О том, что в африканскую страну с запозданием, но все-таки пришла «арабская весна», говорят уже несколько месяцев, с момента начала акций протеста в суданской столице, Хартуме. Долгожданный момент истины наступил на этой неделе, в четверг, когда бен Ауф выступил по телевидению и объявил об отставке и аресте аль-Башира. Там же, в своем телеобращении, генерал изложил нечто вроде программы новых властей: они не собираются менять многовекторный курс страны и, очертя голову, бросаться дружить с Западом в ожидании кредитов, а так же планируют что-то сделать для обуздания экономического кризиса. Ведь проблемы в экономике и погубили аль-Башира.
Неудачные попытки оживить ее вначале вызвали девальвацию местной валюты, что привело к падению и без того невысокого уровня жизни, потом - к повышению цен на хлеб, чего в стране не было много лет. Это и вывело на улицы тысячи протестующих. Цены на хлеб, по крайней мере, в Хартуме, президент старался контролировать, а такого, чтоб они сразу повысились в три раза, как это произошло в декабре, и вовсе не было.
Вначале протесты, возникшие стихийно и не поддерживаемые ни одной значимой политической силой, носили сугубо неполитический характер. Но в апреле митингующие стали требовать отставки аль-Башира. И вот своё веское слово сказала армия, традиционно очень влиятельный институт в стране. Полномочия военных простирались далеко за пределы сферы обороны. Например, армейские суды имеют право судить гражданских лиц за преступления, угрожающие безопасности государства. Аль-Башир пытался уравновесить влияние армии усилением другой силовой структуры, Национальной службы безопасности и разведки, но безуспешно.
Теперь судьба страны – в руках военных, которые могут довести Судан до масштабного кровопролития, а могут продолжить линию свергнутого лидера. Аль-Башир пользовался на Западе репутацией кровавого диктатора. Как известно, он стал единственным руководителем государства, ордер на арест которого выписал Международным уголовным судом. Ему ставятся в вину преступления, совершенные, главным образом, проправительственным ополчением Джанджавид во время конфликта в провинции Дарфур. Однако в отличие от многих других африканских диктаторов аль-Башир не стремился уничтожать своих политических оппонентов. «Он предпочитал их снимать с должностей, но не сажать в тюрьмы, - отмечает старший научный сотрудник Российского института стратегических исследований Алексей Андреев. – Даже свергнутый им в 1989 году премьер-министр Садык Аль-Махди остался на свободе и, если не считать пары лет вынужденной эмиграции, можно сказать, что его деятельности никто не препятствовал».
Военные, сменившие аль-Башира, будут руководить страной, находящейся в ситуации перманентной гражданской войны с момента обретения независимости в 1959 году. Неосторожное действие правителя здесь чревато угрозой восстановить против себя какой-нибудь влиятельный клан или властную группировку, которые легко возьмутся за оружие. Именно умение избегать резких движений и договариваться со всеми до поры до времени выручало аль-Башира. Бен Ауфу предстоит извлечь урок из опыта предшественника.
Извлекать его он будет, по-видимому, без влияния извне. США, Россия, Саудовская Аравия и имеющий немалый вес в африканских делах Китай сдержанно комментируют происходящее в Судане. Американцы последние годы относительно терпимо были настроены к аль-Баширу. Он не доставлял им, как в былые годы, неприятности поддержкой террористов, а новое Сомали, в которое может превратиться лишенное твердой власти африканское государство, США не нужно. После провозглашения, не без усилий Вашингтона, независимости богатого нефтью Южного Судана в 2011 году аль-Башир, казалось, и вовсе выпал из поля внимания США.
Для Саудовской Аравии хартумский режим был ценен как участник коалиции, ведущей войну с проиранскими повстанцами в Йемене. Если бен Ауф вдруг не решит, что Тегеран для него важнее Эр-Рияда, королевство найдет с ним общий язык. Для Китая Судан важен как место крупных инвестиций, доходящих до 10 млрд. долл. Именно на китайскую помощь в первую очередь рассчитывают новые власти, надеющиеся восстановить экономику.
Для России же эта страна была и, скорее всего, останется одним из важных торговых партнеров в Африке. Но главное, что Судан закупал в нашей стране – оружие и зерно – не потеряет важность при любом режиме.
