Государственный секретарь США Энтони Блинкен прибыл в Пекин с нетривиальной миссией — убедить Китай действовать так, словно на дворе вторая половина ХIX века, иными словами, заставить китайские власти вести себя так, словно они только что проиграли очередную опиумную войну. Давние попытки Китая найти компромисс по формуле «Мы хоть и не сверхдержава, как вы, но все же достойный уважения партнер» натолкнулись на великую американскую стену непонимания.

Возможно, Блинкен понимает правоту этих требований страны, экономика которой сопоставима с американской, и, может быть, в глубине души глава внешнеполитического ведомства США был бы рад их принять, поскольку они разумны и умеренны. Однако у главы Госдепа есть инструкция действовать жестко.

Откуда взялась подобного рода неконструктивная инструкция? Ответ прост: она порождена отсутствием у Вашингтона долгосрочной внешнеполитической стратегии. При этом у США есть хорошие стратеги, готовые представить руководству страны различные варианты развития событий на международной арене; сильные спецслужбы, владеющие всей полнотой информации; и, наконец, первая в мире экономика и самая большая армия для помощи в реализации любого из предложенных вариантов. Но беда пришла откуда не ждали: раз в восемь лет или, еще того хуже, раз в четыре года в Овальный кабинет Белого дома попадает случайный человек со своими представлениями о прекрасном. Например, один из них ни с того ни с сего захотел оккупировать Афганистан и Ирак, его сменщик начинал дружить со вчерашними врагами, заключив ядерную сделку с Ираном, его преемник разрывает эту сделку, а следующий президент обещает ее восстановить, но то ли передумал, то ли перепутал, то ли забыл.

Эта безумная трата ресурсов отягощалась тем, что доля американской экономики в мировой перманентно снижалась, и, следовательно, стоило бы умерить свои внешнеполитические амбиции. Однако США ведут себя как лидер, чей авторитет поставлен под сомнение: боятся проявить слабость.

США, забыв собственную проповедь о святости свободного рынка, громят одну за другой высокотехнологичные отрасли китайской экономики. США на законодательном уровне потребовали от китайской компании ByteDance продать приложение TikTok под угрозой его запрета на территории страны.

И параллельно с этим Пекин получил из Вашингтона новый ультиматум — требование радикально сократить экономическое сотрудничество с Россией, якобы из-за которого до зубов вооруженная Западом украинская армия никак не может победить российскую. Вашингтону уже мало того, что Пекин не поставляет Москве оружие и замораживает наши платежи в своих банках.

В результате визит Блинкена был заранее обречен на провал, что китайцы, обожающие символические жесты, продемонстрировали еще в аэропорту, не расстелив перед госсекретарем красную дорожку и отправив его встречать чиновника унизительно невысокого ранга.

Блинкен провел переговоры с председателем КНР Си Цзиньпином и главой МИД Ван И, по их итогам китайская сторона в очередной раз потребовала перестать вооружать Тайвань (который США признают территорией Китая) и не сдерживать технологическое развитие их экономики.

А Блинкен заявил, что США не будут далее терпеть поставки Китаем в Россию станков, микроэлектроники, нитроцеллюлозы и тому подобной продукции двойного назначения и готовы ввести против Пекина санкции «из-за ситуации на Украине». Можно сколь угодно долго возмущаться лицемерием и наглостью США, но они ведут себя так, как позволяет их партнер. Если бы Китай не пошел на поводу у США при первых требованиях ограничить сотрудничество с Россией, явно не последовали бы и сегодняшние безумные претензии. Нельзя называть американские санкции незаконными и одновременно подчиняться им: рано или поздно это фундаментальное противоречие китайской внешней политики должно было привести к кризису. Но иероглиф «кризис» в китайском языке состоит из двух самостоятельных иероглифов: «опасность» и «перемены».