Провал информационной безопасности и религиозная напряженность в Дагестане — важные, но фоновые причины беспорядков в аэропорту Махачкалы. Истоки следует искать в новом субкультурном явлении — «абу-бандитизме»
В Дагестане 28 и 29 октября произошли события, заставившие изрядно понервничать и даже вспомнить «мятеж Вагнеров» в июне 2023 года. Разгоряченная толпа молодых людей осадила гостиницу в Хасавюрте, а после захватила и частично разгромила международный аэропорт имени дважды героя СССР Амет-Хана Султана. Повод — инициированные через социальные сети «поиски евреев», якобы решивших сбежать в Махачкалу (то есть к другим мусульманам — sic!) от палестино-израильского обострения.
Захват объекта критической инфраструктуры — серьезное преступление, направленное на дестабилизацию страны и системы внутренней безопасности. То есть по его следам властям придется проделать очень большую работу. Не все ее итоги будут представлены обществу, что в целом правильно. Однако было бы правильно и увидеть строгую реакцию правоохранительной системы в адрес нарушителей. А также принятые меры в сфере информационной безопасности страны.
Традиционные методы борьбы с такой внезапной хаотизацией дают результат уже постфактум, но никогда нельзя быть уверенным, что не рванет где-нибудь еще или снова в том же месте. Тем более если речь идет о таком пассионарном регионе, как Северный Кавказ. В условиях, когда против России ведется открытая война с применением информационных технологий, ни один аспект жизни общества не может считаться малозначимым.
Волнения в Дагестане не впервые происходят при помощи хорошо известных телеграм-каналов, и это свидетельствует о том, что определенный сегмент населения крайне уязвим перед когнитивными технологиями, а эффективные способы борьбы с такими рисками не выработаны.
По данным МВД, в погромах в аэропорту Махачкалы принимали участие около 1200 человек. Известно, что призывы к беспорядкам были инициированы телеграм-каналами, управляемыми с территории Украины и, возможно, Турции. К информационной атаке присоединились также популярные на Кавказе блогеры и лидеры общественного мнения: репосты антисемитских лозунгов мгновенно расходились на многомиллионную аудиторию, что и дало такой результат.
Впервые телеграм-канал «Утро Дагестан» громко заявил о себе в сентябре прошлого года, всего через несколько дней после объявления частичной мобилизации в России 21 сентября.
А 25 сентября Махачкала готовилась отмечать День города. Перед этим в местных пабликах начали распространяться инструкции, хорошо знакомые, например, жителям Москвы времен протестных митингов. В них граждан призывали собраться и подробно информировали, как нужно одеться, что следует взять с собой: заряженные телефоны, воду, перекус — «если берете с собой детей».
До 21 сентября паблик «Утро Дагестан», зарегистрированный в марте 2022 года, публиковал около десятка постов в день. С началом мобилизации их стало уже до 250 в сутки. Число подписчиков стремительно росло и составляло уже десятки тысяч. Эмоционально заряженный контент со скоростью лесного пожара распространялся по другим группам, в том числе специально созданным под информационную атаку.
Психологическая операция дала свой результат. Сеть заполонили ролики, на которых дагестанские женщины перекрывают дороги, спорят с полицией, а кое-где активисты дерутся со стражами правопорядка. В интернете тем временем разгонялись эмоциональные посты и гневные комментарии с призывами выходить на улицы. Заголовки множества изданий, к настоящему времени почти поголовно признанных иноагентами и заблокированных на территории России, синхронно запестрели заголовками в духе «По всей России прошли массовые акции протеста против войны»: на сетевые манипуляции поддались не только в Хасавюрте и Махачкале. Но такой масштаб беспорядки приобрели только в Дагестане. Особенно заинтересовались темой украинские СМИ.
Протесты, впрочем, тогда удалось быстро погасить. Почти сразу были обозначены виновные: сетевые деструкторы с Украины.
«Пока мобилизованные дагестанские ребята с боевым настроем отправляются в учебные центры для подготовки, враги пытаются расколоть наше общество. Очевидно, что акции в Махачкале были подготовленными и управлялись в том числе из-за рубежа. Мы уже с этим сталкивались в девяностых годах. К сожалению, многие забыли, к чему это может привести, не все помнят о взрывах жилых домов в Каспийске, Буйнакске, на вокзалах и в метрополитенах», — прокомментировал массовые беспорядки глава республики Сергей Меликов.
Спустя несколько дней он уточнил, что сети, через которые регулировались беспорядки, контролировались Центром идеологических и психологических операций Главного управления разведки сил специальной операции Вооруженных сил Украины, в простонародье — ЦИПСО.
Тем не менее главным поводом для протестов была признана некорректная работа местных военкоматов. Власти организовали дополнительную работу по разъяснению механизма мобилизации, а также устранили бюрократические ошибки на местах. Дагестан разошелся по домам — до следующего раза.
После недавних беспорядков в аэропорту Махачкалы виновные также были обозначены практически сразу: все то же ЦИПСО, все та же Украина.
На этот раз кураторы вновь играли эмоциями людей — сочувствующих Палестине, в том числе солидаризирующихся по религиозному признаку. Как и в прошлый раз, специально под событие оперативно были созданы телеграм-каналы, накачивающие сетки антисемитским контентом и призывающие бороться с «яхудами» — так в исламе обозначают иудеев. И снова, как и год назад, в федеральных СМИ прозвучало название паблика «Утро Дагестан».
Вопросов на этот раз было больше. Как наивных от общественности — почему за год нельзя было заблокировать канал «Утро Дагестан» (вопросы к РКН и Павлу Дурову, который, впрочем, на этот раз не остался в стороне и лично заявил о блокировке каналов, призывающих к насилию), так и более серьезных: почему власти целые сутки ждали после инцидента в Хасавюрте и не пресекли беспорядки сразу (до атаки на аэропорт, когда разгоряченную толпу отправили искать евреев в хасавюртской гостинице «Фламинго»).
Судя по всему, немало вопросов накопилось и у президента страны. Экстренное совещание с силовиками, проведенное им в понедельник 30 октября, спустя сутки после погромов в аэропорту, в таком же составе в последний раз проходило перед стартом спецоперации на Украине.
Владимир Путин перед камерами прямо назвал организаторов захвата аэропорта в Махачкале: западные спецслужбы, действовавшие через социальные сети с территории Украины. И заодно предложил тем, кто хочет как-то бороться против несправедливости, творимой в отношении населения Палестины, сделать это в рамках специальной военной операции против тех, кто стоит за беспорядками в Дагестане. Более конкретные вещи, видимо, были сказаны им уже за закрытыми дверями.
К концу пятницы известно как минимум о 150 установленных активных участниках погромов, к 30 октября по данным ГУ МВД по СКФО было задержано 83 лица, принимавших участие в противоправной деятельности. А ранее МВД предупредило, что «все лица, участвующие в беспорядках, будут задержаны и привлечены к ответственности» по административным статьям о нарушении правил проведения митинга и неповиновении представителям властей (ст. 20.2 КоАП и 19.3 КоАП) либо по уголовным статьям о возбуждении ненависти и массовых беспорядках (ст. 282 УК и 212 УК).
Объясняя журналистам причины нерешительности спецслужб, Сергей Меликов отметил: «Подразделения МВД и Росгвардии до последнего не применяли физическую силу, надеясь образумить толпу».
Однозначное указание на истинных виновников и организаторов дагестанских беспорядков со стороны представителей российских властей подкрепилось излишне быстрой и непропорциональной относительно других мировых событий реакцией западных и украинских СМИ. Даже Владимир Зеленский не остался в стороне.
Его скорая реакция на события в далеком Дагестане, формально никак не связанные с СВО и Украиной (в отличие от прошлогодних событий вокруг мобилизации, которые Зеленский также оперативно отметил своим вниманием), могли быть попыткой вернуться в актуальный информационный поток на волне антисемитской темы: известно, что команда украинского президента все еще пытается организовать визит Зеленского в Израиль.
«Даже нынешняя эскалация на Ближнем Востоке вызвала антисемитские заявления российских идеологов. Российский антисемитизм и ненависть к другим нациям — системные и глубоко укоренившиеся. Ненависть — это то, что побуждает к агрессии и террору. Мы должны работать вместе, чтобы противостоять ненависти», — заявил глава украинского государства, комментируя события в аэропорту Махачкалы. Запись сделана с явным расчетом на западную аудиторию. Посыл понятен: именно мы боремся с антисемитизмом в лице государства российского, поддержите нашу борьбу финансово.
Кстати, во время прошлогодних волнений в Дагестане Зеленский в своем обращении сделал акцент на население Кавказа: он особо отметил жителей Чечни, Ингушетии и Осетии, призвав их и другие «покоренные народы» бороться против мобилизации в России.
Свою связь с каналом «Утро Дагестан» публично обозначал признанный иноагентом Илья Пономарев, в прошлом — депутат Госдумы от «Справедливой России», эмигрировавший в 2014 году в знак протеста против воссоединения Крыма с Россией. В последние годы Пономарев живет в Киеве и часто выступает с провокационными интервью, в которых говорит о своей причастности к деятельности самых разных структур, направленных на насильственный захват власти в России.
Например, беглый депутат выражал поддержку запрещенному террористическому объединению «Легион Свобода России», а также оправдывал украинский терроризм, направленный против русского населения, политиков Новороссии и общественных деятелей. Возможно, Пономарев таким образом просто пытается выглядеть полезным, рассчитывая получать финансирование для своей деструктивной деятельности против России, или как минимум повышает свою значимость через пиар, беря ответственность за все подряд, вплоть до подрыва автомобиля с российской журналисткой и политологом Дарьей Дугиной, дочерью философа-государственника Александра Дугина, лишь бы попасть в новостную повестку. Однако есть точка зрения, что он и так достаточно эффективен в практической работе против бывшей Родины.
Ряд телеграм-каналов, участвующих в информационной войне против России, связывают с сеткой каналов Ильи Пономарева. Например, ведомые с территории Польши каналы запрещенного в России за терроризм и экстремизм «Русского добровольческого корпуса», отметившегося вооруженным нападением на Белгородскую область и убийством гражданских лиц. В эту сетку входит и канал «Утро Дагестан».
Одним из администраторов канала «Утро Дагестан», по сообщению ряда СМИ, является журналист Абакар Абакаров. Он был редактором сайта «Ислам.ру» и сопредседателем Российского конгресса народов Кавказа. После 2015 года перебрался на Украину, в последнее время проживает в Турции. По вероисповеданию — салафит, то есть фундаменталист, сторонник так называемого чистого ислама.
В последнее время Дагестан наконец-то может похвастаться относительной стабильностью, даже несмотря на сохраняющиеся демографические вызовы, высокий уровень официальной безработицы, неизбывную коррупцию и вызовы системы социального обеспечения. Регион уже который год ставит рекорды по продаже туристических туров, обогнав в 2022 и 2023 году все прочие субъекты федерации по росту популярности среди путешественников. Кроме того, Дагестан получает сильную материальную подпитку от участников СВО и благодаря выросшему транзитному потоку через Закавказье.
В то же время попытки раскачать межнациональные столкновения именно на пассионарном Кавказе, пережившем не один режим КТО, с точки зрения врагов России, выглядят логичными. То, как быстро и местные власти, и федеральные чиновники обозначили в качестве виновных в погромах внешние силы, может выглядеть как простое перекладывание ответственности. Бытует утверждение, что невозможно раскачать ситуацию там, где для этого нет повода. Однако этот тезис можно считать натянутым: в такой большой и сложной стране, как Россия, всегда найдется какой-нибудь повод, будь то резонансный арест или защита парка от вырубки.
Дагестан в этом плане не слишком сильно отличается от любого другого региона России, даже если сделать скидку на вспыльчивый кавказский темперамент. К тому же в Дагестане проживает, по разным оценкам, до 120 тысяч горских евреев, да и синагог в республике достаточно. Кого же тогда искали погромщики в аэропорту?
Можно, конечно, обвинить молодых и горячих жителей Дагестана в глупости, раз они поверили откровенно провокационным вбросам в соцсетях, а также упрекнуть их в отсутствии логики: неужели евреи, спасаясь от войны на Ближнем Востоке, при всем богатстве выбора поедут именно в Махачкалу? Однако достаточно вспомнить, сколько россиян до сих пор попадается на удочку «украинских колл-центров» и переводит им немалые деньги. Про миллионные армии поклонников инфоцыган, ставших в последнее время заметным явлением российской действительности, и говорить не приходится.
Впрочем, остается еще один вопрос — пожалуй, самый неудобный: почему протестующих вдруг оказалось как-то многовато?
Толпа разгоряченных молодых людей, выламывающих ограждения в аэропорту под крики «Аллаху Акбар», вполне четко обозначает точку напряженности, в которую со знанием дела били украинские спецслужбы: межконфессиональное противостояние мусульман с иудеями на фоне обострения палестино-израильского конфликта.
Для посева протестных семян была выбрана благодатная почва: низовой исламизм салафитского толка, в последние годы привлекающий все больше сторонников в мире, не исключая Россию и страны бывшего СССР в Средней Азии.
Салафизм отличает приверженность мировой умме мусульман, возврат к «чистому» исламу, без учета многовековых традиций религии, формировавшихся в контакте с иными культурами и цивилизациями. Несмотря на давление силовиков, популярность салафизма в республике растет, в том числе среди молодежи. Как обычно, есть деление на мирных и воинствующих адептов учения. А в молодежной среде это может быть просто «модным» занятием. В Дагестане так и говорят: быть «на исламе» — обозначая этим не изучение Корана или признанных исламских богословов, а скорее принадлежность к определенному тренду.
На постсоветском пространстве, в особенности на Кавказе, такие течения постепенно образовали своеобразную «низкую» субкультуру со своими атрибутами причастности в виде символов, мемов, одежды, танцев, причесок, музыки и так далее. Например, слово «суета», применяемое дагестанцами для обозначения событий в махачкалинском аэропорту, происходит как раз из этого сленга. «Наводить суету» — встречаться и давить толпой, кучковаться, выражать протест.
Другой элемент этой субкультуры — подчеркнуто хамское, агрессивное поведение, так называемый абу-бандитизм. С 2015 года среди молодежи Дагестана начала распространяться культура, возникшая сперва как типичная «мемная» субкультура в соцсетях, однако довольно быстро ставшая общественным явлением. Сперва понятие «абу-бандит» обозначало молодежный тренд дагестанской уличной культуры, выражающейся через танцы и нарочито хулиганское поведение. Распространялась эта мода через соцсети — TikTok, YouTube, «ВКонтакте» и Reels в Instagram (запрещенная в России соцсеть).
Третий элемент — «околоспорт». Параллельно с вышеуказанными процессами в России и в особенности на Кавказе набирали популярность поединки смешанного типа — ММА. Для молодежи этот вид спорта стал своего рода социальным лифтом. Россия занимает третье место в мире по числу профессиональных бойцов ММА, значительное количество которых — уроженцы кавказских регионов.
Вокруг боев смешанного типа в России выросла целая индустрия — с промоутерами, фан-базой, спонсорами и так далее. Популярные бойцы и их сторонники ведут соцсети в запрещенном Instagram, число подписчиков исчисляется миллионами. Для молодежи они являются лидерами общественного мнения, настоящими звездами. Хабиб Нурмагомедов, Махмуд Магомедов, Магомедхан Гамзатханов — эти имена известны не только на Кавказе, причем даже среди тех, кто далек от спорта.
На волне популярности смешанных видов единоборств широкое распространение получило такое явление, как поп-ММА. Это любительские бои между непрофессионалами, то есть между обычными людьми — блогерами, артистами и просто теми, кто хочет денег и славы. В отличие от ММА это скорее не спорт, а спортивное шоу, действующее по несколько другим законам. Главное — хайп, популярность, зрелищность, провокации, порой совершаемые после употребления запрещенных веществ. При этом многие кавказские «бойцы» поп-ММА исповедуют салафизм, причем подчеркнуто, напоказ, делая это частью своего брутального имиджа.
Выйдя из национальных и региональных рамок, окончательно перейдя в эпоху постмодерна и глобализма, ислам подвергся значительной трансформации, утратил собственно религиозную составляющую, стал политико-социальным фактором
Все эти явления, причудливым образом преломившись в «линзах» соцсетей, привели к появлению совершенно новой для России субкультуры, чем-то отдаленно напоминающей запрещенное АУЕ-движение, также пропагандирующее у молодежи культ насилия, правда, вокруг воровской тематики. Достаточно внимательно присмотреться к криминальной хронике в российских регионах, и окажется, что во многих резонансных драках, избиениях и убийствах принимали участие «бойцы» поп-ММА. Подпольные клубы единоборств, действующие по всей стране, также часто попадают в криминальные сводки в связи с рейдами силовиков по неофициальным молельным домам в поисках религиозных экстремистов и нелегальных мигрантов, живущих криминалом.
В Республике Дагестан модной стала именно эта псевдоисламская поп-АУЕ-субкультура, живущая в своей собственной, параллельной реальности. Что, в свою очередь, ставит под вопрос эффективность национальной и религиозной политики, проводимой в регионе, да и не только. То, что реализацией этой политики в свое время занимался в том числе администратор телеграм-канала «Утро Дагестан» Абакар Абакаров, можно расценивать не как симптом, а как диагноз.
В событиях вокруг аэропорта в Махачкале, к слову, бойцы ММА тоже отметились.
Спустя несколько дней после событий спортсмен Махмуд Магомедов обратился к властям республики с просьбой простить тех, кто устроил погромы в аэропорту Махачкалы. «Пожалуйста, не надо ломать судьбы молодых ребят и показательно их наказывать, чтобы якобы другие боялись. Здесь это так не работает, и пора уже понять и выйти на открытый диалог с народом. Наоборот, покажите жест добра — что и вы идете навстречу и амнистию даете», — написал Магомедов на своей странице в запрещенном Instagram. Его призыв опубликовали у себя и другие спортсмены, включая Хабиба Нурмагомедова.
Чуть раньше стало известно, что еще одну «звезду» поп-ММА-тусовки, блогера с восемью миллионами подписчиков Хасбуллу Магомедова, известного как Хасбик, решили проверить на экстремизм. Хасбик, чьи посты набирают бешеные количества просмотров в соцсетях, дважды репостил картинки со словами «мы против еврейских беженцев» и призывами не сдавать им квартиры, не обслуживать в заведениях и не предоставлять им услуги такси. Позже Хасбик осудил погромщиков, но, по мнению подписчиков, написавших заявление в прокуратуру, его репосты могли подлить масла в огонь, учитывая, что сообщения мгновенно расходились на многомиллионную аудиторию.
Примечательно, что среди многих бойцов и шоуменов поп-ММА не принято выходить на ринг под российским флагом, да и вообще хоть как-то обозначать принадлежность к России. Зато в этой среде в изобилии цветет культ насилия и показной набожности вкупе с откровенным пренебрежением и к коренным, традиционным мусульманам, и к остальным гражданам страны, которую они, судя по всему, не считают своей.
Подавляющая часть поп-ММА тусовки с Кавказа второй год не «замечает» СВО. Зато страдания мусульман в далекой Палестине моментально стали поводом для солидаризации, а затем и погромов, осуществленных под чужую дудку — при том что российское общество в целом разделяет сочувственное отношение к мирным жителям сектора Газа, Москву не так давно посетили представители ХАМАС, а политики и первые лица нашего государства осудили Израиль за чрезмерное применение силы против мирных палестинцев, не имевших никакого отношения к терактам на территории Израиля, осуществленных радикалами из боевого крыла ХАМАС.
Формирование параллельной псевдоисламской субкультуры в России лишь отголосок общемирового процесса. Феномен сетевой салафитской уммы будоражит исследователей не первый год. Подобные явления можно наблюдать и в странах Европы, и даже в тех государствах, где большинство граждан много веков исповедуют ислам. Выйдя из национальных и региональных рамок, окончательно перейдя в эпоху постмодерна и глобализма, ислам подвергся значительной трансформации, утратил собственно религиозную составляющую, стал политико-социальным фактором. Главная опасность в том, что по своей природе этот глобальный исламизм постмодерна радикален и крайне враждебен не только к атеистам, христианам и иудеям, но и к другим мусульманам, суннитам и шиитам, которые считаются вероотступниками и с которыми не может быть никакого компромисса.
В событиях в Дагестане обращает на себя внимание еще одна деталь: критическая уязвимость общества перед сетевыми деструктивными технологиями.
Со времен «арабской весны», когда социальные сети так массово были использованы в качестве главного инструмента для свержения легитимных правительств, подобные технологии в целом неплохо изучены. Понятны механизмы создания напряженности, известны способы направления толпы в нужное организаторам русло.
Цифровые технологии из символа прогресса превратились в источник хаоса по всей планете, но что с этим делать — решения пока нет. Блокировки, будь то адреса конкретных социальных сетей или же весь интернет-трафик, идущий в страну, не слишком-то эффективны: в глобальной распределенной сетевой паутине слишком много способов обхода любых запретов.
Выход пока видится один: повышать цифровую грамотность населения, и не только цифровую: просвещать, информировать, образовывать. И вполне очевидно, что заняться этой работой нужно не только на Кавказе: 113 подожженных по всей стране военкоматов и сотни уничтоженных релейных шкафов по указке ЦИПСО тоже очень тревожный симптом.
Дагестан, как и другие кавказские регионы, вносит большой вклад в решение актуальных задач, стоящих перед Россией. В то время как «бойцы» поп-ММА на потеху публике устраивают шоу в октагоне за деньги, настоящие бойцы с Кавказа прямо сейчас находятся на передовой и шлют «приветы» махачкалинским погромщикам, приглашая их принять участие в настоящей борьбе со злом. К тому же мы прекрасно помним, что первую звезду Героя России с начала СВО получил уроженец Дагестана Нурмагомед Гаджимагомедов, посмертно.
Быть может, стоит наконец пересмотреть давно потерявшие актуальность лекала, по которым в эпоху агрессивного сетевого постмодерна конструируется идентичность. Ибо что-то подсказывает: погромы в Махачкалинском аэропорту не случились бы или случились в гораздо меньших масштабах, если бы Гаджимагомедов был популярен среди кавказской молодежи больше, чем Нурмагомедов.
Что касается призывов «понять и простить» погромщиков, то здесь, как представляется, стоит поменьше обращать внимания на запрещенные в России соцсети, а всецело положиться на опыт силовиков Северного Кавказа и не мешать им делать свою работу, которую за годы борьбы с терроризмом там научились делать хорошо. Работайте, братья.