Худший I квартал акций: в чем-то с 2020-го, а в чем-то – с 1984 года.
Европейские и американские фондовые индексы завершили последний день первого квартала 2022 года слаженным падением. Так, германский DAX, французский CAC 40, испанский IBEX 35 и британский FTSE 100 потеряли 1,31%, 1,21%, 1,23% и 0,83% соответственно. А американские Dow Jones Industrial Average, S&P 500 и Nasdaq Composite – 1,56%, 1,57% и 1,54%. Такое снижение, правда, было во многом заслугой последнего часа торгов (это связано с корректировкой профессиональными управляющими портфелей в конце квартала).
Сам же квартал оказался худшим для акций со времен пандемийного обвала первой четверти 2020 года. Общеевропейский индекс Stoxx 600, потерявший 0,7% в четверг, потерял за три месяца более 6,3%. Dow и S&P 500 снизились за это время на 4,6% и 4,9% соответственно, а Nasdaq – на 9%.
Потери могли быть и куда больше, если бы не одно из мощнейших ралли в истории, случившееся с 15 по 29 марта. За эти 11 торговых дней Nasdaq Composite прибавил 16,2%, S&P 500 – 10,99%, а Dow Jones Industrial Average – 7,13%. Но такое случается на медвежьих рынках – это, можно сказать, их визитная карточка. Иногда они так и заканчиваются, но куда чаще за взлетом на масштабном закрытии «шортов» следует еще большее падение. Такие ралли случались на Nasdaq десятки раз – и всегда в тяжелые времена: пандемия, мировой финансовый кризис 2008 года, взрыв «пузыря доткомов», крах LTCM на фоне азиатского кризиса и дефолта России.
«Недавнее ралли замаскировало много боли последних трех месяцев», — написал главный рыночный стратег Miller Tabak + Co Мэтт Мэйли, которого процитировало в четверг Bloomberg. Последнее подсчитало, что снижение в четверг было 35-м для S&P 500 в этом году – это максимум с 1984 года по числу просадок в первом квартале.
И если рост акций был во многом связан с эмоциями и техническими факторами, то падение обосновано серьезнее. ФРС начинает ужесточение денежно-кредитной политики и намерена добиться победы над инфляцией. Последняя сдаваться не собирается и переписывает максимумы за многие десятилетия, как в США, так и в европейских странах. Ее подпитывают все еще крайне низкие ставки, раздувшиеся балансы центробанков и взлет цен на товарных рынках, связанный как с перечисленным, так и с нарушениями цепочек поставок по всему миру.
Это заставляет опасаться стагфляции (или, как минимум, рецессии), возможной, если ФРС не сможет в таких условиях качественно завершить «мягкую посадку» экономики. ЕЦБ же к этому еще даже и не приступал, но все говорит о том, что для него это окажется еще сложнее. Геополитика только обостряет ситуацию – особенно в Европе. И пока никаких просветов здесь не видно – фундаментально ситуация ухудшается месяц за месяцем.
«Случилось приятное ралли облегчения, отчасти из-за того, что мы начали смотреть сквозь пальцы на геополитику, появилась некоторая ясность в отношении действий центрального банка, были какие-то технические покупки, а также много денег со стороны, — говорил CNBC главный инвестиционный директор по стратегиям с несколькими классами активов в Neuberger Berman Эрик Кнутцен. – Но мы думаем, что в какой-то момент инвесторы осознают: “Погодите-ка, рост же замедляется, а процентные ставки растут, и инфляция ведь все еще высока?” Это по-прежнему сложная ситуация для акций».
Сильнейший c 1915 года взлет на сырье
Такого мощного подъема рынка сырья мир не видел очень давно – даже 1970-е не могут конкурировать с современностью. По оценке аналитиков BofA, commodities показали в 2022-м лучшее начало года с 1915-го – первой зимы I Мировой войны.
Аналогия не из приятных, но события, движущие в этом году котировки, тоже носят всемирно-историческое значение. Как заметила глава отдела глобальных исследований BofA Кэндис Браунинг, они из разряда таких редкостей, как Великая депрессия или падение Берлинской стены, которые меняют геополитику, общество и рынки.
Сырьевой индекс Thomson Reuters/Jefferies CRB (рассчитывается по котировкам 19 товаров) вырос с начала года на 27,03%, а за год – на 62,98%. Именно на него ориентировались в BofA. Bloomberg Commodity Spot Index (23 товара) прибавил меньше, но все равно очень весомо – на 24,49% и 45,78% соответственно.
И это еще после заметного снижения цен на ряд сырьевых товаров. Так, нефть серьезно откатила от своих максимумов с 2008 года. Brent 6 марта достигала $139,13 за баррель, а в четверг она закрылась на $107,91. Тем не менее ее рост с начала года составил 40%, а за полный год – 77,13%. Аналогична ситуация с пшеницей, цены которой снизились от максимума на Chicago Board of Trade на 25,4%, но за квартал их рост составил 31,5%, а за год – 61,19%.
Такой взлет цен на энергоносители, продовольствие и другие товары провоцирует инфляцию во всем мире и ведет к ужесточению денежно-кредитной политики центробанками. Сначала ставки поднимали развивающиеся страны, но уже в декабре тем же занялся Банк Англии, а в марте пришло время ФРС. Темпы инфляции растут быстрее, чем ожидали регуляторы, и риторика последних ужесточается, а вместе с тем ускоряется и падение облигаций.
Самый слабый рынок облигаций за 40 с лишним лет
В завершившемся квартале американские казначейские облигации демонстрировали худшие результаты более чем за 40 лет. Bloomberg US Treasury Index показал максимальное трехмесячное снижение за все время своего существования (с 1973 года), упав на 5,64%.
Это, в целом, совершенно не удивительно. В первом квартале доходность, например, двухлетних казначейских облигаций США показывала самый большой квартальный рост с 1981 года. Но падали отнюдь не только они.
Индекс мирового правительственного и корпоративного долга Bloomberg Global Aggregate Index упал с начала года на 6,36%. Это примерно соответствует снижению рыночной стоимости облигаций, входящих в него, на $1,5 трлн.
За весь мировой финансовый кризис 2008 года потери такого рода составили $2 трлн (тогда снижение индекса составило 10,8%). Но падение облигаций началось не в этом году и если считать с максимума января 2021-года, то стерта стоимость уже примерно на $2,5 трлн.
Но при этом кое-что стало двигаться в сторону исторической нормы. Объем долга, торгующегося с отрицательной доходностью уже сократился во всем мире с $18 трлн в 2020 году до менее $3 трлн. А ситуация, когда кредитор приплачивает заемщику за право дать тому в долг, тысячелетиями до наступления десятых годов двадцать первого века была немыслимой.
И это только начало. ФРС уже подняла ставку на 25 б.п. Срочный рынок, по данным CME, в настоящее время оценивает вероятность ее повышения до конца года еще не менее чем на 225 б.п., в 75%. При этом уже в мае начнется сокращение баланса ФРС. ЕЦБ тоже непременно сделает это на фоне растущей инфляции. Так что большинство ценных бумаг ждут не лучшие времена.
