Система обращения c отходами в Японии базируется на личной заинтересованности граждан в том, чтобы производить как можно меньше мусора. Этот опыт пригодился бы и в России
В ряде муниципалитетов Японии твердые коммунальные отходы (ТКО) жители самостоятельно сортируют почти на 30 различных фракций. Таких городов, конечно, не большинство: в основном японцы рассортировывают мусор на 11–15 видов. Но и это для России пока недостижимая планка — у нас в порядке эксперимента в некоторых городах просят разделять мусор на «сухой» и «мокрый».
«Эксперт» внимательно следит за тем, как в стране проходит «мусорная» реформа, стартовавшая два года назад. И нам весьма интересен опыт Японии, численность населения которой, в отличие от размера территории, сопоставима с российской, в связи с чем проблема утилизации мусора в этой стране — одна из приоритетных.
О том, как устроена в Японии система обращения с ТКО, как страна к ней пришла и что позаимствовала в этой сфере у нас же, мы поговорили с Ивао Охаси, советником по Японии и странам АТР Ассоциации индустриальных парков в России.
— Успешное проведение «мусорной» реформы во многом зависит от того, как к ней относится население. Представляется, что определенный психологический перелом должен произойти в сознании людей: они должны понять, что мусор — это ресурс. И что дело не только в экологии, но и в экономике. Как этот процесс шел в Японии, как изменялось отношение людей к «мусорной» проблеме?
— Скажем, еще лет шестьдесят назад люди в Японии оставляли мусор где попало: грязно было на улицах, мусор был в лесу, в море, в реках. Я тогда был еще дошкольного возраста и видел все это собственными глазами.
Но с 1964 года ситуация начала кардинально меняться. В 1964 году в Токио состоялись летние Олимпийские игры. А в 1970-м в Осаке прошла Всемирная выставка. Два эти гигантских международных мероприятия способствовали изменениям. В Японии началась модернизация по международным стандартам, в том числе в отрасли обращения с мусором. Появились специальные грузовики для его вывоза, были обустроены площадки для сбора мусора. В течение следующих десяти лет была внедрена система раздельного сбора мусора.
— Как убедили людей, обычных граждан? Как правительство, общество сумели до каждого донести, что не надо мусорить, что нужно разделять отходы?
— Здесь есть разные факторы, которые поработали в контексте синергии. Во-первых, это было время модернизации, был национальный консенсус — нужно модернизировать общество и экономику. Япония была очень бедной страной, грязной. После войны мы всё потеряли.
В обществе — и на уровне государства, и уровне населения — сложился консенсус: мы должны модернизировать всё. Например, у нас были деревянные дома — начали строить микрорайоны. Это была модернизация, как и в Советском Союзе, когда начали строить современные здания и стандартные квартиры с ванной, туалетом, с гостиной.
Внутри дома тоже ставилось новое оборудование, бытовая техника: холодильник, телевизор. Все поменяли, кардинально поменяли образ жизни. И этот же консенсус сложился и касательно обращения с мусором. Люди поняли, что новое отношение к мусору — это часть новой жизни, где есть новые дома, новая транспортная инфраструктура, новые поезда, автобусы, новые офисы. Все вокруг меняется, люди стали готовы к приему нового образа жизни, в том числе к системе обращения с мусором.
Во-вторых, в стране начался экономический рост, но через какое-то время и правительство, и народ поняли, что рост экономики приводит к ухудшению экологии. И если раньше рост экономики был в приоритете, то через какое-то время и бизнес, и политики, и народ поняли, что все идет не так хорошо: качество, например, воздуха, серьезно ухудшилось, и с этим тоже нужно что-то делать.
— Я правильно понимаю, что Япония и на тот момент мусор в основном сжигала?
— Да, потому что климат такой — очень высокий уровень влажности, высокая температура воздуха. Оставлять пищевые отходы с точки зрения гигиены очень опасно. Поэтому самый эффективный путь — сжигание. На начальном этапе в Японии сжигали мусор прямо на полигоне, но это неэффективно с точки зрения экологии. Модернизация экономики способствовала тому, что мы поняли: лучше поставить мусоросжигательный завод, чем сжигать мусор на полигоне. Тем более что есть проблема, связанная с ограниченной емкостью полигонов: в Японии нет места, чтобы создавать новые полигоны. Это возможно только на море в виде искусственного острова. А сжигание позволяет кардинально уменьшить объем для захоронения.
До последнего времени сеть мусоросжигательных заводов работала очень эффективно. Массовое сжигание способствовало развитию системы раздельного сбора, потому что нельзя все сжигать: необходимо отсортировать стекло, металлы, бумагу, пластик.
Но все это было тридцать-сорок лет назад. Сейчас у нас новый этап, связанный с тем, что из-за уменьшения численности населения объем производства мусора постоянно уменьшается и, соответственно, мусоросжигательных заводов нужно меньше. К тому же у нас нет такого экономического роста, как раньше. И сеть мусоросжигательных заводов, которая была создана во времена высокого экономического роста, слишком велика для сегодняшних потребностей, поэтому небольшие мусоросжигательные заводы закрываются.
Считаю, что Японии, для того чтобы значительно снизить процент сжигания отходов в будущем, необходимо прекратить сжигать пищевые отходы и перейти на другой способ их утилизации. Пищевые отходы сегодня одна из главных фракций, которая сжигается. Так сложилось исторически. Но сейчас другое время, есть, например, технологии компостирования или биогазификации, которая позволяет иначе утилизировать пищевые отходы, не сжигать их. В Европе, например в Швейцарии, пищевые отходы отсортировываются в отдельный мешок из биопластика. Затем они утилизируются, компостируются, биомасса используется для генерации электроэнергии, например. Несколько таких проектов реализуются и в Японии.
Кроме того, мы понимаем, что нужно увеличивать объемы переработки мусора. Мусор — это ресурс. Такие вещи, как автомобили, телевизоры, кондиционеры, даже мобильные телефоны, — это тоже вторичное сырье. Поэтому сейчас в Японии создается система утилизации таких товаров в рамках ответственности производителей.
— Расширенная ответственность производителей, РОП, как и в России, которая предполагает, что производитель товаров занимается их утилизацией после того, как они потеряют свои потребительские свойства?
— Да. Не говоря уже об автомобилях, бытовая техника, персональные компьютеры, компьютерные игры и мобильные телефоны содержат много ценных и перерабатываемых материалов. Считается нерациональным с экономической, социальной и экологической точек зрения утилизировать их на свалке за счет налогов, то есть за счет населения в целом. Для производителей важно взять на себя ответственность за разделение финансового бремени с потребителями товара и максимизировать переработку вторичного сырья. То же самое касается пластиковых контейнеров и остатков коммерческих пищевых продуктов.
Сегодня в Японии перерабатывается 93 процента кондиционеров, 90 процентов стиральных и сушильных машин, 86 процентов ЖК-телевизоров, 85 процентов бутылок из ПЭТ. Однако уровень утилизации мобильных телефонов пока остается на уровне лишь 17 процентов. Потребители не хотят избавляться от старых мобильных телефонов и хранят их.
— Как с точки зрения финансов устроена система обращения с мусором в Японии? Кто за что платит, кто на чем зарабатывает? Когда мы говорим, что мусор — это ресурс, на нем кто-то должен где-то зарабатывать…
— Мы должны понять, что есть две категории мусора. Первая категория — это ТКО, твердые коммунальные отходы. Вторая категория — это промышленные отходы, отходы от деятельности бизнеса. В эту категорию, например, входит бытовая техника — холодильники, мобильные телефоны, компьютеры. В японской системе это не ТКО. Ответственность за их утилизацию несут производители. А касательно ТКО ответственность на уровне муниципалитета. Конечно, есть и так называемая серая зона. Например, бумага из офиса — это промышленные или коммунальные отходы? По качеству в большей степени коммунальные. Или пищевые отходы из ресторанов и кафе — это что? Промышленные или бытовые? Скорее бытовые. Поэтому муниципалитет собирает эти отходы, если бизнес готов к покрытию расходов. С юридической точки зрения они ближе к промышленным отходам, но в реальности считаются ТКО.
Во многих муниципалитетах Японии для главных видов мусора свои специальные мешки, которые население покупает, и за счет этого примерно на треть или четверть — в зависимости от муниципалитета — финансируется система обращения с отходами — сбор, вывоз, сжигание, захоронение. Остальную часть платит муниципалитет.
Здесь есть нюанс: в мешки складывается обычный мусор — пищевые отходы, бумага, пакеты и так далее. Но есть и такие отходы, как, например, мебель. Если я купил новую мебель, старая мебель мне уже не нужна, и я ее хочу выбросить. Тут я должен позвонить в мэрию, попросить приехать ко мне и забрать мою мебель. И за это будет отдельная плата.
— А если вы купили новый холодильник и вам нужно избавиться от старого?
— Я при покупке холодильника уже плачу, как это называется в России, экологический сбор, из которого оплачивается его последующая утилизация. Поэтому старый холодильник обычно отдают в тот магазин, где покупают новый.
— Старый у вас забирают бесплатно, потому что вы уже заплатили за его утилизацию?
— Не только. Еще и потому, что я купил новый.
— А на новый дают скидку, если вы старый принесли?
— Если я сдаю и покупаю автомобиль, то скидка будет в зависимости от состояния моего старого автомобиля, популярности модели и года выпуска, а если это холодильник, то не всегда, а только если есть конкуренция между продавцами.
— Если есть скидка, то это дополнительная мотивация для человека привезти старый холодильник в магазин. А если ее нет, то появляется соблазн его просто выбросить…
— В Японии, если вы живете в городе, вы не сможете это сделать — нет такого места, куда можно было бы выкинуть старый холодильник. Поэтому лучший вариант — просто передать старый холодильник в магазин. И это самый дешевый вариант. Потому что наблюдение очень строгое. И со стороны общества тоже. Если вы выбросили тот же холодильник в лесу и вас нашли, то будет серьезный штраф. Незаконный сброс мусора карается уголовным наказанием, лишением свободы на срок до пяти лет и штрафом до десяти миллионов иен (7,07 млн рублей. — «Эксперт») для физического лица и до 300 миллионов иен (212 млн рублей. — «Эксперт») для юридического лица. Если в жилом микрорайоне вы не соблюдаете правила, ваш мусор не заберут, и это для вас будет очень неудобно. Единственный путь — соблюдать правила.
— В России бывает такая ситуация, когда компания, которая собирает мусор, везет его не на полигон, потому что за него нужно будет заплатить владельцу полигона, а просто в лес и там вываливает. И таким образом экономит деньги. В Японии такая ситуация возможна?
— В Японии тоже такие случаи бывают в провинции. Но поскольку в Японии территория очень маленькая, их обычно находят. По состоянию на конец марта прошлого года в Японии оставалось 2710 случаев незаконного захоронения промышленных отходов в общем объеме 16,25 миллиона тонн.
— Для работы с ТКО нужна инфраструктура: мощности по сортировке, мусоросжигательные заводы, полигоны. Кому эти объекты принадлежат в Японии?
— Мусоросжигательные заводы в основном принадлежат муниципалитетам. Часто один завод используется несколькими муниципалитетами. Это зависит от численности населения и объема мусора. Полигоны тоже в основном муниципальные. Частных только около двадцати процентов.
— В Японии только 40 процентов мусоросжигательных заводов поставляют энергию на сторону. Мы понимаем, что сам по себе мусор не слишком хорошо горит, чтобы его сжечь, надо использовать еще какое-то топливо, например газ. Насколько мусоросжигательный завод эффективен с точки зрения того, что он является электростанцией и производителем тепла, на ваш взгляд?
— Это не очень эффективно как чистый бизнес. С точки зрения экономики он может быть эффективен, только если будет какая-то особая система. Например, «зеленый» тариф на энергию или какое-то соглашение с потребителями. Поэтому в Японии большая часть энергии, которая произведена на мусоросжигательных заводах, используется внутри самих муниципальных систем. То есть завод, принадлежащий муниципалитету, продает энергию муниципалитету же, а не на свободный рынок. Есть, например, спортивный комплекс, рядом мусоросжигательный завод, он дает тепло и электричество для него. И оба эти объекта — муниципальные.
— В Японии в разных муниципалитетах мусор сортируется по-разному. Где-то его разделяют на четыре фракции, но в большинстве муниципалитетов его сортируют на 11–15 видов. В чем интерес муниципалитета увеличивать число отсортированных из мусора фракций?
— Это зависит от политической воли конкретного муниципалитета на основе диалога с бизнесом. Потому что большинство этих фракций — это ресурс, вторичное сырье, которое бизнес может использовать в своем производстве. В каждом муниципалитете найден компромисс относительно того, как и сколько фракций можно разделить, чтобы максимизировать общий уровень переработки мусора, насколько удобно для граждан соблюдать правила и насколько это эффективно с точки зрения бизнеса.
— И как это работает?
— Если я живу в квартире, то на первом этаже дома есть маленькая площадка для сбора мусора. Там есть несколько указателей — есть уголок с указателем для мусора на сжигание: использованные бумага и пластик, пищевые отходы и так далее. Мешки с этим мусором вывозит муниципалитет или частная компания по договору с ним. А есть, например, указатель для мешков с ПЭТ-бутылками. За ними, может быть, два раза в месяц или чаще приезжает мусоровоз, который по контракту забирает только ПЭТ-бутылки для переработки.
— Кто кому платит по этому контракту? С одной стороны, муниципалитет экономит на вывозе и обработке этих ПЭТ-бутылок, с другой — компания получает сырье, которое можно использовать в производстве.
— Объясню на примере одного города. В нем мэрия передала на аутсорсинг сбор и транспортировку ТКО одному кооперативу, состоящему из нескольких местных малых предприятий. Члены кооператива собирают и перевозят 14 фракций ТКО в соответствии с установленными мэрией правилами. Сжигаемые отходы привозят на два мусоросжигательных завода, которые принадлежат мэрии и управляются ею. Мусор остальных видов вывозят в городской центр переработки ТКО, где вторсырье сжимается оборудованием в блоки, а затем отправляется на перерабатывающие предприятия. Например, макулатура идет на бумажные фабрики.
Частная фирма, которая хочет участвовать в этом процессе, должна заранее получить лицензию, которая позволит ей участвовать в конкурсе муниципалитета по выбору операторов работы с ТКО. Для получения лицензии необходимо заплатить муниципалитету. По итогам конкурса муниципалитет заключает с победившей компанией контракт, по которому платит ей фиксированную сумму за сбор, транспортировку ТКО и обработку отсортированного вторсырья. Она также получает и доход от продажи вторсырья переработчикам после обработки.
Население города покупает специальные мешки для сбора и сортировки мусора. Выручка муниципалитета от продажи этих пакетов составляет около четверти общей стоимости утилизации, включая сжигание, и захоронения ТКО. Но эти средства не идут на оплату услуг по обращению с ТКО, они аккумулируются в специальном городском фонде, из которого затем финансируются различные местные мероприятия по охране окружающей среды города, в том числе просвещение населения. А все затраты на утилизацию ТКО оплачиваются из городского бюджета.
Такая схема позволяет населению контролировать объемы производимого им мусора, бизнес получает стабильный доход в устойчивой деловой среде. Мэрия может стабильно выделять средства из бюджета на утилизацию ТКО и охрану окружающей среды города.
— В Японии есть еще такая вещь, как добровольный коллективный сбор ТКО. Что это такое?
— Это есть практически в каждом муниципалитете. Любая группа людей, обычно это соседи по городскому кварталу, регистрируются в муниципалитете и собирают различные фракции ТКО вторсырья — стекло, бумагу и прочее. А муниципалитет уже заключает контракты с компаниями, которые все это вывозят и обрабатывают как вторсырье. Компании забирают отсортированные фракции ТКО практически бесплатно по этому контракту, а вот муниципалитет платит гражданам. Обычно в такой группе несколько десятков человек.
— И эти люди обходят своих соседей, например, спрашивают, есть ли у них та же макулатура, и, если есть, забирают ее безвозмездно? Знаете, в Советском Союзе была такая система, когда школьники собирали макулатуру…
— Да, конечно. Я думаю, что эта система была импортирована из Советского Союза и применяется в Японии. В год собирается порядка двух миллионов тонн макулатуры.
В Японии сжигается 84 процента от общего объема ТКО, собираемого муниципалитетами. А это 41 миллион тонн. Объем переработанных ТКО составляет 5,8 миллиона тонн в год. Так что эти два миллиона тонн не маленькая доля.
— Получается, людей стимулируют к тому, чтобы ответственно относиться к мусору. Человек платит исходя из того фактического объема мусора, который он «произвел». Меньше мусора, меньше плата. Больше отсортированных фракций — меньше плата. В России же люди не заинтересованы в ответственном обращении с мусором, поскольку платят за обращение с ТКО фиксированную сумму, установленную по нормативу региональными властями.
— Да. С моей точки зрения, здесь есть необходимость поменять систему, сделать тариф зависимым от актуального объема, а не от норматива.
Как и в России, сегодня в Японии сокращение объема отходов, повышение уровня их переработки, продление срока службы полигонов и борьба с незаконными свалками — это вполне серьезные социальные задачи. В решении проблем обращения с отходами в Японии стоит отметить ряд важных моментов.
Первый: ясность и общее понимание того, кто в конечном счете несет ответственность. Второй: согласно японскому законодательству, граждане обязаны сотрудничать с муниципалитетами при реализации мер по решению проблем обращения с ТКО. В то же время муниципалитеты в Японии постоянно просвещают и обучают граждан, в том числе детей, по вопросам сокращения объема отходов, соблюдения правил раздельного сбора, углубления переработки и очистки городских территорий.
Третий: муниципалитеты должны обеспечить финансовую жизнеспособность и стабильность схемы обращения с ТКО. Если бизнес участвует в схеме в качестве оператора, важно, чтобы была создана бизнес-среда, которая не дает операторам уходить в убыток, пока они выполняют свои контрактные обязательства. И четвертый момент: гражданам предоставляются стимулы к сокращению образования отходов. То есть сумма платежа увеличивается при увеличении объема мусора. При этом, если жители не соблюдают правила раздельного сбора мусора или незаконно выбрасывают мусор, они будут подвергнуты серьезному наказанию. Реальная угроза для нарушителей состоит в том, что оператор откажется вывозить их отходы. Таким образом, в Японии создана система обращения с отходами, которая приемлема для всех заинтересованных сторон и поэтому системно работает.
— Что, на ваш взгляд, стоит сделать в России, чтобы больше мусора обрабатывалось, чтобы меньше уходило на захоронение и на сжигание?
— Решение о создании схемы обращения с отходами в России, я считаю, правильное. Это переход от «серой» к более современному и системному обращению с отходами. Это создание новой отрасли промышленности по обращению с отходами. Правильным я считаю и создание такого института развития, как «Российский экологический оператор».
Но еще не хватает системности. Типичная картина, которую я наблюдал в одном из регионов. Там создана региональная схема обращения с отходами. Определен региональный оператор, частная компания. Схема предполагает, что город должен был построить новый полигон. Но до сих пор даже место для этого полигона не определено. И региональный оператор вывозит мусор на старые, переполненные полигоны. Если уж осуществляется переход на новую систему, то все участники должны уметь выполнить взятые на себя обязательства.
В России сегодня 90 процентов мусора отправляется на захоронение, на полигоны. Я согласен с мнением российских экспертов, что это очень много, эту проблему нужно решать кардинально.
Решать за счет сортировки, переработки, и, с точки зрения японцев, сжигания. Россия — гигантская урбанизированная страна. Ноль процентов сжигания — это нереально. Сжигание — это практически единственный и наиболее эффективный способ кардинально сократить объем захоронения на полигонах. Мне хорошо известно, что среди граждан России существует твердое мнение, что сжигание мусора экологически опасно. Однако, как показывает опыт Японии, эта проблема может быть решена в достаточной мере за счет технологических инноваций и повышения качества эксплуатации оборудования. Хотя, на мой взгляд, более 80 процентов сжигания, как в Японии, тоже слишком много.
Главное — каждый регион или муниципалитет должен найти свой оптимальный баланс между захоронением, сжиганием и переработкой и создать стратегию и схему обращения с ТКО, направленную на достижение этого баланса. Ситуация в Москве и ситуация в городе Владимире — это две разные ситуации. Что касается Москвы, то найти место для захоронения уже практически невозможно. Посылать свой мусор в Архангельскую область тоже нежелательно.
Мне кажется, поиск эффективного баланса может быть одним из предметов диалога между российскими и японскими регионами и городами. Убежден, что обмен опытом, сотрудничество на уровне экспертов для создания эффективного мастер-плана и схемы обращения с отходами, способа достижения консенсуса в обществе по поводу раздельного сбора мусора станет полезным шагом в решении проблем обращения с отходами в регионах России.