программ газификации с реализацией этого проекта означает, что сибирякам придется ждать «чистого неба» как минимум до конца десятилетия. Что, конечно, слишком долго, ведь когда речь идет о здоровье людей – требуются оперативные решения.