Основатель юридической компании GMT Legal Андрей Тугарин — о нюансах и схемах трансграничных платежей, использовании для этого криптовалюты, цифровых активов и цифрового рубля
Ажиотаж вокруг трансграничных платежей по сравнению с прошлым годом поутих, сошла на нет тема единой валюты БРИКС, российский крупный бизнес выстроил платежные цепочки через дружественные страны и насколько возможно снизил стоимость транзакций.
Но при необходимости совершить платеж за рубеж или получить деньги «оттуда» и физлица, и компании продолжают сталкиваться со сложностями. Среднему и малому бизнесу все так же приходится заниматься «финансовой акробатикой», чтобы заплатить за импортируемый товар или получить деньги за экспорт. К тому же Банк России в очередной раз продлил, теперь уже до 30 сентября, ограничения на переводы валюты за рубеж. Обычные граждане, в свою очередь, пополняя свои аккаунты на иностранных площадках или продлевая подписку на «импортные» сервисы, вынуждены пользоваться крайне непрозрачными схемами, использовать непроверенных посредников — или отказываться от зарубежных услуг.
Все это происходит на фоне бурного роста операций с криптой как единственным более или менее рабочим способом оплат. Согласно отчету ЦБ, за четвертый квартал 2024-го — первый квартал 2025 года объем криптовалютных операций россиян вырос в полтора раза — на 51,1%, если сравнивать со вторым-третьим кварталами 2024 года, и оценочно составил 7,3 трлн рублей. По данным регулятора, на конец марта текущего года предполагаемые остатки средств в кошельках россиян на криптобиржах достигли 827 млрд рублей. 62,1% содержимого этих кошельков приходятся на биткоин, 22% — на Ethereum и 15,9% — на стейблкоины USDT и USDC, привязанные к доллару США.
Налицо «ползучая легализация» крипты: недавно квалифицированные инвесторы получили возможность покупать разного рода финансовые инструменты, привязанные к биткоину, от фьючерсов до цифровых финансовых активов, а примерно полгода назад Банк России установил экспериментальный правовой режим для проведения торгов цифровой валютой и для осуществления операций с ней в ходе внешнеторговой деятельности. Информации о том, как продвигается эксперимент, практически нет — и дальше мы расскажем почему.
Параллельно с этим, как заявляет глава ЦБ Эльвира Набиуллина, ее ведомство в рамках тестирования видит большую потенциальную востребованность цифрового рубля в трансграничных платежах. Это утверждение частично подкрепляется цифрами: доля рублевых платежей при оплате импорта в феврале выросла до рекордных 53,5%.
О том, как сейчас выглядят трансграничные переводы «изнутри», как легально купить крипту, о подводных камнях p2p-платежей (peer to peer, от пользователя к пользователю), а также о том, почему цифровой рубль и цифровые финансовые активы нам не помогут с трансграничными платежами, «Моноклю» рассказал основатель юридической компании GMT Legal Андрей Тугарин.
— Как сейчас выглядит ситуация с трансграничными платежами? Насколько мы понимаем, схема, которую используют компании, и схема, с помощью которой физлица покупают всякие вещи за границей, принципиально разные?
— Да, схемы принципиально разные, хотя суть одна и та же. Самое важное: для того чтобы расплатиться с кем-либо криптовалютой, необходимо, чтобы наш контрагент на той стороне эту криптовалюту мог принять в качестве расчета. Такое позволяет делать не каждая страна и не каждая юрисдикция в принципе. Есть определенные ограничения и запреты.
Например, российским юрлицам нельзя принимать в качестве оплаты криптовалюту в виде встречного предложения за товар, работу и услуги. Здесь надо подобрать контрагентов (посредников. — «Монокль») — иностранные компании, которые могут по закону принимать в качестве оплаты USDT, биткоины и проч.
«Физикам» платить криптовалютой гораздо проще (мы говорим о случаях, когда россиянину нужно купить что-то за рубежом. — «Монокль»). Я иду на биржу. Иностранную, потому что российских бирж не существует на сегодняшний день в правовом статусе, и покупаю там себе крипту. USDT или что-либо еще, но чаще всего USDT, потому что ею проще всего платить. Нахожу контрагента — поставщика нужной услуги. Направляю этот USDT ему на кошелек, который указан в счете или договоре, и мне оказываются какие-либо услуги, например оплата подписки (Netflix, Steam и прочее)
С товаром посложнее, потому что товару нужно будет пройти границу. И чаще всего на границе он не пропускается не потому, что оплата криптой была, а по каким-то уже другим, иногда даже политическим причинам.
— А как все же быть бизнесу?
— С «юриками» история сложнее, потому что юрлицам в России покупать сегодня криптовалюту тяжело, хотя и стало гораздо легче при содействии Центробанка и после прошлогодних новелл в законодательстве (речь идет о законе №223-ФЗ от 08.08.2024 об экспериментальных расчетах цифровой валютой. — «Монокль»). Эти новеллы ориентированы на то, чтобы запускать трансграничные платежи в определенных условиях. Как это сейчас называется, экспериментальный правовой режим. Он затрагивает как прием таких платежей из-за рубежа, так и оплату криптовалютой каких либо товаров, то есть работает для экспортеров и для импортеров. Для этого создается отдельная инфраструктура, в нее можно входить по отдельному дозволению ЦБ.
Сейчас это такой контролируемый государством трек. Много комментариев мы об этом не увидим, так как история не совсем открытая по понятным причинам. Никто особо информацию не разглашает, но тем не менее этот экспериментальный правовой режим есть и работает.
— Мы видим, что наши игроки постоянно пробуют новые способы трансграничных расчетов, в том числе «розничных». Вот пару месяцев назад некоторые российские банки запустили оплату покупок в Турции по QR-коду. Это тоже делается через криптовалюту или там какой-то иной механизм?
— По поводу криптовалюты: это возможно, хотя я не уверен.
Как работают сегодня агентские схемы при том же трансгране? У нас есть некоторые платформы, которые развились в юрисдикциях, лицензирующих такую деятельность. Ближайшие к нам юрисдикции — это Белоруссия и Киргизия, у которых нет никакой «аллергии» на российских пользователей, так скажем.
Эти организации внутри своей юрисдикции создали себе инфраструктуру, и у них есть агенты в Российской Федерации, которые принимают рубли. Дальше эти рубли появляются на криптовалютной бирже в дружественной юрисдикции. И оттуда уже происходит оплата, именно криптовалютой. Может быть, что-то похожее используется и в схеме с оплатой через QR. То есть Россия не касается крипты вообще никак. Внутри происходит только расчет рублями, а все криптовалютное движение, весь массив, объем и обороты обращения криптовалюты происходят где-то за рубежом.
Такую схему ЦБ одобряет, потому что все развернуто не в России, даже есть письмо отдельное на этот счет. Но такая схема, конечно, плодит очень много участников. Агенты, принципалы, больше договоров надо заключать, непонятно, конечный пользователь получил или не получил деньги и от кого получил. Цепочка заметно более длинная, не совсем это удобно, но при этом возможно. Может быть, что-то такое используется.
— Есть еще какие-то варианты?
— Вышеописанная агентская схема, собственно, единственная рабочая на сегодняшний день, потому что решения, которые предлагаются со стороны государства в виде экспериментального правового режима, все закрыты и мы не можем полноценно оценить, насколько они эффективны, насколько они рабочие, что там не так, а что так. Этим никто не поделится, если вы не непосредственный участник этого процесса.
А если вы непосредственный участник, вы будете с Центральным банком жестко связаны соглашением о неразглашении. С соответствующей ответственностью за нарушение. Поэтому мы не можем дать публичную оценку того, как это происходит в эксперименте.
С точки зрения получения криптовалюты в качестве оплаты российским юрлицом это, повторюсь, невозможно. Потому что у нас есть флагманский закон 259-ФЗ от 2021 года, регулирующий криптовалюту в России.
Тогда же, в 2021 году, был введен запрет на получение цифровой валюты российскими лицами в качестве оплаты, будь то «физики» или «юрики». Оплатить через агента — да, но закон не предусматривает, что вы как-то будете касаться крипты. Вы вообще к ней никакого отношения не имеете, все делает агент. Вы лишь даете рубли и, соответственно, потом эти рубли получаете. Крипту при агентской схеме лицо, от имени которого действует агент, не покупает и не получает. У него только рубль — и на вход, и на выход.
— Товар через агента передал, рубль получил, остальное вас не касается?
— В этом-то и золото этих агентских схем. Единственное, хочу внести ремарку: покупать криптовалюту юридические лица все-таки могут — для целей инвестиций, например, и ставить ее себе на баланс, и в нем учитывать. Сегодня это не запрещено.
— Но в данном случае условный биткоин будет выступать именно как товар, а не как платежное средство?
— Совершенно верно. У нас криптовалюта для целей налогообложения признана имуществом. Закупили «биток», поставили его себе на баланс как имущество, провели по бухгалтерии, ждете какого-то роста цены, дождались, продали. Вопрос платформы, на которой мы продаем и покупаем этот «биток». Так как, повторюсь, в России с этим пока вопросы. С точки зрения правового статуса бирж и обменников у нас нет, все находится в серой зоне, не запрещено и не разрешено одновременно. Поэтому российское юрлицо, которое захочет приобрести себе биткоин, может, например, обратиться к майнерам, которые у нас сегодня официально в реестре должны состоять, чтобы майнить. Оформили договор купли-продажи, купили у майнера, поставили себе на баланс.
— А как потом продать?
— Снова вопрос. Нужна площадка, на которой это сделать. Все такие площадки, готовые выдать вам закрывающие документы, актировать эту процедуру, находятся в иностранном контуре. Ближайшая к нам, готовая это делать, — это Киргизия со своими биржами. Ну и Белоруссия.
— Хотя бы примерно можете сказать, насколько после введения санкций у компаний, как экспортеров, так и импортеров, выросли издержки из-за того, что нужно использовать агентские схемы и прочее?
— Нет, я такой цифры подсказать не могу. Я ее не знаю, честно признаться. Мы можем сказать, что они выросли. Насколько — это уже тяжело посчитать даже приблизительно. Да, у всех возникли дополнительные неудобства, но у всех по-разному.
— Какое-то время говорили об активном использовании p2p-платежей, как минимум для физлиц — чтобы Steam пополнить или что-то на иностранной площадке купить, например. Но, похоже, популярным этот способ не стал?
— Процесс такой: вы где-то на платформе переводите рубли, какой-то человек их принимает, что-то где-то оплачивает, и вам даже делать ничего не приходится. Но. Это ужасная история, потому что участники сталкиваются с одной и той же проблемой: вы являетесь потребителем услуги или товара — а владельцем этого товара, этой услуги является вообще непонятное, не связанное никаким образом с вами лицо (которое и провело оплату). Кому предъявлять претензии за некачественные товары, некачественно оказанные услуги, на основании каких документов это будет все сделано — неясно совершенно. Из этого невозможно сделать нормальную рабочую структуру, юридически чистую, прозрачную, прослеживаемую, защищенную. Какие-то разовые вещи можно с этим совершить, но поставить это на поток нельзя. Плюс еще вопрос по налогам. Системности и какого-то порядка быть не может в принципе, ввиду самой природы p2p-процессинга.
— То есть, получается, это механизм, который работает только для «физиков» и только для определенных вещей — пополнения кошельков Steam и тому подобного?
— Да, абсолютно верно. Но даже с пополнением кошельков могут быть проблемы. Если вы слышали, Sony начинает блокировать аккаунты пользователей, которые в том числе оплачивали свои аккаунты с помощью p2p-процессинга, потому что чистоплотность того, кто в конце концов оплатил, не прошла финансовую проверку со стороны Sony.
И из-за этого блокируется аккаунт. То есть совсем не потому, что транзакция связана с Россией. Недавно, буквально в мае, прошла волна банов, потому что лицо, внесшее плату на аккаунт, «финансово нечистоплотно» — было замешано в каких-то там отмывочных историях или непонятный источник происхождения денег, и финансовая служба или служба безопасности Sony это выявляет.
— Тогда возникает логичный вопрос. Сейчас у нас наблюдается некое потепление между США и РФ, по крайней мере намеки на это. Как-то оно повлияло на картину с трансграничными платежами?
— Потепление только на бумаге, и я не заметил, что есть какое-то движение, особенно если мы криптовалюту берем. То есть американские платформы и большинство европейских платформ, которые все еще должны соблюдать санкции, этот вектор санкций в отношении российских пользователей соблюдают. Ничего не изменилось вообще. Tether (компания, обеспечивающая функционирование валюты USDT. — «Монокль»), которая подчиняется американским интересам, на «раз-два» блокирует адреса по политическим мотивам. Несколько миллиардов рублей было так заблокировано. Да, там была предыстория определенная, безусловно (в марте криптобиржа Garantex сообщала о блокировке USDT их эмитентом Tether на 2,5 млрд рублей. — «Монокль»). Но, опять же, она была, мне кажется, частично политизирована, частично раздута, хотя где-то и обоснованна. Достаточным оказалось, что USDT как актив использовался российскими лицами, которые под санкциями. И из-за этого у платформы Garantex были заблокированы активы. Поэтому в части нашей скромной темы по крипте пока потепления я не наблюдаю, и движений в эту сторону я тоже не вижу.
— В случае, если это потепление все-таки будет, между тем, как будет достигнуто соглашение о частичном снятии санкций, и моментом, когда этот процесс действительно будет отражен, я так понимаю, пройдет какое-то время. На какие сроки стоит ориентироваться? Полгода-год?
— Я думаю, больше, так как у нас собственные решения по крипте в России начинают сейчас появляться достаточно активно. То есть раньше мировая инфраструктура давала решения, которые нужны российским криптовалютным пользователям, и никто не ставил задачу развивать это направление внутри страны. Я хочу напомнить: исторически так сложилось, что государственный интерес к криптовалюте в России отсутствовал с самого начала, а если все-таки возникал, всегда все так или иначе уходило в сторону запрета.
Сегодня же государство озадачено разработкой и регулирования, и техники, и требований, и прочего, уже как собственных решений. И вся эта история не быстрая. В среднем уйдет года три. То есть условно в 2028 году мы сможем увидеть российскую криптовалютную инфраструктуру, работающую независимо, автономно. Так что ориентируемся на три-пять лет.
— Цифровой рубль как-то поможет трансграничным платежам и упрощению схем?
— Давайте так. Рубль нам сегодня помогает с трансграничными платежами? Не помогает. Где смогли, там перевели на расчеты в рублях. Но где условно обычный рубль не смог, и цифровой рубль тоже никаким образом ситуацию не улучшит. Надо понимать, что цифровой рубль — это в первую очередь рубль, а во вторую очередь — цифровой. Это третий вид денег, который эмитируется Центральным банком и находится под его надзором.
Естественно, техническая инфраструктура, на которой он оборачивается, тоже полностью подконтрольна Центральному банку. Точно так же, как это было сделано с цифровым юанем. Внутренняя история. Да, использование цифрового рубля что-то упростит. Может быть, скорость платежей и их прозрачность повысит. Например, выделили бюджет в цифровых рублях какому-нибудь государственному подразделению. Понятно, куда, как и что тратится и куда идет.
У нас очень далеко финтех ушел в развитии, чем, конечно, я лично очень горжусь, и мне очень симпатично, что у нас банковский сектор и финтех настолько развиты, что мы лидируем в мире. Какие-то процессы с цифровым рублем могут быть более быстрыми, но с учетом столь развитой сегодня банковской инфраструктуры разница будет не такая большая. И скорость расчетов, которая может быть обеспечена цифровым рублем, погоды не сделает.
Цифровой рубль как элемент трансграна я убирал бы сразу, потому что нужно, чтобы кто-то на той стороне принимал это в качестве оплаты. А с рублями сейчас, даже в странах БРИКС — ну попробуйте договориться банками Бразилии, Китая. Давайте быть честными: с этим будет экономически тяжело. Гораздо проще будет расплатиться любым стейблкоином, потому что это коммерческая история. Именно цифровым рублем расплатиться будет невероятно сложно.
— К вопросу о развитии финтеха: как выглядят перспективы банковского и небанковского финтеха? Можно ли говорить, что в какой-то момент небанковский финтех может традиционных игроков просто вытеснить?
— Сложный вопрос. Никто же не скажет вам вот так просто, что он доминирует. Я, наверное, тут позаимствую фразу Костина Андрея Леонидовича (президент — председатель правления ВТБ. — «Монокль»), которого спросили про трансгран в прошлом году, и он сказал, что не намерен публично рассказывать о каких-то решениях, которые есть в банке, по одной простой причине. Потому что, как только это будет озвучено, это сразу будет быстро выявлено и заблокировано либо как минимум на это наложат ограничения.
Соответственно, кто сейчас лидирует, какую-то корректную статистику не дать. Никто не делится этой информацией.
Знаю, что у топ-5 банков есть решения, которые позволяют эффективно работать с трансграном. У всех, естественно, по-разному, но самое мною изученное решение использует полностью собственную белорусскую инфраструктуру. Протоптали, так сказать, тропинку для своих клиентов. Но да, это, опять же, не внутри России.
Говоря именно о российском финтехе: скачок развития произойдет, когда у нас будет настроена инфраструктура для оборотов цифровой валюты — крипты и стейблкоинов. Вот тогда уже будут на этой почве создаваться новые технические решения и можно будет говорить о перспективах.
— А как сейчас выглядит ситуация с ЦФА? И внутри страны, и с точки зрения трансграна?
— Есть много новых выпусков ЦФА внутри России. Но выпуски все те же самые, по той же самой схеме, все в одни ворота. Кардинальных изменений нет. Вторичного предложения ЦФА нет, потому что инвесторов не привлекает этот актив. Это все больше интересно именно тем, кто выпускает эти ЦФА, и тем, в интересах кого эти выпуски происходят. Попытка использовать ЦФА в международных расчетах канула в бездну практически моментально, потому что всех операторов ЦФА пустили под санкции, как только появилась эта статья в законе.
— Мосбиржа вроде собиралась стать единой площадкой для всех операторов ЦФА?
— Увы, но пока нет.