Пока мы ждали бунта машин в виде больших красивых человекообразных роботов с мегабластерами, как рисуют в Голливуде (рисуют тоже компьютеры, кстати), бунт подкрался незаметно — и оттуда, откуда мы его вовсе не ждали.
Сначала он тихой сапой прокрался в наш дом, и мы, сами не очень еще понимая, вступили в такой тесный симбиоз с компьютерами, что теперь жизнь современного человека без компьютера будет такой же грустной и недолгой, как, например, без воды, еды или канализации. Ни зарплату не получить, ни в магазине не расплатиться, ни позвонить, и без света темно, а электросети сейчас тоже без компьютеров мертвы, и теплосети мертвы — все умрет в современном городе без компьютеров. Но такое тесное сожительство оказалось очень опасным — вирусы, черви и другая зараза, с которой каждый человек сталкивается ежедневно.
Так мы получили настоящую эпидемию компьютерной заразы, даже пандемию — не меньшего масштаба, чем, скажем, СПИД. И, что печально, никто с ней пока всерьез не борется. Даже государства, вместо того чтобы душить эту опасную для всего человечества заразу в зародыше, пытаются извлечь тактические выгоды, например, из хаканья соседних государств. В Иране взрываются центрифуги для обогащения урана, канцлер Германии разговаривает по хакнутому телефону, кто-то хакает американские выборы — никто пока и не собирается остановить эту волну ломания друг друга.
Как-то можно обезопасить страну от этого? Может, Большой китайский файервол спасет свою родину? Нет, не спасет. Большой китайский файервол спасает миллиард законопослушных китайцев от тлетворного влияния Запада, а для хакеров, взломщиков, компьютерных воров и шпионов он абсолютно прозрачен. Это видно даже из статистики киберпреступлений — Китай в этой статистике на почетном третьем месте. Файервол — для законопослушных граждан, а хакеры по определению незаконопослушны. Так что все разговоры об ограничениях интернета для кибербезопасности — это несерьезно. Эти ограничения сработают для чего-то другого — цензура, монополия на пропаганду, протекционизм и выдавливание зарубежных интернет-компаний обратно за рубеж.
Вот ограничения для иностранного софта (и вообще любого, неконтролируемого государством), хотя бы на жизненно важных объектах, — это реально необходимая мера: многие крупные компьютерные компании из разных стран (в основном той, где Кремниевая долина) засветились разработкой и использованием закладок — и в софте, и в железе. Этот софт (и железо) на наших жизненно важных объектах — как минимум полная их прозрачность для другого государства, как максимум — неприятные неожиданности вроде выхода из строя в нужный момент. И никто даже не извинится: во-первых, не пойман — не вор, а киберпреступления не оставляют следов; во-вторых, это до сих пор не считается аморальным в отношениях между государствами.
Государствам важно научиться договариваться друг с другом и остановить эту гонку анонимных вооружений. Но, наверное, это невозможно, пока нет паритета — вроде гарантированного взаимного уничтожения. Пока у одних стран есть полная безнаказанность, а у других такая же полная беззащитность, договориться не получится. Впрочем, до взаимного уничтожения уже не очень далеко: отключения электричества на территориях с миллионами людей — первые ласточки, влияние хакеров на выборы — еще интереснее.
Главная беда киберугроз — анонимность и невозможность договориться. Тебя могут сломать с другого конца планеты, и ты никогда не узнаешь кто, зачем, для чего, кто заказчик, кто исполнитель. Не надо с этим играть. Это настоящий бунт машин, о котором нам столько говорили фантасты и режиссеры, и неважно, что где-то по другую сторону машин есть какие-то «хакеры». Важно, что наши, придуманные в докомпьютерные времена, системы управления оказались совершенно не защищены. Если выборы в США, энергоснабжение на Украине, ядерный реактор, банк с миллиардами можно хакнуть, то можно всё.
Не надо с этим играть, государствам в первую очередь, они уже поиграли с террористами, и кончилось это невесело. Игры с хакерами кончатся еще грустнее. Это глобальная угроза, и задавить ее можно только всем миром.
