Великобритания решила задействовать новый правовой механизм, который позволит ввести против России гораздо более жесткие санкции, чем раньше. Это решение – не результат переговоров главы британского МИД Лиз Трасс в Москве. Скорее, сами эти переговоры были частью драматической постановки, срежиссированной в Лондоне
Запад, похоже, решил вести переговоры с Россией по вопросам безопасности, используя известную тактику «злого» и «доброго» полицейского. В роли «доброго» стража мирового порядка выступил президент Франции Эммануэль Макрон. Он недавно провел переговоры в Москве и его последующие заявления были выдержаны в весьма умеренных тонах. Однако теперь на дипломатической арене появился «злой» полицейский – Великобритания.
В четверг в Варшаву прибыл премьер-министр Борис Джонсон. Его переговоры и заявления во время этого визита, видимо, должны были продемонстрировать, что Великобритания действительно готова выстраивать особые союзнические отношения с Польшей и Украиной. Там, где Евросоюз медлит, британцы готовы действовать, убеждал британский премьер. В подтверждение его слов вместе с ним в Польшу прибыло 600 британских морских пехотинцев, которые примут участие в учениях НАТО вблизи польско-украинской границы. Министр обороны Великобритании Бен Уоллес сказал, что приводится в готовность одна тысяча британских военных на случай «гуманитарного кризиса» на Украине. Правда, министр заверил, что в боях они участвовать не будут. Вышло не достаточно грозно, чтобы напугать российского коллегу (Уоллес приедет 11 февраля в Москву для переговоров с Шойгу). Но ведь другие страны НАТО и таких заявлений не делают.
А 10 февраля в российскую столицу прибыла британский министр иностранных дел Лиз Трасс. На пресс-конференции по окончании их двухчасовой беседы с Лавровым, российский министр не мог скрыть своего разочарования. «Я давно не участвовал в дипломатических переговорах, которые можно было бы вести в прямом эфире по большому счету. Потому что ничего секретного, ничего конфиденциального, доверительного, кроме того, что звучит с высоких трибун регулярно в Лондоне, мы не услышали», – сказал он. Копилка расхожих изречений Лаврова пополнилась фразой «разговор глухого с немым». Так министр охарактеризовал свой разговор с Трасс, не уточнив, правда, кто из них был кто. Зато это сделала Трасс, сказав, что немой ее никак нельзя назвать.
Если делать выводы о содержании беседы двух министров по тому, что британка сказала на пресс-конференции, получается, что ее интересовало только одно: отведет Россия войска от украинской границы или нет. «Мы хотели бы, чтобы военное оборудование, а также военные, которые развернуты на границе с Украиной, были перемещены куда-то еще, потому что в настоящий момент конфигурация сил создает значительную угрозу», – сказала она. Трасс еще заметила, что и Евросоюз, и НАТО готовы к любому развитию ситуации. «Министр Лавров сегодня сказал мне, что у России нет планов по вторжению на Украину. Однако мы хотели бы, чтобы эти слова были подкреплены реальными действиями», – уточнила британский министр.
На слова Трасс, больше похожие на мягкий ультиматум, Лавров дал прогнозируемый ответ, повторив то, что ранее заявлял и он сам, и Владимир Путин, и другие представители российских властей. Расположение войск на собственной территории – внутреннее дело России, ни в какую угрожающую конфигурацию российские военные не выстраиваются, что подтверждает и министерство обороны Украины, и Пентагон, а обсуждать надо совсем другое: гарантии безопасности, которые Запад должен дать России. Со слов Лаврова получается, что то же самое он повторил Трасс и в ходе двухчасовых переговоров, хотя они охватывали более широкий круг тем, чем Украина (беседа шла также о Белоруссии, Иране и Китае).
«Никакой другой интонации мы не слышали. Требование убрать российские войска с российской территории никоим образом не менялось в ответ на наши аргументы. Это вызывает сожаление как минимум», – сказал Лавров.
Видимо, чтобы придать еще более острую тональность своего ответа Трасс упомянула о Будапештском меморандуме, а также «гибридную кибервойну и другие виды войны для того, чтобы подорвать демократию на Украине». Лексики такого рода российские переговорщики традиционно не любят и воспринимают ее как попытку уйти от конструктивного, с точки зрения Кремля, разговора.
Почему Трасс решила именно так построить общение в Москве, стало очень скоро ясно. Пока она находилась в России, ее зам Джеймс Клеверли, оказывается, подписал законопроект об изменении санкционного механизма в отношении России. Об этом документе говорила на прошлой неделе сама Трасс. Законопроект упрощает введение санкций против физических и юридических лиц в случае, если российское наступление на Украине все же начнется. Трасс при этом утверждала, что законопроект поступит в Палату общин до ее визита в Москву. Ведь с 10 по 22 февраля британский парламент находится на каникулах и принять никакой закон не может. Впрочем, Клеверли выразил уверенность, что законопроект «вступит в силу», то есть, надо полагать, будет принят, уже 10 февраля. Это очень удивило британскую оппозицию. Лейбористы поинтересовались, почему законопроект был представлен так поздно, когда у парламентариев не осталось времени, чтобы его тщательно изучить. «Откровенно говоря, они просто ленивы», - объяснил действия правительственных чиновников депутат от Лейбористской партии Крис Брайант.
На это Клеверли возразил, что дело не в лени, а в том, что действия правительства «на всех этапах были направлены на сдерживание российской агрессии и на действия в согласии и сотрудничестве с нашими международными партнерами». Мол, с партнеров и спрашивайте.