У США нет ни стратегии на Ближнем Востоке, ни сил, чтобы сохранить свои военные базы в зоне иранских интересов — в Сирии и Ираке. В перспективе странам региона предстоит самим решать судьбу своих территорий.
Вопрос о выводе американских войск из Сирии и Ирака стал, как и все происходящее сегодня в США, заложником приближающихся президентских выборов. А их логика диктует Белому дому прямо противоположные соображения: с одной стороны, гробы со звездно-полосатым флагом свидетельствуют о провальной политике администрации в регионе и будто бы вынуждают сокращать военное присутствие в опасных зонах. Но команда президента Джо Байдена не желает демонстрировать оппонентам слабость и повторять бесславное бегство из Афганистана.
В соответствии с этой дихотомией министр обороны США Ллойд Остин опроверг возможный вывод войск из Сирии и начало переговоров о выводе войск из Ирака. Но ближневосточные политики уверяют, что рабочий диалог с США по этим вопросам идет, рано или поздно американцам придется уйти. Подтверждают такие планы и западные журналисты.
Все это свидетельствует о растерянности Вашингтона и о полном отсутствии стратегии по Ближнему Востоку. Белый дом, словно на пожаре, спасает самые ценные вещи, к которым приближается огонь, но в комнатах, не охваченных пламенем, пытается сохранить привычный порядок.
Хаотичное поведение «мирового гегемона» позволяет региональным противникам беспрепятственно осуществлять «булавочные уколы» по рассеянным на гигантской территории военным базам. С одной стороны, это формирует медийную картину рисков для, по сути, войск-интервентов. С другой — актуализирует вопрос: а с какой, собственно, целью США тратят миллиарды долларов и жизни сограждан в далеких заморских землях?
Последняя волна регулярных обстрелов американских военных на базах в Сирии и Ираке с помощью ракет и беспилотников началась сразу после вторжения израильской армии в сектор Газа. За четыре месяца было зафиксировано свыше 170 нападений. Хотя американские солдаты научились быстро прятаться в подземных укрытиях, а ПВО более или менее успешно отражала воздушные атаки, первые жертвы среди американских солдат были лишь вопросом времени.
И вот удар беспилотником был нанесен по военной базе, расположенной на севере Иордании, вблизи границ с Сирией и Ираком. В результате погибли трое военнослужащих и более трех десятков получили ранения. Wall Street Journal со ссылкой на чиновников США сообщила, что вражеский беспилотник американские военные якобы приняли за свой, который в это время возвращался на базу, что помешало отразить атаку и отправить служащих в укрытие. А возможно, на ни разу не подвергавшейся обстрелам иорданской военной базе царила расслабленная обстановка, и это сыграло злую шутку с ее персоналом.
Гибель американских солдат, да еще и в период президентской кампании в США, однозначно требовала от Вашингтона решительного ответа. Ллойд Остин и Джо Байден обвинили в атаках проиранские силы региона, хотя признали, что никаких доказательств не имеют.
Официальный представитель министерства иностранных дел Ирана Насер Канаани указал, что группы сопротивления в этом регионе, в частности «Исламское сопротивление в Ираке», не подчиняются приказам из Тегерана. И это сущая правда, даже если речь идет о ливанской «Хезболле», которую Иран спонсирует деньгами и оружием: ее руководство внимательно прислушивается к мнению иранских властей, но нельзя сказать, что группировкой руководит Тегеран. Влияние Ирана на другие союзные ему силы в регионе существенно меньше, чем на «Хезболлу».
Сам Иран предпочитает называть сложившийся союз «осью сопротивления», и даже не требуется пояснять, кому она сопротивляется. Естественно, ее основу составляют шииты Ближнего Востока. Но при этом Иран прекрасно сотрудничает с президентом Сирии алавитом Башаром Асадом, человеком светским, с западным мировоззрением, в чем-то напоминающим иранского шаха, свергнутого в 1979 году в ходе Исламской революции. Однако у Дамаска и Тегерана общий враг, и борьба с ним объединяет лучше, чем общая религия или национальность.
В качестве аналогии отношениям Ирана со своими прокси-силами в регионе можно привести союз США и Израиля. Это ближайшие союзники, и Белый дом поставляет все необходимое оружие ЦАХАЛ, даже не заручившись разрешением Конгресса и махнув рукой на интересы Украины. При этом Вашингтон заинтересован в прекращении военных действий в секторе Газа из-за опасения быть втянутым в крупный военный конфликт накануне президентских выборов, чем может воспользоваться Китай для решения вопроса Тайваня. Кроме того, бомбежки мирного населения сектора Газа израильской армией при молчаливом согласии Вашингтона явно нивелируют «светлый образ» коллективного Запада, как глобального защитника прав человека.
Однако премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, исходя из своих политических расчетов, уперся и продолжает настаивать на продолжении войны. Издание Politico со ссылкой на неназванные источники утверждает, что Байден в частном общении со своим окружением покрывает Нетаньяху площадной бранью, но это не заставит США отказаться от политической и военной поддержки Израиля.
Помимо иранских союзников в регионе также действуют и противники как Тегерана, так и Вашингтона — например, движение «Исламское государство» (организация признана террористической и запрещена в России), которое не раз устраивало теракты в Иране. Одной из главных целей этой группировки является провокация большой ближневосточной войны, чтобы прийти к власти на дымящихся руинах.
Однако Байден зачем-то поспешил возложить вину за обстрел своей базы именно на Тегеран, что было политической ошибкой. Оппоненты в лице представителей Республиканской партии США тут же потребовали нанесения ответного удара по Ирану. Но Белый дом не хочет ввязываться в войну с режимом аятолл, которые, несмотря на многочисленные западные санкции, прекрасно подготовились к обороне. Удары по своей территории Тегеран явно не оставит без ответа.
Гробы со звезднополосатым флагом свидетельствуют о провальной политике США на Ближнем Востоке. Но команда Джо Байдена не желает демонстрировать оппонентам слабость и выводить войска
Напомним, в январе 2020 года, после удара американского беспилотника по аэропорту Багдада, в результате которого был убит иранский генерал Касем Сулеймани, курировавший связи Тегерана с ближневосточными союзниками, Иран выпустил со своей территории 22 баллистические ракеты по американским военным базам в Ираке. В результате обстрела, по неофициальным данным, было ранено и контужено около сотни американских солдат, но якобы никто не погиб. Несмотря на всю свою нелюбовь к Ирану, президент США Дональд Трамп внял аргументам советников и отказался от удара возмездия.
За истекшие четыре года Иран лишь нарастил свои военные возможности, а США, напротив, сильно поиздержались, снабжая оружием Тайвань, Украину, Израиль и обстреливая Йемен. Тегеран, отчасти вынужденно, но прозорливо, отказался от ставки на массовые бронетанковые и механизированные войска и дорогостоящую авиацию, сосредоточившись на создании ракет и ударных беспилотников.
Сомнительно, что современная армия США может рассчитывать на быстрый «экспедиционный» разгром иранских войск по примеру Ирака в 1990 и 2003 годах, но при этом рискует получить ответный удар по своим базам в регионе. Кроме того, Тегеран успел посодействовать созданию значительных военных формирований «оси сопротивления» в Ливане, Сирии, Ираке, Йемене и Афганистане (талибы еще в прошлом году просили Иран, Иорданию и Ирак пропустить их войска в Израиль, обещая взять штурмом Иерусалим), которые также могут вступить в войну с американцами. Таким образом, полностью разгромить Иран и его союзников в регионе возможно только в ходе большой наземной операции, что грозит американцам огромными потерями.
Шестнадцатого января Иран вновь продемонстрировал, что готов действовать за пределами своих границ, нанеся удар по террористической группировке «Джейш аль-Адль», располагающейся на территории Пакистана в провинции Белуджистан. В ответ на обстрел своей территории Пакистан также нанес удар по позициям «Джейш аль-Адль», но уже расположенным на иранской территории, заставив востоковедов спорить, является ли это началом войны между Исламабадом и Тегераном или, напротив, формой необычного международного сотрудничества. Развития конфронтации не последовало, но иранцы продемонстрировали свою решимость и военные возможности.
Взвесив все «за» и «против», Байдену пришлось объяснять, что он не хочет воевать с Ираном. «Я не думаю, что нам нужна более крупномасштабная война на Ближнем Востоке. Это не то, к чему я стремлюсь», — заявил глава Белого дома.
США приняли единственно возможное в такой ситуации решение: нанесли серию ударов по сотне объектов на территории Сирии и Ирака, которые, по их мнению, связаны с Корпусом стражей Исламской революции либо с проиранскими силами. В Багдаде в результате взрыва автомобиля были убиты командиры шиитской группировки «Катаиб Хезболла» Аркан аль-Алайви и Абу Бакир аль-Саади, которых США назвали ответственными за нападение на своих военных в Иордании.
Однако подобные удары по иранским прокси в Сирии и Ираке США наносят с октября прошлого года, когда начались обстрелы американских баз, и, по всей видимости, без ощутимого успеха. Можно предположить, что и последние атаки Вашингтона приведут лишь к новым нападениям на американские базы. При этом никакой альтернативной стратегии у Белого дома нет.
Нефтяной кризис 1973 года, когда нефтедобывающие страны Ближнего Востока объявили эмбарго на поставку нефти США и другим странам, поддержавшим Израиль во время Войны Судного дня, едва не парализовал американскую экономику. С тех пор одной из главных задач американской внешней политики стало обеспечение бесперебойных поставок нефти с Ближнего Востока. А для реализации этой цели необходимо было поддерживать состояние вражды между нефтедобывающими странами региона, чтобы предотвратить их новое объединение против США и Израиля. Кроме того, для страховки нефтяного экспорта американцы старались разместить свои военные базы в максимально возможном количестве стран Ближнего Востока.
В рамках этой логики США поддержали нападение Ирака и Кувейта на Иран, ставший враждебным Вашингтону после Исламской революции 1979 года. Война, длившаяся с 1980 по 1988 год, не принесла ни одной из враждующих сторон положительного результата, зато США прекрасно отработали принцип «разделяй и властвуй».
В 1981 году Белый дом поспособствовал созданию антииранского Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива, куда вошли Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ, Оман и Саудовская Аравия. И это надолго закрепило раскол в мусульманском мире.
Когда в 1990 году Ирак решил оккупировать своего вчерашнего союзника, Кувейт, США тут же забыли о прежних симпатиях к Багдаду, разгромив его войска на кувейтской территории и введя против него многочисленные санкции. А программа «Нефть в обмен на продовольствие» не только обеспечивала экспорт иракской нефти, но и дала Западу возможность распоряжаться полученными от нее деньгами.
Годом позднее распался СССР. Страны Ближнего Востока лишились мощного геополитического противовеса американскому влиянию, что гарантировало США сохранение контроля над регионом.
Казалось, что эта идиллия для США могла продолжаться вечно, но вашингтонские стратеги решили, что нужно закрепить плоды победы в холодной войне, начав безумную кампанию по свержению ничем не угрожавшим им режимов в целом ряде стран мира.
После терактов 11 сентября 2001 года, официальные версии которых имеют ряд ничем не объяснимых несостыковок, США принялись с упорством маньяка захватывать одну страну за другой. После быстрой и успешной (как тогда казалось) оккупации Афганистана президент США Джордж Буш-младший, выступая перед Конгрессом, ввел в международный оборот термин «ось зла», отнеся к ней страны, якобы поддерживающие терроризм и разрабатывающие оружие массового поражения. В первый список вошли Ирак, Иран и Северная Корея. Затем с легкой руки главы Госдепа Кондолизы Райс и ее заместителя Джона Болтона черную метку «оси зла» получили Ливия, Сирия, Куба, Белоруссия, Зимбабве и Мьянма.
Попытки президента Ирака Саддама Хусейна доказать с помощью международных инспекций, что у него нет оружия массового поражения, не имели успеха: власти США и союзники сознательно вводили в заблуждение мировую общественность.
И вновь не без конспирологии. Например, в Великобритании, желающей присоединиться к американской коалиции, был найден мертвым специалист министерства обороны в области биологического оружия Дэвид Келли, работавший в специальной комиссии ООН в Ираке. За два месяца до этого он имел неосторожность на условиях анонимности сообщить журналисту ВВС, что правительство врет парламенту о наличии у Ирака оружия массового поражения. А за день до смерти Дэвид Келли давал показания специальному комитету палаты общин по внешним связям.
США, находясь на пике своего могущества, просто переоценили силы, рассчитывая переформатировать все неугодные им страны. Неприятности у них начались еще при оккупации Ирака: с критикой американского вторжения выступили Россия, Франция и Германия, которых Кондолиза Райс предложила соответственно простить, наказать и игнорировать.
Впоследствии выяснилось, что Москва, Париж и Берлин были правы: разгромив светский режим Саддама Хусейна, американцы невольно породили на его руинах массу повстанцев, террористов и «Исламское государство». США с союзниками надолго увязли в Афганистане и Ираке, а свержение режима Муаммара Каддафи в Ливии и попытка свержения президента Сирии Башара Асада погрузили эти страны в непрекращающиеся по сей день гражданские войны.
За это время Россия и Китай окончательно убедились, что США не только не готовы выстраивать с ними отношения на равных, но вынашивают явно враждебные планы, в том числе военные. Ответом Москвы и Пекина стало выстраивание собственной системы безопасности и, в том числе укрепление отношений с Ираном и Сирией.
В то же время страны «оси зла» получили наглядное доказательство того, к чему приводит миролюбие, сотрудничество с Западом и демилитаризация. Тогда как Северная Корея, обзаведясь ядерным оружием и средствами его доставки в Америку, перешла в разряд почти «неприкасаемых» стран мира, с мнением которых о собственном пути развития приходится считаться.
Новый президент США Дональд Трамп, придя к власти в 2016 году, похоже, понимал, что план Буша по захвату мира с треском провалился, не принеся его стране ничего, кроме огромных расходов и имиджевых издержек. Только Афганистан обошелся бюджету примерно в триллион долларов.
Новый глава Белого дома начал переформатировать внешнюю политику, обозначив намерение уйти из Афганистана и даже сесть за стол переговоров с КНДР. Но параллельно Трамп в 2018 году разорвал «ядерную сделку» с Тегераном, лишний раз доказав, что верить США не стоит. Тем самым Вашингтон в очередной раз спровоцировали Иран на продолжение ядерной программы и усиление силового потенциала, в том числе с помощью прокси-сил в соседних государствах.
И вот спустя двадцать лет после начала вторжения США в Ирак можно констатировать, что именно Иран начинает прибирать к рукам значительную часть региона, а «американских освободителей» выпроваживают после стольких жертв и инвестиций в свое доминирование.
Парламент Ирака принял решение о выводе иностранных войск из страны еще в январе 2020 года, после убийства генерала Касема Сулеймани, однако США этот сигнал проигнорировали. Лишь в конце января 2024 года Ллойд Остин заявил, что Вашингтон все-таки начнет переговоры о передислокации 2500 американских солдат, находящихся на иракских базах. Белый дом пытается заболтать партнеров, но при этом задержаться в Ираке хотя бы до президентских выборов в ноябре, дабы нынешний хозяин Белого дома не ассоциировался у избирателя с постоянными внешнеполитическими поражениями.
Конечно же, наследство Буша, Обамы и Трампа было явно не подарком, но Байден лишь ухудшил диспозицию. Идя на поводу у Израиля, он не выполнил собственного предвыборного обещания восстановить «ядерную сделку» с Ираном. В июне 2021 года Байден прилетел в Швейцарию на переговоры с президентом России Владимиром Путиным, но затем отказался идти навстречу российским предложениям, что сделало военный конфликт на Украине практически неизбежным.
В конце концов США оказались неспособны одновременно продолжать оказывать военную помощь Украине, Израилю и Тайваню, обстреливать йеменских хуситов и отбиваться от сил сопротивления в Сирии и Ираке. При этом в любой момент может вспыхнуть военный конфликт на Корейском полуострове или в Южно-Китайском море, что очень сильно усложнит географию для армии США.
Степень отчаяния, царящую в Белом доме, подчеркивает сообщение Financial Times, согласно которому американские чиновники неоднократно просили китайские власти повлиять на Иран, чтобы тот не усиливал напряженность на Ближнем Востоке и по возможности уговорил хуситов перестать обстреливать корабли в Красном море.
Вероятнее всего, Пекин не очень сочувствует стране, которая поставляет оружие на сепаратистки настроенный остров и постоянно вводит санкции против высокотехнологического сектора китайской экономики. Реакция КНР стала издевательски-вежливой: по данным Reuters, Пекин попросил Иран передать хуситам, чтобы они воздержались от обстрелов китайских судов, следующих через Красное море.
При этом не стоит считать Китай «поджигателем войны» на Ближнем Востоке: в марте прошлого года при посредничестве китайских дипломатов нормализовались отношения между Саудовской Аравией и Ираном, что, в свою очередь, плохо укладывается в американскую стратегию по стравливанию Эр-Рияда с Тегераном. Таким образом, большой вопрос, кто на самом деле заинтересован в мире на Ближнем Востоке, а кто — в управляемом хаосе.
Еще во времена Крестовых походов европейцы, сильно одичавшие после падения Римской империи, были поражены роскошью Востока, стали перенимать у его жителей бытовые привычки и культурные навыки. Однако затем в Европе начался период бурного развития, а на Ближнем Восток время словно остановилось. Наполеоновская армия, высадившаяся в Египте в 1798 году, была поражена царящей там нищетой, а мамлюки не смогли оказать французам практически никакого сопротивления.
Вашингтонские стратеги решили, что на Ближнем Востоке нужно закрепить плоды победы в холодной войне и после терактов 11 сентября 2001 года принялись с упорством маньяка разрушать одну страну за другой
Новой точкой отсчета истории Ближнего Востока стала Первая мировая война, повлекшая за собой крах Османской империи и фактический раздел региона между Великобританией и Францией. Победители произвольно наносили на карту прямые линии будущих государств, объединяющих в своем составе одни народы и конфессии, и разделяя границами другие, что заложило основу множества современных конфликтов.
Большая часть Ближнего Востока превратилась в колонии Британии и Франции, которые изящно прикрылись «мандатом на управление», выданным Лигой наций на четверть века. Попытки восстаний местного населения жестко подавлялись войсками, в частности под руководством впоследствии «свободолюбивого» военного министра Великобритании Уинстона Черчилля. Повезло лишь Саудовской Аравии, независимость которой Лондон признал в 1927 году, да и то лишь потому, что нефть в стране нашли только в 1936-м.
Неизвестно, отказались ли бы от своих ближневосточных колоний Британия и Франция, если бы их армии не были настолько сильно потрепаны во время Второй мировой войны, что уже не могли удерживать ближневосточные страны под своим контролем. Например, Париж в 1930 году на всякий случай вписал в конституцию Сирии руководящую роль Франции: закон есть закон.
Иран не избавился от лондонских оков даже после окончания Второй мировой войны. Британские нефтяные компании продолжали добывать местную нефть, населению же не доставалось ни денег, ни черного золота. Звучит как анекдот, но Иран, будучи одной из крупнейших нефтяных стран, в то время вынужден был импортировать нефть для собственных потребностей.
В итоге демократически избранный премьер-министр Ирана Мохаммед Мосаддык в 1951 году национализировал нефтедобывающую отрасль и предложил англичанам новое соглашение на более справедливых условиях, но получил отказ. Британцы обратились за помощью к ЦРУ и совместными усилиями организовали военный переворот. Пришедший к власти генерал Фазлолла Захеди в благодарность снова отдал иранскую нефть компаниям из Великобритании и США.
Но заряд антизападных настроений, полученных в тот период, в конце концов сработал против светского Ирана. В 1963 году к власти пришел шах Мохаммед Реза Пехлеви, он начал вкладывать нефтяные доходы в модернизацию страны, но, будучи ярым прозападником, перестарался с притеснением духовенства. В 1979 году это противостояние закончилось Исламской революцией и захватом посольства США.
Можно сказать, что многие страны Ближнего Востока помнят о своем великом древнем прошлом, но при этом осознают, насколько сильно их страны отстали от развитого мира, во многом благодаря неприкрытому грабежу Запада. Это заставляет их думать об ускорении развития и об источниках внешних инвестиций, которые до сих пор обеспечивала экономика западного мира.
Поэтому и к военному присутствию США в регионе относятся по-разному. Одни государства воспринимают его как неизбежное зло и готовы потерпеть, другие убеждены, что на американских штыках держится их власть и стабильность, а для большей части населения Ирана, Сирии и Ирака это оккупация, от которой можно избавиться только силой.
Постепенно регион обретает субъектность и выстраивает современные экономики, что позволяет его представителям смотреть на процессы перехода к многополярности с большей уверенностью в своих возможностях. Но еще быстрее приходит понимание, что сил у бывшего мирового гегемона на контроль Ближнего Востока не остается. И это внушает страх: ведь вместо солдат и танков американцы привыкли оставлять хаос и разрушения.