«Третья великая африканская война на подходе»

Все эти заголовки и фразы с африканских или связанных с Африкой интернет-СМИ или аккаунтов в соцсетях кажутся чем-то невероятным, какими-то марсианскими хрониками. Но, увы, все это происходит в реальности. Действительно, над Африкой замаячила перспектива повторения того, что было свыше двадцати лет назад, когда, опять же, из-за Конго, была развязана большая война, в которой участвовали десяток африканских государств. Сколько народу в ней погибло, до сих пор точно не подсчитано. Минимальная оценка – никак не меньше пяти миллионов. Это делает тот военный конфликт самым кровавым в нынешнем веке и одновременно самым неизвестным.

Бойню, сопоставимую по масштабам если не со Второй, то с Первой мировой войной, человечество как-то просмотрело, как просматривает обычно все, что происходит в Африке, типичной страной которой является Конго. Как и большинство других государств континента, оно появилось, считай, росчерком пера европейских держав. В позапрошлом веке они делили Африку сообразно со своими интересами, не заботясь о том, что границы колоний совершенно не совпадают с картой расселения этносов региона. Под одним и тем же флагом оказались соединены десятки, а в случае с Конго, сотни народов и народностей, как правило, не испытывающих друг другу никаких родственных чувств и слабо себе представляющих, почему они должны жить вместе. Потом те же границы стали государственными границами и были – опять же, в далеких европейских столицах – объявлены священными и неприкосновенными. Под фундамент новых африканских государств, умышленно или нет, заложили мину замедленного действия.

В случае с Конго мина носит название тутси. Этот этнос оказался разделен между четырьмя государствами: Руандой, Бурунди, Угандой и ДРК. В отличие от многих других африканских этносов он оказался тесно консолидирован. «Помогли» трагические обстоятельства. Веками существовавший антагонизм между скотоводами тутси и земледельцами хуту вылился в печально известный геноцид 1994 года в Руанде. Потрясенный мир вначале с ужасом следил за развитием драмы в этой стране, а потом, когда власть экстремистов из числа хуту, уничтоживших свыше полтора миллиона тутси была свергнута, потерял к ней интерес. Точка в драме поставлена, чего же более? А точка была многоточием. Выяснение отношений между хуту и тутси перекинулось на страну-соседку, привело к двум тяжелейшим войнам, а само ДРК с девяностых годов живет в режиме failed state и вялотекущего, то затухающего, то разгорающегося конфликта с участием примерно сотни повстанческих группировок, действующих на ее территории.

Руанду, где теперь у власти тутси, и ее бессменного за последние 30 лет лидера Поля Кагаме, конечно, в первую очередь интересует одна из них – Демократические силы освобождения Руанды (FORCES DEMOCRATIQUES DE LIBERATION DU RWANDA, сокращенно FDLR). Она объединяет хуту, в том числе, тех, кто был замешан в геноциде 1994 года. Нежелание или неспособность властей ДРК разоружать ее – постоянная претензия Кагаме к руководству соседней страны и ее президенту Феликсу Чисекеди. Для борьбы с FDLR был создан Национальный конгресс народной самообороны, переименованный в 2009 году в «Движение 23 марта» (М23), который объединял тех, кого в Конго называют баньямуленге – местных этнических тутси. Впрочем очень скоро они повели борьбу с «прикрывающими организаторов геноцида» центральными властями ДРК.

Формально 700 тысячный город Гома, что на границе с Руандой, захватила не руандийская армия, а М23. Кагаме официально отрицает, что к этой группировке имеет отношение его страна. Однако в том, что на стороне М23 воюют руандийские войска, прямо говорят и власти ДРК, и миссия ООН по стабилизации обстановки (MONUSCO). «Голубые каски», размещенные здесь, уже понесли потери. Погибло по меньшей мере 13 человек: южноафриканцы, малавийцы и уругваец. Но этим список потерь иностранцев в этой войне не ограничивается. Руандийцы говорят о сотнях пленных из других стран, не уточняя, кто имеется в виду.

Известно, что Чисекеди нанял для поддержки весьма слабой конголезской армии по меньшей мере две частные военные компании, Agemira и Congo Protection. Ядро и той, и другой составляют бывшие бойцы французского Иностранного легиона. В обе частные военные компании входят много выходцев из Восточной Европы. Congo Protection, например, по некоторым данным возглавляет румын Горацио Порта. Это в некотором роде легендарная личность: он – бывший легионер, бывший охранник эмира Катара, участник в качестве наемника нескольких войн в Африке.

Пока ставка Чисекеди на иностранцев, местные ополчения и международное политическое давление не оправдывает себя. Руандийцы, почти захватив провинцию Северная Киву (ее столица – как раз Гома), устремились в Южную Киву. М23 приближается к ее административному центру, городу Букаве. Чисекеди уже обратился к Анголе. Ее войска воевали на стороне ДРК в Великой африканской войне. Плохой признак. 

А между тем, под контролем М23 (читай, Руанды) теперь находится большая часть конголезских залежей колтана (руды ниобия и тантала, важной для современной электроники). На ДРК приходится 80% добычи этого полезного ископаемого. Вернее, приходилось. Все это повышает вероятность, что в боевые действия вмешаются внешние силы. А значит, война в Конго приобретет гораздо больший масштаб и ожесточенность.