Как добровольцы, защищавшие Донбасс, становятся жертвами юридического казуса
Когда осенью 2022 года народные республики Донбасса вместе с Запорожьем и Херсонской областью входили в состав России, вместе с ними под крыло большого государства были приняты и те, кто воевал в составе местных армий — Народной милиции. Этого дня многие бойцы долго ждали. Теперь и на них распространялись все социальные гарантии, статусы и льготы, положенные в «большой» армии. Тем самым времена махновщины начала 2014 года окончательно стали историей.
Однако при вхождении новых регионов в состав России случилась юридическая коллизия, связанная с новым юридическим статусом военнослужащих Народных милиций ДНР и ЛНР. Под удар попали добровольцы с Большой земли, которые волей случая оказались признаны в качестве самовольно оставивших часть — сокращенно СОЧ. А это тяжкая уголовная статья с серьезными сроками наказания. Многие из тех, кто обрел этот статус, продолжали нести службу на передовой, а другие даже не подозревали, что вообще числятся военнослужащими.
Выяснилось, что многих людей, приехавших поддержать республики, ранее оформили неправильно либо не оформили вовсе. Некорректный прием добровольцев на военную службу и недонесение до них нового юридического статуса привели к дальнейшим нарушениям теперь уже российского законодательства, причем со стороны как отдельных воинских частей, так и самих добровольцев, не сумевших вовремя разобраться в своем юридическом статусе.
Кто-то из них вернулся домой. Многие продолжают службу в составе Вооруженных сил России, подписав контракт либо присоединившись к официальным добровольческим подразделениям Министерства обороны РФ. Кто-то остался инвалидом, а кто-то давно погиб, даже не узнав, что благодаря юридическому бардаку вообще числился преступником.
Март 2022 года, пожалуй, в один из самых важных месяцев вооруженного конфликта на Украине. Именно тогда постепенно возникало ощущение, что упреждающая военная операция может затянуться. Насколько — в публичном пространстве не мог тогда внятно ответить никто. Именно в марте многие мужчины в России, вне зависимости от социального положения, возраста и места жительства, приняли для себя решение уйти на фронт. Чтобы помочь русской армии в трудную минуту и встать в один строй с профессиональными военными, защищая свою страну и государство.
Многие из них и не знали, как держать в руках оружие, они не были искателями острых ощущений. Они не ждали социальных гарантий или денежных выплат — все это будет сильно позже. А многие добровольцы вообще не получали вознаграждения за время своей службы либо не знали о том, что им полагается. «Лишними» людьми их тоже назвать нельзя: у многих бойцов за плечами личные и профессиональные достижения, семьи, бизнес, учеба — либо молодая жизнь, когда все еще впереди.
Таких людей называют пассионариями: Лев Гумилев считал, что именно они являются движущей силой исторических процессов. Одним из них был 19-летний Арсений Тарханов из небольшого городка Бийска Алтайского края. Отучившись на медика, в марте 2022-го он взял позывной «Сибирь» и в качестве санитарного инструктора-добровольца присоединился к подразделению «Пятнашка» в ДНР, позже перешел в «Эспаньолу», затем снова вернулся в «Пятнашку». В августе прошлого года Арсений был серьезно ранен в голову в ходе боев в Курской области, а в ноябре его молодая жизнь оборвалась в подмосковном госпитале.
На похороны Арсения скидывались неравнодушные жители его родного Бийска: похоронами героя, прошедшего через Авдеевку, Часов Яр и другие горячие места, занималась исключительно мама. Ни выплат, ни помощи в организации траурной церемонии она не увидела, потому что, как выяснилось, ее сын числился самовольно оставившим часть.
«Сибирь» столкнулся с проблемой, которую в прессе окрестили «проблемой 500» — когда исключительно из-за юридической путаницы статус беглеца получали добровольцы и волонтеры, находившиеся, в том числе с оружием в руках, на передовой и выполняющие боевые задачи в тот самый момент, когда дома их разыскивала военная полиция.
Здравый смысл здесь бессилен, а бюрократия безжалостна. Сбежавшими со службы контрактниками, струсившими в ответственный момент и предавшими Родину, уголовное преследование полностью заслужено. Но в случае с добровольцами речь идет об идейных и самых неравнодушных мужчинах нашего общества, в трудную минуту от Родины не отвернувшихся, с которыми государство поступает несправедливо.
Название добровольческого подразделения «Пятнашка», в рядах которого служил «Сибирь», хорошо известно в Донбассе и всем, кто следил за темой вооруженного конфликта на Украине. Подразделение, в первоначальном составе насчитывавшее 15 человек (отсюда и название), было основано еще в 2014 году уроженцем Сочи Ахрой Авидзбой. В «Пятнашке» служили добровольцы из Абхазии и Южной Осетии, получившие боевой опыт во время войны с Грузией в 2008 году, а также граждане других стран — как постсоветских, так и недружественных нам Франции, США, Великобритании: так «Пятнашку» стали именовать интернациональной бригадой. В подразделении воевали и многие представители незарегистрированной партии «Другая Россия Э. В. Лимонова», или, как их еще называют, нацболы: многие из них отправлялись в Донбасс и до начала СВО, и после именно через «Пятнашку», как тот же Арсений.
Еще в 2014 году бригада разрослась до батальона и вошла в Корпус республиканской гвардии ДНР, затем официально называлась 2-м отрядом полка специального назначения Министерства обороны ДНР, а в 2017 году «Пятнашку» переподчинили МВД ДНР. После начала СВО «Пятнашка» вошла в состав нового, сформированного в апреле 2023 года 87-го отдельного стрелкового полка (ранее 119-й стрелковый полк) 1-й Славянской ОМсБр, под неофициальным наименованием «Дикая дивизия Донбасса», а осенью 2023 года «Пятнашку» приписали к Добровольческому штурмовому корпусу, куда входили и другие добровольческие подразделения МО БАРС.
Возможно, в иных условиях не стоило бы утомлять читателя монотонным перечислением названий полков и подразделений, к которым в разное время формально относилась «Пятнашка». Но не в этом случае, поскольку где-то во время одного из этих переподчинений и случился правовой казус, в результате чего в начале прошлого года воюющий (!) батальон в полном составе был объявлен СОЧ, а в отношении всех 154 военнослужащих, включая командира, был подан рапорт о возбуждении уголовного дела.
Массово с возбуждением против них уголовных дел добровольцы начали сталкиваться полтора-два года назад, рассказывает «Моноклю» координатор партии «Другая Россия Э. В. Лимонова» Михаил Аксель. С «проблемой 500» столкнулись сразу несколько его соратников — Михаил Филатов, воевавший с 2014 года, в том числе под Славянском, Дмитрий Колесников, уволившийся в августе 2022-го из-за начавшейся эпилепсии, и другие добровольцы. По словам Акселя, после вхождения Донецкой и Луганской народных республик и других освобожденных территорий в состав России произошла серьезная юридическая коллизия, в итоге приведшая к этой проблеме.
«Поскольку в 2022 году в ряды Народной милиции ДНР пошло по зову сердца воевать огромное количество людей, даже больше, чем в 2014 году, неудивительно, что оформляли их там тяп-ляп, честно говоря, — рассказывает Михаил Аксель. — Бюрократических возможностей попросту не хватало, людей часто принимали по обычному заявлению, кто как договорился. Логично, что они должны были проходить и военно-врачебные комиссии, и давать присягу, и соблюдать иные процедуры. Но поскольку уже вовсю шли боевые действия, всем было не до того».
Поскольку большинство добровольцев прибывали в Донбасс весной-летом, продолжает Аксель, к осени и зиме 2022 года у значительной части из них уже закончились контракты. Ну как контракты: письменные либо вообще устные договоренности с командирами о сроке добровольной службы. Многие добровольцы после полугода интенсивных боев принимали решение об увольнении, в особенности после тяжелых травм и увечий, писали заявления, заполняли обходные листы, сдавали оружие и с чистой совестью отправлялись домой — восстанавливать дела, поправлять здоровье и так далее. Позже, кстати, многие возвращались на фронт — пассионарность на полку не поставишь — либо переводились в другие подразделения.
На территории ДНР с 5 октября 2022 года по 1 января 2023-го проводились интеграционные мероприятия Вооруженных сил ДНР в Вооруженные силы Министерства обороны Российской Федерации. В период вхождения народных республик в состав России добровольцев автоматически включили в списки личного состава некоторых воинских частей как мобилизованных. Дело в том, что на территории ДНР и ЛНР был лишь один механизм формального принятия в армию добровольцев — через мобилизацию (не путать с частичной мобилизацией в России: в ДНР она началась значительно раньше, и под нее подпадали жители республики) и отдельный статус «иная категория», что и подразумевало статус добровольца. А в России, в свою очередь, статус добровольца как военнослужащего был законодательно закреплен только 4 ноября 2022 года для конкретных добровольческих формирований, содействующих ВС РФ.
Именно так добровольцам, числящимся в списках личного состава подразделений — в некоторых случаях вообще всем, кто с 2014 года хоть когда-то успел повоевать в том или ином подразделении Народных милиций, — задним числом несколькими военкоматами ДНР был присвоен статус мобилизованных со всеми вытекающими из этого юридическими последствиями. А когда должностные лица начинали разбираться: как так, по бумагам в подразделении должно быть 200 человек, а по факту — 100, то варианта у них было лишь два: либо признать человека без вести пропавшим, что тоже ведет к определенным правовым последствиям, либо подать как самовольно оставившего часть. Так в федеральном розыске оказывались добровольцы, которые по-прежнему выполняли боевые задачи на фронте, но уже в других подразделениях, тяжело раненные и негодные к дальнейшей службе, снятые с воинского учета вообще, иностранцы и даже давно погибшие.
Если смотреть на проблему глазами юриста, то произошла следующая вещь, поясняет «Моноклю» адвокат Военной коллегии адвокатов Павел Малютин: «Командование частей на тот момент ЛДНР не исключило их из списков личного состава. А с точки зрения положения о порядке прохождения военной службы человек считается военнослужащим до исключения его из списков личного состава. Соответственно, если на момент объявления мобилизации они не были исключены из этих списков, а люди сами заблаговременно не позаботились об этом моменте, не получили документы о том, что они исключены, то формально они считаются военнослужащими, продолжающими проходить военную службу в связи с тем, что в период мобилизации все контракты пролонгируются автоматически, и могут быть объявлены СОЧ. Соответственно, они объявляются в розыск и так далее — даже при том, что в данном случае какого-то умысла на уклонение у них не было и нет».
В федеральном розыске оказывались добровольцы, которые выполняли боевые задачи, тяжело раненные, снятые с воинского учета вообще, иностранцы и даже давно погибшие
По словам Малютина, стоит различать реальное уклонение от службы и самовольное оставление части в том случае, если эти действия совершает профессиональный военнослужащий-контрактник, и в том, если в статусе СОЧ оказались добровольцы. В отличие от добровольно отправившихся в Донбасс профессиональные военные прекрасно знают порядок поступления на службу, увольнения с нее и осознают необходимость соблюдения всех юридических формальностей; они осведомлены о том, какие бумаги должны выдаваться на руки и так далее. Добровольцы же по большей части совершенно не разбирались во всех тонкостях военно-бюрократических процедур, а просто следовали зову сердца — помочь Родине.
На заре конфликта, в 2014 году, в Донбасс отправился Михаил Полынков. Он занимался гуманитарной помощью и организацией службы добровольцев, участвовал в боях за Донецкий аэропорт и Дебальцево в 2015 году, а затем вместе с Игорем Стрелковым занимался военно-общественной деятельностью в рамках движения «Новороссия» — уже в Москве. После присоединения Донбасса к России Полынков снова отправился на фронт.
На тот момент Михаилу уже исполнилось 50 лет: под частичную мобилизацию, которую объявили в России осенью, он не подпадал, поскольку в силу возраста и списания с воинского учета мобилизован быть не мог. Но, несмотря на это, как и многие добровольцы, оказался в списках мобилизованных ДНР (причем с тульской пропиской) и был через какое-то время объявлен СОЧ.
Об этом Полынков узнает позже, когда его придут арестовывать по месту проживания, а до того, в августе 2023-го, получив от командира части на руки направление на лечение, он отправился в родную Тульскую область и рассчитывал лечь в военный госпиталь. Лечиться пришлось за свой счет: Михаилу сообщили, что он списан с учета и военнослужащим не является, поэтому в госпиталь его взять не могут.
«“Вы — никто, идите домой”, — говорят ему в Тульском военкомате, — рассказывает “Моноклю” историю Михаила его жена Ольга Полынкова. — Он и пошел домой — а что было еще делать? Контракта нет, с учета списан, он и пошел лечить свой гепатит и все прочие заболевания, которые он получил во время службы. Параллельно занимался телеграм-каналом “Солдатская правда”, помогал семьям без вести пропавших и эвакуационным группам. Не прятался ни от кого, вел активную социальную жизнь. А в 2024 году из СМИ мы узнаем, что на него заведено уголовное дело — и, узнав об этом, Миша сам пришел в ближайший следственный отдел и попросил помочь разобраться с его статусом».
Это сейчас Ольга в подробностях знает все юридические тонкости, по памяти ссылается на постановления и в подробностях может расписать тактику юридической защиты. Но на тот момент ни она, ни Михаил понятия не имели, с чем столкнулись: в итоге, по словам Ольги, был допущен ряд ошибок, главной из которых был неправильный выбор стратегии защиты — да и мало кто из юристов тогда понимал, что делать, поскольку не было практики. 18 июня 2025 года Полынкова арестовали.
С тех пор он, по словам Ольги, находится в военной части в статусе подозреваемого, ожидая дальнейшего хода следствия, и надеется, что квалифицированные юристы смогут добиться прекращения уголовного дела за отсутствием состава преступления. А Ольга продолжает вести телеграм-канал мужа «Солдатская правда», где консультирует других добровольцев, подпавших под «проблему 500»: по словам Ольги, ей звонят и пишут сотни людей, среди которых набралось уже минимум два десятка подобных историй. Всего же, по словам Полынковой, с такой проблемой могли столкнуться тысячи человек.
Собеседники «Монокля» упоминали некий приказ статс-секретаря Министерства обороны, изданный в переходный период: именно согласно этому приказу, данных о котором нет в открытом доступе, происходило автоматическое, без подписания контракта внесение военнослужащих НМ ЛДНР в списки личного состава, назначение их на должности и выплаты им довольствия как военнослужащим РФ — хотя согласно ст. 7 Федерального конституционного закона от 04.10.2022 № 5-ФКЗ категории граждан «Добровольцы» и даже лица, которые при первоначальном поступлении на военную службу не соответствовали требованиям и нормам ВС РФ, не должны были вноситься в этот приказ, а к моменту окончания интеграции перед подачей списков личного состава для включения в ВС РФ «иная категория» подлежала исключению из рядов ВС ДНР и ЛНР.
По логике к каждому добровольцу, который числился в списках личного состава, должны были обратиться и предложить на выбор три варианта: подписать контракт с МО РФ; вступить в одно из установленных добровольческих подразделений либо уволиться. В большинстве подразделений так и сделали: людей вызвали, многие из них, будучи идейными, подписали контракт и продолжили службу. Но в некоторых подразделениях, в особенности там, где в переходный период сменилось командование, этого не произошло: в итоге возникла бюрократическая неразбериха, и многие добровольцы даже не подозревали о своем статусе — как не подозревали и о том, что им, оказывается, начислялись какие-то денежные выплаты.
Именно приказ статс-секретаря, по мнению опрошенных «Моноклем» людей, знакомых с «проблемой 500», становится для судов одним из основных аргументов в пользу решения осудить обвиняемых в СОЧ (основанием для принятия судом такого решения могут стать лишь два документа: приказ о зачислении в списки личного состава и тот самый приказ). Это и составляет основную сложность, в которую часто упирается юридическая практика.
Юрист по уголовным делам Юрий Якименко пояснил «Моноклю», что судебная практика на данный момент не слишком положительная: «Действительно, были созданы прецеденты с положительной практикой, но кассационные инстанции впоследствии отменяли эти решения». По его словам, все подобные дела строились на том, что люди были призваны — несмотря на то, что призывать их не имели права, так как они не являлись гражданами ДНР. «Здесь вопрос указания по судебной практике о том, что есть какие-то ограничения, потому что дополнительные законы, которые регулируют переход из подразделений Народной милиции в ВС РФ, не учитывают других обстоятельств. По факту получается, что неважно, кто, что и как, но переход производился».
«У нас есть успешные истории, когда уголовные дела закрывались. Следователи чаще прекрасно понимают, в чем именно дело, и совершенно справедливо приходят к решению, что состава преступления нет, либо человека списывают через военно-врачебную комиссию, — рассказывает Михаил Аксель. — Но через какое-то время человек снова оказывается в статусе СОЧ, даже тогда, когда он подписал контракт и выполняет боевые задачи в каком-то другом подразделении. То есть уголовные дела за самовольное оставление части добровольцами появлялись снова: получается замкнутый круг».
Закрыть уголовное дело — это еще не все, добавляет Павел Малютин: «Говоря об этой проблеме, хочу отметить, что разные ситуации бывают даже применительно к добровольцам. Кто-то не хотел служить в изначальном подразделении и переходил в другое, кто-то случайно в такие обстоятельства попал. О каком уклонении может идти речь? Умысла нет, в особенности если доброволец на данный момент проходит службу: хороший адвокат такие вещи, конечно, разбирает очень быстро. Но, как я уже говорил, военнослужащие считаются таковыми до исключения из списков личного состава части. И самое сложное как раз уволиться, если формальных оснований для этого нет, потому что сейчас уже действует мобилизация, идет СВО и основания для увольнения очень ограничены».
Как считает Михаил Аксель, в идеале надо было бы если не отменить пресловутый приказ статс-секретаря Министерства обороны, то хотя бы дополнить его какой-нибудь поправкой либо, по мнению Ольги Полынковой, объявить амнистию для всех добровольцев, кто благодаря бюрократической путанице оказался мобилизованным. «Когда шел процесс интеграции армии, все, в общем-то понимали, что рано или поздно возникнут такие вопросы юридического толка, для решения которых в нашем законодательстве инструментов пока нет, и все это будет решаться уже в ходе судебной практики», — добавляет она.
У людей, столкнувшихся с «проблемой 500», с которыми удалось поговорить «Моноклю», есть и другие интересные истории. Например, когда мобилизованным был признан гражданин Украины, служивший в Народной милиции ДНР еще до начала СВО и не имевший на тот момент ни паспорта Донецкой Народной Республики, ни полноценного контракта. Ему удалось уехать в Россию на лечение, там он получил гражданство РФ, принял присягу, а через какое-то время захотел пойти служить — но уже в другое подразделение, занимающееся БПЛА. В процессе оформления документов и хождений по военкоматам мужчина узнал, что он находится в федеральном розыске по статье УК РФ 337 — самовольное оставление части. Дело закрыли, но затем открыли повторно.
«Я даже не знал, что я был мобилизован, — рассказывает “Моноклю” боец, попросивший не называть его имени. — Мне никто об этом не сказал, и узнать это неоткуда было. У нас на передовой не было ни связи, ни интернета, мы вообще были “пещерные люди”. Мне в первый раз адвокат сказал, что я могу ехать домой, через своих людей я узнал, что я уволен. Но бумажку мне не дали и отпустили, а теперь все по новой, получается, пошло. Выплаты я никакие не получал». Боец также добавил, что, даже несмотря на бюрократическую чехарду и возникшие сложности, многие добровольцы готовы служить и защищать страну и дальше.
Еще один наш собеседник формально не имел никаких юридических отношений с МО РФ, но был добровольцем Народной милиции ДНР, откуда перешел в другое подразделение, а позже выяснил, что был записан в мобилизованные ВС РФ. Боевой путь начался с того, что доброволец написал заявление: «Прошу принять меня в ряды Народной милиции ДНР». Но когда в его полку сменилось командование, с которым не сложились отношения, он сдал оружие, написал отказ от денежного довольствия и рапорт с просьбой исключить его из списков личного состава части, а в ноябре 2023 года подписал контракт уже с оперативно-тактическим формированием «Каскад».
О том, что он находится под уголовным делом в статусе СОЧ, доброволец узнал на границе, когда отправился в согласованный отпуск: следователи разобрались быстро и дело закрыли. Однако затем, во время переподчинения ОБТФ «Каскад», вышло так, что бойцов рассчитывали и отпускали на все четыре стороны. После этого, говорит молодой человек, его еще раз арестовывали, а затем снова отпустили. В настоящий момент в отношении него уже в третий раз открыто уголовное дело.
Павел Малютин привел такой случай из своей судебной практики (всего же он лично консультировал около 20 человек по этой проблеме): у человека закончился контракт еще в августе 2021 года, но он продолжил выполнять задачи в качестве добровольца, уже без контракта. «В определенный момент ему сказали: ладно, ступай домой, ты свое уже отслужил. Поскольку контракт с ВС РФ он не подписывал, а контракт с ДНР истек еще до начала СВО, он с чистой совестью уехал домой. А затем узнал, что находится в федеральном розыске. Сейчас мы по этому делу работаем, и перспективы там хорошие».
Чаще всего, добавил Малютин, в Коллегию военных адвокатов обращались те, у кого были краткосрочные контракты, которые заканчивались незадолго до объявления частичной мобилизации в России. Особенно актуальной эта проблема была в середине 2023-го и в начале 2024 года. «Тогда начало выясняться, что человек официально не был представлен к увольнению, а те документы, которые ему были выданы, к увольнению отношения не имели. К сожалению, имела место и банальная юридическая неграмотность добровольцев, которые, вернувшись на гражданку с большим количеством травм, в том числе психологических, занимались собой и своим здоровьем и им было не до того».
Юрист пояснил, что позиция защиты в каждом конкретном случае строится в зависимости от множества деталей, которые оказываются разными. Самое главное, говорит Малютин, узнав о присвоении статуса СОЧ, не паниковать и не давать показания без присутствия адвоката. «Если речь идет о том, чтобы уволиться, нужно сперва определить правовой статус человека: к какой категории военнослужащих он относится и каким критериям он должен соответствовать, для того чтобы быть признанным действующим военнослужащим, равно как и субъектом преступления, и должен ли он дальше проходить или не проходить военную службу».
Следующая ступень — военно-врачебная комиссия, ВВК. Нужно понимать, что в соответствии с действующим законодательством военнослужащие бывшей Народной милиции ЛДНР должны были проходить военную службу до подписания контракта или до наличия оснований для увольнения с военной службы. Подписанию контракта всегда предшествует военно-врачебная комиссия, которая должна определить, может ли бывший доброволец поступить на военную службу. Нужно поднять все диагнозы, предоставить все медицинские документы этой комиссии — чтобы она вынесла верное и законное заключение в отношении человека, учитывая все его диагнозы. «Если с этой категорией нельзя подписать контракт или дальше проходить военную службу, то военнослужащий должен быть уволен. И нужно обязательно соблюдать сроки и держать все это дело на очень строгом контроле», — говорит Малютин. Рассчитывать на то, что после окончания СВО все как-нибудь само собой рассосется, не стоит, добавил он: обвинение в предательстве Родины, да еще и в такой непростой период, — дело серьезное.
В случае с добровольцами речь идет об идейных и самых неравнодушных мужчинах нашего общества, в трудную минуту не отвернувшихся от Родины
Практика привлечения лиц такой категории к уголовной ответственности формируется по-разному. Однако она неизбежно влечет их розыск, ограничение свобод и иное поражение в правах: иногда нельзя получить медицинскую помощь, многих снимают со службы и держат в заключении.
На данный момент семьям погибших во время исполнения боевой задачи, чьи тела найдены в зоне боевых действий, обязательно назначают выплаты, так как с погибших автоматически снимается обвинение в СОЧ; если же этого не происходит, следует обращаться в Военную прокуратуру.
Матери Арсения Тарханова, молодого нацбола, скончавшегося после тяжелого ранения в голову во время защиты Курской области, все же удалось продраться через юридические препоны и отстоять честное имя своего сына. «Сибирь» был награжден орденом Мужества — к сожалению, уже посмертно.