Школы Конфуция ушли из Швеции

На протяжении последних месяцев в мире наблюдается более настороженное и негативное отношение к Китаю. Во многом это обусловлено пандемией COVID-19, а точнее, её трактовкой лидерами некоторых стран.

Мы являемся свидетелями многочисленных призывов наказать Китай за вирус, обвинений Пекина в сокрытии масштабов пандемии и причин её начала, дело доходит вплоть до политического противостояния между моделями «свободного мира Запада» и «деспотического агрессивного Востока». Но всё это лишь яркая и броская часть противоречий между растущим китайским влиянием (прежде всего, экономическим) и стагнирующим западным, который отдал своё производство Азии в погоне за дешёвой рабочей силой.

Нельзя сказать, что противостояние началось сегодня, просто чрезвычайность положения и даже своего рода паника из-за пандемии позволили политическим игрокам меньше стесняться в выражениях и под всеобщий шум и «перезагрузку» мироустройства и смелее перекраивать нынешнюю картину мира каждому по своим причинам. Может показаться, что пересмотр порядка и отношений с Китаем — удел только крупных держав, которым есть за что побороться с Пекином.

Но сворачивание двусторонних связей не обошло стороной и Швецию — страну, славящуюся своим толерантным отношением к разным культурам и траспарентностью при обсуждении любых вопросов. Причины китайско-шведского раскола имеют давнюю предысторию.

Дело Гуй Минхая

Гуй Минхай — уроженец КНР, книгоиздатель, в конце 1980-х гг. переехавший в Швецию. В новой стране он поступил в докторантуру Гётеборгского университета, а после событий на площади Тяньаньмэнь он получил вид на жительство в Швеции (потом и гражданство). Позже он занимался проблемой свободы слова в материковом Китае, организовав в Гонконге издательство, в котором публиковались книги с критичным взглядом на политику КНР.

Осенью 2015 года Минхай пропал во время отпуска в Тайланде, а через несколько месяцев его нашли в Китае, что дало СМИ повод говорить о его похищении китайскими властями. Одновременно с этим в Гонконге пропали ещё несколько книгоиздателей и все они, как и Минхай были связаны с одним книжным магазином.

Китайские власти не отвечали на запросы Швеции о местонахождении Минхая, а в январе 2016 года объявили, что он сам сдался властям из-за дела о вождении в нетрезвом виде в 2003 году (тогда он получил 2 года условного заключения, но покинул Китай до истечения этого срока). Но эти доводы не убедили коллег Минхая и шведскую сторону, которые обвинили Пекин в похищении и политическом давлении.

В то же время разгорелся ещё один скандал с задержанием в Китае шведского правозащитника Питера Далина, работавшего с неправительственной организацией Chinese Urgent Action Working Group. Пекин объявил Далина в «угрозе государственной безопасности» (ввиду вопросов иностранного финансирования организации, что в КНР может трактоваться как грубое вмешательство во внутренние дела), но после его признательных показаний, которые транслировались по китайскому телевидению, освободил и депортировал его в Швецию.

С аналогичными признаниями на телевидении тогда же выступал и Минхай, но западные масс-медиа, и шведские в частности, посчитали это актом принуждения и не поверили в искренность показаний (по их мнению, это метод самооклеветания, который давно практикуется в КНР для давления на политических заключённых с целью добиться помилования).

Дело Минхая обсуждалось шведским министром иностранных дел Марготой Вальстрём и премьер-министром Стефаном Лёвеном во время его визита в Пекин в июне 2017 году, но безрезультатно. 17 октября 2017 года после двух лет заключения китайские власти объявили, что Гуи Минхай освобождён, однако некоторое время после этого ни его родные, ни шведское посольство не знали о его местонахождении. В январе 2018 г. Минхай в сопровождении шведских дипломатов направлялся на поезде в Пекин из Шанхая и во время поездки был снова арестован по подозрению в передаче государственной тайны.

Инцидент закончился вызовом китайского посла в шведский МИД для разъяснений и очередным признанием Минхая на телекамеру, в котором он обвинил Швецию в «раздувании этого дела ради своих политических целей» и даже выразил готовность отказаться от шведского подданства. Стокгольм и ряд организаций, таких как Human Rights Watch и Amnesty International, сочли это очередным «актом принуждения». Помимо этого, Пекин ограничивал доступ шведских дипломатов к их задержанному подданному, что является нарушением Венских конвенций.

Ухудшение отношений в 2018-2020 гг.

На фоне ситуации с Гуи Минхаем китайско-шведские отношения были омрачены ещё рядом скандалов. В сентябре 2018 года в Стокгольме произошёл инцидент, когда шведская полиция насильно вывезла пожилую пару туристов из КНР из отеля на кладбище посреди ночи, потому что они приехали на день раньше заселения и хотели дождаться своего времени в холле.

Пекин в ответ осудил действия правоохранительных органов, потребовал наказать сотрудников, причастных к скандалу и призвал своих граждан быть осторожнее во время поездок в Швецию, попутно обвинив королевство в нарушении прав человека. В том же месяце по случайному совпадению в двусторонних отношениях накопился ещё один раздражитель — визит Его Святейшества Далай-ламы XIV в Швецию и встреча с изгнанными из Китая тибетцами. Официальный Пекин не признаёт Его в качестве духовного лидера Тибета и всячески пытается уйти от западной трактовки проблемы Тибета.

В феврале 2019 года Швеция отозвала своего посла Анну Линдстедт из Китая, после того, как она организовала в Стокгольме несанкционированную встречу между двумя бизнесменами и дочерью Минхая Гуи с целью освобождения её отца из заключения в КНР. Взамен её просили временно прекратить информационную кампанию по освобождению отца. Стокгольм заявил, что ничего не знал о происходящем и сменил посла. Линдстедт перешла в разряд обвиняемых, но утверждала, что предупредила шведский МИД о переговорах.

В июле 2019 года Швеция стала одной из 22 подписантов письма в Совет по правам человека ООН, осуждающего политику КНР по отношению к уйгурам. В письме критиковалась система массовой слежки в Синьцзяне, ограничения передвижения нацменьшинств в регионе и аресты лиц нелояльных Пекину.

В ответ на это 37 стран выступили с поддержкой КНР, оправдав принимаемые меры борьбой с терроризмом. Пекин по-прежнему отрицал какие-либо нарушения прав человека в Синьцзяне и поблагодарил эти страны за поддержку. Среди подписавшихся в первом списке доминировали западные европейские государства, во втором — страны Африки и Ближнего Востока.

В сентябре 2019 года на совещании в шведском МИДе была представлена стратегия поведения Швеции в отношении Китая. В документе была выражена озабоченность растущим влиянием Китая в мире, его отношениями с Россией и призыв к Евросоюзу занять общую и четкую позицию, чтобы справиться с растущими геополитическими амбициями Пекина.

Среди инструментов для проведения подобной политики были представлены следующие: пересмотр национального механизма проверки инвестиций, призыв к более тесному сотрудничеству ЕС и США, противодействие проекту «Один пояс, один путь» и китайскому влиянию в Арктическом регионе, повышение конкурентоспособности европейских технологий на мировом рынке.

Уточняется, что Швеция будет придерживаться общеевропейской внешней политики в отношении Китая, но Союз критикуется за отсутствие общего плана действия на мировом рынке разделения труда. В области прав человека Королевство повторяет всё вышеупомянутое в отношении Гуй Минхая и проблем уйгурского населения.

Ещё один камень преткновения возник в ноябре 2019 года, когда министр культуры и демократии Швеции Аманда Линд объявила о вручении литературной премии Курта Тухольского* Гуи Минхаю за его усилия по защите свободы слова. Посол Китая в Стокгольме пригрозил шведскому министру запретом на въезд в страну и анонсировал некоторые ограничения в экономическом сотрудничестве двух стран.

Китайское посольство также не ограничилось в выражениях, заявив, что присуждение премии было «издевательством над подлинной свободой слова», что «Швеция пострадает от последствий», и что «мы угощаем наших друзей хорошим вином, но для наших врагов у нас есть дробовики». Угрозы китайской стороны шведским руководством были проигнорированы, а Риксдаг осудил давление Пекина.

Позже китайский посол заявил, что Китай наложит ограничения на ряд экономических и культурных контактов со Швецией, но подробностей грядущих санкций не привёл. Также Китай отменил визит двух бизнес-делегаций в Швецию и показ нескольких шведских фильмов.

В январе 2020 г. посол КНР добавил, что будет отказывать в визе шведским журналистам, критикующим Китай и Коммунистическую партию, сравнив отношения двух стран с боксёрским поединком — «легковесной» Швецией и «тяжеловесным» Китаем. До этого шведский МИД в очередной раз обвинил Китай в «безответственной атаке на страну, которая ценит свободу слова».

Несмотря на всеобщие заверения в прозрачности и доступе к информации, очевидно, что понятие свободы слова не только разнится от стране к стране, но и является политическим инструментом. Швеция по праву гордится своим нахождением в лидерах по индексам свободы прессы или восприятия коррупции, но к организациям, которые устраивают подобные рейтинги, тоже есть вопросы относительно их финансирования и методик подсчёта, ибо всё самое лучшее, по их мнению, из года в год почему-то относится только к «золотому миллиарду».

В феврале 2020 года очередное обострение — на этот раз оно было связано с требованием Швеции освободить Гуй Минхая, приговорённого к 10 годам лишения свободы за «предоставление разведывательных данных заграничным организациям». К осуждению китайской стороны присоединился ЕС, заявив, что «не все процессуальные нормы были соблюдены» и к нему «отказывали доступ сотрудникам шведского посольства», и Госдепартамент США, который выступил следующим образом: «Мы будем и впредь поддерживать наших партнеров и союзников, чтобы способствовать большему уважению прав человека и основных свобод в Китае».

Шведское поданство Пекином фактически игнорируется, поскольку, по заверениям китайской стороны, Минхай в 2018 году добровольно подал заявления на предоставление гражданства КНР, которое было удовлетворено, а двойное гражданство в Китае запрещено, соответственно, китайское гражданство как бы «аннулировало» шведское.

По отношению к другим противникам политики Поднебесной, сохранившим китайское гражданство и принявшим иностранное, Пекин заявлял, что такие «являются гражданами Китая в первую очередь». Стокгольм продолжает считать Минхая своим поданным. Усугубляет ситуацию пандемия COVID-19 — Китай фактически прекратил обсуждение дела Минхая из-за распространения коронавируса, отчего переговорный процесс неизбежно затянется.

Таким образом, к весне 2020 года страны подошли с довольно испорченными отношениями. Швеция и прежде критиковала любые, по её мнению, авторитарные режимы, но тесные отношения с крупнейшим мировым производителем и партнёром в Азиатском регионе ещё заставляли Стокгольм тонко лавировать между критикой прав человека и Компартии и прагматичной внешнеэкономической политикой.

Швеция продолжит настаивать на освобождении Гуй Минхая, ибо для неё он не просто «узник совести», но и поданный Королевства. Впрочем, после утверждений китайского посла о сокращении контактов, Стокгольм нанёс удар по культурно-образовательной сфере.

Институт Конфуция в Швеции: история, сокращение и упразднение

Институт Конфуция представляет собой международную сеть культурно-образовательных центров, поддерживаемую Министерством образования КНР. Помимо самих «Институтов» также организовываются «школы» и «классы» на базе высших учебных заведений. Основная цель — популяризация китайского языка и культуры, развитие двусторонних связей, консультации по обучению в китайских вузах, стажировки и т.п.

История организации ведёт отсчёт с 2004 года. Не стоит скрывать и удивляться тому, что подобные «институты», созданные разными странами, являются их инструментом «мягкой силы», с помощью которых они представляют с себя с лучшей стороны и налаживают, прежде всего, экономические связи, и впоследствии имеют влияние на ход политических процессов. Успешный исход этой борьбы даёт выигравшей стороне влияние в культурно-идеологическом и дипломатическом плане, т.е. повышает престиж страны и её привлекательность, в отличие от инструментов «жесткой силы», часто отторгающих от сотрудничества.

Продвижение языка и культуры — вот чем собираются «воевать» страны после довольного долгого нахождения в стрессовом состоянии от постоянного увеличения и порой непредсказуемого передвижения «жесткой силы» во времена «холодной войны». Культурная, дипломатическая и экономическая победа без единого выстрела предпочтительней гипотетического обмена ядерными ударами.

В Европе первый такой китайский институт появился в Стокгольмском университете в 2005 году, но в 2015 году он же стал первым в Европе, который был закрыт. Высказывались следующие обвинения в адрес Института Конфуция: ограничение академической свободы, наблюдение за китайскими студентами за рубежом и продвижение идей и целей Коммунистической партии Китая. В Стокгольмском университете добавили, что «создание институтов, финансируемых другой страной, в рамках университета, является довольно сомнительной практикой».

Не обошлось и без политических заявлений: «Сейчас ситуация совершенно иная, чем была 10 лет назад. В то время институт был открыт для контактов с Китаем, что было важно для нас. Сегодня у нас совершенно другой академический обмен с Китаем, и нам кажется менее важным продолжать это сотрудничество». Помимо этого, в стране оставалось ещё три Института Конфуция — в Карлскруне, Карлстаде и Лулео.

В 2011 году при поддержке Юго-западного университета Цзяотун Институт был открыт в Университете Карлстада. Тогда политики обещали оказывать всю возможную поддержку китайско-шведским культурным отношениям — связи с Инститтом поддерживали даже местные школы. Но в 2016 году истёк срок соглашения между университетами, и Институт в Карлстаде был закрыт.

В том же 2011 году Технологический институт Блекинге в Карлскруне принял у себя Институт Конфуция при поддержке Куньминского университета науки и техники (Юньнань). Атмосферу дружбы тех времён дополнял тот факт, что китайская провинция Юньнань и шведский лен Блекинге ещё в 2000 году установили партнёрские отношения. В 2016 году Институт в Карлскруне прекратил существование.

В 2012 году Институт Конфуция появился в Технологическом университете Лулео при участии Сианьского университета архитектуры и строительства. Несмотря на постоянные обвинения Китая в цензуре и ожесточённые дебаты в местных органах власти, в 2018 году было решено продлить сотрудничество с Институтом до 2022 года. Но в ноябре 2019 года муниципальный совет поднял вопрос о прекращении работы Института в Лулео.

В качестве причины было указано де-факто сворачивание сотрудничества между университетами двух стран. На фоне ухудшения двух стран не обошлось без обвинений Институтов Конфуция некоторыми политиками и общественными деятелями в «шпионской деятельности», «коммунистической агитации» и сравнении с фашисткой Италией 1930-х гг. Иногда даже высказывались подозрения, что Институты «учат превосходству китайской нации».

В декабре 2019 г. Институт в Лулео был закрыт. Одновременно с этим в соседней Бельгии разгорелся скандал с запретом на въезд в Шенгенскую зону бывшему главе Института Конфуция в Брюссельском свободном университете Сун Синьнину после обвинений в шпионаже. Таким образом, на тот момент в Швеции оставалось две Школы Конфуция — при гимназии в Бурлэнге и школе в Фалькенберге. В апреле 2020 года последний класс Конфуция в Фалькенберге был закрыт. Швеция была первой европейской страной, открывшей Институты Конфуция, и стала первой европейской страной, закрывшей их.

Но параллельно с этим пострадали не только Институты Конфуция — ряд шведских городов разорвали побратимские и партнёрские отношения с Китаем. Например, второй по величине город Швеции — Гётеборг — не стал продлевать отношения с Шанхаем, существовавшие с 1986 года, Лулео разорвал связи с Сианем, Вестерос — с Цзинанем, Линчёпинг — с Гуанчжоу. Мэры некоторых городов заявляли об угрозах со стороны китайского посольства.

Также среди причин назывался и коронавирус, из-за которого отношение к Китаю в Швеции ухудшилось. Как отмечали СМИ, отношения между двумя странами окончательно «переросли в враждебность и взаимное подозрение».

***

Постепенное ухудшение отношений между КНР и Швецией на протяжении последних пяти лет достигло одной из своих низших точек. Давление Китая, которое выражается, прежде всего, через «мягкую силу», санкции, отмене мероприятий имеет целью изменить публичную политику того или иного европейского государства.

Издание Svenska Dagbladet отмечает, что Швеция — испытательный полигон, на котором Китай будет пробовать свои методы давления на малые страны с целью постепенного разрушения единства Евросоюза. И одна из главных задач Пекина — добиться благоприятного для себя решения по участию компании Huawei в развёртывании сети 5G.

Отношение рядовых шведов к Китаю нельзя назвать одобрительным — ещё в конце 2019 года исследования Pew Research Center демонстрировали, что 70% шведов негативно настроены по отношению к Поднебесной (самый высокий показатель в Европе). Китай не рассматривает Евросоюз как эффективную и единую структуру, в связи с чем европейское направление шведской политики и стратегии звучит особенно чётко — это призыв сплотиться и дать твёрдый ответ Пекину на его «коммунистическую пропаганду», понимая, что по одиночке справиться с ним будет невозможно.

Вслед за культурными и образовательными связями последуют и экономические меры давления. Коронавирус только обострил отношения Запада с Китаем, например, шведская газета Expressen выступила с антикитайским нарративом и призывами ответить за вирус и его последствия (при этом, основные нападки совершаются на права человека и цензуру в стране, ибо по мнению шведских СМИ это и есть первопричина пандемии). Не обошлось без критики политической модели КНР и «опасности закрытых границ» - отчего сейчас «пострадает международное и внутриевропейское сотрудничество».

Нельзя забывать и о внутриполитическом дискурсе — если правящие социал-демократы во главе с премьер-министром Стефаном Лёвеном рассчитывают на возобновление контактов с китайской стороной после окончания пандемии, то правоцентристская оппозиция стоит на принципах непримиримости по отношению к Пекину и призывает к более решительным мерам; теоретически дело может дойти до санкций в отношении нарушителей прав человека в КНР. Швеция как часть ЕС имеет риски транслировать антикитайскую повестку дня на других членов объединения, чем сейчас активно занимаются США, собирая союзников в информационной борьбе относительно причин возникновения вируса.