- Андрей, многие театральные менеджеры сетуют на выгорание.
- Я бы порекомендовал им заняться охотой, как делаю я (смеется - Авт.). Лесная глушь, отсутствие связи, мужское общество, далекое от культуры как отрасли, крепко стоящие на земле люди, и отсутствие благ цивилизации прекрасно излечивают от выгорания (улыбается - Авт.). А если серьезно, хобби, которое позволит переключиться, реально спасает от выгорания. Например, я не был в отпуске четыре года, последний раз это был медовый месяц. А потом, то пандемия, то не уедешь, потому что надо все держать под контролем, затем в моей жизни появился "Шалом", и про отпуск пока можно просто забыть. Но обязательно нужно хобби, никак не связанное с театром. И лучше если это будет другой социум, допустим, в моем случае это тульские мужики, с кем в команде я охочусь, и которые не любят театр и не ходят в него (смеется - Авт.).
- Еврейский театр в России это больше, чем еврейский театр - наши государства переплетены и связаны огромной социокультурной общностью...
- В первую очередь для меня "Шалом" такой же театр, как и все остальные, а уже во вторую - национальный театр со своей спецификой и традициями.
По двум образованиям я артист. Закончил Щукинский театральный институт, моими мастерами были Евгений Владимирович Князев и Валентин Валерьевич Стасюк. Параллельно учился четыре года театральному делу в Женеве. Это был уникальный опыт погружения в европейскую культуру, являющуюся неотъемлемой частью общего социокультурного пространства.
- Как вы, человек, который учился на актера в Москве и Женеве, который мог бы сейчас играть на сцене, положим, Гамлета, пожертвовали творческой составляющей ради смет, плитки, закупочных процедур, бюрократии, всего, что составляет функционал театрального топ-менеджера!
- Так сложились обстоятельства, что я выбрал административное кресло. Когда понял, что административных знаний недостаточно, закончил еще и Высшую Школу деятелей сценического искусства Дадамяна, был в ней самым молодым на курсе. Когда меня увидел Геннадий Георгиевич Дадамян, он сказал, обращаясь к коллегам: "Мы что, теперь и детей будем брать?" Моими однокурсниками были директора театров, представители областного министерства культуры, и в этом серьезном зрелом обществе я в свои двадцать три года. В административной стезе для меня больше кайфа: у артиста признание - это аплодисменты, а мне важно реализовать культурно ценный, социально значимый, коммерчески успешный проект. Важно и получить признание коллег, ведь я всегда и везде был самым младшим и до сих пор зачастую таковым являюсь. Когда я возглавил "ФЭСТ", крупнейший театр в Московской области, мне было двадцать шесть. Там была сложная ситуация, только что прошли обыски, осуществлялось административное давление на театр. При этом это потрясающий театр с историей, и передо мной стояла задача, сохранив его традиции, осовременить его. В двадцать шесть лет это было непростой задачей, и перед тем, как войти в театр, я по полчаса сидел в машине на парковке, настраивался на разговор с взрослыми дядями и тетями, которым мне придется еще и объяснять, как надо работать (улыбается - Авт.).
В итоге у нас сложилась великолепная команда, я благодарен коллегам за то, что они в меня поверили, и вместе мы добились очень хороших результатов.
Собственно за работу в команде "ФЭСТА" я и получил в 2021 году премию Вахтанговского Фестиваля театральных менеджеров в области организации театрального дела, потому что мы действительно достигли очень многого.
- Много премий для актеров, режиссеров, но менеджеры от театра до недавнего времени были обделены и форумами, и наградами...
- Да, нас зачастую обделяют. Ранее была премия Дягилева, а сейчас Вахтанговская премия – единственная, адресованная молодым менеджерам. А сам ВФТМ, проводимый при поддержке Президентского Фонда культурных инициатив, - единственный способ заявить о себе в профессиональной среде, поделиться с коллегами наработанным опытом, перенять их достижения. Мы не конкуренты, а игроки одного поля.
Мы менеджеры, и наша задача привести человека в театр и сделать его пребывание там максимально комфортным. Мы про сервис, про маркетинг, про комфорт. Каким бы гениальным ни был спектакль, если зрителю в зале дуло в ноги, кресло скрипело, при входе нагрубили, он долго стоял в очереди в буфет, а в уборной негде повесить сумку, то впечатление от посещения театра уже будет не то.
Если выстраивать пирамиду Маслоу, менеджеры находятся в ее основании. И, кстати, замечу, что театр уже давно начинается не с вешалки, а с покупки билетов - сколько кликов ты сделал для того, чтобы купить билет. Если ты зашел на сайт и потратил, скажем, 5-10 минут на то, чтобы приобрести билет, то это катастрофа, а ведь так нередко бывает. С огромной долей вероятности человек, потративший более пяти минут на покупку билета, уйдет с сайта театра и больше не вернется. Пара кликов - это наш максимум для того, чтобы зритель, открывший наш сайт, приобрел билет на спектакль театра "Шалом".
- Технологичным будет новый "Шалом"?
- Однозначно!
В январе мы откроемся после длительного ремонта, боже, храни подрядчиков, и вы сами все увидите!
С одной стороны, осталось совсем чуть-чуть, а с другой - это то еще веселье - осваивать целевые средства в четвертом квартале, коллеги-менеджеры поймут, какое это удовольствие (улыбается - Авт.).
Зато какая это радость - видеть плоды своих трудов. На днях мы с Олегом Михайловичем (Олег Липовецкий, худрук театра "Шалом" - Авт.) приняли сцену. Ранее на сцене "Шалома" был гипсовый пол, и все бы ничего, но когда артисты работают на площадке, то поднимается гипсовая пыль, которой они вынуждены дышать, а мы все-таки не в пятнадцатом веке, когда актеры, не доживая до тридцати лет, умирали от легочных болезней, дыша копотью. Гипс мы сняли, положили керамогранит, и теперь на сцене ни пылинки! Для меня как директора это гарантия здоровья и хорошего самочувствия наших артистов.
Или возьмем туалеты, в которых мы тоже «провели реформу», избежим подробностей, но обещаем, зрителям (и зрительницам!) будет комфортно!
Стараемся думать о мелочах, чтобы они «всплывали» не когда мы уже откроемся. Как в той песне, наша служба и опасна, и трудна, и, на первый взгляд, как будто не видна.
Прекрасно, что мы с художественным руководителем говорим на одном языке, и он понимает, как важен сервис в театре, вплоть до крючков для сумок в туалетных комнатах, а я разделяю его взгляды на художественную политику.
- Напрашивается издевательский комментарий: у вас сейчас время приятных хлопот!
- Для меня самая точная визуализация того, что сейчас с нами происходит: мы с Олегом летим в горящей машине с горы, на ходу меняем колеса, двигатель, нет времени остановиться, подумать о будущем, спланировать, все происходит здесь и сейчас.
- Буфет в новом "Шаломе" будет кошерным?
- Возможно. Мы как раз сейчас ведем переговоры с нашими потенциальными партнерами, заведениями, представляющими еврейскую кухню в Москве.
- Кто целевая аудитория еврейского театра в Москве?
- Мы только изучаем свою аудиторию и делаем это фундаментально, анализируя Яндекс Метрику, Google Analitics. Судить о характеристиках своей аудитории полноценно мы сможем спустя год.
- Хотите, чтобы "Шалом" стал не только классным с художественной точки зрения, но и модным театром?
- Мы и так уже стали ньюсмейкерами (улыбается - Авт.), за последние два месяца выпустив три премьеры, а с апреля в общей сложности - пять. Мы начали с "Исхода" Петра Шерешевского, продолжили моноспектаклем Олега Липовецкого "Жирная Люба" совместно с питерским Театральным проектом "27", и на "Любу" билеты уже не достать. Открыли сезон "Полной иллюминацией" Галины Зальцман, потом показали "Моня Цацкес - знаменосец", поставленный Олегом Липовецким, и завершили на сегодня череду премьер ярким стильным спектаклем "Вадик поет свою музыку". Мы задали хороший темп для театра, который находился в плачевном физическом и творческом состоянии.
- Да, мощно!
- Конечно, мощно, видите, у меня уже дергается глаз, и вообще все дергается (смеется - Авт.). Помимо премьер мы в преддверии открытия полностью меняем документацию, билетную систему, обзаводимся новыми партнерами, информационными в том числе. Мы начали зарабатывать больше, чем вообще когда-либо. Аплодисменты это сиюминутное, мне сейчас интереснее наблюдать за тем, как театр при участии нашей команды развивается как учреждение культуры, как институция.
- При этом приняли вы театр в тяжелом состоянии...
- Сами за себя здесь сказали бы фотографии. Ремонт шел с 2013 года. Не буду перечислять все, что мы увидели, войдя сюда. Но делать выводы, почему так случилось не наша работа, мы должны восстанавливать театр, привести его в достойный вид, чтобы театр смог наконец заниматься наконец искусством.
Мы столкнулись с большими сложностями в продвижении премьер, с репутационными издержками, с тем, что про "Шалом" никто ничего особо не слышал, а если слышал, то не всегда положительное. Получается, "Шалом"- такой подзабытый театр на Варшавке, с отвалившейся вывеской, и заставить купить туда билет - это тот еще квест.
- Но судя по продажам квест пройден!
- Давайте для примера посмотрим продажи "Полной иллюминации" от премьеры до последнего показанного на сегодняшний момент спектакля. Первый спектакль был продан на 37 процентов, что мало для премьеры, это, я бы сказал, менеджерский провал, второй на 47, третий на 65, а последний показ - на 92 процента, а на следующую неделю билетов в продаже нет в принципе. На "Моню Цацкеса-знаменосца" билетов также не купить, как и на "Жирную Любу".
С одной стороны, это успех, что не может не радовать, но когда случается переаншлаг, сами понимается, в каком мы стрессе: гостей просто некуда сажать. Недавно к нам в Музей Высоцкого (мы пока играем на этой площадке) пришел руководитель крупной кампании, большой друг и партнер театра, и он имел неосторожность опоздать на пять минут, поэтому ему не досталось места ни в партере, ни стоя, ни на приставном стульчике, даже все ступеньки были забиты, поэтому они со спутницей сидели на последнем ряду балкона вдвоем на одном стуле, который мы принесли из буфета. Конечно, приятно, когда люди на наших спектаклях "висят на люстрах", но когда ты их "развешиваешь", у тебя холодный пот течет по спине от волнения.
- "Раскройте нам секрет!", - скажут региональные театральные менеджеры, которые приедут на Вахтанговский Фестиваль перенимать опыт.
- Мы занимаемся и таргетингом, и используем рекламные сервисы Яндекса, и вкладываемся в рекламу, в том числе, социальную, мы проводим колоссальную комплексную работу, но эффективнее всего такой рекламный инструмент, как "из уст в уста". Например, вышел спектакль "Жирная Люба", который номинирован и на премию проекта «Сноб»- «Сделано России 2022" и вошел в лонг-лист "Золотой маски-2022", - и сколько бы мы ни вкладывались в рекламу, все равно самое эффективное - это когда зритель выходит из зала и звонит другу со словами: "Это надо обязательно смотреть!" Хороший театральный продукт работает на свои продажи лучше всего!
Но надо понимать, что мы работаем в сфере искусства, и никогда ни один театр не может выпустить 100 процентов блестящих премьер, ведь мы постоянно находимся я в творческом поиске.
- О чем будете рассказывать коллегам на ВФТМ как спикер форума?
- О том, чем отличается работа в области от работы в Москве, о выстраивании работы с учредителем, на чем «я собаку съел", и мне есть что сказать. GR-менеджмент - это то, чем большинство в России занимается по наитию, и что не выведено в академическую плоскость, при этом крайне важно. Кстати, "Шалому" очень повезло в части взаимоотношений с главой нашего Нагорного района, который интересуется всем, чем мы живем, чем нам необходимо помочь, звонит с вопросом: "Когда откроется театр?" Это Аркадий Юрьевич Русских. Человек может не разбираться как эксперт в театре или современном искусстве, но понимать, что театр городу и округу жизненно необходим! И наш глава, наш Русских, помогает еврейскому театру (улыбается - Авт.). И, напротив, во время моей работы в "ФЭСТЕ" было тотальное непонимание с администрацией, и я просил только об одном, чтобы не мешали. Чего стоит только то, что когда мы перевыполнили (!) госзадание, нас за это лишили премии.
- Какие самые злободневные запросы театральных менеджеров перед фестивалем?
- Современные театральные тенденции в аспектах продвижения, рекламы, формирования имиджа, GR-менеджмент, но, конечно, все прежде всего хотят друг друга увидеть и пообщаться. У нас очень мало поводов встретиться и поговорить, да и времени всегда не хватает. Когда приезжают мои однокурсники из Иркутска, Нижневартовска и других городов страны, не говоря уже о друзьях-коллегах от Дагестана до Камчатки, кому я могу позвонить и днем и ночью с любым вопросом и проблемой, - это всегда потрясающее общение! Мы будем делиться друг с другом нашими маленькими победами, но и фак-апы утаивать не станем. Никто так не поймет театрального менеджера, как другой театральный менеджер. Всегда приезжаю к началу регистрации и стою под колоннами Вахтанговского, наблюдая как съезжаются коллеги, и это непередаваемая радость от предвкушения прекрасных насыщенных дней в обществе тех, кто говорит на одном с тобой языке! Ощущение как в пионерском лагере, когда ты приехал и ждешь друзей, которых не видел год!
