Политика использования риторики межконфессионального противостояния на Ближнем Востоке не теряет популярность среди политиков региона, доминирует в средствах массовой информации и вносит существенный вклад в антииранский алармизм, характеризующий политику стран Персидского залива. Между тем, несмотря на существование определенных транснациональных связей между отдельными направлениями шиитского политического активизма, нельзя говорить об их однозначной проиранской ориентации, основанной на конфессиональной принадлежности.
Состояние протеста в Бахрейне
«Арабская весна» в королевстве Бахрейн проявилась в демонстрациях и шествиях в 2011 г., участники которых требовали среди прочего большей политической свободы и расширения полномочий парламента. Шииты Бахрейна составляют большую часть населения страны, хотя и не имеют пропорционального представительства во власти. С этим связаны основные претензии оппозиции к королевской семье Аль-Халифа, так как право короля назначать высших должностных лиц обеспечивает закрепление основных министерских постов за членами королевской семьи.Среди крупнейших шиитских оппозиционных партий следует отметить Аль-Вифак, либерально-демократическое движение «Хак», общество исламского действия «Амаль» и отдельные неправительственные и правозащитные организации. Последние выборы в парламент Бахрейна прошли в 2014 г., однако крупнейшие оппозиционные партии их бойкотировали (в том числе Аль-Вифак), указывая на бессмысленность голосования и стремясь поддержать протестный потенциал. В парламент были избраны 13 шиитских депутатов (из 40 депутатов парламента), участвовавших в выборах в качестве независимых кандидатов.
Несмотря на то, что манифестации в рамках «арабской весны» в Бахрейне начинались как мирные шествия и протесты за права большинства населения, с 2012 г. произошло несколько инцидентов, которые трактовались властью как агрессивные террористические акты против государства. К террористическим организациям в Бахрейне причислили движения «Сарая аль-Аштар», «Сарая аль-Мукавама аш-Шаабия», движение «14 февраля» и некоторые другие.
Партии «Аль-Вифак» не удалось вовремя осудить радикальные методы некоторых групп и дистанцироваться от событий, что привело к тому, что в июне 2016 г. решением суда было предписано закрыть партию и конфисковать принадлежащее ей имущество. Партию обвинили в связях с террористами и разжигании межрелигиозной вражды. Политический лидер партии «Аль-Вифак» шейх Али Салман находится в тюремном заключении с декабря 2014 г. Отсутствие четкой границы между умеренными и радикальными движениями играет не в пользу умеренных. В конце мая 2017 г. под запретом оказалась левая и светская партия «Ваад», представители которой высказывали поддержку Аль-Вифак, когда она подверглась давлению.
Беспорядки, происходящие в Бахрейне в последнее время, вызваны процессом над шиитским религиозным деятелем шейхом Исой Касемом и выступлениями его сторонников против этого решения. Так, в результате разгона незаконной демонстрации у дома Исы Касема были убиты пятеро и задержаны 286 человек, обвиняемых в терроризме.
Обвинения против шейха Исы Касема
Шейх Иса Касем – один из самых авторитетных и влиятельных шиитских религиозных деятелей Бахрейна. Некоторые называют его аятоллой, что является одной из высших ступеней признания авторитета шиитского богослова и исламского юриста. Иса Касем получил религиозное образование в крупнейших шиитских центрах в Наджафе (Ирак), а потом в Куме (Иран), после этого вернулся в Бахрейн и проповедовал в своем родном Диразе. Многие шиитские улемы воздерживаются от политического активизма, ограничивая свою деятельность религиозной сферой, однако шейх Иса Касем поддерживал реформистское движение в Бахрейне и партию «Аль-Вифак».Нужно отметить, что шиитские религиозные деятели, пользующиеся поддержкой бахрейнских властей и получающие от них финансирование, не получают широкой народной поддержки – в стране ценится независимость улема. Иса Касем принимал участие в создании в 2004 г. Совета улемов Бахрейна, целью которого было поддержание единства общины, защита исламской идентичности, обеспечение духовного лидерства. Накануне суда над Касемом бахрейнские улемы призвали к протестам с целью защитить свои религиозные права. Партии «Хак» и «Аль-Вифак» осудили приговор шейху Исе Касему и призвали международное сообщество оказать давление на власти Бахрейна.
Шейх Иса Касем был обвинен в связях с радикальными группами, в финансовых махинациях, уклонении от уплаты налогов и отмывании денег в интересах Ирана и Ирака, начиная с 2009 г. и в мае был приговорен к условному заключению сроком в один год. Его сторонники протестовали против подобного обвинения, организуя митинги рядом с его домом в деревне Дираз.
В июне 2016 г. Иса Касем был также лишен бахрейнского гражданства. Нужно отметить, что министерство внутренних дел Бахрейна с 2014 г. имеет право лишить гражданства любого, кто, по мнению властей, оказывает помощь или содействие враждебным государствам, тем самым причиняя вред интересам страны. Под этим предлогом, согласно информации Human Rights Watch, с начала 2015 г. лишен гражданства был 341 человек. В заявлении министерства внутренних дел Бахрейна по поводу лишения Исы Касема гражданства говорится, что он «учреждал организации, подчиненные внешним политико-религиозным авторитетам (марджаия), которые играли основную роль в создании экстремистской сектарной среды и способствовали расколу общества по конфессиональным границам», а также что Иса Касем «нанес удар концепции верховенства права, в частности, господства выборов, путем вынесения фетв с целью бойкота, влияния на участие и выбор избирателей». Таким образом, ему были выдвинуты обвинения в продвижении иностранных интересов и попытках продвинуть религиозную повестку в политике.
Уходя корнями в политическое противостояние первых веков существования ислама, шиизм предполагает отличные от суннизма представления о моделях духовного и политического лидерства в общине. История шиизма во многом представляет собой поиски этих моделей, без которых шиитские общины Ближнего Востока не сохранили бы свои отличия в преобладающем суннитском окружении. Согласно доктрине шиитов-двунадесятников (иснаашаритов), представляющих собой наиболее многочисленную шиитскую общину, единственным легитимным правителем считается имам, принадлежащий к семье пророка Мухаммеда. Однако в истории шиизма есть понятие «великое сокрытие», означающее период после исчезновения двенадцатого по счету имама. В условиях отсутствия имама необходимо было урегулировать вопрос исполнения ритуалов и сбора исламских налогов. Эти функции взяли на себя богословы, религиозные эксперты – улемы. Институт улемов характерен для всего ислама, но в шиизме он претерпел ряд особых изменений: на протяжении всей истории они не только вырабатывали религиозно-правовую доктрину, но и постепенно принимали на себя ряд функций лидеров общины.
Каждый шиит выбирает, учению какого знатока исламского права (муджтахида) он будет следовать, а муджтахид, в свою очередь, должен принимать решения на основе своих знаний, при этом необязательно мнение муджтахидов по одному вопросу будет совпадать. Это достаточно гибкая система, предполагающая постепенную переоценку отдельных решений в соответствии с требованиями времени. При этом улемы издавна собирают дополнительный своеобразный подоходный налог – хумс, который изначально должен был предназначаться имаму, но во времена его отсутствия направляется духовным лидерам. Этот налог в истории шиизма сыграл большую роль в утверждении независимости шиитских улемов от государства и их способности создавать собственные институты. Налоги используются в общинных целях или передаются выше по духовной иерархии – ведущим шиитским аятоллам, например, Али Аль-Хоссейни Ас-Систани, Мухаммаду Саииду Аль-Хакиму в Ираке, или Аятолле Хаменеи, иранскому духовному лидеру. Эти денежные потоки пытаются контролировать власти Бахрейна, которые видят в них угрозу своему режиму и попытку взаимодействовать с другими государствами через их голову. Поэтому шиитские религиозные деятели проявили солидарность с Исой Касемом и восприняли его преследование как попытку поставить под угрозу шиитское религиозные обязанности и традиции.
Реакция шиитских движений Ближнего Востока
Несмотря на то, что не существует единого шиитского центра, а политически активные шиитские движения пестрят разнообразием идей и подходов к организации идеальной власти, когда происходит событие, которое можно трактовать как ущемление по религиозному признаку, основные шиитские игроки выражают консолидированное мнение. Так произошло и в случае прогремевшей на весь исламский мир казни шиитского шейха Нимра ан-Нимра в Саудовской Аравии в январе 2016 г., ознаменовавшейся беспорядками рядом с саудовским посольством в Тегеране и разрыву дипломатических отношений двух стран.Саудовская Аравия и ее союзники, в том числе Бахрейн, видят иранскую политику в экспансионистском ключе и пытаются очистить свои территории от поддерживаемых Ираном экстремистов. Странами Персидского залива осуществляются попытки объединения в борьбе с терроризмом, однако в недавно созданную Исламскую военную коалицию по борьбе с терроризмом не входят ни Иран, ни Ирак – страны с крупнейшим шиитским населением. По всей видимости, в представления о борьбе с терроризмом включается борьба с шиитским экстремизмом. При этом сейчас они находят и американскую поддержку в этом направлении. Д. Трамп в своей речи особо подчеркнул дестабилизирующую роль Ирана в регионе: «на протяжении десятилетий Иран разжигает огонь межрелигиозной вражды и террора», но отметил роль Бахрейна в борьбе с радикализмом. В марте 2017 г. Государственный департамент США внес двоих уроженцев Бахрейна в список террористов, указывая на пособничество Ирана террористическим группировкам.
Хотя с идеологической точки зрения нельзя проследить четкую связь между Ираном и шиитским движением Бахрейна, иранские, ливанские и иракские шиитские деятели часто стараются привлечь внимание к этому вопросу, особенно в контексте «арабской весны». Они указывают на двойные стандарты международного сообщества, которое не уделило должного внимания событиям в этой стране и допустило подавление народного движения. Такое положение дел указывает на проявление религиозной солидарности и антизападную риторику так называемой оси сопротивления. В Бахрейне были очень сильны позиции духовного лидерства аятоллы Али ас-Систани (Ирак) и «ширазистов». Мухаммад Махди аль-Ширази не был безоговорочным сторонником иранского режима и обладал собственными представлениями об идеальном общественном устройстве. Его идеями и было вдохновлено бахрейнское движение «Амаль», распущенное правительством в 2011 г., духовным лидером которого сейчас является Хади Аль-Мударриси.
Так или иначе, любой шиитский теоретик вынужден либо полемизировать, либо соглашаться с идеями хомейнизма, так как иранская исламская революция остается пока единственным воплощением идей шиитского исламизма. Однако существуют специфически шиитские места сакральной географии – места паломничества и религиозные центры (прежде всего Наджаф (Ирак) и Кум (Иран)), которые способствуют созданию интеллектуальной среды среди шиитских духовных лидеров. Многие ведущие и авторитетные в настоящее время улемы, живущие в разных странах Ближнего Востока, учились у одних и тех же преподавателей, встречались в аудиториях и вступали в споры на страницах специфически шиитских религиозных изданий.
Возвращаясь к оценке ведущими шиитскими движениями и лидерами действий королевской власти, ливанская Хезболла солидаризировалась с бахрейнскими протестующими. Ее департамент по взаимодействию со СМИ выпустил следующее заявление: «Это несправедливый приговор против самого выдающегося авторитета среди мусульман-шиитов Бахрейна, а также его обвинение в исполнении одного из самых важных религиозных ритуалов – получение закята и хумса для передачи их бедным и сиротам – является позорным поступком для этого режима». Аятолла Шейх Иса Касем назван «безупречным набожным и благочестивым ученым, придерживающимся умеренной исламской мысли».
На сайте аятоллы Хаменеи перед статьей о поддержке Исы Касема в Бахрейне приведена цитата шейха Нимра ан-Нимра: «Либо мы будем жить на этой земле как свободные люди, либо мы умрем и будем похоронены как благочестивые люди. У нас нет другого выбора».
На уровне риторики Иран поддерживает борьбу за социальную справедливость и политический плюрализм бахрейнских оппозиционеров, а также в свое время осудил введение войск Саудовской Аравии для помощи разгона антиправительственных демонстраций. По словам самого аятоллы Хаменеи, «атака против шейха Исы Касема означает ликвидацию барьера на пути доблестной молодежи Бахрейна по осуществлению любой деятельность против существующего режима». Аятолла Систани в Ираке также поддержал Ису Касема в его попытках мирно защитить права народа Бахрейна.
Шиитские транснациональные движения очень многообразны, но часто рассматриваются как единый фронт, особенно в пропаганде и продвижении алармистских идей суннитскими монархиями, видящими угрозу со стороны Ирана в Сирии, Ираке, Ливане, Бахрейне, Йемене и других странах и регионах. У шиитов нет единой идеологической платформы, однако очевидно, что в условиях нарастания идеологического противостояния, они стараются солидаризироваться.
Для Бахрейна актуальным остается вопрос возможной дальнейшей радикализации протеста в условиях неэффективности «национального диалога», а также продолжающегося закручивания гаек со стороны власти. Парламент недавно проголосовал за внесение поправки в конституцию Бахрейна в статью о компетенции военных судов, под юрисдикцию которых сейчас могут попасть гражданские лица, обвиняемые в насилии в адрес военнослужащих и военных объектов. Правозащитные организации отмечают ухудшение обстановки в области прав на собрания и свободу слова. Поддержка со стороны США действий членов Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива в борьбе против экстремизма и его спонсоров, под которыми понимается в первую очередь Иран, способствует тенденции на дальнейшее применение силовых методов правительства Бахрейна в борьбе с оппозицией. Между тем необходим инклюзивный диалог, а действия против религиозных деятелей будут способствовать проявлению солидарности со стороны движений с шиитской идентичностью и воспроизводству дискурса религиозной вражды на Ближнем Востоке.
