Результат судебного процесса над экс-президентом Франции Николя Саркози соткан из противоречий: одни характеризуют приговор суда как жесткий и беспрецедентный, а другие считают его имитацией наказания и насмешкой над правосудием. Суд Парижа признал Николя Саркози виновным в коррупции и торговле служебным положением и приговорил к трем годам тюрьмы. На практике «три года тюрьмы» выглядят так: два года условно и год домашнего ареста в обществе красавицы жены — французской модели и певицы Карлы Бруни-Саркози. Учитывая, что большинство французов под предлогом пандемии коронавируса уже второй год вынуждены сидеть по домам, особенно в ночное время, наказание выглядит особенно мягким.
Суть правонарушения, совершенного Саркози, заключается в том, что он пытался подкупить бывшего высокопоставленного сотрудника Кассационного суда Жильбера Азибера. Будучи президентом Франции, Саркози через своего адвоката Тьерри Эрзога обещал Азиберу хороший пост в Монако в обмен на информацию по расследованию «дела Бетанкур». В то время Национальная финансовая прокуратура Франции расследовала дело о незаконном получении Саркози 150 тыс. евро на президентскую избирательную кампанию 2007 года от совладелицы фирмы L'Oreal Лилиан Бетанкур. В связи с этим расследованием в 2013 году было начато прослушивание телефонных разговоров бывшего президента Франции. Для конспирации Саркози пользовался мобильными номерами, зарегистрированными на чужие имена, но тем не менее оказался на грани провала. Самое забавное, что само дело о незаконном финансировании избирательной кампании развалилось, несмотря на показания бывшего бухгалтера Бетанкур Клэр Тибу о передаче 150 тыс. евро наличными представителям партии Саркози. Лилиан Бетанкур, обладающей состоянием в 40 млрд долларов, не улыбалась мысль встретить приближающееся столетие в тюрьме, и она сослалась на болезнь Альцгеймера: мол, ничего не помню и ничего не понимаю. Таким образом, Саркози невиновен в получении взятки в 150 тыс. евро, но виновен в попытке замять расследование этого дела.
Саркози демонстрирует крайнюю степень возмущения происходящим. По его словам, он будет добиваться пересмотра судебного решения. Телефонные разговоры, свидетельствующие о попытке влиять на следствие, называет скомпилированными и вырванными из контекста. Кроме того, он продвигает главный аргумент своей невиновности — отсутствие личной финансовой заинтересованности. Он не может сказать прямо: «Все политики берут деньги на свои кампании черным налом или используют госсредства в личных целях, и я на их фоне почти святой», — но намекает на это. «В течение последних семи лет моя политическая жизнь, все мои связи, всё было рассмотрено под микроскопом, но единственное вещественное доказательство обвинения — это фрагменты моих бесед с адвокатом, в которых я якобы навожу справки о ходе предыдущего процесса», — заявил Саркози.
Однако все обстоит не так радужно, как пытается представить публике Саркози: в отношении него идет еще несколько расследований. В ноябре 2020 года ему предъявили обвинение в незаконном финансировании избирательной кампании 2007 года «по предварительному сговору в составе группы». Речь идет о предполагаемом получении денег от ливийского лидера Муаммара Каддафи. В 2011 году об этом заявил сын бывшего ливийского лидера Саиф аль-Ислам, пообещав представить французскому правосудию доказательства. Комментируя это расследование, Саркози также демонстрирует крайнюю степень недоумения и возмущения. Кроме того, Национальная финансовая прокуратура Франции начала расследование в отношении него по подозрению в торговле влиянием. В 2019 году Саркози подписал контракт на оказание консультационных услуг с российской страховой компанией «РЕСО-Гарантия» на три миллиона евро и в начале 2020-го получил первый транш в 500 тысяч евро.