Как заявил министр финансов Белоруссии Юрий Селиверстов, проблемы бюджета страны связаны не только с пандемией коронавируса, но и с ситуацией на нефтяном рынке, которая также негативно отразилась на государственных финансах. В совокупности все текущие проблемы будут стоить ее бюджету, по его оценке главы минфина, 1,6 млрд долларов.
«Половина этой суммы связана с нефтяным рынком, уменьшением размера таможенных пошлин, а также объемов экспорта нефтепродуктов. Кроме того, с учетом ситуации в экономике в целом прогнозируем, что недополучим налог на прибыль, дивиденды от предприятий в госсобственности на сумму чуть более 0,8 млрд долларов», — заявил он. В связи с этим плановый дефицит бюджета, передает РБК со ссылкой на Юрия Селиверстова, вырастет почти втрое — с ожидавшихся 368 млн до 860 млн долларов.
Министр заверил, что за предыдущие профицитные годы власти накопили определенную сумму, которую привлекут для выполнения всех обязательств. По итогам января—июля дефицит бюджета Белоруссии составил 570 млн долларов. Доходы сложились на уровне 5,25 млрд долларов, расходы — 5,82 млрд долларов. На борьбу с коронавирусом власти в общей сложности потратили около 200 млн долларов. «В основном это выплаты медицинским и социальным работникам, которые проживают в соцучреждениях и работают вахтовым методом, получая соответствующие доплаты», — пояснил министр.
В Белоруссии достаточно проблем с бюджетом из-за переизбытка продукции машиностроения, да и многих других качественных товаров, которые тем не менее не находят достаточно рынков сбыта, отмечает шеф-аналитик ТелеТрейд Пётр Пушкарёв. Такое количество тракторов, сельхозтехники или автобусов, продуктов питания самой Белоруссии «не съесть» и в Европе реализовать всё это тоже непросто.
И Россия не готова делать закупки в обсуждавшихся когда-то ранее масштабах, да еще и чинит препоны импорту белорусских сельхозтоваров под разными предлогами, лоббируя интересы собственных производителей. Так что «обиды» на Россию накопились у белорусских властей не только на почве газовых тарифов или налогового маневра в нефтянке.
Но существующие разногласия вряд ли могут решаться с тех позиций, что Минск предлагает в последние пару лет, считает Пётр Пушкарёв. Те же тарифы на российский газ для Беларуси, вероятно, должны быть ниже, чем для Германии или Австрии, но все же они не могут быть и такими же, как в приграничных, соседних с Оршей или Гомелем областях. Для того же Смоленска «Газпром» даёт максимально возможные дотации даже и по российским меркам — газ там дешевле, чем в среднем по центральной России.
Да, из-за налогового маневра в России сырая нефть стала дороже на входе для белорусских нефтеперерабатывающих заводов, так как для российской нефтянки Москва убрала вывозные пошлины, перейдя на другую систему налогообложения — к налогу на добавленный доход (НДД) вместо замещаемого налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ).
Вероятно, это более справедливо, стимулирует внутри России разработку месторождений разного качества, позволяет гибче учитывать условия добычи системой льгот, говорит Пётр Пушкарёв. А разницу по внутренним и экспортным ценам на бензин для российских НПЗ правительство компенсирует системой отрицательных акцизов — фактически, из бюджета. Но в Белоруссии, даже если бы они и хотели это сделать, средств на такую систему нет, а требовать её от России ещё и для белорусских НПЗ немного странно.
И, опять-таки, компромисс по ценам на ввозную нефть для Беларуси можно поискать в рамках тех объёмов в 6—8 млн тонн нефти, которые нужны для переработки белорусскими НПЗ для собственных потребностей страны — не только в бензин, но и для нужд, скажем, химической промышленности. Но не для тех объёмов, которые из Белоруссии шли и идут чисто на экспорт, давая возможность бюджету Белоруссии побольше заработать. И странно слышать от нынешнего белорусского правительства, что оно считает право на эту спекулятивную прибыль незыблемым — полученные раньше практически «на халяву» доходы Россия, мол, и дальше должна обеспечивать белорусским НПЗ на долгие годы.
Взаимоприемлемые решения и компромиссы поискать, конечно, можно и по нефти и по газу, если и российские предприятия смогут рассчитывать на какие-то статьи доходов взамен — например, в виде долей в белорусских предприятиях, или другой взаимной выгоды, но вряд ли на почве чистых российских дотаций. Отношения с Россией после завершения в Белоруссии выборов будут развиваться нормально, продолжится поиск действительно взаимовыгодных шагов, и наши экономики настолько тесно связаны узами поставок, общего рынка сбыта, что решения обязательно найдутся, а предвыборные политические ходы не забудутся, но будут оставлены за скобками, полагает шеф-аналитик ТелеТрейд.
То, что корень нынешнего отката в отношениях между Россией и Белоруссией лежит именно в налоговом маневре в российской нефтянке, признает и председатель правления КПК «Обновление» Михаил Дорофеев. Изменения в налоговой системе России фактически приведут к тому, что в 2024 году стоимость российской нефти для Минска сравняется с мировой и сделает эту отрасль, которая обеспечивала весомую долю поступлений доход в бюджет, неконкурентоспособной. Ранее бывший глава Минфина братской страны Максим Ермолович оценил потери страны от налогового маневра за 2019—2020 годы в $800 млн.
Отсюда проистекают разногласия с ценой на газ, с размером компенсаций потерь от российского налогового маневра в нефтяной сфере, а также за некачественную нефть по нефтепроводу «Дружба», продолжает эксперт. Это стало и причиной демонстративной акции президента Белоруссии Александра Лукашенко с поставками энергоносителей из-за рубежа и имеет отношение к недавним событиям, носящим политический окрас, в преддверии выборов президента 9 августа, включая недружественные заявления в адрес России.
И все же, уверен Пётр Пушкарёв, — конечные решения проблем с наполнением Минском бюджета лежат совсем в иной плоскости. За последние годы в Белоруссии созрел и активно развивается действительно мощный IT-кластер на базе сотрудничества с европейскими и китайскими компаниями. Это настоящий прорыв, но на одном сравнительно небольшом хайтеке белорусский бюджет не вытянет. Давно назрели и приватизация, и частичное перепрофилирование машиностроительных заводов, переориентация оставшихся ещё с советских времён традиционных направлений производства в более современную структуру с учётом реальных потребностей спроса.
Это болезненные шаги, затрагивающие социалку, нынешний уровень и без того не самых высоких зарплат у сотен тысяч людей, которых придётся или переучивать, или трудоустраивать иначе, говорит эксперт. И это напоминает ситуацию некоторых российских моногородов, построенных вокруг одного предприятия — хорошего, но продолжающего работать по старинке, и продолжающего прозябать без явных перспектив. О серьезной трансформации экономики власти в Минске и слышать не хотят, но если не нынешнее правительство Александра Лукашенко, то того, кто придет ему на смену всё равно жизнь заставит этим заниматься.
А в Москве, конечно, недовольны текущим прогрессом в реализации намеченных целей в рамках союзного государства и используют экономический рычаг для воздействия на президента Лукашенко, отмечает Михаил Дорофеев. Однако ситуация могла войти в иное русло, которое может грозить потенциальным пересмотром отношений и их выстраиванием без опоры на исторически сложившиеся тесные связи между двумя государствами.
Но определенный запас прочности у нынешнего главы Белоруссии есть, уверен эксперт. В прошлом году профицит государственного бюджета составил 3,2 млрд белорусских руб., в июне были размещены еврооблигации на 1,25 млрд долларов, что в совокупности перекроет ожидаемый по словам Минфина дефицит в 4,0 млрд руб. Однако в дальнейшем из-за налогового маневра (эффект на горизонте до 2024 власти Белоруссии прежде оценили в 10 млрд долларов) и в условиях отсутствия диверсификации экономики Минску могут потребоваться дополнительные заимствования от МВФ или «западных партнеров». В Москве к этому наверняка отнесутся прохладно.
