Следственный Комитет РФ в воскресенье возбудил в отношении губернатора Пензенской области Ивана Белозерцева дело по подозрению во взяточничестве. По версии следствия, губернатор получал взятки от руководителя группы фармацевтических компаний «Биотэк» Бориса Шпигеля, его супруги (и вице-президента фирмы) Евгении, а также от директора дочернего ОАО «Фармация» Антона Колоскова. Против них тоже открыты уголовные дела.
Сумма взяток, которые вменяются Белозерцеву, составляет 31 млн рублей. Это не только деньги, но и дорогостоящие подарки в виде автомобиля и часов. Взяткодатели таким образом покупали для своих фирм победные результаты тендеров по госзаказам. О том, что эта сфера является самой коррупциогенной в России, «Эксперт» писал ранее.
На сегодня задержано шесть подозреваемых: кроме четырех вышеназванных, это Геннадий Марков и Федор Федотов, которые проходят как подозреваемые в посредничестве и этапированы в Москву. Им, в зависимости от роли, инкриминируется совершение преступлений по ч. 5 ст. 291, ч. 6 ст. 290, ст. 291.1 УК РФ (дача взятки, получение взятки, посредничество во взяточничестве).
Новости из Пензы пришли спустя всего несколько дней после того, как президент Владимир Путин призвал органы прокуратуры усилить борьбу с коррупцией.
Между молотом и наковальней
Число антикоррупционных разоблачений растет, но по-прежнему остается не отвеченным вопрос: почему безудержная «клептомания» овладевает высокопоставленными чиновниками несмотря на то, что они стопроцентно уверены: правоохранительные органы, Счетной Палатой и другие структуры следят за каждым их шагом самым тщательным образом?
Любой глава региона или города уже в силу самой своей должности находится между молотом и наковальней, и выбор у них — только из двух зол, объясняет неискоренимую тягу к незаконному обогащению в среде чиновников председатель Национального комитета по противодействию коррупции Юрий Макеев.
«Губернатор или мэр вынуждены ежедневно балансировать между давлением снизу, со стороны лиц и групп интересов своего региона, и сверху, со стороны федеральных властей, которые требуют политической лояльности, достижения показателей и при этом не слишком циничного попрания законов, — поясняет Макеев. — Губернатор постоянно находится меж двух огней. Если он принципиально не принимает откатов от местного бизнеса за «решение вопросов», он становится неудобным, и обязательно будет найден способ подставить его перед федеральным центром. Если же губернатор откаты принимает, он становится на тропу, ведущую в следственный изолятор, и только вопрос времени, когда это произойдет.»
Как правило, губернаторы предпочитают не ссориться со своими региональными элитами, потому что от их поддержки зависит и успех выполнения региональных социально-экономических программ, и электоральные перспективы главы региона, убеждён Макеев. Кремль далеко, он отнюдь не всегда вмешивается в каждодневную региональную рутину. Уповая на это, люди уровня губернаторов, досконально знающие, как работает система, рассчитывают: авось пронесет, если соблюдать правила игры, хорошо им известные, и не слишком выходить за рамки приличий (о рамках закона в таких случаях речи вообще не идет). Надо сказать, что главы регионов имеют по большей части тонкое чутьё, позволяющее большинству из них уйти в отставку или на пенсию, сохранив лицо (а также деньги, полученные не вполне объяснимыми способами).
Не существует какой-то определенной суммы набранных взяток, служащей для федеральных органов «уровнем отсечения», перейдя который чиновник автоматически становится фигурантом уголовного дела, уверен Макеев. В теории любое незаконное получение материального поощрения является основанием для того, чтобы его получатель попал «на монитор». Но, как известно, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
«Чтобы набрать сумму незаконных подношений, которая начинает привлекать внимание следственных органов, нужен не один год. Почти всегда на чиновника открывается файл после первой же подозрительной транзакции, какой бы малозначащей она ни была, — говорит Макеев. — Но чтобы возбудить уголовное дело, должно быть выполнено одно условие: следствию необходимо собрать неопровержимые доказательства фактов коррупции. Если губернатор ведет себя осмотрительно, берет понемногу, не высовывается, то на сбор компрометирующего материала могут уходить годы.»
В 2019 году, напоминает Макеев, группа депутатов-справедливороссов в Госдуме предложила дополнить УК РФ положением о повышенной ответственности за незаконное обогащение, если оно совершено лицом, занимающим государственную должность РФ или субъекта РФ, главой органа местного самоуправления, а также если обогащение совершено в крупном (превышение стоимости активов над размером законных доходов на сумму более 10 млн руб.) или особо крупном (более 20 млн руб.) размерах. Авторы поправки ссылались на статью 20 Конвенции ООН по борьбе с коррупцией. Это предложение Госдума отклонила на том основании, что превышение стоимости активов над законными доходами не свидетельствует об их незаконном происхождении.
Все это вместе взятое вполне объясняет, почему случаи предъявления губернаторам обвинений во время их нахождения в должности достаточно редки. Тем не менее, уверяет Макеев, практически на любого губернатора или мэра копятся файлы. Если главы регионов благополучно доживают до конца своих полномочий, эти файлы обнуляются. Но сама возможность активировать их в любой момент является одним из инструментов управления региональными элитами со стороны федеральной власти.
«Механизм смены губернаторов через выборы довольно неповоротлив: исход голосований, несмотря на все ухищрения, всё же не полностью предсказуем. А бывают ситуации, когда обстановка в регионе требует срочной смены команды. Здесь и появляются на свет «спящие» до поры до времени файлы с материалами о незаконных действиях того или иного лица. Это, если хотите, дополнительный инструмент ротации кадров», — поясняет Макеев.
Такая система делает губернатора-коррупционера для федеральной власти более удобным, чем губернатор-бессеребренник, хотя, просит верить ему Макеев, на одну зарплату никто из глав регионов не живет. (Тот же Белозерцев в 2020 году задекларировал доход в 5,2 млн рублей, а при обыске у него нашли около полумиллиарда наличными.)
То есть, федеральный центр негласно гарантирует губернаторам «отпущение грехов» в обмен на политическую и экономическую эффективность, полагает эксперт.
В этом плане к Ивану Белозерцеву, конечно, тоже могут быть претензии. Область и так не особо радовала центр успехами в социально-экономическом развитии, а тут случилась ещё и эпидемия коронавируса — смертность в регионе за прошлый год выросла на 23,7%, и это после того, как в предыдущие пять лет население региона постоянно уменьшалось. К тому же в 2019 году на всю страну «прославилось» село Чемодановка, где в конфликте между местным населением и цыганской общиной погиб человек.
И всё же в целом положение в Пензенской области мало чем отличается в худшую сторону от едва ли не любого наугад взятого региона РФ, чтобы считать именно эту причину триггером уголовного преследования ее первого лица.
Вирус попутал
По информации СК РФ, 62-летнему губернатору вменяются в вину коррупционные отношения с Борисом Шпигелем, Антоном Колосковым и другими фигурантами, датируемые январем-сентябрем 2020 года. Это означает, что собирать компромат годами в этом случае не потребовалось). Ясно, что обозначенный период — это как раз то время, когда федеральный центр выделял регионам средства на борьбу с пандемией. В тот момент никто не знал точно, каким будет объем затрат, поэтому многие производители медикаментов и посредники весьма неплохо «наварили» на этих трансфертах, говорит политолог Дмитрий Абзалов.
«В пензенском деле прослеживается очень четкая отраслевая составляющая, — отмечает он. — Это вообще, насколько я помню, редчайший случай, когда взяткодателями выступают лица, никак не связанные с правоохранительными органами или согласившиеся на сотрудничество со следствием. Арест Белозерцева показывает, что и прочие губернаторы находятся под угрозой ареста по той же самой схеме — коррупционных скандалов из-за нецелевого расходования средств, выделенных на борьбу с коронавирусом в частности, либо на систему здравоохранения в целом. Я бы назвал дело Белозерцева первым в России постковидным делом», — говорит Абзалов.
Бывшая соперница Белозерцева на губернаторских выборах, руководитель Центра социального анализа Института глобализации и социальных движений Анна Очкина видит причину скандального снятия главы региона в том, что эпидемия Covid-19 сделала фармацевтическую отрасль чрезвычайно привлекательной для инвесторов и превратила её в поле боя, на котором идёт передел сфер влияния.
«Настоящей мишенью этих уголовных дел могут быть владельцы «Биотэка» и «Фармации» Шпигель и Колосков, а не Иван Белозерцев, — полагает она. — Но устранить этих двоих, оставив нетронутым губернатора, невозможно. Если так, то федеральный центр принес Белозерцева в жертву скрепя сердце, потому что, лично зная Ивана Александровича, назвать его нелояльным я не могу при всем желании. Да и бросать тень на губернатора-единоросса накануне федеральных выборов — тоже не самый выигрышный для центра шаг», — говорит Очкина.
Пандемия поставила положение дел на фармацевтическом рынке в центр общественного внимания, выявив не только отсутствие препаратов для борьбы с коронавирусом, но и нехватку бесплатных лекарств по широкому списку других болезней. Пензенскую область дефицит медикаментов стороной тоже не обошел, сделав холдинг «Биотэк» практически монополистом в производстве ряда наименований (экспресс-тестов на Covid-19, санитайзеров, препаратов для онкологии, лечения СПИДа и других). В 2020 году холдинг, если верить его собственной информации, стал крупнейшим в России поставщиком лекарственной и медицинской продукции, направленной на борьбу с эпидемией коронавируса и занимал место в десятке крупнейших поставщиков в государственном сегменте российского фармрынка (257 собственных аптек, управляемых «Фармацией», в четырех регионах). Медицинские учреждения Пензенской области с января по октябрь 2020 года заключили с «Биотэк» и «Фармацией» почти 300 контрактов на сумму более 700 млн рублей.
«Всё происходящее очень похоже на передел рынка производства и реализации продукции фармацевтики, маржинальность которого всего за год подскочила в разы. Иван Александрович мог оказаться на пути кого-то, кто присмотрел этот рынок в регионе для себя. Поэтому, не отрицая его вины, я могу предположить, что он стал в большей степени жертвой борьбы за монопольный контроль над фармпредприятиями, чем ее инициатором», — считает Очкина.
Лояльность — не охранная грамота
Чтобы снять губернатора накануне федеральных выборов, да еще таким резонансным образом, нужны очень веские основания, которые перевесят неизбежные негативные последствия и риски для правящей партии — ведь именно её списки они, как правило, и возглавляют. Даже при наличии состава преступления политическая целесообразность подсказывает, что арестовывать губернатора-единоросса стоило пусть на другой день после Единого дня голосования, но не за полгода до него.
Замглавы комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Эрнест Валеев («ЕР») считает: если федеральный центр пренебрег политической целесообразностью, значит ущерб от пребывания губернатора-взяточника в должности многократно перевешивал политические мотивы. Например, предполагает Валеев, если население региона догадывалось, какие грехи есть на совести его руководителя.
«Лояльность к президенту и партийная принадлежность совершенно не является смягчающим обстоятельством, если у следствия на руках присутствует состав преступления. Избавляться от коррупционеров никогда не бывает «не вовремя». И, кстати, в Уголовном кодексе нет санкции за нелояльность к президенту. Сейчас никто не знает, что содержится в папке с уголовным делом Белозерцева, поэтому пусть комментарии политологов останутся на их совести», — считает депутат.
Тот факт, что на протяжении последних 16 лет по коррупционным обвинениям лишились своих постов 16 губернаторов, Валеев связывает с ошибками в кадровой политике и с психологическими издержками губернаторской работы. По его мнению, некоторые высокопоставленные чиновники оказываются подвержены психологии мелких воришек, которые идут на преступление в наивной надежде, что «других поймают, а вот лично их пронесет».
«Я по собственной практике работы с тремя губернаторами знаю, что некоторые руководящие работники воспринимают бюджетные деньги как свои личные, — говорит Валеев. — Они полностью игнорируют Бюджетный Кодекс и прочие законы, часто даже не пытаясь замаскировать нецелевое расходование средств, хотя на этот счёт есть статья в УК! Точно так же с Белозерцевым: гарантия победы в тендерах для компаний, выданная до проведения аукциона — это тоже уголовно-наказуемое деяние. У части наших элит за 1990-е годы сформировалась такая психология, которую, видимо, уже никакими воспитательными способами не изменить. Остается выкорчевывать. Непонятно только, почему в каких-то случаях коррупционеров берут за руку почти сразу, а с другими выжидают годами», — резюмирует Валеев.
Сегодня же, 22 марта, бывшей председателю участковой избирательной комиссии Бессоновского района Пензенской области предъявили обвинение в фальсификации итогов голосования на губернаторских выборах 2020 года. Обвиняемая собственноручно внесла в 1324 неиспользованных избирательных бюллетеня заведомо ложные сведения.
Это можно было бы считать совпадением — как и то, что за несколько дней до задержания пензенского губернатора свой пост оставил в связи с переводом в Ставропольский край начальник областного УМВД Сергей Щеткин, отвечавший как раз за борьбу с экономическими преступлениями и коррупцией.
Так или иначе, Иван Белозерцев стал 16-м с 2004 года губернатором, который с поста главы региона переместился прямо в следственный изолятор — вслед за Александром Хорошавиным, Вячеславом Дудкой, Никитой Белых, Вячеславом Гайзером и другими. Часть из них была оправдана. Еще один коррупционер — бывший губернатор Челябинской области Михаил Юревич успел перебраться в Лондон до того, как за ним пришли с ордером на арест.
Их истории — лишний раз подтверждают: чтобы успешно начать губернаторскую карьеру, нужно выиграть выборы. А чтобы успешно её завершить — нужно сделать правильный выбор.
