В Европе развернулась чрезвычайно острая дискуссия по поводу списания так называемого ковид-долга. Выдвинутую директором Института Руссо Николя Дюфреном инициативу поддержали более сотни экономистов, включая таких известных, как Тома Пикетти, австралийский монетарный экономист Стив Кин и бывший министр климата и энергетики Бельгии Поль Магнетт, выступивших 5 февраля в ряде ведущих европейских газет с призывом списать долг. Речь идет о долге, образовавшемся на балансе Европейского центрального банка (ЕЦБ) в процессе выкупа ЕЦБ облигаций в рамках Программы экстренных покупок для борьбы с пандемией (Pandemy Emergency Purchasing Program, PEPP). «Инициатива ста» возымела большой общественный резонанс как во Франции, так и в Италии, Бельгии и Люксембурге. И это понятно, ведь ЕС и еврозона переживают острейший кризис системы здравоохранения и вынуждены были резко увеличить государственный долг. Инициатива не осталась незамеченной и в коридорах ЕЦБ и минфинов стран еврозоны: уже 6 февраля в обширном интервью французскому изданию Le Journal du Dimanche глава ЕЦБ Кристин Лагард выступила с жесткой отповедью «инициативы ста», назвав предложение списать ковид-долг «немыслимым».
Аргументы в пользу списания долга
Известно, что обнуление долгов, в частности дефолт по обязательствам государства, может быть весьма болезненным для населения. Россия, в частности, имеет травматичный опыт дефолта по ГКО в разгар финансового кризиса в августе 1998 года. Но в чем специфика нынешнего европейского предложения о списании долга? Речь идет примерно о четверти совокупного объема госдолга стран еврозоны, держателем которого является ЕЦБ. «Мы должны сами себе около 25% нашего долга, — пишут подписанты воззвания, — и, если мы обслуживаем его, понадобится где-то изыскать средства, например занять на рынке, вместо того чтобы использовать займы для инвестиций, или повысить налоги, или урезать расходы [бюджетов]».
С этими рассуждениями не поспоришь. Конечно, обнуление обязательств между расширенным правительством и центральным банком является гораздо более простым решением. Понятны также опасения сторонников идеи списания, что в случае полного обслуживания всего госдолга правительства будут вынуждены вернуться к ограничительной бюджетной политике, как только нагрузка на медицинскую систему по мере ослабления пандемии будет снижена. Однако следует ли из этого однозначно, что часть госдолга должна быть аннулирована? Впрочем, авторы инициативы предусматривают не банальное списание долга, а изящную схему его переоформления в бессрочные облигации с нулевым процентом. Однако не происходит ли это уже сейчас, в условиях исторически беспрецедентного снижения процентных ставок, организованных центральными банками? Сегодня даже такая страна, как Италия, имеет возможность занимать с практически нулевыми издержками, а французские государственные облигации размещаются с отрицательной доходностью. Так каким же образом реализация «инициативы ста» способна изменить сложившуюся ситуацию?
