Позиция Австралии в отношении конфликта на Украине сигнализирует о переносе американского, пусть и несколько дырявого «зонтика безопасности» из Старого света на «край света». Обращает на себя внимание и то, что нынешний момент сочтен для этого вполне подходящим
По состоянию на 25 марта Австралия выделила Украине гуманитарную помощь более чем на 50 миллионов долларов США, а также готова помочь товарами. «В ответ на прямой запрос Украины Австралия пожертвует 70 000 тонн энергетического угля. Это поможет украинским энергопроизводителям продолжить работу и поставлять электроэнергию в энергосистему в это критическое для них время», — заявил премьер-министр Австралии Скотт Моррисон. Экономисты, конечно, высмеяли ход премьера — какой смысл тащить австралийский уголь через полмира в Польшу для того, чтобы оттуда его завезти на Украину, если можно просто выделить деньги и купить для Украины польский уголь? Однако жест все равно красивый, что уж говорить. Кроме того, власти облегчили визовый режим для тех, кто бежит в Австралию из Украины (по состоянию на конец марта было выдано более 5000 виз (это совсем немного по сравнению с европейскими цифрами, но не у всех хватит денег на перелет до Австралии).
Помощь идет и украинской армии: Австралия выделила на это почти 100 миллионов долларов. Кроме того, страна намерена поставить Киеву военное оборудование, включая беспилотники и бронетранспортеры Bushmaster.
В рамках поддержки Украины Австралия стала и одним из самых громких критиков Москвы. Страна отменила с 25 апреля режим наибольшего благоприятствования для российских и белорусских товаров, введя для них 35-процентную пошлину на ввоз. Австралия также активно выступает за изгнание России из Большой двадцатки.
В этом году Австралия стала фигурировать в качестве страны, якобы способной подменить российский газ в Европе. Однако на практике все сложнее.
«Сейчас СПГ из Австралии не идет в Европу просто потому, что его и не покупали. Раньше, когда цены на газ были значительно меньше, СПГ из Австралии был просто не конкурентоспособен по сравнению с поставками от других производителей, таких как Катар, Норвегия Алжир, США, Россия, да фактически всех производителей. Просто потому, что Австралия далеко и затраты на транспортировку от нее до Европы очень высокие. Сейчас, с одной стороны цены настолько высокие, что доставлять СПГ из Австралии в Европу рентабельно. С другой стороны, в Азии тоже цены выросли. Сейчас, январь-март, зачастую цены в Европе превышали азиатские, но Австралия все равно не может сделать достаточно выгодное предложение, которое перебило бы предложение других поставщиков. Точнее, Австралии незачем конкурировать именно за европейский рынок, ведь она с гораздо большей выгодой для себя продаст СПГ на азиатских рынках. К тому же у Австралии есть долгосрочные контракты, которые подразумевают отгрузку именно в Азию», — поясняет «Эксперту» специалист Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель Финансового Университета Игорь Юшков.
Может быть, Австралия хочет заработать на экспорте зерна (экспортером которого страна тоже является?). Да, теоретически на резком росте цен на пшеницу Австралия заработать может — однако австралийские производители жалуются на то, что у страны нет средств доставки дополнительного объема зерна на мировой рынок.
Скорее, главные причины подключения Австралии к российско-украинскому носят политический характер. «С внутриполитической точки зрения есть украинская диаспора, которая в Австралии сравнительно немногочисленная, но при этом очень политически активна и довольно влиятельна как в экономической, так и в интеллектуальной сфере. С внешней же точки зрения поддержка американской позиции по Украине рассматривается как демонстрация лояльности США, что представляется важным в контексте оформления AUKUS и участия в нем Австралии, — поясняет «Эксперту» старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Куприянов. — Австралия ничего не теряет, поддерживая Украину, при этом демонстрирует поддержку основных принципов "порядка, основанного на правилах": в западном политическом дискурсе действия России рассматриваются как попытка ревизии либерального мирового порядка, в сохранении которого Австралия заинтересована».
И не просто заинтересована, а жизненно заинтересована. «Во многом интересы Канберры в Украине связаны с потенциальными побочными эффектами успешной кампании российского президента Владимира Путина на Украине, — пишет Элизабет Бьюкенен из Австралийского военного колледжа. — Нынешний двойственный подход Австралии к санкциям против России и сочетание летальной и нелетальной помощи Украине служит интересам Австралии в поддержании нынешнего либерального порядка (...) Возникающая проблема для Канберры сейчас, конечно, заключается в том, что Индо-Тихоокеанский регион готовится принять другой международный порядок и систему ценностей. Это сократит будущую стратегию Австралии в регионе, если она будет основываться исключительно на ценностных предложениях».
То есть, проще говоря, война на Украине ведет к усилению Китая. Китайских финансовых институтов (того же юаня), китайского политического влияния. И, вписываясь в конфликт с Россией, Австралия укрепляет свои отношения с американцами — естественными и главными союзниками для борьбы с китайской мощью. Причем австралийцы отнюдь не обеспокоены тем, что активное участие США в украинском конфликте отвлекает внимание Белого дома от Тихоокеанского региона.
«Европейское единство, каким бы удивительным оно ни было, все же может позволить Вашингтону несколько сократить свое стратегическое присутствие в Европе. Такая возможность была предоставлена США шокирующим “перевооружением” Германии и историческим пересмотром ее оборонного подхода... Поскольку ответственность за европейскую безопасность возвращается к европейцам, а такие государства, как Германия, Франция и Великобритания, активизируются, у Вашингтона в какой-то степени могут развязываться руки для участия в зарождающейся стратегической конкуренции в Индо-Тихоокеанском регионе», - пишет Элизабет Бьюкенен.
Именно поэтому, вкладываясь в защиту киевского режима от России, Австралия тем самым вкладывается в защиту своей страны от Китая. Ну или, по крайней мере, там так думают.