Запрет США на работу американского нефтесервиса в России не будет иметь заметных последствий. А жаль. Нужны сильные стимулы для активизации импортозамещения в отрасли
Двадцать седьмого февраля вступили в силу санкции США, предусматривающие запрет для американских компаний на работы по добыче нефти и оказание нефтесервисных услуг в России. Исключения сделаны для объектов проходящего по территории России международного Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) и работающего в режиме соглашения о разделе продукции проекта «Сахалин-2»: лицензия на предоставление услуг для них действует до 28 июня.
Санкции были наложены администрацией Джо Байдена 10 января этого года — за две недели до инаугурации Дональда Трампа, но новый хозяин Белого дома не спешит отказываться от этих ограничений.
Новые запреты не в силах повредить отечественному нефтепрому, как не слишком болезненными оказались санкции в первый период СВО. Наследники «большой четверки» крупнейших американских нефтесервисных компаний лишь немного уступили рыночную долю отечественным игрокам. Существенными успехами в деле импортозамещения в наиболее высокотехнологичных сегментах отрасли пока похвастаться нельзя.
До 2022 года западный бизнес был представлен в секторе услуг по разведке и добыче углеводородов широко и самым различным образом — от прямого участия в совместных с российскими компаниями проектах до выполнения роли подрядчиков и работы на рынке нефтесервисных услуг.
По мере истощения запасов в доминирующей сегодня по добыче Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции (выработанность извлекаемых запасов жидких углеводородов на месторождениях в ХМАО и ЯНАО достигает сегодня 56%) возрастает потребность в работах по повышению отдачи на старых участках добычи и вовлечении в разработку трудноизвлекаемых запасов (ТРИЗ). Физически это означает бурение не просто более протяженных скважин, но и скважин с более сложной геометрией.
За последние пять лет среднегодовой темп роста проходки в бурении составил 4%, при этом расширяется применение горизонтального бурения — практически неизбежного при освоении ТРИЗов. По оценкам правительства, доля ТРИЗов в общем объеме добычи нефти в стране к 2050 году может вырасти с нынешних 30 до 70%. Таким образом, эффективность работы нефтесервисной отрасли — залог поддержания уровня добычи нефти в стране.
В 2021 году объем российского рынка нефтесервисных услуг оценивался в 22,3 млрд долларов, это составляло 8% рынка мирового, что, впрочем, существенно меньше доли России в мировой добыче нефти (12,7%). Возможно, не в последнюю очередь из-за более низкого уровня цен.
Отечественный рынок нефтесервисных услуг при сравнительно скромных размерах имел перед мировым одно важное преимущество — он достаточно стабильно рос.
Мировой рынок нефтесервисных услуг следовал за мировыми ценами на нефть и потому демонстрировал ломаную динамику (см. график 2). Российский же рынок нефтесервисных услуг с 2010 года значимо проседал только во время карантинного кризиса 2020 года, а в остальное время уверенно демонстрировал рост даже в долларовом выражении — несмотря на все перипетии с ценами на нефть, ограничениями добычи в рамках сделок ОПЕК+ и валютным курсом (см. график 3).
Важнейшими сегментами рынка нефтесервисных услуг в 2021 году в России, как следует из данных аналитического центра Kasatkin Consulting (KasCons), выступали бурение (34% в денежном выражении), геологоразведочные работы (ГРР, 22%), текущий и капитальный ремонт скважин (ТКРС, 16%) и гидроразрыв пласта (6%).
В корпоративном разрезе, по оценкам консалтинговой компании «Яков и партнеры», рынок нефтесервисных услуг в России был поделен на три основных сегмента: нефтесервисные подразделения вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК) с 50% всего рынка, независимые отечественные нефтесервисные компании (30%) и зарубежные игроки (20%). Среди ВИНК ведущие позиции занимали «Роснефть» (13% всего отечественного рынка нефтесервисных услуг), «Газпром» (10%), «Сургутнефтегаз» (10%).
Среди зарубежных игроков лидировала Schlumberger (8% рынка), были также заметны Baker Hughes (4%), Halliburton (2%). Все три компании, надо отметить, американские. Среди отечественных независимых игроков лидировали Буровая компания «Евразия» (6%) и «Русгазбурение» (5%), но в целом этот сегмент был представлен множеством совсем небольших компаний.
Однако есть важный нюанс: занимая 20% рынка нефтесервисных услуг России в целом, зарубежные компании сосредоточивали под своим контролем наиболее высокотехнологичные сегменты, потеря которых грозит сокращением объемов добычи.
Так, в сфере интенсификации добычи и программного обеспечения для геологоразведочных работ зарубежные игроки до СВО контролировали свыше 50%, в шельфовом бурении и поставках роторных управляемых системах — свыше 90%.
В 2022 году активы Halliburton и Baker Hughes перешли местному менеджменту, компании теперь работают под брендами «Бурсервис» и «Технологии ОФС» соответственно. Weatherford больше не инвестирует в российский бизнес, но ее местное подразделение «Везерфорд» исполняет существующие контракты.
Schlumberger уходить не стала, на территории России SLB (так теперь называется компания) по итогам 2024 года получила 4% своей глобальной выручки. Отвечая на обвинения американских конгрессменов-демократов, SLB в прошлом году заявила, что соблюдает санкционный режим и не расширяет бизнес в России. Однако Financial Times уверяла, что это не соответствует действительности, SLB якобы продолжала расширять свое присутствие в России, заключать новые контракты и импортировать необходимое оборудование через найденные лазейки.
Рынок нефтесервисных услуг продолжил расти и по итогам 2024 года, как сообщает Kasatkin Consulting, показал исторический рекорд выручки — 2,29 трлн рублей (26,1 млрд долларов). В рублевом измерении отечественный рынок нефтесервисных услуг превысил уровень 2021 года на внушительные 40%. Рентабельность компаний в отрасли в среднем составила 17%.
В корпоративном разрезе структура рынка изменилась. По оценке Kasatkin Consulting, доля ВИНК поджалась с половины до 41%, зарубежные игроки снизили свое присутствие почти втрое, до 7%, а бенефициарами стали отечественные независимые компании — их доля выросла до 52%.
«В 2024 году крупнейшие нефтесервисные компании на российском рынке — “Везерфорд”, SLB, “Бурсервис” и “Технологии ОФС” — продемонстрировали рекордный рост чистой прибыли, которая увеличилась более чем на 50 процентов, составив 31,4 миллиарда рублей. Этот результат стал возможен прежде всего благодаря локализации производств и адаптации к новым условиям работы. Компании активно наращивали присутствие на внутреннем рынке, ориентируясь на поддержку российских ВИНК, — сообщил “Моноклю” эксперт Агентства нефтегазовой информации Роман Тойб. — Несмотря на хорошие финансовые результаты, доля “большой четверки” на российском рынке заметно сократилась».
«Значительных изменений на рынке нефтесервиса не произошло, так как все компании “большой четверки” сохранили свое присутствие на российском рынке. Безусловно, возникли ограничения в доступе к последним разработкам и ухудшилось снабжение оборудования запасными частями, инструментом и принадлежностями, что отрицательно сказалось на возможностях привлечения уникальных технологий и на качестве, а также снизило возможности на шельфовых и арктических проектах, — рассказал “Моноклю” Алексей Канашук, член комитета по энергетической стратегии и развитию ТЭК ТПП РФ. — Но основной объем традиционных для России высокотехнологических услуг (РУС, MWD, LWD, MDT, картограф границ и так далее) продолжает “четверкой” выполняться. Обращает на себя внимание тот факт, что ни одна из западных перерегистрированных в России компаний не попала в санкционные списки в 2022 году, а в расширенный список 2024 года попала только “Технологии ОФС”, что по сути, позволяло “большой четверке” уверенно чувствовать себя на российском рынке. Поэтому за последние три года не произошло критического ухудшения ситуации с обеспечением нефтесервисных компаний высокотехнологическим оборудованием и услугами. Не наблюдалось ни серьезного перераспределения доли рынка хайтека в пользу российских сервисных компаний, ни замещения западных компаний китайскими игроками».
Высокотехнологические услуги нефтесервиса
РУС — роторно-управляемая система: телеметрическое оборудование, которое используется при горизонтальном бурении скважин.
MWD (Measurements While Drilling) и LWD (Logging While Drilling) — системы для контроля траектории скважины (MWD) и проведения геофизических исследований (LWD) в режиме реального времени прямо во время бурения скважины.
MDT (Modular Formation Dynamics Tester) — модульный динамический испытатель пластов. Используется для сбора данных о пласте во время бурения скважины.
Картограф границ — это прибор, который при горизонтальном бурении определяет расстояние от ствола скважины до верхней и нижней границ пласта. Он работает на основе разности показаний индукционных кривых сопротивления различной дальности, что позволяет вовремя провести корректировку траектории скважины и вести ствол по продуктивному пласту.
Если в 2014 году доля отечественного оборудования на российском нефтесервисном рынке составляла 43%, то к 2024 году она увеличилась до 65%. Но ситуация по сегментам рынка сильно разнится.
С одной стороны, есть относительно «благополучные» направления, где никаких угроз не ощущается. Например, только четверть бурильных и обсадных труб, а также различных растворов в 2023 году были импортными. Давно и успешно решена проблема с собственным производством погружных насосов.
С другой — доминируют, если не безраздельно господствуют зарубежные технологии и оборудование в сегменте услуг по гидроразрыву пласта. По данным «Яков и партнеры», сейчас доля отечественного оборудования ГРП составляет менее 1%. Российский рынок технологий измерения и исследований во время бурения на 56% представлен компаниями из недружественных стран. Качество российских аналогов, по экспертным оценкам, до сих пор существенно отстает, но многие нефтяные компании сотрудничают с российскими производителями и сервисными компаниями для снижения рисков в будущем и инвестируют в донастройку технологий и локального оборудования.
Постепенно осваивается производство специфического оборудования, например систем многоствольного заканчивания скважин. Здесь собственные оригинальные заделы развивает компания «МЛ Ван Солюшенс» из Уфы.
В части оборудования для освоения шельфовых месторождений зависимость от импортных поставок абсолютная. Что касается оборудования для морской добычи и судов обеспечения, на импорт приходится 80%, по буровым платформам — свыше 90%. При этом только до 2030 года России может потребоваться до 30 новых буровых платформ.
Исключительно неприятная ситуация сохраняется в сегменте роторно-управляемых систем. Потребности России в подобного рода оборудовании традиционно полностью обеспечивались поставками из недружественных стран. Однако это оборудование необходимо для освоения ТРИЗов и шельфовых месторождений. «Яков и партнеры» оценивают потребность России в РУС-оборудовании в 150 новых систем.
Работы в этом направлении уже ведутся. В январе 2024 года Тюменский опытно-экспериментальный завод геофизического машиностроения запустил серийное производство нефтесервисного оборудования — блендеров для повышения эффективности нефтеотдачи пластов. А компания «Технологии ОФС» запланировала инвестиции более чем в 5 млрд рублей в завод в Тюмени, который должен к 2027 году обеспечить локализацию выпуска в России роторно-управляемых систем.
«Лично я бы не хотел, чтобы эти крупные игроки вернулись, — говорит заместитель генерального директора Института национальной энергетики Александр Фролов. — Потому что за прошедшие годы значительное количество стимулов к развитию нашей промышленности было обеспечено уходом этих игроков. Их возвращение вернет нас в этот “тепленький бульончик”, в котором мы варились много-много лет, считая, что можно все купить за рубежом».
«Значимых успехов в части освоения новых компетенций, импортозамещения в нефтесервисной отрасли России за последние три года добиться не удалось, — считает Алексей Канашук. — Редкое исключение — Jereh Group, китайский производитель современного оборудования для ГРП и ГНКТ, который локализовал производство в России. Это следствие того, что приход на рынок западных компаний не был обставлен обязательствами по локализации производства и необходимостью делиться технологиями. Наивные надежды на то, что российский бизнес сможет на равных конкурировать с крупнейшими международными корпорациями, не оправдались. Поэтому, необходимо действовать, как Китай, который в 1990-е годы технологически отставал даже от России, а сейчас ни в чем не уступает западным мейджорам».
И такая работа уже начинается. Составлены списки критически важных технологий и оборудования. Выделены гранты Фонда развития промышленности на разработку критически значимых технологий и оборудования. В 2024 году Минпромторг, Минэнерго и «Газпром нефть» разработали дорожную карту развития направления «Оборудование для бурения и добычи на суше» до 2030 года с объемом финансирования на уровне 19,8 млрд рублей. На базе ВИНК созданы промышленные полигоны для развития технологий.
Однако делать ставку в развитии отрасли исключительно на нефтесервисные подразделения ВИНК, по мнению экспертов, было бы неверно. «Жизнь показала, что внутренние сервисные подразделения нефтяных компаний при отсутствии конкуренции со стороны внешних подрядчиков снижают эффективность своей работы, — убежден Алексей Канашук. — Необходимо разработать и утвердить федеральную программу до 2030 году, уделив внимание не только импортозамещению и локализации производства, но и формированию целевого образа нефтесервисного сегмента, чтобы повысить его эффективность. Например, выделить для внутренних сервисных подразделений 50 процентов от всего выполняемого объема, а на оставшиеся 50 процентов привлекать внешние компании. Либо рассмотреть вариант создания национальной сервисной компании на базе действующих лидеров (консолидировать их активы) из независимых сервисных компаний, которая будет привлекаться на согласованную долю — 20‒30 процентов от объема работ у всех недропользователей с государственным участием».