«Монокль»: Анонсированная в конце прошлой недели встреча Владимира Путина и Дональда Трампа на Аляске состоится уже через несколько дней, в эту пятницу, 15 августа. На переговоры лидеров стран возлагаются немалые надежды, их ждут их с нетерпением. Оправданы ли такие ожидания?
Кошкин: Сам факт встречи и проведения саммита на Аляске для России имеет определенный символизм, наверное, даже больше, чем для Америки.
Через Аляску, как нам известно, была проложена воздушная трасса, по которой поставляли американские самолеты в рамках ленд-лиза. Кроме того, когда Российская империя продала Аляску Америке в XIX веке, в Европе заговорили о союзе Российской империи и США против гегемонии Великобритании. Историки это знают, поэтому в этом видят некий провокационный символизм.
Для российского обывателя это просто Русская Аляска, и прочие образы всплывают, многие воспринимают это как признак оттепели в отношениях, ошибочно, на мой взгляд, воспринимают, полагая, что Трамп может пойти на уступки.
С одной стороны, действительно, это дипломатический жест положительный в отношении России, который, несомненно, оценило и руководство страны. Но, с другой стороны, мы должны понимать, что Трамп, человек прагматичный, руководствуется своими личными интересами и амбициями.
Мы знаем, что внутри США у него очень много проблем: сопротивление со стороны Конгресса, демократов, среди однопартийцев не все разделяют его подходы. Рейтинги его колеблются, они нестабильные, с тенденцией на понижение, скандал вокруг Джеффри Эпштейна ему тоже не нравится.
Он просто таким широким, великодушным жестом пытается перехватить инициативу в информационном поле и сместить повестку на себя, на этот саммит. И у него получилось.
Все говорят об этом саммите, в том числе и в Америке, но в Америке, правда, тоже дискурс разделенный. Понятно, что оппоненты в этом видят не совсем правильный шаг, в то время как сторонники всегда будут приветствовать это. В любом случае, он добился своей цели, внутри страны перестали говорить про список Эпштейна и прочие проблемы.
Поэтому я бы воспринимал данный дружелюбный жест с осторожностью. Как минимум, приятно, что он проходит на Аляске, интересно, любопытно, необычно, но, тем не менее, надо быть реалистичными. В информационном поле как раз, мне кажется, больше ажиотажа такого, но не все осознают подводные камни, которые могут быть.
— В частности, среди подводных камней называют сопротивление со стороны Европейского Союза и Украины.
— Наверное, под подводными камнями я больше имею в виду внутриполитическая ситуация в США и стремления Трампа сместить повестку. Все проведение саммита на Аляске заточено, на мой взгляд, во многом на удовлетворение интересов Трампа. Не столько на стремление угодить или создать дружелюбный фон в переговорах с Россией, сколько на личные амбиции Трампа.
Да и вообще, если мы смотрим на Украину, то есть на проект Трампа достижения мира, завершения конфликта, то это тоже его амбиция как политика, попытка противопоставить себя демократам, Джо Байдену. Он же неоднократно характеризовал данный конфликт как происки Байдена и демократов, а себя противопоставлял и позиционировал как нейтрального персонажа в данной ситуации.
Поэтому он хочет урегулировать конфликт, это его идея-миссия, идея-фикс. И возможно, об этом тоже неоднократно говорили, в том числе, кстати, и Джон Болтон, его бывший подчиненный во время первого срока, советник по нацбезопасности, который ушел со скандалом от него — что Трамп мечтает о Нобелевской премии мира.
То есть мы должны понимать контекст, обстоятельства, в том числе внутриполитические, прежде всего. А по поводу сопротивления, саботирования переговоров Европой и Украиной – это вполне очевидно, но это, мне кажется, как раз на поверхности. А главное – это понимание внутриполитической кухни США.
—Что можно прогнозировать в плане результатов встречи с учетов таких вводных данных?
— Я дам вам два сценария, положительный и негативный. Положительный сценарий – это если эти переговоры станут стартовой площадкой для дальнейших саммитов, к которым будут привлекаться не только Россия и США, но и Европа и Украина. Потому что порознь невозможно решить эту проблему.
Переговоры должны быть многосторонние. Потому что каждая из сторон обладает рычагом давления и влияния, чтобы воспрепятствовать этому процессу. Поэтому прагматично посадить все стороны за стол переговоров и договориться. И вот этот саммит должен стать отправной точкой в положительном плане. Это и есть долгосрочное урегулирование конфликта, о чем заявлял Юрий Ушаков.
И также положительным можно считать и какие-то кулуарные беседы по укреплению двусторонних отношений и развитию сотрудничества в космосе, экономике и прочих сферах. Или дипломатическую линию: вопросы восстановления дипимущества России в Нью-Йорке и Мэриленде, если это будет затрагиваться.
Но я сомневаюсь, что это на первом саммите будет затронуто. Все-таки там основной упор будет сделан на Украину, однако в любом случае это должно быть именно такой отправной точкой. Наконец-то вот этой точкой, которая даст стимул. Это будет положительный сценарий. Его нельзя исключать, на самом деле.
В случае негативного сценария, если договориться не удастся, если стороны начнут дискредитировать друг друга после саммита и характеризовать саммит как провальный, не будут видеть прогресс в урегулировании конфликта, тогда может последовать эскалация.
И есть еще третий сценарий нейтральный, что все застопорится снова, и снова будет топтание на одном месте, но оно будет недолгим, потому что Трамп уже обещал санкции ввести 8 августа, однако пока не вводит. Видимо, он посчитал договоренности о проведении встречи с Путиным на Аляске уже прогрессом, такой аккуратный шажок в сторону урегулирования.
Плюс в том, что у Трампа, по крайней мере, появилась реалистичность. Он понимает, что этот вопрос не решается за 24 часа, как он изначально обещал, и это может быть хорошо и плохо на самом деле. Хорошо, что Трамп будет направленно идти к своей цели; плохо, что он может попасть под влияние других игроков, которые будут продвигать свои интересы.
– новый журнал для тех, кто развивает Россию.