В воскресенье в Швеции прошли парламентские выборы. К ним было приковано большое внимание, потому что многие наблюдатели ожидали эпохального политического кризиса в этой, одной из самых стабильных, стран.
И кризис состоялся. Но очень по-шведски: в умеренных формах.
Перед началом кампании замеры общественного мнения показывали, что главная партия страны – Социал-демократическая – может получить худший в своей истории результат, впервые уступив первое место. Социал-демократы действительно поставили исторический антирекорд, но их поддержка по сравнению с предыдущими выборами упала лишь на 3%. Они сохранили за собой первое место с 28% голосов. В итоге, их поражение выглядит чуть ли не победой: могло бы быть намного хуже.
Главной интригой выборов был ожидаемый успех правых популистов из партии «Демократы Швеции». Им пророчили сначала первое, потом второе место и большой прогресс по сравнению с выборами 2014 г. Российский сенатор Пушков даже заявил, что «проблема мигрантов похоронила шведскую модель», придав импульс правым силам. Действительно, популярность националистов выросла, но менее чем на 5%. Судя по предварительным данным, после подсчета около 80% голосов, они сохранили за собой лишь третье место в Риксдаге.
На протяжении последнего года опросы общественного мнения показывали, что три из восьми парламентских партий рискуют не преодолеть 4% барьер: поддержка Зеленых, Либералов и Христианских демократов обновляла исторические минимумы. Это грозило нарушить соотношение между традиционными блоками левых и правых партий. Но в итоге все эти три партии с небольшим запасом в парламент все-таки прошли.
Политический апокалипсис – Рагнарек древнескандинавской мифологии, день, когда мир рухнет, а боги и люди погибнут в битве с древними чудовищами – по техническим причинам не состоялся. Но, возможно, стал немного ближе.
Судьба демократии
В воскресенье, день выборов, самая влиятельная газета страны, Dagens Nyheter вышла с передовицей «Сегодня ты проголосуешь за шведскую демократию». Редакция издания, претендующего на роль главного рупора шведского истеблишмента, противопоставляет либеральную демократию нелиберальной — «народовластию». «Нелиберальная демократия — это не демократия вовсе — делают вывод авторы статьи - в лучшем случае это тирания большинства». Она, продолжают они, построена на «фикции существования воли народа», которая выражается в политике партии, набирающей большинство. Такая тирания большинства, апеллирующая к воле нации или класса, достигла апогея в 1930-х гг. Но сейчас эта угроза вновь нависла над Европой, считают авторы.
Dagens Nyheter пугает своих читателей не просто угрозой радикализма, он четко увязывает этот радикализм с бунтом большинства (объединенного в рамках нации или класса) против меньшинства или, в лучшем случае, против многочисленных меньшинств. Отрицая право большинства воплощать свою волю, эта либеральная идеология на место народа-суверена ставит «миллионы индивидов, целые архипелаги групп и идентичностей, бессчётное множество различных интересов», которые невозможно и не нужно пытаться сложить в демократическое единство.
По сути, эта гневная передовица отражает основной нерв нынешних выборов: политическая система истеблишмента («меньшинства») подвергается угрозе со стороны «простого народа» и представляющих его «популистов».
Воскресная передовица DN лишь один пример. Шведские медиа на протяжении кампании были практически единодушны, указывая на угрозу: крайние партии, как справа, так и слева. Главным врагом называли право-популистских «Демократов Швеции». Все до единой крупные газеты прямо агитировали против них. Немногим меньший накал критики получила Левая партия, бывшие коммунисты, чьи рейтинги в последние недели пошли вверх, достигнув рекордных для них значений.
На угрозе радикализма построили свою кампанию и некоторые традиционные партии. «Не дай крайним выиграть» — говорил с предвыборных плакатов Либеральной партии ее лидер Ян Бьёрклунд. Популярный политик и лидер партии Центра Анни Лёёф постоянно подчеркивала, что для неё неприемлем союз как с националистами, так и с левыми. Карл Бильдт из Умеренной партии, бывший премьер и министр иностранных дел в правых кабинетах, пугал читателей своего твиттера тем, что относительный успех Левых заставит социал-демократов пойти на союз с ними и сделать резкий поворот влево. Одно из крупнейших издательств страны выпустило книгу, посвященную «темному прошлому» Левой партии, которую традиционно обвиняют в сталинизме и поддержке коммунистических диктатур, а также в симпатиях к Москве.
Но главным врагом политической элиты всё-таки остались «Демократы Швеции». СМИ называют их расистами. Таблоид Expressen опубликовал расследование о том, что ряд кандидатов от этой партии в юности принадлежали к нацистским группам. Многие писали, что шведские демократы победили ещё до выборов, навязав свою повестку всем остальным партиям. Действительно, главным вопросом кампании стала миграция. Глядя на растущие рейтинги националистов, большинство других партий стали заимствовать их риторику.
При всей значимости вопроса миграции — а Швеция поставила мировой рекорд по числу мигрантов на душу населения — возможно, подъем радикальных партий объясняется не только и даже не столько страхом перед приезжими. Важнее то что ШД удалось занять нишу антисистемной партии, противостоящей оторвавшемуся от народа истеблишменту.
Показательный эпизод произошел на финальных дебатах между партийными лидерами в пятницу. Лидер националистов, Джимми Окессон заявил, что мигрантам трудно найти работу в стране «потому что они не шведы, и они не соответствуют этой стране». Это вызвало скандал. Анни Лёёф нарушила чинные традиции уважительной и корректной дискуссии, стукнув по столу и перебив оппонента. «Ваши слова неприемлемы». Окессона осудили все остальные партийные лидеры. Даже государственное телевидение, обязанное соблюдать нейтралитет, сделало заявление о неприемлемости подобных «обобщений».
Битва истеблишмента с «радикализмом» и попытками поднять бунт против элиты закончилась с неопределенным результатом. С одной стороны, результаты крайних партий выросли в полтора раза. С другой стороны, переломным их успех назвать нельзя. Политическая система, основанная на центристском консенсусе, устояла. Собрать большинство не получилось ни у крайне правых, ни у радикально левых.
Кризис откладывается, но не отменяется
Окончательные итоги выборов будут подведены в среду, но уже сейчас ясно, что сформировать новое правительство будет непросто.
Три левые партии («красно-зеленый блок») получили в сумме 40,6% голосов, а четыре правые партии, входящий в традиционные буржуазный «Альянс» — 40,3%. Доли процента после запятой еще будут уточняться, но по числу парламентских мандатов соперники будут практически равны. Между ними окажутся только Шведские демократы с их 17,6%.
До сих пор националисты были почти абсолютно неприкасаемыми. Ни одна партия не была готова создавать с ними коалицию или даже сотрудничать в парламенте. Но теперь ситуация может измениться. Джимми Окессон, подводя итоги выборов, прямо обратился к лидеру консерваторов Ульфу Кристерссону: «Как вы будете формировать правительство без нас? Кого вы выбираете: (нынешнего премьера и лидера СДРПШ) Стефана Левена или меня?». Речь идет про прежде немыслимое для Швеции: создание право-ультраправой коалиции.
Такое развитие событий — тоже палка о двух концах. С одной стороны, для националистов это стало бы прорывом. Они наконец вышли бы из изоляции и превратились в часть легитимного политикума. С другой, это лишило бы их статуса единственной по-настоящему оппозиционной партии, которая не несет ответственности за непопулярные реформы, а лишь собирает голоса недовольных.
Но если такое правительство будет создано, то Швецию ждут глубокие либеральные реформы в экономике и социальной сфере. Консерваторы с националистами могут окончательно демонтировать «шведскую модель» социального государства. Одновременно такое правительство резко усилит полицейский и репрессивный крен для подавления недовольства в бедных и иммигрантских районах. Во внешней политике, вероятно, первую скрипку станут играть консерваторы. Российско-шведским отношениям это не принесет ничего хорошего: при предыдущем правом кабинете Швеция была одним из главных критиков России и политико-дипломатическим спонсором украинского Майдана.
Действующий премьер Стефан Левен также обратился к своим сторонникам. Он отказался уходить в отставку немедленно. Формально, возглавляемый им блок сохраняет символическое преимущество над оппонентами. Но поскольку голосов для формирования собственного правительства красно-зеленым не хватает, то Левен провозгласил что «сотрудничество между блоками – политика будущего». То есть, левые будут искать поддержки у партий буржуазного Альянса, чтобы не допустить к власти коалицию националистов и консерваторов. Если такая поддержка будет оказана, это означает, что социал-демократическое правительство будет продолжать свою нынешнюю политику компромиссов и уступок. Как и в минувшие четыре года либеральные реформы будут продолжаться, но очень медленными темпами. Но это не остановит рост неравенства в прежде очень эгалитарной Швеции. Сколько избирателей партия потеряет в результате к следующим выборам остается только гадать. Но что потеряет – наверняка.
Наконец, высока вероятность и того, что устойчивое правительство сформировать никому не удастся. Тогда страну ждут повторные выборы, в результате которых штормовые ветра могут усилиться.
***
Шведская политическая система пока устояла. Но проблемы, которые вызвали ее кризис не были решены. В глазах политической элиты тот факт, что апокалиптические сценарии не реализовались, а партиям истеблишмента удалось удержаться на плаву, выглядит как огромный успех. А значит, велика вероятность, что они не извлекут из «умеренного кризиса» никаких уроков.
Если сегодняшние тенденции продолжатся, то все то что многие ожидали от вчерашнего голосования может произойти в ближайшем будущем. Обитатели политического Олимпа таки дождутся своего дня Рагнарек, когда моря выйдут из берегов, солнце погаснет и вселенная погрузится в хаос.
