Одной из самых серьезных угроз не только наступившего года, но и последующих лет, аналитики форума назвали не пандемию COVID-19, а изменение климата. В ВЭФ полагают, что страны недостаточно делают для его предотвращения.
Почему началось потепление
При этом российские эксперты считают, что в ближайшей перспективе ситуация не изменится по ряду причин. В частности, по словам заведущего кафедрой региональной экономики и географии экономического факультета РУДН Вероники Холиной, ни правительства, ни граждане не могут кардинально повлиять на глобальные изменения климата.
Кроме того, в истории человечества были как периоды глобального похолодания, так и потепления, которые сменяли друг друга. И ученые до сих пор не пришли к единому мнению — с какими факторами связано начавшееся почти 20 лет назад повышение средней температуры, ведущее к серии взаимосвязанных и последовательных процессов: изменению циркуляции атмосферы, температурным аномалиям, замедлению течения Гольфстрим.
«Хотя никто и не отрицает, что загрязнение окружающей среды и рост выбросов от промышленности, транспорта, сельского хозяйства способствует потеплению климата», — отметила Холина, добавив, что по мнению ученых из Кембриджа, появление SARS-CoV-2 тоже является последствием изменение климата, которое привело к изменению растительного покрова на юге Китая, создавшему благоприятную среду для обитания летучих мышей.
Хотели как лучше, получилось как всегда
Впрочем, даже если бы страны и хотели что-то сделать для предотвращения климатических изменений, то сейчас им явно не до того, говорит генеральный директор «УК Спутник — Управление капиталом» Александр Лосев.
«По предварительным оценкам МЭА, сделанным в 2020 году, для выполнения целей Парижского соглашения по климату к 2040 году необходимо потратить на «зеленую трансформацию» не менее $68 трлн, то есть правительства большинства стран мира в течение 20 лет должны ежегодно дополнительно изыскивать $3,4 трлн, что невозможно в текущих реалиях мировой экономики», — заявил Лосев, подчеркнув, что сейчас эта «смета» пересматривается в сторону увеличения. В 2021 году на климатическом саммите в Глазго была озвучена цифра в $130 трлн к 2025 году.
«При этом весь мир воочию наблюдает как попытки провести ускоренный «зеленый переход» в постиндустриальных странах и сокращение финансирования отраслей с «углеводородным следом» привели рукотворному энергетическому кризису, первому с начала борьбы за климат, но далеко не последнему», — добавил эксперт.
По его мнению, сокращение углеводородных источников энергии усугубит неравенство внутри стран и между ними, а главное, поставит многие страны на грань выживания и вызовет коллапс большинства отраслей экономики, массовый голод, социальные конфликты, локальные и даже глобальные войны.
Первоначальный план «зеленой трансформации» не учитывал большого числа рисков, в том числе и для экологии. Кроме того, им не принимались во внимание негативные социальные последствия. Таким образом, по мнению авторов доклада, климатическая трансформация будет носить беспорядочный характер, повсеместно тормозиться и не даст ожидаемых результатов.
Под знаком неравенства
Собственно, «неравенство» — одно из ключевых слов доклада ВЭФ, звучащее применительно к экономической, социальной сферам. Впрочем, эта тема уже не нова: Всемирный экономический форум, как отметил Александр Лосев, затрагивает проблему растущего неравенства не первый год, но беднейшие страны продолжают беднеть, сотни миллионов людей живут в крайней нищете, а о Давосском форуме давно уже говорят, как о площадке, где «миллиардеры рассказывают миллионерам как будет жить остальное население планеты».
«Экономические кризисы прежних лет показали, что рост неравенства всегда сопутствует проблемным периодам: во время кризиса бедные беднеют, а богатые — богатеют. Неравенство растет не только между более развитыми и менее развитыми странами, но и между районами стран, и между социальными группами», — считает Вероника Холина.
Но сколько бы о ширящейся пропасти не говорили, а моста над ней как не было, так и нет, отмечают эксперты. «Проблема не решается, потому что раздувать пузыри активов на фондовом рынке и в секторе недвижимости намного проще, чем направлять капитал для расширения промышленного производства во всех регионах мира и искать новый баланс между трудом и капиталом, отказаться от мировых оффшоров, а также вводить самоограничение и систему контроля за крупным капиталом», — пояснил Александр Лосев.
Он отметил, что автоматизация, переход постиндустриальных стран Запада от материального производства в сферу услуг, финансов, торговли, вывод производств в развивающиеся страны с дешевыми трудовыми ресурсами уменьшил долю человеческого труда в цене любого продукта. А чем меньше люди получают денег за свой труд, тем больше этих денег остается у собственников капитала и собственников средств производства. Владельцы капитала не склонны делиться ни с населением, ни со своими государствами.
«Мировые деньги направляются в офшоры и на финансовые рынки, правительствам приходится постоянно увеличивать государственный долг для финансирования бюджетных дефицитов, а населению ничего не остается как брать кредиты для поддержания существующего уровня жизни в условиях снижающихся доходов или скатываться в бедность и нищету», — заявил генеральный директор «УК Спутник – Управление капиталом».
«Для России, в которой эти различия всегда существовали и были велики в силу объективных причин — огромная, неравномерно заселенная территория, анклавы добывающей промышленности, работающие на внешний рынок, приватизация 1990-х годов, сформировавшая «владельцев заводов, газет, пароходов», блокировка социальных лифтов для талантливой молодежи — эти риски особенно велики», — подчеркнула Вероника Холина.
Прогноз для России
Для России у ВЭФ традиционно приготовлен пессимистический сценарий. По мнению аналитиков форума, над нашей страной нависло сразу несколько угроз: межгосударственные конфликты, безработица и кризисы на сырьевом рынке, неспособность стабилизировать ценовые скачки, инфекционные заболевания. Хотя рациональное зерно в прогнозах давоссцев все-таки есть, полагают эксперты.
Так аналитик ИКСИ Елена Киселева указывает на то, что в 2021 году, несмотря на ужесточение Банком России денежно-кредитной политики, потребительские цены, по предварительной оценке Росстата, выросли на 8,4%, что более чем в 2 раза превысило целевое значение инфляции (4%) При этом продовольственная инфляция составила 10,6%, что особенно сильно ударило по низкодоходным группам населения.
Банк России прогнозирует снижение годовой инфляции до 4,0-4,5% к концу 2022 года, однако предпосылок для этого пока не видно. К примеру, эксперты FAO (Продовольственной и сельскохозяйственная организации Объединенных наций) заявляют, что среднее значение индекса продовольственных цен в мире превысило десятилетний максимум в 2021 году, и в 2022 году ситуация с ценами на продовольствие не стабилизируется из-за продолжающейся пандемии, роста цен на ресурсы и непредсказуемых погодных условий. Кроме того, сохраняются проблемы в производственных и логистических цепочках, что также способствует росту цен.
«Россия не сможет отгородиться от этих и других мировых тенденций, поэтому проинфляционные риски сохранятся. При этом по большей части они будут носить немонетарный характер, так что дальнейшее повышение Банком России ключевой ставки не окажет на них особого сдерживающего влияния. Напротив, удорожание кредитных ресурсов создаст дополнительные препятствия для наращивания предложения товаров и услуг внутри страны», — считает Киселева.
С ней согласна и Вероника Холина, отмечающая, что инфляция в 2021 – 2022 годах — это мировая проблема, и Россия не может ее решить на отдельно взятой территории.
«Анализ мировой статистики показывает, что инфекционные заболевания всегда выше там, где ниже уровень социально-экономического развития. Вне зависимости от героизма и профессионализма наших медиков», —полагает завкафедрой региональной экономики и географии экономического факультета РУДН.
Стоит отметить, что никакого героизма и профессионализма не хватит, если с ситуацией не справляется сама система здравоохранения. По идее, в последние годы в России о ней, вроде бы, вспомнили — COVID-19 заставил. Но, по всей видимости, усилий двух лет было недостаточно.
«В России было немало сделано для перестройки системы здравоохранения в ответ на этот вызов. Однако демографические итоги 2021 года неутешительные. В январе-ноябре уровень смертности вырос на 19,3% в годовом выражении, а естественная убыль населения за тот же период приблизилась к 1 млн человек: число умерших на 945,1 тысяч человек превысило число родившихся при прогнозе в 535,5 тысяч», — сообщила Елена Киселева, отмечая, что это указывает как на высокую смертность от коронавируса и его последствий, так и на проблемы с получением качественной медицинской помощи при других заболеваниях, а также на недоступность полноценного лекарственного обеспечения для значительной части населения.
Не последняя пандемия
Конечно, ковид рано или поздно сойдет на нет. Но возможно ли повторение ситуации уже в ближайшем будущем? Научный руководитель сети клиник иммунореабилитации и превентивной медицины Grand Clinic Ольга Шуппо полагает, что коронавирус — не последняя пандемия, с которой может столкнуться человечество в этом веке. Меняется экология, меняются экономические и общественные связи, серьезный урон нанесен системам здравоохранения разных стран. Современный человек находится в постоянном стрессе, имеет сниженный иммунитет, хронические заболевания, далеко не всем доступна современная медицинская помощь.
«В этой ситуации можно ожидать всплеска других инфекционных заболеваний. На данном фоне следующая пандемия может иметь даже более разрушительные последствия, если системы здравоохранения всех стран не будут к ней готовы», — заметил Шуппо.
При этом расходы бюджетной системы на здравоохранение, по оценке Счетной палаты, сократятся до 3,7% ВВП в 2022-2024 годах по сравнению с 4,1% в 2021 году и 4,6% в 2020 году. Между тем, еще в 2018 году президент заявлял о необходимости довести уровень госрасходов на здравоохранение до 5% ВВП при том, что в некоторых развитых странах этот показатель превышает 10%.
Укол как яблоко раздора
Вакцинацию, кстати, как и цифровизацию, прогнозисты ВЭФ считают еще одним потенциальным яблоком раздора, который может усилить неравенство.
«В некоторых странах прогресс в области вакцинации, продвижение в области цифровизации и возврат к темпам роста экономики, существовавшим до пандемии, предвещают лучшие перспективы на 2022 год и последующий период. Другие страны могут быть годами отягощены борьбой за широкое применение даже первых доз вакцины, борьбой с цифровым неравенством и поиском новых источников экономического роста», — заявила управляющий директор ВЭФ Саадия Захиди.
Но неравенство между странами в вопросах доступа к вакцинам — вопрос, который, по сути, упирается в деньги. И более обеспеченные страны, заинтересованные в том, чтобы прекратить локдауны и восстановить все логистические цепочки, могут сообща решить его. А вот с тем, как вакцинация делит общество внутри государств, им придется разбираться самостоятельно. Причем, желательно, в ближайшее время.
«Расслоение из-за вакцинации в обществе действительно произошло в России и многих других странах. Во многом этот процесс искусственный и стал причиной непродуманных или нерешительных действий в начале пандемии со стороны властей, а также из-за действий других сторон, которым выгодно в силу разных причин поддерживать панику, связанную со слухами вокруг пандемии», — прокомментировал этот тезис сопредседатель Всероссийского союза пациентов Ян Власов.
По его словам, сейчас общество просто игнорирует экспертное мнение, так как в самом начале пандемии оценки экспертов были нивелированы. Гражданам не донесли информацию, не информировали их в полном объеме и теперь наиболее авторитетными и распространенными являются именно общественные оценки. Они исходят от людей, которые в силу невысокой осведомленности распространяют недостоверную информацию, а также от идейных лидеров, возглавляющих организованные движения.
«Расслоение общества по экономическому, национальному признаку устранить сложно, а вот что касается пандемии, то здесь все гораздо проще. При наличии политической воли, четких действий властей, граждан могли обязать вакцинироваться, как это происходит в других странах, и проблема расслоения в обществе была бы решена», – считает Власов.
Эксперт указывает на то, что сейчас наблюдается обратная ситуация: люди вакцинированные, получившие медотвод и не вакцинированные имеют разные гражданские права. Вакцина становится инструментом управления — дает допуск на посещение рабочего места, социальных и культурно-развлекательных мероприятий. И этот инструмент ограничения гражданских прав все активнее применяется в разных странах.
Игра в ковид
«Пандемия существует и от коронавируса действительно умирает много людей. Но все мы живем в правовом государстве, есть законы на случай эпидемии. Если бы правительства действовали согласно им, ситуация в обществе сейчас была бы иной. Политики во многом «придумали» COVID-19. Появилось много сторон, заинтересованных в том, чтобы поддерживать панику. Бизнес каждые 10 дней пытался регистрировать новый препарат от ковида, сейчас запущены целые производства, где планируется выпускать по миллиарду доз в год. Начинает казаться, что, если бы ковида не было, то его нужно было бы придумать», — полагает сопредседатель Всероссийского союза пациентов.
Нынешняя ситуация со штаммом омикрон показывает, что правительства многих стран уже втянулись в эту игру: новые меры и ограничения вводятся даже до ощутимого роста заболеваемости, как бы для подстраховки. По всему выходит, что прогнозы и предсказания аналитиков ВЭФ получат благодатную почву для того, чтобы стать реальностью.
