Для того, чтобы бросить вызов действующим властям Туск выбрал символическое место – город Гданьск. В далеком 1980 году здесь начались антикоммунистические протесты, возглавляемые легендарным профсоюзом «Солидарность». С тех пор Гданьск пользуется репутацией города-вольнодумца, того самого заветного места, откуда есть пошла польская демократия и свободное общество.
Именно здесь Туск, перед толпой сторонников, произнес речь, общий смысл которой прост: Качиньский и его партия, под аккомпанемент трескучей риторики об особом польском пути, уводят страну в темное диктаторское прошлое. Нынешнее руководство Польши, вещал экс-глава Евросовета, последовательно добивается уничтожения оппозиции. Оно лишает поляков возможности выражать отличное от одобренного руководством страны мнение. Качиньский, по словам Туска, хочет, «чтобы силовой аппарат и институты, от судов до полиции, служили одной цели: дать этой власти контроль над народом». Слово «Россия» при этом в его выступлении была упомянута раз десять. Качиньскому досталось и за то, что он хочет якобы насадить «восточные, российские взгляды на политику и отношения между властью и гражданином» и за его сотрудничество с венгерским лидером Виктором Орбаном. Последнего Туск назвал «самым близким союзником Путина в Европе».
Венгрию и Польшу – точнее, Орбана и Качиньского – он упоминает через запятую не в первый раз. Перед своей поездкой в Польшу Туск сделал заявление, в котором объявил, что распад Евросоюза станет реальностью, если не удастся приструнить этих двух политиков. Заявление это было сделано, как только реальностью стал беспрецедентный конфликт между польскими властями и Брюсселем.
Высшая судебная инстанция Европейского союза, Суд ЕС, своим решением от 15 июля приостановил одну из ключевых реформ, затеянных Качиньским – о создании Дисциплинарной палаты Верховного суда страны. Она фактически назначается президентом и имеет слишком широкие, для европейского государства с системой разделения властей, полномочия. Дисциплинарная палата, как не без оснований опасаются оппоненты «Права и справедливости», будет использована для того, чтобы наказывать неугодных судей, смеющих принимать не нравящиеся Качиньскому решения. Польская судебная реформа была притчей во языцех давно, и в стране, и за ее пределами. Поэтому иск, поданный Еврокомиссией в Суд ЕС, был воспринят как должное. Неожиданностью оказались действия польских властей. В тот же день, 15 июля, собрался Конституционный суд Польши, который постановил, что решение высшей судебной инстанции ЕС – это «правовая агрессия» и вмешательство во внутренние дела страны. А значит, Дисциплинарная палат распущена не будет.
На лицо – неприкрытый бунт против Брюсселя. Это даже не Венгрия, со своим законом о запрете гей-пропаганды. Это прямое игнорирование решения одного из основополагающих институтов Объединенной Европы. Причем, бунтовать решилось государство, очень сильно зависимое от субсидий ЕС. Технических возможностей, чтобы наказать его у Брюсселя предостаточно. Одно только урезание помощи местному сельскому хозяйству поставит экономику страны в непростое положение. Другое дело, что политическая цена подобного наказания будет высокой, хотя бы уже потому, что будет создан пугающий прецедент. Впервые Брюссель, считай, возьмет курс на свержение властей одной из стран Евросоюза. И вот тут-то, чтобы избежать неприятностей и для ЕС, и для Польши, на сцену вышел поляк Туск.
В своей гданьской речи он призвал Качиньского «не прятаться в пещере» и выйти на открытые дебаты. Если эта словесная дуэль состоится, понятно, что оппонент Туска скажет. Он, наверное, напомнит, что президент страны - Анджей Дуда, а премьер – Матеуш Моравецкий. А Качиньский – всего лишь их скромный однопартиец, а отнюдь не стремящийся к единоличной власти диктатор. Наверняка в ход пойдут рейтинги. Социология свидетельствует, что курс правящей партии, несмотря на многочисленные провалы в экономике и внутренней политике, пользуется немалой поддержкой. Наконец, Качиньский разъяснит Туску то, что разъяснял ранее: его партия строит не Третий Рим и не Четвертый Рейх, а Четвертую республику. Она отличается от Третьей, посткоммунистической, тем, что покоится на учете национальных интересов Польши – так, как их понимает Право и справедливость (впрочем, последнее Качиньский вряд ли добавит). Довольно уж иностранцам решать за Варшаву, что ей лучше. Пойдем своим польским путем, туда, где костел, патриотизм, загадочная польская душа, а значит, свои собственные представления о том, каким должно быть правильное устройство государства.
Чьи аргументы, Туска или Качиньского, окажутся весомее – не для ЕС, для польского народа – вопрос открытый. Точно можно утверждать только одно: конфликт Варшавы и Брюсселя, до этого вялотекущий и по возможности сдерживаемый, что в Польше, что в руководстве Евросоюза, постепенно приобретает открытый характер. Более того, он переходит в борьбу за умы и души поляков. А это уже новая страница в истории Евросоюза. Новый вызов, ответ на который не очевиден.
