Общероссийский гражданский форум, который в субботу пройдет параллельно в семи городах, Москве, Санкт-Петербурге, Самаре, Екатеринбурге, Перми, Барнауле и Ставрополе, станет восьмым по счету подобным собранием, на котором участники различных неправительственных объединений обсудят свою работу на благо общества.
Организаторы совещания — Общероссийский гражданский форум и Комитет гражданских инициатив — заявили главной его темой деятельность общественных активистов в эпоху коронавируса: «пересборку» (так сказано в анонсе мероприятия) образовательных, культурных и некоммерческих инициатив в условиях пандемии и внедрения удаленного труда.
На самом деле повестка субботнего форума намного шире, чем «коронавирусная» тематика. В плане мероприятия заявлены вопросы здравоохранения, темы прав на труд и образование, контроля за честными выборами в Госдуму, защита частной жизни граждан от государственного «Большого брата», вопросов местного самоуправления, мер по поддержке малого и среднего бизнеса и другие, имеющие значение независимо от наличия или отсутствия эпидемиологической угрозы.
Объединяет же все эти темы то, что участники форума намерены ответить на вопрос: в каком качестве представляемые ими структуры видят государство в нынешних обстоятельствах. Как партнера, с которым можно договариваться? Как благодетеля, у которого надо выпрашивать помощь? Как надсмотрщика, чью благосклонность надо заслужить хорошим поведением? Или как угрозу, от которой надо держаться на максимально возможной дистанции?
Учет и контроль
Уже по составу участников Гражданского форума видно, что в России не существует какого-то единого «профиля» негосударственных организаций. И в зависимости от направления их деятельности отношение властей к ним тоже различается порой диаметрально, сказала «Эксперту Online» одна из участниц субботней дискуссии, профессор кафедры экономической и социальной географии МГУ Наталья Зубаревич.
«Привести все общественные организации к общему знаменателю столь же невозможно, как объединить все медицинские специализации под общим понятием “врач”. Государство, по всяком случае, очень четко разделяет некоммерческие организации по направлениям их деятельности и отношение властей к НКО напрямую зависит оттого, чем конкретная организация занимается», — говорит она.
По программе форума видно, что его участники четко поделены по направлениям, которые с той или иной степенью обобщения можно разделить на «социальное», «профсоюзное», «политическое» и «экономическое» - хотя между этими направлениями, как правило, не существует четких границ. Но государство как раз для себя определяет достаточно недвусмысленно, какие из данных тематик оно считает допустимым для общественного активизма, а какие «резервирует» как свой эксклюзивный домен.
«Здесь и гадать не надо. Достаточно посмотреть, какие проекты выигрывают государственные гранты, а какие к их распределению не подпускают на пушечный выстрел. К первым относятся всевозможные “патриотические” организации, смысл деятельности которых не всегда понятен. Возьмите хотя бы байкеров Александра Залдостанова - «Хирурга» - ну какая от них, в самом деле, польза обществу? Более или менее благосклонно власти относятся к НКО, которые занимаются “грязной работой” в социалке. А вот те активисты, которые посвящают себя политической деятельности, надежно занесены в черный список — им не то, что гранты выдавать отказываются. Их, напротив, прессуют по полной», — перечисляет профессор.
Если государство не видит в развитии общественной инициативы угрозы своей стабильности, оно всячески приветствует передачу какой-то части своих функций на «аутсорсинг». Это освобождает госаппарат для решения тех задач, которые объективно не под силу общественной «самодеятельности».
«НКО, которые специализируются на той или иной сфере, как правило выполняют эту работу и дешевле, и качественнее, чем аналогичные государственные структуры. Особенно хорошо это заметно в проектах по соцзащите. Но власти в России все равно относятся к такой деятельности ревниво и подозрительно. У нашей власти есть idée fixe – контролировать всякий чих каждого гражданина, и мы видим, что эта симптоматика с каждым годом усиливается. Та же выдача грантов обуславливается всё нарастающими объемами отчетности и прочими путями тотального контроля за НКО», — говорит Зубаревич.
Разделяй и отрезай
Но российские общественные организации находятся в неоднозначных отношениях не только с государством, они нередко не могут найти общий язык и между собой, констатирует глава Общероссийского Союза некоммерческих организаций Александр Айгистов.
«Некоммерческий сектор оказался разделенным после создания минувшей весной Министерством экономического развития реестра, в который вошли только те организации, которые получали федеральные и региональные гранты до 2017 года. Почему взята именно эта дата для отсечения, непонятно. Но это привело к тому, что в нынешнем году все НКО, возникшие за минувшие три года, оказались отрезаны от возможности подавать заявки на госфинансирование», — рассказал он «Эксперту Online».
Такие НКО до сих пор не подавали заявки на гранты именно потому, что могли функционировать с помощью каких-то иных источников финансирования. Но с приходом пандемии и вызванной ею «новой реальности» эти источники иссякли в одночасье. Не внесенные в реестр МЭР организации оказались в отчаянном положении, так как государство их «в упор не видит».
«Парадокс состоит в том, что самыми ущемленными оказались именно те организации, которые до коронавируса работали успешнее всего, были самыми востребованными в своих секторах. Именно поэтому они и не искали государственного финансирования! Сейчас же они отброшены на обочину, люди из них уходят сотнями тысяч. Соответственно, и число НКО сокращается быстрыми темпами, хотя и в лучшие времена их в России было не так уж много», - печалится Айгистов.
По данным Минюста РФ, в стране в 2019 году «на бумаге» существовало около 213 тысяч таких организаций. В это число входят 2900 подразделений 53-х политических партий, 31 тысяча религиозных организаций и 91 тысяча других НКО, в том числе семь иностранных. Но в Союзе НКО знают, что реально какую-то активность проявляет менее 30 тысяч из этого числа.
«За пять лет из некоммерческого сектора ушла примерно половина сотрудников. Сейчас занятыми в этой сфере числится 580 тысяч человек — что с учетом размера и населения страны очень мало. Это отчасти связано с общими для всех отраслей экономическими трудностями, но и со специфическим отношением государства к НКО, которое держит некоммерческие организации на голодном пайке», — объясняет глава Союза НКО.
Он не исключает, что государство мало заботится о поддержке общественных организаций по той причине, что у него есть собственный пул таких структур. Они по форме являются НКО, однако, в отличие от организаций, созданных снизу, могут не беспокоиться о «хлебе насущном».
Естественно, что при наличии таких «родных» организаций независимые НКО воспринимаются государством как пасынки и падчерицы.
«В принципе, в том, что какая-то часть общественных организаций получает гарантированное госфинансирование, нет ничего плохого, если они выполняют социально-полезную работу. Плохо, что это приводит к гуманитарному конфликту в среде самих общественников. Те из них, кто занимается волонтерством по зову сердца, очень болезненно воспринимают коллег, назначенных на эту работу от органов власти. Такие назначенцы часто не могут найти общий язык с неформальными лидерами организаций, которые они официально возглавляют. Подобное двоевластие губит многие НКО, потому что приводит ко внутренней конкуренции, из-за чего у членов организации уже не остается сил и времени заниматься собственно той деятельностью, для которой те создавались», — говорит Айгистов.
Попытки «огосударствления» идущих снизу инициатив - это не обязательно административные методы (хотя их из арсенала тоже не списывают, когда дело касается правозащитных, экологических и прочих «не в меру активных» объединений). В последнее время подмена реальных неправительственных организаций организованными сверху успешно достигается через создание волонтерских движений под эгидой провластных структур, в первую очередь «Единой России». Самым известным примером стала деятельность таких волонтеров, чья объявленная численность составила 61 тысячу, в период эпидемии ковида — они даже удостоились похвалы президента Владимира Путина, а он такие комплименты кому попало не раздает.
Вы тоже пострадавшие, а значит обрусевшие
Ситуация в российском некоммерческом секторе в точности совпадает с ситуацией в секторе коммерческом, где в результате пандемии коронавируса тоже произошла четкая сегрегация бизнесов на «счастливчиков» и «гадких утят», сказал «Эксперту Online» замдекана Института мировой экономики и бизнеса Юрий Мосейкин.
«Бизнес всегда жаловался и будет жаловаться на государство независимо от того, какие бы благоприятные условия ему не обеспечивали. Для предпринимателя хорошее государство то, которое он не замечает. Любое вмешательство государства не стимулирует частное предпринимательство, так как регламентирует его деятельность. Но в пандемию эта зарегулированность проявилась для малого и среднего бизнеса особенно болезненно», - указывает экономист.
Государство определило список отраслей, наиболее пострадавших от коронавирусных ограничений. Вошедшие в этот список предприятия могут претендовать на финансовые и налоговые преференции, которых оказываются лишены бизнесы, оставшиеся «за бортом». Последним ничего не остается, как взывать к справедливости с трибун наподобие Гражданского форума.
«Понятно, что представители получивших господдержку предприятий вряд ли будут в ходе форума жаловаться на государство. Мы поэтому услышим, скорее всего, только одну точку зрения — точку зрения обиженных. Но это не значит, что эта часть предпринимателей должна страдать молча. В России примерно с 2014 года начался период ухудшения условий деятельности для малых и средних предприятий. До нынешнего года все они сидели в одной лодке. А пандемия резко развела их по разные стороны», — говорит Мосейкин.
На одном борту этой лодки сгруппировались бизнесы, которым коронавирусные ограничения дали такие возможности, о которых в обычное время те не могли и мечтать. Это всевозможные службы доставки, онлайновые магазины, не говоря уж о производителях масок и санитайзеров. На них пандемия просыпала чуть ли не манну небесную. Но таковых меньшинство.
На противоположном борту оказалось несоизмеримо большее количество предприятий самых разных отраслей — от туризма до служб быта. Вызванный такой несоразмерностью двух групп крен грозит опрокидыванием всей лодки, что утопит как жертв, так и «бенефециаров» пандемии.
Чтобы предотвратить подобный «оверкиль», представителям всех категорий бизнеса следует искать способы приспособления к «новой реальности» совместно, считает эксперт.
«Можно сколько угодно взывать к помощи государства в рамках форумов, подобных завтрашнему, но позиция просящего всегда слабее позиции действующего. Выход может быть в том, чтобы переориентироваться на обслуживание тех потребителей, чьи доходы даже в кризис не упали. Это прежде всего чиновники и работники бюджетного сектора», — советует он.
В субботу участники форума как раз и намерены обсудить механику адаптации к новой реальности и обменяться лучшими практиками некоммерческого сектора в условиях пандемии. Результаты дискуссий будут оформлены в конкретные инициативы, предложения и рекомендации всем заинтересованным, и даже не заинтересованным структурам, от которых все преимущественно и зависит.
