Строго говоря, США попались в собственную ловушку. Могли ли они предположить, переводя весь мир на доллар как на валюту расчетов, что на другом конце земли Китай начинает снова становиться мировой фабрикой товаров?
Но это произошло, Китай создал огромный производственный сектор, который начал снабжать ширпотребом все страны, от самых бедных до самых богатых. И тут произошло вот что: так как международная торговля ведется преимущественно в долларах, то всем странам стали требоваться доллары, все больше и больше. Они готовы были продавать все, что у них есть, в США — чтобы получить американскую валюту. А сами доллары оседали в Китае — все больше и больше. К 2014 году их там скопилось почти на 1,3 триллиона (мы помним, что говорим «доллары» — подразумеваем «гособлигации США»).
Чтобы обеспечивать этот процесс, США приходилось печатать доллары, волей-неволей увеличивая госдолг, — да, это лишь одна из причин, но тем не менее в значительной степени роль, которую доллар играет в мировой торговле, и роль, которую в ней играет Китай как мировая фабрика, привели к значительному дефициту американского бюджета.
На самом деле такое уже было: до опиумных войн Китай поставлял чай, фарфор и шелк по всему миру так успешно, что золото и в первую очередь серебро стеклись в Поднебесную со всего мира. Ослабить Китай и лишить его накопленных запасов смогли лишь опиумные войны и вызванные ими внутренние проблемы.
Сейчас Китай ведет себя умнее: он заранее огородил свой интернет Великим файрволом и даже сам запустил во враждебный мир свой «опиум» — соцсеть TikTok. Заодно с 2014 года, почуяв неладное, начал сбрасывать с баланса US Treasuries и уже продал около половины прежнего запаса. Но торговый профицит Китая бьет рекорд: по итогам 2024 года он составил почти триллион долларов. Китай стал мешать, он создает дисбалансы в мировой экономике, и он слишком велик, чтобы на него повлиять. Китайцы экономят, пока американцы тратят, словно завтра никогда не настанет. По данным МВФ, Пекин реализовал около 5400 политик субсидирования с 2009 по 2022 год, что равно примерно двум третям всех мер, принятых развитыми экономиками G20, вместе взятыми. Субсидии Китая сосредоточены в приоритетных секторах, таких как программное обеспечение, автомобили, транспорт, полупроводники и зеленые технологии, и подстегивают экспорт этих товаров.
Поэтому, скорее всего, ЕС, Канада, Мексика и другие латиноамериканские страны не объединятся с Китаем в борьбе с тарифной дубинкой США, а примкнут к Штатам. Они расчистят свои рынки для американских товаров, подвинув китайские. А деньги на покупку американских товаров займут у самих США. Система заработает так, как она должна была работать, пока не вмешался Китай со своим экстраординарным промышленным рывком.
Для примера: в прошлом году США, Канада и ЕС единым фронтом выступили против китайских электромобилей, введя пошлины в 100% и 45% соответственно. Импорт китайских электромобилей в ЕС упал на 23% в первый же месяц после введения пошли, а потом еще раз в декабре. Правда, потом китайцы нашли обходные пути, и экспорт электромобилей из Китая в Европейский союз снова начал расти. Попутно китайцы строят фабрики в европейских странах. В принципе, если они реанимируют промышленность Старого Света и США, это может немного сбалансировать мировую торговлю.
В ином случае попытки США могут не иметь успеха: их промышленность стагнирует последние десять лет, индекс промпроизводства не превышает уровня 2015 года, периодически сильно проваливаясь ниже. Единственным — хотя и качественным — компрессом на хронический торговый дефицит США стал экспорт нефти и газа. Фактически США изо всех сил пытаются стать страной-бензоколонкой. А нового разрушительного ингредиента для китайской экономики никак не находится.