.Центр развития Высшей школы экономики (ВШЭ) опубликовал экономический стресс-индекс. Авторы анализа считают, что за последнюю неделю снизились риски на российских финансовых рынках. Сказалось уменьшение геополитического противостояния России и коллективного Запада, а также смягчение антиковидных мер. Однако российские банки и реальный сектор ускоряют погашение внешних долгов с целью избежать дефолта из-за до сих пор планируемых санкций.
С 25 января по 7 февраля сводный «рисковый» индекс D-DESI Центра развития ВШЭ, характеризующий состояние российских финансовых рынков, в ряде дней превышал 50%. 1 февраля он приблизился к 60%. А это, без сомнения, если доверять разработчикам индикатора, «сигнал тревоги». Впрочем, кое-что подобное было видно и неивооруженным высшим школьным знанием взглядом.
Рисковый индекс основан на сведении в одно целое 15 показателей, отражающих ситуацию на товарных, валютных, денежных и фондовых рынках, а также в банковском и реальном секторе российской экономики. Он рассчитывается в диапазоне от «0» до «1». Превышение им О,5 должно свидетельствовать о начале проблем на рынках.
Однако, в последние несколько дней тревожный сигнал ослабел: D-DESI стал снижаться. Если 1 февраля индекс превышал 55%, то уже 7 февраля он опустился до 30%.
Эксперты уверены, что положительный сдвиг был обусловлен заметным снижением геополитической напряженности. Европейские союзники Вашингтона неожиданно сдали назад. Президент Франции Эммануэль Макрон специально приехал в Москву, чтобы хотя в чем-то договориться с Владимиром Путиным. В это же время канцлер Германии Олаф Шольц в Вашингтоне провел переговоры с Джо Байденом. Затем Макрон перелетел в Киев. И, наконец, так называемая «Веймарская тройка» -- с участием польского президента Анджея Дуды, немецкого и французского лидеров – заявила о необходимости прекращения эскалации угроз между Россией и НАТО.
Шольц, конечно, за океаном не геройствовал. Он, поддерживая американский тренд, предупреждал Москву об убийственных коллективных санкциях в случае вторжения на Украину. Но даже в ответ на прямые вопросы о судьбе «Северного потока – 2» говорил о чем угодно, но только полностью избегая своего отношения к этому проекту.
Макрон, как считают многие наблюдатели, привез в Москву некие примирительные предложения от ЕС. А смягчение антироссийской риторики Анджея Дуды вообще удивляет.
Конечно, положительные сдвиги в противостоянии Запада и Москвы в любой момент могут перейти в отрицательные. Но пока рынки оживают.
Падение биржевых индикаторов и курса рубля, отмеченных в середине января, сменились оживлением, которое в основном привело к восстановлению прежних показателей.
Кроме того, свою положительную роль сыграло и повышение мировых нефтяных цен почти до $100 за баррель (впрочем, потом они отступили до $90).
Плюс, как отмечают в ВШЭ, оптимизма добавляет и перспектива завершения пандемии Covid-19, которая выглядит все более вероятной по окончании волны, вызванной омикроном. Частичное и даже полное снятие ограничений, связанных с пандемией, должно привести к оживлению мировой экономики. О полном прекращении введения возможных локдаунов Владимир Путин заявил на встрече с «Деловой Россией» 3 февраля. Роспотребнадзор через несколько дней ослабил антиковидные меры. Бизнес и финансовые рынки встретили эти сигналы более чем положительно.
Об оживлении промышленности говорит и динамика потребления электроэнергии, и объем железнодорожных грузоперевозок. Их январский прирост, соответственно, на 5,1 и 8,1% по сравнению с соответствующими неделями 2021 года.
Таким образом, как считают в Центре развития ВШЭ, компоненты индекса D-DES указывают на снижение рисков, причем с довольно высокого уровня. Аналитики надеются, что в случае дипломатического разрешения геополитического конфликта уровень экономического стресса в российской экономике, скорее всего, снизится до обычного уровня, не генерирующего «сигналов тревоги».
В ЦБ, правда, остаются настороже. Так, по первоначальным данным Банка России, объем погашения внешнего долга частного сектора в 2022 году составит $64 млрд. Но аналитик ВШЭ Сергей Пухов уверен, что график платежей будет пересмотрен, как и в конце прошлого года. Тогда объем погашения может увеличиться до $112 млрд. При сохранении рефинансирования долга предприятий и банков на уровне IV квартала прошлого года, внешний долг частного сектора к концу 2022 года снизится тогда до $361 млрд. В результате внешняя долговая нагрузка сократится до рекордно низкого уровня в 19% ВВП по сравнению с 27% по итогам прошлого года.
В таком случае отрицательные последствия возможных новых финансовых санкций Запада, включая запрет на использование российскими госбанками в своих расчетах американской валюты, могут быть смягчены. Тем более, что внешний долг российского частного сектора уже номинирован только на 50% в долларах. Остальное – в рублях (20%) и евро (30%).
Иными словами, если Вашингтон на самом деле запретит российским госбанкам, по крайней мере основным, использовать в своих расчетах (включая платежи по погашению клиентами внешней задолженности) доллар США, то объемы закрытия займов в американской валюте окажутся минимальными. Дело в том, что уже сейчас половина зарубежной задолженности номинирована не в американской валюте. А ускоренный график погашения долгов в еще большей степени затушует долларовый след в российской финансовой системе. А значит, угроза дефолта значительной доли российских предприятий и банков в случае, например, отключения от SWIFT или запрета использования доллара становится призрачной.
Тем более, что задолженность федерального бюджета не превышает сейчас 5% ВВП. Цифры явно не столь опасны. К тому же, прекращение обслуживания российской задолженности, как бы она ни была в глобальном масштабе минимальна, нанесет серьезный ущерб иностранным кредиторам. Не случайно многие эксперты давно предлагают в ответ на новые санкции приостановить выплату дивидендов иностранным владельцам российских активов.
Как известно, до 30-40% free float находится в собственности зарубежных инвесторов. Пока такое всерьез не рассматривалось. Но чтобы избежать дефолта как бюджета, так и частного сектора в результате применения финансовых санкций, необходимо как можно надежнее ограничить эффективность их применения.