Так бывает: вы встречаетесь с умным милым человеком уже несколько месяцев. Ваши отношения, казалось бы, благополучны, хотя скорее подходит слово «комфортны».
Однако по необъяснимым причинам внутри заложена бомба замедленного действия с обратным отсчетом — роман обречен на провал. Тем не менее, вы по инерции все еще движетесь по жизни вместе с вашим умным милым избранником, попутно в голове крутя кубик рубика, чтобы совпали все стороны и, наконец, свершился план разрыва. И так может длиться годами.
Как часто мы думаем, как все закончить, чтобы начать новое, истинное, безупречное, позабыв о коварстве человеческой психики, склонной к утопической опоре на надежду, которая шепчет в ухо: вечная любовь еще возможна, нужно только потерпеть… Вера в счастливое будущее, включающая наши чаяния на жизнь после смерти, которая, непременно, лучше любой нынешней бренной, заставляет людей двигаться дальше. Хотя несложно догадаться, что мы курсируем по кругу: вечный «день сурка».
Желающим вырваться из паралича надежды предстоит остановить время, разомкнуть скрепы обыденного восприятия и смириться с нелинейностью происходящего. И там за остановкой покуривает с ухмылкой абсурдный сон, именуемый подсознанием. При желании с помощью квантовой физики в его причудах можно разглядеть себя настоящего. Однако путь к экзистенциальной реальности пролегает через холод одиночества и глубокую печаль.
Пожалуй, так можно кратко интерпретировать суть потрясающей и жутковатой новой картины Чарли Кауфмана, которая так и называется «Думаю, как все закончить». Впрочем, зная особый стиль Кауфмана, следует понимать с самого начала: вариантов прочтения «как закончить» значительно больше. Соавтор Мишеля Гондри в непревзойденном «Вечном сиянии чистого разума», сценарист «Быть Джоном Малковичем» и режиссер «Аномализа», дважды оскароносец, лауреат Британской Академии и Венецианского фестиваля, Кауфман известен умением удержать баланс между легкой любовной историей и глубоководным дайвингом в самые темные колодцы души.
Одноименный роман канадского писателя Иэна Рида просто напрашивался на экранизацию именно Чарли Кауфманом, любителем сложных философских головоломок. Профинансировала проект компания Netflix. Режиссер собрал отменный каст, а в операторы позвал великолепного поляка Лукаша Зала, снискавшего себе славу в «Холодной войне» Павла Павликовского, анимационном блокбастере «Ван Гог. С любовью, Винсент» и «Довлатове» Германа-младшего.
Картина Кауфмана — трехактный абсурдный спектакль, где каждая часть словно бы намекает на близость с одним из трех великих режиссеров. Первая «романтическая» часть — условное подражание вудиаленовскому стилю, вторая — завлекающая и пугающая, поклон братьям Коэн и их «Бартону Финку», а третья сюрреалистическая — откровенный кивок в сторону Дэвида Линча. Но обо всех трех частях по порядку.
Дорога в родительский дом
Тюфяк и зануда Джейк в исполнении Джесси Племонса («Ирландец», «Во все тяжкие», «Фарго») приглашает свою девушку познакомиться с его родителями, которые живут на ферме в какой-то дикой глуши. Люси (Джесси Бакли — новое актерское дарование, запомнилась по сериалу «Чернобыль») на самом деле уже лелеет мысль о расставании с Джейком, но отказать ему не может и принимает приглашение.
В начинающуюся метель пара отправляется на машине в отчий дом Джейка. Впрочем то, что он и она пара в привычном смысле, не совсем очевидно. Всю дорогу они ведут бесконечно умные беседы, сыпля книжными цитатами с двух сторон, практически не глядя друг на друга. Одновременно Люси рефлексирует внутри себя о том, как ей наскучили отношения с Джейком, как сложно, когда тебя не понимают, и постоянно задается вопросом, как бы ей поделикатнее с ним расстаться. Первый акт медленно накрывает героев меланхоличным флером. Люси, с тоской смотря на заснеженный пейзаж за окном, размышляет: «Больные отношения легче сохранить, чем разрушить, люди остаются в отношениях, даже если им вышел срок». Ночь сгущает краски. Звезд не видно из клаустрофобического пространства машины.
Деструкция действительности
В середине картины Чарли Кауфман нагнал жути буквально из ничего. Зрителя как будто помещают внутрь тревожного сна: все происходящее на грани гипнотической нормальности, но затылком, утробой, кончиками ушей ощущается катастрофический треск реальности по швам. Родители Джейка (блистательные Тони Коллетт и Дэвид Тьюлис) по началу предстают эксцентричными фермерами, но вскоре мутируют в подобия персонажей с картин Гойи. Джейк тоже начинает вести себя довольно странно, приглашает свою девушку посмотреть на мертвых овец, рассказывает про свиней, которые тихо лежали, пока их поедали личинки. В доме над камином висит детская фотография: Люси отчетливо узнает на ней себя, а Джейк себя.
Девушка теряет самоидентичность, меняет имена и свои профессии: она — то художница, то физик, то официантка, то кинокритик, то геронтолог. По всей видимости, героиня медленно сходит с ума в этом мрачном жутком доме, или начинает проживать иные квантовые сценарии своего существования. Время начинает течь вспять, а потом вдруг убегает вперед. Родители стареют, а потом — снова молоды. Холодящий кровь триллер набирает обороты, но не заходит за черту жанра ужасов. Здесь другое — игры со знанием зрителя, его восприятием. И, пожалуй, Кристофер Нолан рядом с Кауфманом кажется слишком прямолинейным.
Как все закончить
Разыгралась дикая вьюга, но Джейк и Люси заводят машину, направляются обратно, откуда приехали. Действительность, достигшая пика деструкции, меняет декорации и превращается в сюрреалистическое путешествие. Люси и Джейк снова заперты в машине и ведут длинный диалог о философии Ги Дебора, очерках Дэвида Фостера Уоллеса, о фильме Кассаветиса «Женщина под влиянием» и о солипсизме (идея этого философского направления в том, что мир существует только в пределах разума личности).
Липкое приторное мороженое, зачем-то купленное в придорожном ларьке посреди холодной зимней ночи, стаканчики из под него, которые некуда выбросить, школа Джейка, где он учился, смертельный танец, анимация свиньи и совершенно неуместный мюзикл — новые символы Кауфмана на пути разоблачения искусственной природы бытия Джейка и Люси. Разгадывание главных головоломок фильма полностью ложится на плечи зрителя.
Посоветовать это роуд-муви психически неустойчивым людям было бы опрометчиво. Кино об упущенных возможностях в мире, где не существует объективной реальности, может испортить настроение и тем, кто любит сладкое мороженое.
История преисполнена эзотерической мрачности и, пожалуй, чуть перегружена корпусом непонятных рассуждений об устройстве вселенной и жизни как таковой. И тем не менее, хочется не раз пересмотреть картину, поискать закодированные послания, вглядеться в героев, снова послушать последний эмоциональный спич Джейка: «Жаль, что лишь немногие овладевают своей душой до смерти. Их жизнь — мимикрия. Их страсти — цитата. Мы лжем, что все станет лучше, что никогда не поздно, что возраст — лишь число, что тьма сгущается перед рассветом, что у Бога есть план… Теперь пути назад нет. Его никогда нет».
