ЦБ в первой декаде июня выпустил обзор, в котором его эксперты подсчитали потери банков от роста ключевой ставки, а также объяснили, что эти меры регулятора позволили остановить отток вкладов и стабилизировать ситуацию с банковской ликвидностью. Кроме того, в обзоре содержится информация по купированию рисков.
Так, по данным ЦБ, февральское повышение ставки до рекордных 20% привело к росту процентных расходов компаний по обязательствам с плавающими ставками и реализации процентного риска у финансовых организаций из-за опережающего роста их расходов по привлеченным средствам. «Оценочная величина процентного риска банковского сектора в рублях на горизонте одного года находится в диапазоне от 0,3 трлн до 0,7 трлн рублей, что эквивалентно 8–17% чистого процентного дохода банковского сектора за 2021 год», — такие данные приводятся в отчете ЦБ.
По словам Павла Самиева, гендиректора «БизнесДром», это классический кейс процентных ножниц, в котором банки в условиях резкого роста ключевой ставки по понятным причинам не могут быстро переложить свою структуру кредитного портфеля в более дорогие кредиты. «Банки, может быть, и реагируют, повышая ставки по новым ссудам, но по старым они изменить условия не могут, - рассказывает эксперт. – Им приходится повышать ставки по вкладам и бонусировать остатки на счетах. Получается, что стоимость фондирования растет очень быстро, а кредитный портфель остается в тех же параметрах». Банки пытаются заместить процентную маржу через другие доходы. «Это и комиссионные доходы, и операции с валютой, с драгметаллами, — продолжает Павел Самиев. — Но это не стабильные источники, а разовые доходы, они позволяют компенсировать лишь часть выпавших доходов».
Регулятор, понимая комплекс последствий повышения ключевой ставки, при стабилизации ситуации стал принимать обратные меры, в частности, снижать ставку (до 11% в конце мая). «Быстрое снижение ключевой ставки уменьшает процентный риск для банков, - отмечала Ксения Юдаева, первый зампред ЦБ. — Безусловно, в марте банки столкнулись с активным «перекладыванием» клиентами ранее размещенных средств по более высокой ставке, однако мы ожидаем, что потери от этого не превысят 10–15% чистого процентного дохода банков в годовом выражении и не приведут к значимому ухудшению их финансового положения по году в целом».
Кроме того, важным фактором снижения чувствительности процентных доходов к процентному риску стало постепенное наращивание кредитования с переменной ставкой, по данным ЦБ, на 1 апреля их объем составил около 40% рублевых корпоративных кредитов. Эта мера дает банкам частично покрыть процентные расходы по депозитам.
В принципе, банки накопили определенный запас прочности. Дмитрий Тулин, первый зампред ЦБ РФ, недавно сообщал, что в начале года запас прочности по капиталу в среднем по банковской системе составлял около 7 трлн руб. То есть, если даже представить себе, что банки потеряют всю эту сумму, обязательные нормативы будут соблюдены. Однако, по словам Тулина, запас прочности по системе распределен неравномерно, у каких-то банков он был огромным, а у кого-то его вообще не было. По этой причине некоторые банки даже будут нуждаться в докапитализации.
По мнению Павла Самиева, 2022 год окажется одним из сложнейших для банков. И процентный риск – не единственная угроза для кредитных организаций. Еще один проблемный момент: в банках накопилось довольно много валютных пассивов – доля валютных депозитов юрлиц превышает 25%. «Многие предприятия держат избыточную валюту на счетах, потому что считают это инвестиционным инструментом, который позволяет им диверсифицировать свой портфель ликвидности, — рассказывает он. — Для банков же в условиях обособления и локализации рынка, отсутствия возможности реально раскладывать деньги по активам в иностранной валюте, столь большой объем валютных пассивен уже опасен и даже токсичен».
Для того, чтобы дестимулировать юрлица держать такие объемы в валюте, планируется введение законодательной возможности отрицательных ставок. ЦБ поддерживает эту идею. «Для компаний, ведущих ВЭД, это будет небольшой квазиштраф, чтобы стимулировать держать меньше ликвидности в валюте, особенно на депозитах. А для тех, кто не ведет ВЭД, это станет мотиватором переводить все в рубли», — подытоживает эксперт.
Но в то же время, отметим, ЦБ негативно отреагировал на такой способ увеличения банками своих доходов, как введение комиссий по валютным счетам. Глава Центробанка Эльвира пообещала детально разобраться с каждым из банков, кто их ввел, при том, что о таком нововведении или о подобных планах уже сообщили ряд весьма заметных кредитных организаций.
«Мы исходим из того, что банки не должны ухудшать условия обслуживания уже существующих клиентов по существующим договорам, – заявила Эльвира Набиуллина. – Что касается вкладов, хочу ещё раз подчеркнуть: здесь не допускается увеличение или введение комиссий, это будет прямым нарушением закона».
Вслед за заявлениями своего главы Банк России еще и опубликовал информационное письмо, предупреждающее банки о незаконности введения комиссий за обслуживание валютных счетов граждан без получения на то их согласия. Там, в частности, отмечено, что «уведомление клиентов кредитной организации об изменении условий путем размещения на ее официальном сайте соответствующей информации не может расцениваться как надлежащее изменение условий договора».
Логика противления ЦБ комиссиям понятна. Если возможность отрицательных процентов по вкладам, на которые он в принципе согласен, должны быть неотъемлемой частью договора банка с клиентом, то комиссии стали возникать как бы «из ниоткуда». Если не считать вышеперечисленного.
