«Удаленка» уже вошла в жизнь многих россиян. Однако процесс, толком, ничем не регулировался. Законодатели решили навести порядок в этой сфере: единороссы предлагают внести поправки в главу 49.1 Трудового кодекса.
Депутаты предлагают выделить три вида работы в удаленном режиме: непосредственно дистанционную, временную дистанционную и комбинированную. При этом инициаторы поправок решили защитить граждан, от работы в формате нон-стоп — разработаны определенные нормы, касающиеся времени, чтобы не получилось так, что сотрудник должен круглосуточно быть в режиме «боевой готовности», реагируя на звонки или сообщения работодателя.
Ранее первый зампред фракции Андрей Исаев говорил, что в законопроекте будет прописано «право на оффлайн» на удаленке. При этом предполагается, что, если сотрудника привлекают к работе в личное время, в связи с острой производственной необходимостью, эти часы будут оплачиваться, как сверхурочные — по повышенному тарифу.
Отставшие от поезда
Однако пока депутаты дискутируют по поводу перевода на законные рельсы, на рынке труда происходят и другие процессы. В том числе и рост безработицы. Как сообщил министр труда Антон Котяков в ходе совещания с президентом Владимиром Путиным, за полмесяца число официально зарегистрированных безработных в России выросло на 15,9%, до 2,424 млн человек. При этом министр отметил, что по сравнению с апрелем и маем прирост числа безработных начал снижаться. Президент же указал на то, что в России это «не так драматично выглядит, как во многих других странах».
Правда, официальная статистика не отслеживает тех, кто, потеряв работу, государство об этом не уведомил. Как ранее заявил «Интерфаксу» президент Конфедерации труда России (КТР), член Совета при президенте РФ по правам человека Борис Кравченко, реальная численность безработных в России составляет порядка 8 млн человек.
Постпандемические метаморфозы
Понятно, что с восстановлением экономики, часть тех, кто сейчас остался без работы, вновь ее обретет. Однако эксперты указывают на то, что пандемия актуализировала в том числе автоматизацию рабочего процесса. Израильский историк Юваль Харари полагает, что результатом станет уход в прошлое ряда профессий.
«Дело не в том, что все люди потеряют ценность как работники, а в том, что некоторые люди станут более ценными, а другие — совершенно бесполезными с точки зрения экономики», — цитирует Харари РБК.
«Пандемия подхлестнет автоматизацию. Алгоритмы начнут брать на себя функцию HR с наймом и увольнением сотрудников. Кроме того, роботы просто отберут конкретные рабочие места», — приводит «Коммерсант» рассуждения директора Центра социологических исследований РАНХиГС Виктора Вахштайна.
Однако не все эксперты считают, что ситуация столь драматична. «Пандемия усилила не сам процесс автоматизации, а скорее ее значимость, как с точки зрения элементарного выживания бизнеса, сохранения экономики, так и безопасности, когда весь мир столкнулся с повсеместными ограничениями на прямые офлайн-коммуникации между людьми», — считает директор по развитию hh.ru Борис Вольфсон, — «Тенденцией более высокого уровня, чем сама по себе автоматизация, является рост востребованности цифровых талантов и цифровых профессий, способных ее претворять в жизнь. Поэтому наше мнение было и остается тем, что сколько автоматизация сократит рабочих мест, столько же и создаст».
По словам профессора кафедры труда и социальной политики Института государственной службы и управления РАНХиГС Александра Щербакова, исчезнуть могут, в частности, рабочие места кассиров в сфере торговли, портье в гостиницах, операторов банковского обслуживания. Возможно сокращение ручного неквалифицированного труда в материальном производстве. «Это может происходить независимо от возраста наёмных работников, но люди старших возрастов особенно уязвимы в этом отношении. Возможно, новые рабочие места появятся за счёт расширения спроса и в традиционных отраслях сферы услуг — в детских дошкольных учреждениях, в начальном школьном образовании, в медицинских учреждениях, в дистанционной занятости», — отмечает профессор, при этом указывая на то, что автоматизация — процесс не линейный и не равномерный.
Этот процесс усовершенствования технологий в производстве товаров связывают с развитием так называемого «шестого технологического уклада». Александр Щербаков напомнил, что в прошлом такие процессы нередко вызывали тревогу общественности как причина возможного роста безработицы, напоминая о таком ярком примере, как массовые протесты ткачей-луддитов.
«Луддизм, как и впоследствии неолуддизм, не раз заявлял о себе, но главным образом — в идеологических, теоретических трактовках. Но различные производственные нововведения не сопровождались в дальнейшем существенно резким ростом безработицы. Появлялись новые рабочие места, в том числе принципиально новые, возникали обновлённые сферы деятельности, общая занятость сохранялась. Можно считать, что при современной автоматизации процессы будут разворачиваться аналогично», — поясняет ученый.
По мнению Бориса Вольфсона, новое восстание луддитов России не грозит еще и потому, что пока в нашей стране нет масштабных примеров или проектов автоматизации, которые могут повлечь исчезновение целых профессий. Да, есть отдельные направления, где процесс идет полным ходом, однако там речь скорее идет не о вытеснении «живых сотрудников», а о трансформации и снижении числа рутинных операций в ежедневной работе. В числе подобных примеров: HR, бухгалтерия и документооборот, юридическая и финансовая сферы. То есть трансформируются, в первую очередь интеллектуальные профессии, а не те, что связаны с физическим трудом.
«О существенно более медленных темпах автоматизации неинтеллектуального труда говорит и свежая статистика: в мае 2020 года количество вакансий для рабочего персонала, по данным hh.ru, выросло на 49% к апрелю и на 99% к аналогичному периоду прошлого года», — добавляет Вольфсон, — «В период самоизоляции мы видели примеры взрывного роста вакансий на работу и услуги, которые очевидны как поле для автоматизации, а именно: курьеров, складских рабочих, водителей, кассиров в продуктовом ретейле. И Россия в этом не одинока: в развитых странах тоже проекты доставки дронами, магазины без касс и обслуживающего персонала, беспилотное такси — все еще скорее экзотика и эксперименты, чем привычный образ жизни».
Тем не менее, процесс уже идет и набирает обороты. Так что готовиться к масштабной трансформации нужно на государственном уровне. Юваль Харари в числе возможных вариантов говорит о введении безусловного базового дохода, который можно будет обеспечить в том числе, повысив налоги для корпораций, которые от автоматизации только выиграют.
Однако регулярная «раздача рыбы» не решит проблему целиком. Все-таки для кого-то полезнее окажется удочка. И подумать о том, кому и как ее предоставить, должно в том числе государство. «Для появления рабочих мест в новых сферах (искусственный интеллект, микробиология, нанотехнологии, аэрокосмическая отрасль и др.) необходимо активное государственное содействие предпринимательству и участие в сфере инноваций. Необходимо и содействие росту эффективности экономики, прежде всего, за счёт роста производительности труда», — отмечает Александр Щербаков.
Понятно, что переучить кассира на микробиолога, или портье — на специалиста в аэрокосмической области — задача из раздела фантастических. Зато создание рабочих мест для новых специалистов позволит тем, кто только готовится к выходу на рынок труда, обрести уверенность. И, возможно, поддержать тех, кого все-таки накроет волна автоматизации и оптимизации.
