США наращивают давление на Китай, чтобы склонить его к поддержке антироссийских санкций. В ответ в Вашингтон направляются жесткие, на грани дипломатических приличий, отповеди.
С начала горячей фазы конфликта на Украине Китай придерживается подчеркнуто взвешенной позиции. Конечно, Пекин акцентирует приверженность принципу территориальной целостности государств, чтобы никто не усомнился в незыблемости его позиции по Тайваню. С другой стороны, он воздержался в ООН при голосовании по резолюции, осуждающей действия России на Украине, и не поддержал санкции, развернутые коллективным Западом против нашей страны.
«Санкции против России, введенные на фоне военной операции на Украине, повлияют на стабильность глобальных финансов, энергетики, цепочек поставок и станут новым бременем для мировой экономики, не восстановившейся после пандемии», — заявил председатель КНР Си Цзиньпин на видеосаммите с президентом Франции Эммануэлем Макроном и канцлером ФРГ Олафом Шольцем.
Ранее на брифинге глава департамента информации МИД Китая Хуа Чуньин не поддавалась горячим «приглашениям» представителей европейских и американских СМИ квалифицировать действия России как «вторжение» или «агрессию»: «Как мы неоднократно заявляли, украинский вопрос имеет очень сложный исторический фон и контекст. Нынешнее положение дел не то, что мы надеялись увидеть. Есть надежда, что все стороны будут работать сообща, чтобы дать шанс миру и стремиться как можно скорее облегчить ситуацию посредством диалога, консультаций и переговоров».
Чтобы вы вдруг не решили, что китайские дипломаты не умеют высказываться определенно, приведем прозвучавшее на этом же брифинге заявление г-жи Чуньин по Тайваню: «Китай остается единственным постоянным членом Совета Безопасности ООН, которому еще предстоит осуществить полное воссоединение страны».
Седьмого марта агентство Reuters со ссылкой на неназванные источники в банковских кругах КНР сообщило об указании одного из финансовых регуляторов страны — Государственной валютной администрации Китая — всем банкам и страховым компаниям провести мониторинг рисков на контрагентов в России, Украине, Белоруссии, ДНР и ЛНР и доложить регулятору планы действий в экстремальной ситуации. Имеются в виду вторичные санкции США в отношении китайских финансовых институтов за связи с российскими клиентами, объектами первичных санкций. Скажем, долларовые расчеты российских подсанкционных банков с банками из Китая превращают последние в потенциальные жертвы вторичных санкций со стороны минфина США. Понятно, что крупнейшие банки, сильно интегрированные в глобальную финансовую систему и имеющие корсчета и филиалы в ключевых финансовых хабах Запада, никогда не пойдут на такой риск. А вот небольшие, локальные банки будут думать, хотя и для них выбор неочевиден. Прецеденты вторичных санкций имели место. В частности, в 2012 году Bank of Kunlun подпал под блокирующие санкции минфина США за операции с организациями, связанными с иранским Корпусом стражей Исламской революции.
Если придерживаться буквы всеобъемлющего американского закона о санкциях CAATSA 2017 года, объектом вторичных санкций должен стать даже китайский центробанк — Народный банк Китая (НБК), если наш ЦБ, подпавший под блокирующие санкции США, попробует конвертировать в доллары с его помощью юаневую часть валютных резервов, оцениваемую в 90 млрд в долларовом эквиваленте. Кроме того, у Банка России есть соглашение о своп-линии на 150 млрд юаней с НБК. Эти средства предназначены для финансирования импорта, если другие пути торгового финансирования в долларах заблокируют, а рублевые платежи по тем или иным причинам не устроят Китай.
Но это сценарии будущего, а невиданная экспансия на российском рынке китайской платежной системы UnionPay как альтернативы MasterCard и Visa, заявившим о прекращении своих операций в России, уже реальность (см. «Банки ждут помощи из Китая» на стр. 57).
Финансовым сектором арена противоборства за симпатии Китая между США и Россией не ограничивается. Глава минторга США Джина Раймондо в интервью The New York Times 9 марта заявила, что Вашингтон может отрезать китайские предприятия, продолжающие экспорт в Россию, от поставок американского оборудования и программного обеспечения. По ее словам, во власти США «по существу закрыть» SMIC, крупнейшую в континентальном Китае компанию по производству микрочипов, а также любое другое предприятие КНР, нарушающее американские ограничения на поставки продвинутых технологий в Россию.
Представитель МИД КНР Чжао Лицзянь заявил в ответ, что власти примут решительные меры для защиты прав и интересов китайских предприятий и частных лиц. «Китай решительно выступает против любых односторонних санкций США и применения ими принципа экстерриториальности. При рассмотрении вопроса Украины и отношений с Россией американской стороне необходимо строго и точно учитывать озабоченность Китая и не допускать ущемления прав и интересов китайской стороны», — заявил он.
На уровне риторики руководства и государственных решений политика Пекина по невмешательству в конфликт вряд ли изменится, но в экономической и финансовой сферах действия Китая, очевидно, будут предельно прагматичными. Надо понимать, что даже в позитивном для нас сценарии это будет не помощь Китая России, а действия по результатам тщательной оценки баланса собственных выгод и рисков, в том числе на долгосрочную перспективу. Сейчас, в разгар жесткого противостояния с Западом, наша страна обращается к Китаю как к очевидному ситуативному партнеру в торговле, инвестициях, финансовых и расчетных операциях, технологическом и научном сотрудничестве, но было бы опрометчиво и недальновидно «разменять» уязвимую зависимость от Запада на уязвимую зависимость от Китая.