Ситуация выглядит так, будто ответственность за решение сложного вопроса государственной важности о вакцинации населения во многом переложена на работодателей, которые в существующей неразберихе могут наломать дров
В Ростовской области постановление губернатора об обязательной вакцинации работников ряда отраслей вышло сразу после пресс-конференции Путина, по итогам которой телеканалы ещё неделю крутили цитаты о том, что вакцинация дело добровольное. Утром на следующий день крупные работодатели получили вал официальных писем от Минздрава, Минэка, Роспотребназдора, в которых запрашивали списки сотрудников и требовали отчётов о проделанной работе. Но очевидно, что не работодатели должны были делать это, более того — они выбраны в качестве крайних в ситуации явного провала.
Ситуация с вакцинацией на самом деле сложилась парадоксальная. Сегодня уже нетрудно в результате мониторинга международных источников убедиться в том, что Россия предложила одну из самых эффективных вакцин в мире — «Спутник V». Однако на 7 июля только 18% населения сделало хотя бы одну прививку, полностью привито 12,6%. Исходя из наблюдаемых темпов, аналитики уже подсчитали, что Краснодарский край достигнет вакцинации в 50% через 185 дней, Ростовская область — через 108 дней, Ставрополье — через 145… То есть мы ещё даже не приближаемся. Между тем, в Китае привито 43% населения, в США — 55%, Великобритании — 67%. В Сан-Марино с конца апреля не было ни одной смерти от коронавируса, это государство полностью привито, причём «Спутником». Как так? Как так вышло, что и дисциплинированный коллективистский Восток, и индивидуалистичный Запад уже в шаге от коллективного иммунитета, а Россия, гордо стоящая между культурами, даже не приближается к нему?
Существенным фактором вакцинации в мире были жёсткие локдауны, на которые российские власти не решились. Россиянам просто показывали новости о комендантских часах в опустевших европейских городах. С июня прошлого года по факту везде можно было почти всё, а избранным всё. Губернаторы запрещали массовые мероприятия, но едва ли не каждое публичное мероприятие с их участием было массовым. Европейские индивидуалисты с энтузиазмом вакцинировались хотя бы затем, чтобы получить чуть больше индивидуальных свобод, которые у них явно отобрали их государства. У нас государство не решилось объявить локдаун ни разу — напомню, что весной 2020 года мы как бы просто сидели на выходных. Государственные полумеры, откровенная нерешительность и непоследовательность — ключевой фактор нынешней ситуации с вакцинацией.
Следующий провал — информационная работа. То, что производят госканалы, это, по сути, экспортный информационный продукт, когда по умолчанию надо защищать всё наше и отвергать любую критику. А ведь очевидно, что место для дискуссий есть в самом медицинском сообществе. Кто-нибудь слышал официальную дискуссию о сравнительной эффективности российских вакцин, одна из которых напрямую связана с именем главы Роспотребнадзора? Вместо реального анализа гражданам дали пропаганду, в результате обо всём, что должно было быть публично проанализировано, граждане стали думать самостоятельно, не обладая нужными компетенциями и полнотой картины. Главный вывод, к которому можно в этой ситуации прийти, — что вам чего-то недоговаривают, а значит, с большой долей вероятности обманывают.
Сама эта ситуация вызывает совершенно ненужные ассоциации с советскими временами, в которых замалчивание любой побочки было обязательным, хотя дети часто болели, например, после прививок от оспы. Сегодняшнее уникальное для мира российское движение антипрививочников выросло именно на этой почве. Именно поэтому современные практики информационной работы должны бы были быть принципиально другими. Но они таковыми не были.
Отдельный блок информационной работы должен был быть проведён внутри медицинского сообщества. Думаю, едва ли не у каждого есть знакомые врачи, которые откровенно не рекомендуют делать прививку, тогда как другие рекомендуют. Трудно сказать, сколько их на самом деле. Но что в этой ситуации делать обывателю? Медицинское сообщество может в ответственной ситуации выработать общую позицию?
Борьба с ковидом сопровождается огромным количеством публично доступных цифр. И, тем не менее, их недостаточно для того, чтобы думающий индивид мог самостоятельно делать выводы. Сколько людей из заболевших ковидом были вакцинированы? Чем они были вакцинированы? Сколько лежащих сегодня на ИВЛ были вакцинированы? Чем именно и как давно? Гражданам не доверяют эту информацию, думая, видимо, что она отпугнёт от вакцинации, — а от неё на деле отпугивает недоверие.
Вернёмся к ситуации, в которой оказались работодатели. Всё выглядит так, будто ответственность за решение сложного вопроса государственной важности во многом переложена на работодателей, которые обладают, конечно, управленческим потенциалом, но в вопросах государственной важности разбираются гораздо хуже. Более того, их обязывают обеспечить результат в ситуации непоследовательных действий самого государства, а значит, неизбежны крупные щепки при рубке дров. Например, в документах, которые спускают работодателям, написано: люди должны быть вакцинированы. Там не написано, что они должны обладать антителами — они должны быть вакцинированы. Ещё некоторое время назад итогом любого теста на антитела была рекомендация медиков — нужно ли делать прививку при зафиксированном уровне антител. Неважно, откуда антитела — в результате ли бессимптомной болезни, симптомной, но не зафиксированной ПЦР, или симптомной и зафиксированной ПЦР. Теперь эти тонкости никого не волнуют. Не хочешь делать прививку, давай справку, что болел ковидом. Нет справки — делай прививку. Если это действительно будет так работать, вакцинация, проведённая работодателями, может дорого обойтись. Но её необходимость не вызывает сомнений.