Правительство внесло в Госдуму вызвавший ранее множество споров законопроект о реформе института банкротства. Изменения законодательства в случае принятия документа будут достаточно серьезными — их станут вводить постепенно, в течение ближайших двух лет. Авторы документа рассчитывают с помощью новой процедуры реструктуризации долгов увеличить долю реабилитационных процедур в банкротстве.
В числе предлагаемых новшеств — изменение правил реализации имущества банкротов. Продавать его будут на аукционах с плавающим ценообразованием: сначала торги будут идти на повышение, но если желающих купить актив не найдется, то цена будет снижаться до поступления первого предложения. Изменится и способ выбора управляющего при банкротстве: кредиторов лишат права выбирать его кандидатуру. Здесь также введут конкурсный отбор: победит тот, кто занимает более высокие строки в рейтинге управляющих с учетом балльной системы оценки их прежней работы.
Законопроект предусматривает в делах о несостоятельности отказ от процедур наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления. В результате реформы должны остаться только две процедуры: реструктуризация долгов и конкурсное производство (ликвидация).
Поражение в правах не выгодно никому
Часть из предлагаемых изменений уже давно назрела, а часть видится несколько странной, отмечает руководитель екатеринбургского офиса юридической фирмы «Арбитраж.ру» Артем Комсюков.
Отказ от процедур наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления он полагает благом. С его точки зрения наблюдение — непонятная процедура, при которой прежнее руководство предприятия-банкрота не отстранено от ведения дел, растут размеры текущих обязательств, предпринимаются попытки скрыть или вывести всё ликвидное имущество, а утвержденный арбитражный управляющий лишен каких-либо полномочий.
Финансовое оздоровление — просто нежизнеспособная в наших реалиях процедура, а внешнее управление — пусть редко, но всё же применяемое — зачастую не приносит никакого результата и плавно переходит в процедуру конкурсного производства.
То есть, отказ от этих процедур хотя и вызван сложившейся практикой и реальными потребностями кредиторов, но в тоже время демонстрирует нацеленность закона на отказ от реабилитирующих мер в пользу ликвидационных, констатирует Комсюков. А вводимая процедура реструктуризации долгов выглядит попыткой оставить должнику хоть какую-то возможность избежать принудительной ликвидации. Насколько данная процедура в реальности окажется способной оздоровить предприятие, покажет только время.
Аналогично обстоит дело и с голландскими аукционами с плавающим ценообразованием, полагает юрист. Даже в несложной процедуре торгов потенциальные покупатели запутываются и совершают ошибки, а аукцион с непрозрачной ценой может их просто отпугнуть. Но если покупатели разберутся в механизме таких аукционов, то, по идее, расходы на проведение торгов сократятся и будет реализовано больше имущества должников, что несомненно является благом для кредиторов.
Что же касается процедуры выбора саморегулируемой организации арбитражных управляющих и кандидатуры управляющего, то действующий порядок их утверждения исходит из необходимости соблюдения прав конкурсных кредиторов, отмечает Комсюков. В то же время законом определен ряд механизмов по недопущению заинтересованного управляющего и отстранению недобросовестного и неэффективного. Какие цели преследует новая процедура выбора с проведением конкурсного отбора — непонятно. Очевидно только, что она увеличит сроки рассмотрения заявления. Сомнительным видится юристу и пассаж о целях изменения процедуры — для снижения влияния кредиторов на арбитражных управляющих. Практика показывает, что арбитражный управляющий без влияния конкурсных кредиторов легко становится неэффективным, отмечает Комсюков.
«Действующая редакция и так предусматривает различные варианты, позволяющие избежать влияния конкретного кредитора на управляющего в ущерб остальным, — уверен он. — В то же время, она сохраняет возможность позитивного влияния на управляющего и его действия. Возможно, предлагаемые изменения направлены на соблюдения прав как можно более широкого круга заинтересованных лиц. Но когда условный паритет в правах кредиторов, должников и управляющих соблюдается путем поражения в правах всех, то, на мой взгляд, в совокупности такие изменения никому не выгодны», — заключает Артем Комсюков.
Банкротства станут жестче…
Упразднение наблюдения — логичная инициатива, поскольку эта процедура на практике утратила свое значение и ее, по сути, можно назвать рудиментарной, соглашается руководитель направления «Банкротство» фирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Олег Пермяков. По статистике, если в течение полугода после введения наблюдения должник не расплачивается с кредиторами, то в 90% случаев следует полноценное банкротство с переходом в конкурс, или — в очень редких случаях — во внешнее управление.
Относительно введения процедуры реструктуризации долгов юрист полагает, что это попытка адаптировать к российской действительности механизмы западного права. Предполагается, что это создаст условия для защиты от кредиторов и захвата бизнеса через банкротство. Однако, считает Пермяков, в российской практике чаще именно кредиторы нуждаются в защите. Нередко по итогам первой инвентаризации у банкрота-юрлица на балансе не оказывается вообще никаких активов, за счет которых можно было бы удовлетворить требования кредиторов. То есть, входя в банкротство должники вообще не намерены удовлетворять какие бы то ни было требования — они, наоборот, ищут пути сокрытия собственного имущества.
Что же касается торгов, то здесь есть положительный момент — в части сокращения сроков торгов, признает Пермяков. Правда, на этом плюсы заканчиваются, продолжает он. Минусы же заключаются в том, что распродажа бизнеса по частям или единым лотом никогда не приведет к получению максимально возможной, соответствующей рынку действительной стоимости, поскольку все участники торгов будут терпеливо ждать снижения цены.
Таким образом, нововведения, скорее всего, только усугубят процесс банкротства, и вряд и бизнес-сообщество будет приветствовать новый формат, полагает Пермяков. Изменения безусловно назрели, они нужны, но задача спасения бизнеса во многом будет зависеть от культуры и грамотного взаимодействия участников банкротства, а не только от правил, заключает юрист.
… и их не станет меньше
Реформирование института банкротства является весьма спорной инициативой; его реализация нередко сопровождается критикой со стороны юристов и бизнес-сообщества, констатирует управляющий партнер юридической компании «Иккерт и партнеры» Павел Иккерт. Тем не менее, достаточно серьезные нововведения дают формально больше возможностей для сохранения предприятия, подпавшего под процедуру банкротства.
В частности, этому может способствовать заменившая процессы наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления процедура реструктуризации долгов. Именно в этот период у должника появляется шанс найти способы погашения требований кредиторов и наладить производство, отмечает Иккерт. Конечно, на практике такое под силу лишь очень крупным предприятиям, а большинству конкурсного производства со всеми вытекающими последствиями не избежать. Поэтому, полагает эксперт, сейчас давать какую-либо оценку новому механизму сложно. Скорее всего, он лишь изменит подходы, но сократить число реализованных банкротств не получится.
Формирование более благоприятных условий для спасения предприятий через процедуру реструктуризации может ущемить интересы кредиторов, которым банкротство — в большинстве случаев управляемое — позволяет хотя бы частично получить деньги обратно, полагает Иккерт. Нововведения по отбору арбитражных управляющих, связанные с бальной системой оценки их работы, тоже может сыграть не в пользу кредиторов, которые до реформы имели право определять управляющих самостоятельно.
Спорными полагает эксперт и изменения, касающиеся реализации имущества банкрота на торгах с применением плавающей цены. Возможность повышения цены лота после возникновения новой заявки, с одной стороны, на руку кредиторам. Но с другой — эффективность такой меры может быть нулевой: если торги изначально были бесперспективными, вряд ли найдутся желающие играть на повышение.
В целом период адаптации новых правил можно считать умеренным и достаточным, заключает Павел Иккерт, напоминая, что нормы вступят в силу через год после официальной публикации, однако переходный период растянут до двух лет. Все это время будут действовать как новые, так и старые правила, поэтому пока бизнес, вероятнее всего, будет пользоваться привычными методами.
