Покупка необходимых России товаров через посредников временно закрывает потребности предприятий и граждан. Но за кажущимся «упрощением жизни» кроются риски для бюджета и технологического суверенитета страны.
Всего за 3 месяца с момента запуска процесса объем параллельного импорта в России достиг почти 6,5 млрд долларов. Об этом сегодня заявил вице-премьер – глава Минпромторга РФ Денис Мантуров. По его словам, до конца года показатель может увеличиться до 16 млрд долларов. Хотя это — лишь «прикидка», основанная на статистике. Точный прогноз замглавы правительства дать затруднился.
Действительно, давать более конкретные оценки проблематично из-за того, что схема не до конца проработана. Сам глава Минпромторга отметил, что параллельный импорт — «живой механизм»: перечень продукции, ввозимой в Россию таким образом постоянно корректируется. В своей дальнейшей работе со списком ведомство, по словам Дениса Мантурова, намерено придерживаться «взвешенного подхода», исходя из защиты интересов национальных компаний.
Недоработки вполне естественны для процесса, запущенного в спешке менее пяти месяцев назад. Параллельный импорт был разрешен постановлением правительства от 29 марта в отношении тех товаров, которые введены в оборот за пределами территории Российской Федерации правообладателями (патентообладателями), а также с их согласия.
«Наши импортеры могут приобрести нужные им товары, по сути, на вторичном рынке в любой стране, где эти товары ранее были проданы их правообладателями или с их согласия. Это может быть, в частности, оптовая закупка или покупка в розничных магазинах», — пояснила «Эксперту» суть процесса старший научный сотрудник Центра региональной политики ИПЭИ РАНХиГС Галина Баландина.
«Готового сценария нет, страна первый раз оказывается в подобной ситуации. Можно говорить, что все решается “налету”. Этот список не объективен, но у него и нет такой задачи. Основной смысл — закрыть потребности спроса», — продолжает тему в комментарии «Эксперту» экономист, директор по внешним связям BitRiver Андрей Лобода.
Присутствие тех или иных товарных позиций в списке параллельного импорта (а всего их в нем больше пятидесяти) обосновывается спросом на российском рынке и прекращением поставок в страну. Таким образом, в перечень входят и критически важные продукты — комплектующие для автомобилей, оборудование, и потребительские товары вплоть до бытовой химии и косметики.
То есть то, что в Советском союзе называлось спекуляцией и каралось лишением свободы на срок до двух лет, в современной России наконец-то вылилось в легальное удовлетворение потребностей промышленности и граждан через поставки оригинальной продукции. На этом особенно акцентирует внимание и Минпромторг.
«Параллельный импорт — это не пиратство. Ввоз, изготовление, продажа поддельных товаров по-прежнему преследуется по закону вне зависимости от того, включены подделываемые бренды в список Минпромторга или нет», — подчеркнула Галина Баландина.
Однако, как отметил в беседе с корреспондентом «Эксперта» руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев, данная мера неминуемо приведет к росту контрафакта, поскольку сертификаты на поставляемую через третьи руки продукцию могут отсутствовать.
Впрочем, по его мнению, России сейчас необходим параллельный импорт. Ведь в том же автопроме (и не только в нем) зависимость от импорта составляет до 95%.
Пока живем на остатках продукции, находящейся на складах. И если от недостатка какого-то парфюма или одежды ничего страшного не случится, то в случае отсутствия газовых турбин для работы тепловых станций прекратится работа ТЭС, поставка электричества в наши дома. А такие турбины производит, например, компания Siemens, ушедшая из России. И альтернативы Россия не имеет, мы такие промышленные агрегаты не производим, это одна из самых сложных машин в мире в настоящее время. Производят такие турбины только две компании в мире. Но обе прекратили поставки своего оборудования в нашу страну
Справедливости ради стоит отметить, что сама схема отнюдь не нова. Как указала «Эксперту» доцент экономического факультета РУДН Татьяна Крейденко, фактически принцип параллельного импорта применялся в России и в 90-е годы и в начале 2000-х годов.
«Конституционный Суд Российской Федерации еще в 2018 году в своем Постановлении от 13.02.2018 № 8-П выразил позицию о недопустимости злоупотребления правообладателем механизмами национального (регионального) принципа исчерпания права, если это необоснованно ограничивают доступ российских потребителей к соответствующим товарам. В этом смысле де-юре, с учетом юридического статуса решений Конституционного Суда Российской Федерации абсолютного запрета параллельного импорта в России не было», — добавила Галина Баландина.
По ее словам, ни одна страна не обходится без параллельного импорта. Различия состоят лишь в том, как защищаются права правообладателей в разных странах. Суть вопроса заключается в территориальном принципе исчерпания права. Правообладатель утрачивает право на защиту своих исключительных прав на товарный знак после введения товара в оборот на территории какой-то одной страны (национальный принцип), группы стран (региональный принцип) или в любой стране (международный принцип).
«Сам по себе принцип международного исчерпания права и исключения из него в разных странах юридически оформляются по-разному. Практику применения разных принципов исчерпания права в зависимости от номенклатуры товаров так, как это сейчас сделано в России, я не встречала», — подчеркнула Галина Баландина.
Параллельный импорт становится выходом не только для предприятий и потребителей, нуждающихся в той или иной продукции, но и для компаний, которые хотели бы поставлять ее в нашу страну, но опасаются санкций. Они не против перепродажи собственных товаров, лишь бы не было прямой связи с Россией.
Впрочем, даже если производитель выступит против такого импорта, его решение вполне можно оспорить. Как напомниал Татьяна Крейденко, такие прецеденты уже были — национальные суды, как правило признают законность таких сделок.
«В 2015 году суд США признал законность продажи часов компании Omega американским ритейлером Costco, несмотря на отсутствие у последнего разрешения на это от производителя. Законность сделки были признаны в соответствии с тем, что Omega исчерпала свои права на распространение новых часов в США в тот момент, когда продали их официальному дилеру в третью страну», — рассказала доцент экономического факультета РУДН.
В России ситуация отчасти упрощается за счет того, что она является участником ЕАЭС. Согласно Договору о Евразийском экономическом союзе, действует региональный, а не национальный принцип исчерпания права. То есть, после совершения первой сделки на территории любого государства — члена ЕАЭС, товар может свободно обращаться на рынке всей единой таможенной территории ЕАЭС. Причем любой товар, а не только включенный в список Минпромторга.
«Товары, которые сейчас поступают в Россию, часто изначально предназначались для экспорта в страны, входящие в Евразийский экономический союз и с которыми Россия находится в одном таможенном союзе: Армения, Беларусь, Казахстан и Кыргызстан. Затем продукция отправляется в Россию и продается на рынке, при этом западные бренды теряют контроль над ее дистрибуцией и продажей», — заявила Татьяна Крейденко.
Кроме того, товары из списка Минпромторга идут в Россию из Турции, ОАЭ, Китая. По мнению Артема Деева, в перспективе этот круг партнеров будет расширяться. «Но надо понимать, что для достижения стабильности работы нашей экономики, отдельных отраслей (ритейл в этом плане не самый пострадавший в перспективе сектор), программу параллельного импорта потребуется отлаживать довольно долго — пару-тройку лет, если не больше», — посетовал аналитик.
А вот во сколько это нам обойдется – вопрос открытый. По словам Андрея Лободы, к стоимости тех же потребительских товаров параллельный импорт добавляет минимум 5-10%.
«Прямой импорт — это налаженные логистические цепочки, инфраструктура, оптимально выстроенные производства и механизмы хранения. Параллельный импорт - это дополнительные издержки на логистику, хранение, страховку и прочее и никаких условий по гарантии, температурной режиму хранения и прочим нюансам поставок», – перечисляет экономист.
С другой стороны, отметила Галина Баландина, не исключено, что усложненная схема импорта, напротив, позволит сэкономить: «Известно, что транснациональные компании продают свои товары по разным ценам на различных рынках. Вполне вероятно, что приобретение одного и того же товара в третьей стране может обойтись дешевле, чем прямая покупка товара у правообладателя или с его согласия».
Собственно, такую схему россияне практиковали долгие годы, покупая дорогие гаджеты и технику, одежду, парфюмерию и многое другое за рубежом — в поездках, через интернет-магазины (которые тогда вполне устраивали наши банковские карты), через знакомых.
Сейчас роль «знакомых» будут выполнять отдельные компании, через мелкие поставки посредством инструментов e-commerce вытесняющие прямые отгрузки от производителей. По мнеию Галины Баландиной, разумно предположить, что таможенным органам в этих условиях будет сложнее контролировать стоимость товара, заявленную в декларациях, и она вполне может занижаться. А это, в свою очередь, повлечет снижение себестоимости, считает эксперт.
Впрочем, именно в таможенных поступлениях кроется одна из ключевых на данный момент проблем «сырости» параллельного импорта. С апреля ФТС не публикует статистику по экспорту и импорту. Однако в открытом доступе есть данные Минфина, согласно которым налоговые поступления от импорта в июле упали на 43,7% в годовом разрезе, а в июне — на 45,3%. Безусловно, сами поставки товаров ощутимо сократились. Кроме того, свою роль сыграло серьезное укрепление рубля. Но и то, что через сито ФТС просачивается все больше мелких «параллельщиков», экономящих на сборах, идет в минус казне.
Есть и еще один важный фактор. В Минпромторге подчеркивают, что текущая схема призвана только поддержать отечественные предприятия, внезапно оставшиеся без запчастей и оборудования. Ведомство даже подчеркивало, что это временное решение, призванное сбалансировать рынок до конца года. И еще в июле намекало на то, что постепенно список будет сокращаться.
Однако в конце 2022-го Россия точно не обзаведется собственными турбинами, коробками передач для автомобилей или селективным парфюмом. Зато довольно быстро может «подсесть» на новых импортеров. Ведь уже не раз в нашей стране временные меры становились постоянными, исходя из принципа: «Работает? Ну и ладно!». В этом заключается, пожалуй, наибольший риск параллельного импорта с точки зрения обеспечения экономической безопасности нашей страны.