Адольф Гитлер мертв уже 80 лет, а его примитивные идейки все никак не могут отпустить страны Европы, порой приобретая крайне изощренные формы.
За последние недели несколько аналитических центров в Европе выпустили долгосрочные прогнозы развития глобальной энергетики. Традиционно забег начал BP Energy Outlook 2025, гвоздь этого документа — пик потребления нефти смещается на 2030 год. Но после этого начнется неминуемый спад спроса. Эстафету подхватил McKinsey со своим Global Energy Perspective 2025: тут прогноз пика потребления нефти вторит данным от BP. Согласно видению McKinsey, мировое потребление достигнет пика на уровне 109 млн баррелей в сутки к концу десятилетия, а потом пойдет вниз. Предполагаемые сценарии отличается только скоростью этого снижения.
Схожего мнения придерживается Международное энергетическое агентство (МЭА), которое за слишком рьяное продвижение зеленой повестки в августе этого года даже подверглось критике со стороны Дональда Трампа. В пылу публичной перепалки даже обсуждалось прекращение финансирование агентства Штатами. Вступая в конфликт с МЭА, Трамп, как ни странно, прав: из-за крайней политизированности эксперты агентства потеряли объективность, уже больше десятилетия предсказывая то пик потребления угля, то закат нефти. Но эти прогнозы все никак не сбываются. Спрос на энергию ископаемого топлива неуклонно растет, а «консолидированное МЭА» в лице именитых аналитических команд как ни в чем не бывало выпускает новые ошибочные прогнозы.
Но в обзоре McKinsey кроме ритуального «вангования» скорого заката эры нефти и угля есть действительно интересные цифры. В частности, на 45% населения планеты приходится более 80% потребления первичной энергии. В число счастливчиков попали все страны ОЭСР и Китай. А вот 4,5 млрд жителей мира не повезло родиться в Африке или в Азии. Говоря языком цифр, сегодня одному жителю Индии доступно первичной энергии в десять раз меньше, чем жителю США. На одного конголезца приходится в 7,5 раза меньше энергии, чем на китайца. То есть бóльшая часть населения планеты пребывает в энергетической нищете.
Не надо думать, что первичная энергия нужна для того, чтобы майнить биткоин или снабжать ЦОДы искусственного интеллекта. Нет, такая блажь доступна лишь единицам энергоизбыточных стран: США, России и пока Китаю.
Первичная энергия — это в первую очередь дрова, газ, уголь, ГСМ. Они нужны для приготовления и хранения еды, кондиционирования или обогрева жилья. После того как эти базовые потребности удовлетворены, возникает интенсивное сельское хозяйство — первая производная от энергетики: удобрения, посев, уборка, сушка, освещение, а в особо жарких странах кондиционирование птичников и других больших животноводческих хозяйств. Все это требует колоссального количества дизеля, газа или угля. Интенсификация сельского хозяйства высвобождает рабочие руки для индустриализации. И тогда, после того как вопрос продовольственной безопасности решен, перед любым государством встает задача строительства базовой инфраструктуры: дорог, домов, ТЭС и ЛЭП. А это требует стали, цемента, алюминия и меди — крайне энергоемких товаров. И на все опять нужна энергия.
Для того чтобы 4,5 млрд человек могли выйти на энергообеспеченность Китая, не самой энерговооруженной страны в мире, потребуется увеличить добычу угля с нынешних 8 млрд тонн в год примерно до 20 млрд тонн, а добычу нефти — со 102 млн до 145 млн баррелей в день.
Но предположим, что мы в России ничего не понимаем в правильном энергопереходе. И современные решения в виде солнечных панелей и ветряков готовы закрыть все проблемы в энергоснабжении стран Африки и Азии. То есть аналитики «консолидированного МЭА» предлагают нам поверить, что 4,5 млрд человек в мгновение перемещаются из традиционного общества с сельхозукладом в постиндустриальную эпоху с энергопитанием от ВИЭ и электромобилями, пропуская в своем развитии угольную индустриализацию, а заодно и нефтяную эру. Звучит утопично, просто по одной причине: даже самые развитые и производительные экономики, где вопросы строительства базовой инфраструктуры и индустрии уже решены, не смогли осуществить такой энергопереход. На нем споткнулись Германия и Италия, не смогла Япония.
Более того, есть множество признаков, что нынешний энергопереход в его текущем технологическом укладе в странах Европы и США достиг своего пика. Темпы установки новых ветряков резко замедлились, многие проекты останавливаются. Во многих увлекающихся зеленой энергетикой странах наблюдается переизбыток электроэнергии от СЭС днем и острый дефицит ночью. Что делать с этой «пилой», непонятно. Испания летом не смогла удержать энергосистему от коллапса. Решение в виде химических аккумуляторов выливается в кратный рост стоимости электроэнергии для потребителя. По таким ценам она просто не нужна.
Другое направление, сулящее большие бонусы, ― электромобилизация ― тоже застопорилось. Авто на электротяге заняли свою нишу, и спрос на них в Европе и США перестал расти: потребители все чаще предпочитают гибриды. В мире лишь один растущий рынок электромобилей ― китайский, но связано это с политикой партии, де-факто запретившей автомобили с ДВС.
А причем здесь фашизм? Если прогнозы «консолидированного МЭА» действительно начнут воплощаться в жизнь, то 4,5 млрд человек останутся жить в неофеодальном обществе, без доступа к образованию, медицине, без социального обеспечения. У этих стран никогда не будет денег на ВИЭ. Но и не будет ни угля, ни нефти, ни газа — по политическим мотивам: харам, карбоновый след, климат! А на дровах и соломе далеко не уедешь.
Но сами европейцы себе в углеродной энергетике не отказывают: до сих пор в основе электроэнергетики европейских стран угольные ТЭС, металлургия работает на доменных печах, подавляющее большинство европейского автопарка — это автомобили с ДВС, обогрев домов происходит от газовых котлов, а удобрения и дизель поставляет Россия.