США тщательно и методично блокируют развитие российской СПГ-отрасли. Тяжелые оборонительные бои продолжаются
«Наша цель — убить этот проект», — с прямотой римлянина заявил помощник госсекретаря США по вопросам энергетики Джеффри Пайетт в ноябре прошлого года в отношении флагманского российского проекта по сжижению газа «Арктик СПГ — 2» после очередной, второй по счету, волны ограничений американского минфина в отношении СПГ-отрасли. Тогда под санкции подпало ООО «Арктик СПГ — 2», российское юрлицо международного консорциума во главе с «НоваТЭКом», реализующее проект строительства и эксплуатации завода по сжижению газа на полуострове Гыдан в Ямало-Ненецком автономном округе. Завод проектной мощностью 19,8 млн тонн СПГ в год должен увеличить экспортный СПГ-потенциал России более чем в полтора раза и, понятное дело, это крайне раздражает американцев.
Нынешний пакет блокирующих санкций от 12 июня стал уже пятым по счету «выстрелом» США в российскую СПГ-отрасль. Особенностью этой выходки стало то, что под ударом оказались не только действующие или строящиеся, но даже перспективные проекты, окончательные инвестиционные решения по которым «НоваТЭКом» еще не приняты: «Мурманский СПГ» (в SDN-лист помещена одноименная компания — оператор проекта и «Мурманск Трансгаз» — потенциальный подрядчик строительства питающего завод газопровода Волхов — Мурманск — Белокаменка), «Обский газохимический комплекс», «Арктик СПГ — 1» и «Арктик СПГ — 3».
В удушающие объятия американского минфина также попали компании, осуществляющие технологическую поддержку наших СПГ-проектов: «дочка» «Газпрома» ООО «Газпром инвест» — провайдер услуг по проектированию и строительству объектов газовой промышленности; компания «Балтмаш» — разработчик пенополиуретановой изоляции для танкеров-газовозов; и компания «Регент Балтика» — производитель криогенных изотермических панелей для хранения СПГ.
Под раздачу попали и иностранцы. В порядке вторичных санкций наказана китайская Penglai Jutal Offshore Heavy Industries Co., Ltd. — верфь — производитель модулей для технологических линий «Арктик СПГ — 2». Ранее, в четвертую волну атаки против русского СПГ от 1 мая этого года, американцы наложили блокирующие санкции на сингапурскую и гонконгскую судоходные компании и четыре их судна, участвовавшие в перевозке модулей для технологических линий завода.
Продолжается атака на логистическую инфраструктуру СПГ-проектов «НоваТЭКа». Несмотря на то что судостроительная верфь «Звезда», где строятся газовозы, а также судоходная компания «Совкомфлот», будущий владелец этих судов, уже под санкциями (третья волна ограничений против СПГ-отрасли от 23 февраля этого года), американцам этого показалось мало: теперь в санкционный список помещены непосредственно семь из пятнадцати строящихся на «Звезде» газовозов. Наложены санкции и на важного подрядчика — совгаванский Международный инновационный центр морских конструкций и судоремонта.
Логистика арктических СПГ-проектов попала под удар первой, когда еще 14 сентября прошлого года блокирующие санкции были введены в отношении компании «Арктическая перевалка» — «дочки» «НоваТЭКа», управляющей морскими перегрузочными комплексами в Мурманской области и на Камчатке, и двух ее плавучих судов-резервуаров, где, собственно, и планировалась осуществлять перегрузку (такая схема позволяла существенно сократить необходимое для вывоза продукции с заполярного завода «Арктик СПГ — 2» число газовозов арктического класса Arc7).
А первыми технологический бойкот российской СПГ-отрасли объявили европейцы. Еще 8 апреля 2022 года, в пятом пакете антироссийских санкций ЕС, появился запрет на продажу, поставку, прямую или косвенную передачу в Россию товаров и технологий, необходимых для сжижения газа. Давно обсуждается и полное эмбарго на импорт российского СПГ, да вот незадача: ряд европейских стран, прежде всего Испания, Франция и Бельгия, пока не могут найти адекватной замены нашим поставкам, занимающим серьезную долю в их энергобалансе.
Несмотря на жесточайшие санкционные ограничения, «НоваТЭК» держит удар: проект «Арктик СПГ — 2» развивается, хоть и с трудом. Летом 2022 года из-за санкций на проекте произошла смена генподрядчиков. На место итальяно-турецкого консорциума Saren B. V. и французской Technip Energies пришли российская компания Nova Energies (контролируется НИПИгазом) и неизвестная широкой публике компания Green Energy Solutions LLC, зарегистрированная в ОАЭ. Летом прошлого года, в точном соответствии с первоначальным графиком, на место рабочего базирования на правом берегу Обской губы была отбуксирована из Белокаменки погружная платформа с первой технологической линией завода. В декабре она была смонтирована и дала первый сжиженный газ. Но вот вывести линию на проектную мощность пока не удается: санкциями блокирован флот газовозов, предназначенный для проекта. Три готовых судна, построенных в Южной Корее, не могут быть поставлены: все потенциальные получатели под санкциями. Ждем открытия навигации в западном секторе СМП, тогда СПГ с проекта смогут возить танкеры неарктического ледового класса, и надеемся на дальневосточных судостроителей, которые, несмотря на санкции, должны завершить строительство собственных судов.
Остаются под прессом США и другие российские крупнотоннажные СПГ-проекты. Ранее в этом году, 23 февраля, подпала под санкции компания «Глобалтэк» Альберта Авдоляна, оператор перспективного проекта «Якутский СПГ», предполагающего строительство одноименного завода по крупнотоннажному сжижению газа мощностью 13 млн тонн на берегу Охотского моря (сейчас объектом санкций стали угольные активы Авдоляна на Дальнем Востоке, см. «От хайтека до угля»). Сырьевой базой для завода станут месторождения природного газа, которые входящая в периметр «А-Проперти» компания ЯТЭК разрабатывает в Якутии. Для транспортировки газа будет построен газопровод длиной 1,3 км от места добычи до завода.
Наконец, дополнительно американцы наложили санкции еще на один СПГ-проект — строящийся комплекс по переработке и сжижению газа в Усть-Луге Ленинградской области. Блокирующие санкции введены в отношении компании «Русгаздобыча», второго, наряду с «Газпромом», паритетного участника совместного предприятия по реализации данного проекта — компании «Русхимальянс». Хотя 23 февраля последняя уже стала объектом блокирующих санкций.
Новый виток санкционных ограничений против российской СПГ-отрасли для «Монокля» прокомментировал Алексей Белогорьев, директор по исследованиям Института энергетики и финансов.
— Какой смысл накладывать санкции на будущие СПГ-проекты, по которым «НоваТЭКом» еще не принято окончательное инвестиционное решение («Мурманский СПГ», Обский ГХК) либо даже нет четких контуров реализации («Арктик СПГ — 1», «Арктик СПГ —3»)?
— Санкции изолируют их от иностранного участия и, что более важно, делают маловероятным заключение долгосрочных контрактов на поставку СПГ с этих заводов. А долгосрочное контрактование (на 15‒30 лет вперед) и в российской, и в мировой практике — одно из ключевых условий для принятия окончательного инвестиционного решения по новым мощностям сжижения. Без них «НоваТЭК» теряет гарантии спроса и берет на себя все связанные с этим риски недозагрузки. В международной торговле каждый год растет доля краткосрочных (до четырех лет) и спотовых продаж. В 2023 году, по данным GIIGNL, они достигли 35 процентов. Но все-таки бизнес-план почти всех крупных заводов опирается на наличие долгосрочных договоров, покрывающих основной объем производства. Тот же Катар в 2023 году продавал по долгосрочным контрактам 89 процентов своего СПГ.
Санкции в отношении «Арктик СПГ — 1» и «Арктик СПГ — 3» — это, конечно, почти курьез, учитывая, что у этих проектов нет даже четких контуров, но я не думаю, что это ошибка исполнителя. Скорее, показательный жест долгосрочности намерений: дескать, мы будем душить российский экспорт СПГ не только в 2020-е годы, но и на всем видимом горизонте. Это лишний раз обнажает очевидное: санкции против российского СПГ имеют исчезающе мало общего с украинским конфликтом, но зато слишком много — с нечестной конкуренцией нерыночными способами.
— В то же время ключевые игроки российской СПГ-отрасли — ПАО «НоваТЭК» и его «дочка», компания — оператор действующего завода в Сабетте, ОАО «Ямал СПГ» — остаются пока вне списка блокирующих санкций минфина США. Почему? Насколько велик риск их санкционирования?
— Риск высок, боюсь, что это лишь вопрос времени. На мировом рынке СПГ в 2024 году напряженный, околонулевой баланс: предложение с трудом покрывает растущий спрос. Увеличение цен на газ во втором квартале объясняется в основном именно этим. Поэтому рынок, особенно европейский, не готов к снижению ямальского экспорта. Ситуация начнет коренным образом меняться с первой половины 2025 года, но особенно к началу 2026-го, когда на рынок хлынет новое и избыточное предложение из Катара, США и других стран, включая Россию. Примерно в это время можно ожидать введения эмбарго на российский СПГ в ЕС и чуть раньше или чуть позже — санкции против «Ямал-СПГ». Не хочется каркать, но это следует из всей логики действий США.
— Какой смысл налагать санкции на строящиеся на ССК «Звезда» газовозы для «Арктик СПГ — 2», если и сама верфь, и «Совкомфлот», будущий владелец судов, уже находятся под санкциями?
— Это сильно затруднит для газовоза, когда он уже будет сдан в эксплуатацию, возможность легального захода в большинство мировых портов. Во всяком случае, сделает его рискованным для принимающей стороны. Такие санкции уже применялись к российским нефтяным танкерам, но там обычно в SDN-лист включают не сами суда (хотя такое тоже случается), а танкерные компании. В данном случае в минфине США, видимо, просто не понимают, кто этими газовозами будет в дальнейшем владеть и управлять, и решили опуститься на уровень отдельных судов. То, что под санкции подпали еще не построенные суда, — это, конечно, что-то действительно новое.
— Какая схема реализации первой очереди проекта «Арктик СПГ — 2» видится вам возможной в текущем году?
— В июле, когда откроется летняя навигация на Севморпути, должны, как ожидается, начаться первые отгрузки СПГ на обычные газовозы, не имеющие ледовых классов. В западном (мурманском) направлении они смогут курсировать до конца октября — середины ноября, в зависимости от ледовых условий. Дальнейшее зависит от того, удастся ли «НоваТЭКу» к концу осени получить в распоряжение газовозы ледовых классов Arc7. Если нет, то с ноября отгрузки неизбежно остановятся. Я пока побуду оптимистом: предположу, что одно или два судна к зимней навигации все-таки дойдут до Гыдана. Мой базовый сценарий отгрузок с завода в этом году — 1,2 миллиона тонн, но неопределенность, конечно, высокая.
— Первого мая этого года блокирующие санкции США были введены против сингапурской и гонконгской судоходных компаний и четырех их судов, участвовавших в перевозке модулей для технологических линий завода «Арктик СПГ — 2». Теперь практика вторичных санкций в отношении зарубежных компаний, так или иначе способствующих реализации проекта «Арктик СПГ — 2», расширена: 12 июня в SDN-лист включена китайская компания — оператор судостроительной верфи, откуда отгружались технологические модули в Россию. Какие еще зарубежные партнеры проекта находятся под риском вторичных санкций? Насколько уязвима южнокорейская Hanwha Ocean?
— Наверное, не стоит их перечислять, чтобы не «навести на след». Полагаю, что под угрозой находятся чуть ли не все компании, даже косвенно связанные со строительством завода. Но их не всегда удается сразу выявить, а кроме того, администрации США явно нравятся медленные движения, наподобие удава. Поэтому санкции так и будут вводиться в час по чайной ложке, но зато каждый условный час.
— Блокирующие санкции введены в отношении компании «Русгаздобыча», второго, наряду с «Газпромом», паритетного участника СП по реализации СПГ-проекта в Усть-Луге. Какой в этом смысл, если 23 февраля этого года были наложены санкции на саму компанию «Русхимальянс», оператора проекта? Скажется ли данное решение на перспективах реализации проекта?
— Логика та же самая: постепенно, не спеша, закатать под санкционный асфальт все компании, так или иначе участвующие в новых российских СПГ-проектах. Иногда в этом есть смысл, иногда почти нет: как например, санкции против ООО «НоваТЭК-СПГ топливо Кашира» — владельца небольшого, малотоннажного производства (14,3 тысячи тонн в год) на юге Московской области. Этот завод вообще не связан с экспортом, его целевой рынок — внутренние потребители газомоторного топлива, крио-АЗС. Как он затесался в этот список — для меня самая большая загадка.
— Что препятствует давно обсуждаемому в ЕС полному эмбарго на покупку СПГ российского происхождения? Какие аргументы «против» у ключевых покупателей — Испании, Франции и Бельгии? Почему не прекращаются перегрузки российского СПГ в европейских портах после решения Еврокомиссии в декабре прошлого года передать полномочия по решению этого вопроса на уровень стран?
— О причине я уже говорил выше: пока российский СПГ в Европе просто нечем заменить. Все новое предложение, а его в этом году немного, утекает в Азию, да еще и Египет из-за внутренних проблем с лета 2023 года почти прекратил отгрузки, а он был важным поставщиком для средиземноморских стран. В этих условиях ЕС, скорее, пойдет на введение запрета на перевалку СПГ в европейских портах: это позволит удержать в Европе больше российского СПГ и лучше насытить рынок. Но во второй половине 2025 года или, самое позднее, в 2026 году введение эмбарго выглядит почти неизбежным, хотя, возможно, к нему присоединятся не все страны, но я бы, впрочем, на это не сильно уповал.
В промышленной части июньских новичков списка OFAC существенная доля у предприятий радиоэлектронной отрасли. Среди них, например, концерн «Вега» (входит в состав холдинга «Росэлектроника» корпорации «Ростех»), который занимается созданием самолетных радиолокационных системы. А Санкт-Петербургское предприятие «Электрорадиоавтоматика» выполняет полный цикл электромонтажных и пусконаладочных работ на судах, подводных лодках и плавучих буровых установках.
Екатеринбургское НПО автоматики им. академика Н. А. Семихатова (входит в «Роскосмос») разрабатывает и производит системы управления и радиоэлектронную аппаратуру для ракетно-космической техники.
Помимо предприятий отрасли «под раздачу» попали и научно-исследовательские учреждения, обладающие собственной производственной базой. К примеру, Нижегородский научно-исследовательский институт радиотехники (ННИИРТ) — одно из ведущих российских предприятий по разработке и изготовлению радиолокационных станций, которое входит в состав концерна воздушно-космической обороны «Алмаз — Антей».
Ряд предприятий радиоэлектронной отрасли, попавших в список, находится в периметре госкорпорации «Ростех». Так же, как и Уралвагонзавод, ведущий производитель танков, который тоже в нем оказался. «Санкции никак не повлияют на работу наших предприятий», — заявили в «Ростехе» в ответ на соответствующий запрос нашего издания.
Продолжается санкционное давление на российскую угольную отрасль. К СУЭКу, «Мечелу» и «Сибантрациту» добавлены предприятия, так или иначе связанные с проектом разработки крупнейшего в России Эльгинского месторождения коксующегося угля, строительством частной Тихоокеанской железной дороги (ТЖД) от месторождения до порта на побережье Охотского моря в Хабаровском крае. Этот проект реализует компания «А-Проперти», бенефициар — предприниматель Альберт Авдолян.
В список OFAC попало 14 компаний, имеющих в своем названии слово «Эльга». Отметим, что этот проект никак не связан с какими-либо оборонными историями, а направлен на разработку ресурсной базы с целью экспорта угля в страны Юго-Восточной Азии. Ранее сообщалось, что строительство ТЖД общей протяженностью 530 км будет завершено в текущем году, а уже в следующем по этой дороге будет перевезено порядка 15 млн тонн угля. Заодно санкции наложены на строящийся в районе мыса Манорский Охотского моря порт Эльга и компанию «Эльга-Транс», оператора железной дороги Улак — Эльга, связывающей разрабатываемое месторождение с БАМом (построена в 2013 году прошлым владельцем Эльги, компанией «Мечел»).
Еще одной угольной жертвой санкций стала группа «Коулстар», владеющая лицензиями на разработку крупных месторождений коксующегося угля в Хакасии и Новосибирской области.