10 февраля вице-премьер Александр Новак предупредил, что в марте Россия в добровольном порядке, без согласования с ОПЕК+, снизит ежесуточную добычу сырой нефти (без газового конденсата) с 9,9 млн баррелей до 9,4 млн. То есть, на 5% (500 тыс. бар.). Сокращение плановое. О его вероятности Новак заявил еще 23 декабря прошлого года. Проводится оно в ответ на пакет западных санкций против российских нефти и нефтепродуктов от 5 декабря 2022 года и 5 февраля 2023-го. Следующим регуляторным шагом правительства ожидается повышение налоговой нагрузки на нефтяную отрасль с целью хотя бы частичного восстановления доходной части бюджета.
«На сегодняшний день мы полностью реализовываем весь объем производимой нефти, однако, как и было заявлено раньше, мы не будем продавать нефть тем, кто прямо или косвенно придерживается принципов "ценового потолка», — пояснил вице-премьер Александр Новак. Поэтому, подчеркнул он, «Россия в марте добровольно сократит добычу на 500 тыс. баррелей в сутки». «Это будет способствовать восстановлению рыночных отношений», — уверен замглавы правительства.
В аппарате Новака уточнили, что сокращение добычи коснется только нефти без учета газового конденсата. Замечание важное, так как разные источники зачастую оперируют разными данными.
Например, в февральском отчете Управления энергетической информации (EIA) Минэнерго США содержится прогноз, согласно которому добыча нефти в России в этом году упадет с 10,9 млн б/с до 9,9 млн. То есть почти на 10%. В 2024-ом — до 9,8 млн б/с. Ранее в EIA рассчитывали на дополнительное снижение добычи в этом году еще на 400 тыс. баррелей в сутки.
В ряде российских СМИ также указывается, что суточная добыча в России составляет порядка 10,9 млн баррелей в сутки. При этом в январе было отмечено незначительное снижение до 10,86 млн, а в феврале — рост на 0,7%.
Более того, в одном из ведущих деловых изданий утверждалось, что суточная добыча вообще составляет 11,2 млн б/с. Соответственно, добыча, по приведенному в этом СМИ мнению аналитиков Kpler, должна была бы рухнуть в пределах 7-13%.
Однако в интервью «России-24» и ТАСС 23 декабря прошлого года Александр Новак оценил суточную добычу нефти в России в 9,8-9,9 млн баррелей. То есть, на 1 млн бар. меньше. Практически эту же цифру — «около 10 млн баррелей» —подтвердили «Эксперту» в окружении Новака 10 февраля.
Столь значительное расхождение в уровнях добычи объясняется просто. По словам заместителя главного директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексея Белогорьева, дополнительные 1 млн баррелей в сутки — это добыча газового конденсата, который часто прибавляют к производству собственно нефти.
Но еще раз подчеркнем, что Александр Новак сообщил о сокращении добычи именно сырой нефти без учета конденсата.
Говоря о планах существенно сократить добычу сырой нефти в конце декабря, Новак уточнил, что речь идет о 5-7% от уровня 2022 года, когда добыли 535 млн тонн (+2% к 2021-му). Впрочем, бюджет-2023 сверстали под план снижения добычи до 8% (490 млн тонн).
Поэтому можно предположить, что в апреле-мае добычу сократят еще на 200-300 тыс. баррелей в сутки. В бюджетные доходы этот минус уже заложен.
К чему такие жертвы? Бюджет, казалось бы, трещит по швам. В январе зафиксирован рекордный с 1998 года дефицит в 1,76 трлн руб (60% от годового плана). Для сравнения: в прошлогоднем январе расходы превысили доходы только на 125 млрд руб. Основная причина экстраординарного дефицита — падение сразу на 46% нефтегазовых доходов. Что, в свою очередь, было вызвано очередным спадом экспорта трубного газа и, главное, фактически удвоением дисконта Urals к Brent в результате введения Западом нефтяных эмбарго и ценовых потолков. К тому же и сам Brent котируется сейчас невысоко, в пределах 80-85 долл. за баррель. В феврале Минфин ожидает недобора нефтяных налогов и пошлин примерно на 108 млрд руб.
Не случайно Александр Новак еще неделю назад сообщал, что в январе нефтяные компании сохранили добычу на уровне декабря. «Мы говорили, что у нас есть риски снижения добычи, но пока у нас снижение добычи не наблюдается. Наши компании работают, максимально сохраняя возможности по добыче и экспорту»,— уточнил он.
Управление энергетической информации американского Минэнерго вообще считает, что январский экспорт сырой нефти в России вырос. Правда, заокеанские аналитики не привели физические объемы.
В такой ситуации было бы выгодно, на первый взгляд, сохранить добычу либо даже в рамках квоты ОПЕК+ (10.8 млн баррелей сырой нефти) её увеличить. Пускай котировки Urals сохраняются даже на нынешнем уровне в $46-49 за баррель, при увеличении физических объемов экспорта можно добиться и некоторого повышения или хотя бы сохранения нефтяных доходов.
Но проблема в том, что сохранение добычи привело бы к появлению реальных излишков нефти. Нужно учитывать введение 5 февраля Евросоюзом морского эмбарго на российские нефтепродукты. Именно эмбарго, так как отрицательное влияние ценовых потолков на дизель и мазут оказало мало влияния из-за установления довольно высоких ограничительных цен в $100 и $45/бар. соответственно.
В прошлом году из России в ЕС ежесуточно поставлялось 1,2 млн баррелей дизеля, бензина и мазута. Половину этого объема уже удалось перенаправить в другие страны. Но с остальными 600 тыс. бар не все так просто. Главные отныне потребители (а также посредники) российских энергоресурсов — Китай, Индия и Турция, в большой мере заинтересованы в поставках сырой нефти, а не продуктов её переработки, так как имеют свои крупные НПЗ.
Так что, чтобы убрать с рынка ставшие лишними объемы нефтепрдуктов, приходится сокращать загрузку собственных НПЗ на какое-то время. Что и было правительством запланировано еще в конце прошлого года.
Есть еще один аспект, играющий на необходимость сокращения добычи нефти и, соответственно, затем и её переработки. Согласно указу президента от 27 декабря прошлого года и правительственному постановлению от 28 января этого, с 1 февраля по 1 июля 2023 года ни капли нефти и её продуктов переработки не должны достаться компаниям из стран, поддержавших ценовые потолки. Между тем, Еврокомиссия 6 февраля фактически приоткрыла дверь перед российским дизельным топливом, если его смешают с иностранным. Но такую лазейку, судя по всему, российское правительство решило все же перекрыть.
Сокращение добычи сырой нефти только в России, как считают практически все эксперты, вряд ли подстегнет мировые цены. И объем небольшой — мировое потребление превышает 100 млн бар в сутки, и он уже заложен в бюджет, а значит заранее известен игрокам на мировом рынке.
Эффективнее, конечно, было бы инициировать общее сокращение в рамках всего ОПЕК+. Как это было сделано на октябрьском заседании комитета министров энергетики в Вене. Тогда с 1 ноября квоты на добычу были снижены сразу на 2 млн баррелей в сутки. Что притормозило падение цен. Но 3 февраля на заседании мониторингового комитета альянса квоты решили не менять. Следующая встреча назначена на июнь.
Поэтому, как подчеркивают источники ТАСС в российской нефтяной отрасли, сокращение добычи будет отсчитываться от реального уровня производства, а не от квоты России в рамках сделки ОПЕК+. Более того, Россия приняла это решение самостоятельно, гласных консультаций с ОПЕК+ не было.
Тем не менее, решение о сокращении добычи сырой нефти с 1 марта на 500 тыс. в сутки может все-таки привести к хотя бы небольшому росту мировых цен. Это благоприятно скажется на доходах отрасли даже при сохранении нынешнего, слишком большого дисконта на Urals.
Впрочем, российское правительство не собирается ждать погоды (то есть высоких цен) у моря. К 1 марта Минэнерго и Минфин должны представить новую схему мониторинга цен на Urals и, соответственно, уровней налогообложения.
Как считает Алексей Белогорьев, скорее всего, размер дисконта будет установлен директивно. То есть, цена Urals не должна в контрактах опускаться ниже $60-65 за баррель.
Новый виток войны ценовых потолков будет обеспечен. Победа в ней будет, вероятно, достигаться в том числе и новым сокращением добычи — минимум на 200-300 тыс. баррелей в сутки.
И такой вариант мониторинговой реформы явно скажется на повышении сбора нефтяных налогов и экспортных пошлин. Бюджет выиграет. Проиграют ли нефтяники — вопрос спорный. Российская нефтяная отрасль переживала и куда большие колебания факторов, влияющих на доходы компаний.