Статистика по росту, а точнее, падению экономики в большинстве стран мира выглядит пугающе. В США ВВП во II квартале по сравнению с аналогичным периодом прошлого года рухнул больше, чем на треть, во Франции — почти на 20%, в Германии — почти на 12%, а если говорить о ЕС в целом, то падение приблизилось к 15%. На этом фоне Россия, экономический спад в которой составил по итогам II квартала 9,6%, выглядит более чем достойно. Эксперты полагают, что этому способствовал целый ряд факторов.
«Мы полагаем, что более значительная глубина падения в США, чем в России связана с тремя основными факторами: большей базой американской экономики; более жесткими карантинными мерами; более низкой защитой трудовых ресурсов, чем у нас — американские работодатели резко останавливали производство и оказание услуг и увольняли персонал», — поясняет управляющий директор рейтинговой службы национального рейтингового агентства (НРА) Сергей Гришунин.
Что же касается, например, Франции, то падение ее экономики — также результат более жестких карантинных мер. Причем, по статистике видно, что наибольший вклад в падение ВВП Пятой республики внесла строительная отрасль, которая практически не работала весь II квартал 2020 года.
Особый путь
При этом, подчеркивает Гришунин, во многих отраслях экономики России сотрудники остались на работе, в частности, за счет введения различных госпрограмм поддержки бизнеса. Плюс, некоторые отрасли, например, строительство, в некоторых регионах полностью работу не прекращали.
На руку Москве, отмечает руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев, сыграло еще и то, что на пороге кризиса у России была очень приличная база: низкий госдолг, стабильные показатели инфляции.
Как ранее заявил, отчитываясь перед Госдумой, премьер-министр Михаил Мишустин, в начале этого года у нас были все предпосылки для «рывка». Планы смешала пандемия, но потенциальные драйверы проявили себя и в качестве надежного спасательного круга.
«Главное последствие пандемии коронавируса — в резком сокращении деятельности малого и среднего бизнеса, сектора услуг. У нас в стране доля малого и среднего бизнеса в ВВП — не более 20%, тогда как в западных странах МСП дают в ВВП до 60%. Потому в ЕС, США такое серьезное снижение, а в России — гораздо меньше», — добавляет исполнительный директор консалтинговой компании Klopenko Group Дмитрий Иванов.
Правда, по словам эксперта, есть еще один нюанс: кто как статистику считает. «Если еще недавно тот же Росстат применял методы сравнения экономических показателей РФ по отношению к 2010 году (где самый высокий уровень промышленного производства за последние 20 лет), то сейчас все цифры сравниваются с 2018 годом (и там цифры совсем другие, более скромные). Статистика с таким подходом получается более гладкой», — поясняет Иванов.
Надежда на будущее
Однако в целом, как отмечают эксперты, Россия действительно увереннее стоит на ногах. Осторожный оптимизм, кстати, выражает и Центробанк, на этой неделе в очередном выпуске информационно-аналитического обзора «Экономика» отметивший, что в июне деловая активность начала потихоньку восстанавливаться. Регулятор отмечает, что свою роль сыграло смягчение ограничительных мер вкупе с господдержкой. Замедлилось снижение выпуска в промышленности, грузооборота транспорта. Наметилось восстановление объема строительных работ. Продолжился рост в сельском хозяйстве.
«Заметно возросла потребительская активность. Рост оборота розничной торговли ускорился в сегменте как продовольственных, так и непродовольственных товаров. Многие косвенные индикаторы указывали на признаки восстановления и инвестиционного спроса», —отмечает регулятор.
При этом в Банке России полагают, что российскую экономику ожидает пусть и плавное, но движение вверх. Хотя до положительных значений по итогам года, мы, конечно, не дотянем.
«В III квартале смягчение ограничений, как в зарубежных странах, так и в России, создаст условия для расширения экономической активности, основным драйвером которого будет восстановление потребительского спроса. Однако годовые темпы экономического роста во втором полугодии останутся отрицательными и по итогам 2020 г. ВВП, по оценкам Банка России, снизится на 4,5—5,5%», — полагают в Центробанке.
Каждый сам за себя
Звучит достаточно обнадеживающе. Но ведь Россия — не единственная страна в мире. А глобальные тенденции вызывают серьезное беспокойство у экспертов.
«Падение ВВП в развитых странах беспрецедентно по масштабу и продолжается уже второй квартал подряд. Если мы увидим серьезное падение ВВП в развитых странах и в третьем квартале, а прогнозы по быстрому восстановлению не будут сбываться, то мы можем уже говорить о серьезной мировой рецессии», — говорит Сергей Гришунин.
«Сложно прогнозировать, как будет идти восстановление экономик разных стран и регионов — пока еще не очевидно, что все достигли дна. Последствия локдауна будут иметь накопительный эффект в виде роста безработицы, количества компаний-банкротов, увеличения дефицита госбюджетов и т.д. Сейчас процесс мирового падения только начался, и кто каким путем пойдет — неизвестно», — добавляет Артем Деев.
На общем фоне, правда, выделяется Китай, который уже повернул вспять отрицательную динамику, встав на траекторию роста (по итогам II квартала ВВП Поднебесной вырос на 3,2%, превысив прогнозы). Однако эксперты сомневаются в том, что КНР станет локомотивом, который вытащит из болота мировую экономику. Пекину сейчас не до чужих «бегемотов», своего бы вытянуть.
По словам руководителя аналитического департамента AMarkets, Китай явно делает упор на восстановление с помощью стимулирования внутреннего рынка, идет по пути мобилизации внутренних ресурсов и максимальной независимости от внешних рынков. Так что то, что рост Поднебесной вряд ли окажет существенное влияние на оздоровление глобальной экономики.
«Главное давление на мировую экономику оказывает цепочка: падение доходов граждан — сжатие внутреннего потребления — сокращение внутренней экономики. За этим следуют другие последствия: падение глобального потребления и спроса — сокращение объемов торговли между странами — падение мирового ВВП. В данной ситуации каждая страна будет выживать по отдельности, в зависимости от уровня развития и степени независимости своей экономики от внешних рынков», — поясняет Артем Деев.
Независимой Россию назвать сложно, ведь несмотря на все усилия, в отечественной экономической кровеносной системе слишком высокое содержание углеводородов. Которые активно экспортируются и питают российскую казну.
«Падение нефтяных котировок, снижение цен на газ, общее сокращение потребления и спроса имеют для России гораздо большее значение, чем остановка работы малых предприятий, отмечает эксперт. При этом, поставки нефти из РФ в первом квартале сократились в два раза по сравнению с прошлым годом, та же ситуация с природным газом. В результате падение в обрабатывающей промышленности достигло 10% в первом полугодии», — отмечает Дмитрий Иванов.
При этом со всего мира уже поступают новые тревожные сигналы. В Испании (ВВП которой, кстати, уже рухнул на 18,5%) наблюдается рост заболеваемости, и власти возвращают ограничительные меры. О второй волне заявил британский премьер Борис Джонсон. В США число заболевших продолжает расти, а во Вьетнаме вообще говорят о появлении «агрессивного типа коронавируса». ВОЗ, правда, уточняет, что это не вторая волна, а все та же первая «большая».
Но сути это не меняет: то самое целительное воздействие на экономику снятых ограничительных мер может внезапно закончиться. А это снова приведет к падению доходов, спроса, причем в том числе и на энергоносители. И остаться в стороне у России, с ее «базой для рывка» и прочими страховочными тросами, не получится.
