Доллар не всегда был мировой валютой. Его признание в этом качестве не было неизбежным. Великобритания на Бреттон-Вудской конференции настаивала на создании новой мировой валюты. Сегодня идея замены доллара активно обсуждается в БРИКС.
Тем временем Франция, которая в свое время своими действиями поспособствовала отказу Америки от «золотого стандарта», модернизирует систему хранения золота и проведения операций с ним. Грядет новый «золотой век»?
Восемьдесят лет назад в Ялте тогдашние великие державы заложили основы послевоенного мироустройства. Сегодня от «ялтинского мира» практически ничего не осталось. Британия потеряла свою империю, а Советский Союз распался, еще до распада утратив свои зоны влияния в Восточной Европе и остальном мире. Избавившись от военно-политических конкурентов в лице СССР и европейских колониальных держав, Америка пытается единолично решать, что из послевоенного наследия окончательно похоронить, а что оставить.
Главное, что Америка выиграла по результатам войны – это уникальная роль доллара как мировой валюты. Еще до Ялтинской конференции, определившей политическую карту мира, в 1944 году была проведена валютно-финансовая конференция ООН в Бреттон-Вудсе (США), заложившая основы мировой экономики в том виде, в каком мы ее знаем. Основная дискуссия велась между представителями США и Великобритании. СССР только наблюдал.
Британскую делегацию возглавлял Джон М. Кейнс - автор западного варианта социализма – «смешанной экономики», — женатый, что интересно, на русской балерине Лидии Лопуховой. Он предложил создать всемирный центробанк, новую мировую валюту – «банкор», и международный клиринговый центр для облегчения финансирования дисбалансов в мировой торговле. Однако американцы продавили свой вариант, в котором на роль мировой валюты протолкнули доллар. В качестве компромисса на доллар набросили «золотую уздечку»: ввели фиксированный курс обмена доллара на золото — 35 долларов за тройскую унцию (31,1 грамма). При этом мировой валютой как бы оставалось золото, а доллар якобы выступал в качестве удобного расчетного заменителя желтого металла.
Советский Союз в то время больше интересовало открытие Второго фронта и перспективы получения крупного кредита от Соединенных Штатов после войны. Бреттон-Вудское коммюнике было подписано советской стороной, однако ратификации, планировавшейся на 1945 год, так и не произошло. Отношения с Западом стремительно ухудшались и СССР дистанцировался от валютной системы, построенной вокруг американской валюты.
Тем временем, доллар в мире стали ценить «дороже золота», потому что доллары можно было хранить в американских банках, получая процентный доход. Риск оценивался как незначительный, так как в Федеральной резервной системе (ФРС) всегда можно было обменять доллары на золото.
В 1959 году Шарль де Голль стал президентом Франции и ярым критиком системы Бреттон-Вудса и «непомерных привилегий» Америки. США смогли оплачивать импорт долларами, которые они создавали «из воздуха», поскольку система провоцировала спрос иностранцев на доллары в качестве торговой и резервной валюты. В то же время, экспорт долларов вызывал инфляцию за рубежом, поскольку центральные банки были вынуждены защищать свои финансовые системы и эмитировать избыточные количества собственных валют.
В 1950-х годах золотые резервы Соединенных Штатов начали сокращаться из-за растущего дефицита их платежного баланса. Иностранные центральные банки начали конвертировать доллары в золото ФРС. В 1960 году внешние обязательства Америки в долларах превысили ее запасы монетарного золота.
С 1958 по 1968 год Франция имела положительное сальдо платежного баланса, что привело к росту ее международных резервов. Советники Де Голля высказывали опасения, что вскоре Соединенные Штаты будут вынуждены либо девальвировать доллар по отношению к золоту, либо совсем приостановить конвертируемость доллара в металл.
В сентябре 1963 года французы начали секретную операцию по вывозу золота из США в обмен на имевшиеся у Франции доллары. Потребовалось 44 морских и 129 авиарейсов, чтобы доставить более трех тысяч тонн золота в Банк Франции в Париже. Параллельно золото также вывозилось и из Лондона. В общей сложности за три года во Францию было возвращено 3313 тонн металла. Секретность была нужна, чтобы не всполошить конкурентов и не обрушить курс доллара до окончания операции.
Дисбалансы в мировой финансовой системе продолжали расти и Франция в 1967 году вышла из лондонского золотого пула, в котором согласно Бреттон-Вудским соглашениям поддерживался курс доллара по отношению к золоту. В том же году Великобритания была вынуждена девальвировать фунт стерлингов.
Золотой стандарт Бреттон-Вудса де-факто прекратил свое действие в 1968 году, но его действие формально продолжалось до 1971 года. Семидесятые годы прошлого века вошли в экономическую историю энергетическим кризисом и бушующей инфляцией: цена на золото выросла с фиксированного курса 35 долларов за унцию в 1968 году до 800 долларов в 1980 году. Тем самым произошла фактическая девальвация доллара на 96 процентов.
Новую жизнь в доллар вдохнул распад советской системы и «открытие» Китая для торговли и инвестиций. Однако и этот рыночный ресурс себя уже исчерпал и все больше стран начинают избегать доллар в качестве и резервной, и торговой валюты.
После десятилетий попыток США демонетизировать золото, финансовые кризисы начала XXI века возродили интерес к нему в международной финансовой системе в качестве резервного актива, не связанного с рисками контрагентов. Все больше центральных банков покупают золото. В 2024 году золото обогнало евро в структуре мировых резервов.
Старая идея Кейнса о мировой валюте обрела новую жизнь в дискуссиях о возможном создании валюты БРИКС. В этом случае придется создавать новый мировой эмиссионный центр, альтернативный американскому. Дональд Трамп нервно реагирует на такую перспективу, угрожая ведением запретительных тарифов, закрывающих для «отщепенцев» доступ на «прекрасный американский рынок». Но что-то продать на американском рынке за доллары – это только часть уравнения. Что можно купить в Америке за громоздящиеся пирамиды долларовой массы? По большому счету, предложить им нечего, кроме участия в инфляционном казино американского фондового рынка с его встроенным риском катастрофической коррекции.