В шести ближневосточных монархиях началась очередная смута. Занимающий Песчаный трон саудовский король Салман ибн Абдул-Азиз Аль Сауд решил наказать своего северного соседа — эмира Катара Тамима аль Тани. Три монархии залива (Саудовская Аравия, Бахрейн, ОАЭ) а также семь близких к ним внешних стран (Египет, Ливия, Йемен, Мавритания, Мальдивы, Маврикий и Коморские острова) разорвали связи с Катаром. И речь идет не только о разрыве дипломатических отношений — ряд стран заморозили с Дохой экономическое сотрудничество, изгнали со своей территории катарские компании и катарских граждан, а также закрыли для эмирата границы.
Причиной конфликта стала чересчур независимая политика Катара, и в Эр-Рияде надеются, что им удастся приструнить маленького северного соседа, как это удалось несколько лет назад. Не исключено, что так и произойдет, учитывая всю степень давления на эмират. Однако если Саудовской Аравии не удастся продавить Катар, то ценой ошибки станет не просто потеря эмирата из сферы влияния. Эр-Рияд может окончательно потерять контроль над шестеркой стран Совета сотрудничества арабских государств Персидского Залива (ССАГПЗ), а вице-кронпринц Мухаммед ас-Сауд может забыть о своей мечте — получить из рук отца корону.
Вырастая — крепнем
Нынешний конфликт родился не на пустом месте. Катар давно был бельмом на саудовском глазу — по целому ряду причин.
Во-первых, потому, что посмел конкурировать с Королевством двух святынь за роль лидера в арабском мире. «Нас изолировали, потому что мы успешны и прогрессивны», — отметил министр иностранных дел эмирата Мохаммед ат-Тани. «Будучи самой богатой страной мира по душевому доходу и обладая золотовалютными резервами, значительно превышающими сто миллиардов долларов, Катар старался проводить все более автономную политику на Ближнем Востоке», — пишет российский арабист Леонид Исаев. При этом эмират пользовался более прогрессистскими инструментами в своей экспансии. Если влияние Саудовской Аравии на Ближнем Востоке распространялось за счет спонсирования послушных политических и теологических элит в других странах, а также использования «Аль-Каиды» (организация запрещена в РФ) как средства силового давления, то Катар боролся за умы и сердца простых жителей региона, используя популярный телеканал «Аль-Джазира». И внедрение в умы арабов своих мыслей, щедро сдобренное катарскими газодолларами, оказалось эффективнее ретроградной политики идеологизированного саудовского режима. По крайней мере, на первом этапе «арабской весны», когда катарцам удалось привести «своих парней» к власти в Египте и Тунисе. Да, сейчас там для них ситуация складывается не очень, однако эмират (в сотрудничестве с турками) успешно работает в Восточной Африке, угрожая египетским интересам, а также на ливийской территории.
Во-вторых, эмират посмел иметь связи с Ираном. Из всех стран ССАГПЗ (за исключением, может быть, Омана) у Катара наиболее тесные отношения с Исламской республикой. Не от большой любви — эмир ставит идеологические разногласия с аятоллами ниже прагматического интереса. А интерес Катара в том, чтобы: а) нормально разделить с Тегераном спорные газовые месторождения; б) сделать из Ирана противовес агрессивной Саудовской Аравии; в) не допустить большой войны в Заливе, которая (как бы она ни закончилась) может похоронить маленький Катар. Именно поэтому катарцы пытаются хотя бы держать руку на иранском пульсе — не случайно Катар был единственным государством ССАГПЗ, который послал своих наблюдателей на иранские президентские выборы, а эмир Тамим — одним из первых, кто поздравил Хасана Роухани с победой. И, если верить саудовским СМИ, не случайно министр иностранных дел Катара Мухаммед бен Абдель Рахман встречался в Ираке с руководством Корпуса стражей Исламской революции.
Возможно, раньше Саудовская Аравия терпела подобные вольности, однако сейчас ситуация изменилась. Не желая и дальше проигрывать Тегерану в холодной войне на йеменском, иракском и сирийском фронтах, Эр-Рияд пытается мобилизовать союзников на обострение борьбы. Для этого, в частности, «арендуется» Дональд Трамп, и для этого публично наказывается отступник Катар. Как верно отмечает The New York Times, «изоляция Катара рассматривается как четкий саудовский сигнал о том, что в рамках нового порядка на Ближнем Востоке Эр-Рияд не потерпит никакой мягкости в отношении Ирана или “Братьев-мусульман”».
Мы не сеем
Третья провинность эмирата состоит в поддержке «неправильных» террористов, за счет которых он, по мнению стран Залива, мутит воду в арабском мире. Например, запрещенного в России ИГ, «Хамас» (который воюет против рукопожатного для арабов «Фатха» в Палестине), но прежде всего — «Братьев-мусульман» (в арабском мире их называют «Ихван»).
Для Саудовской Аравии, ОАЭ и ряда других монархий залива «Ихван» представляют собой экзистенциальную угрозу, причем, по словам тамошних властей, даже большую, чем иранские аятоллы. «Ихванизм как политическая идеология базируется на определенной религиозной доктрине догматического и правового центризма и умеренности, которая предполагает восприятие мусульманской уммы не столько как общины истинно верующих (на чем основан ваххабизм. — “Эксперт”), сколько как универсального исторического субъекта, объединяющего всех мусульман независимо от их внутренних религиозных разногласий, своего рода общемусульманской нации или некоего сверхнационального единства, — пишет российский арабист Игорь Алексеев. — Это общеисламское единство имеет безусловный приоритет над религиозно-догматическими разногласиями, а его следствием является воздержание от крайних позиций и крайних действий как во внутри-, так и в межконфессиональных отношениях». Ихванизм подрывает сами основы власти династии ас-Саудов над Королевством двух святынь.
Да, о том, что Катар финансирует терроризм, знали давно и все, в том числе американцы (достаточно посмотреть на переписку Хиллари Клинтон, опубликованную порталом Wikileaks). Террористическая провинность имеет сейчас еще одну грань. На фоне поражения ИГ и масштабных терактов в Европе (после которых Запад реально заговорил о борьбе с терроризмом) государствам — спонсорам терроризма из стран Залива важно не попасть под раздачу. А для этого нужно назначить крайнего, каковым и стал Катар. Ему, в частности, вменили эту роль в том числе на встрече арабских лидеров с президентом США Дональдом Трампом. «Во время моей недавней поездки на Ближний Восток я заявил о недопустимости дальнейшего финансирования радикальной идеологии. Лидеры указали на Катар — посмотрите!» — написал Трамп в своем твиттере. Естественно, предложение министра иностранных дел Катара собраться и поговорить о том, кто поддерживает терроризм, а кто нет, в Заливе поддержки не нашли — ведь Катар легко докажет, что Саудовская Аравия занимается тем же самым.
Наконец, в-четвертых, есть глубокая личная неприязнь между домами ас-Саудов и ат-Тани. Члены катарской правящей династии ат-Тани считаются прямыми потомками основателя ваххабизма — Мохаммеда Абдель Ваххаба, тогда как ас-Сауды, по их мнению, потомки аравийских пастухов. Ну и, соответственно, недостойны не то что управлять всеми арабами, но даже контролировать Саудовскую Аравию. В отличие, естественно, от благородных ат-Тани. Саудовцы таких вещей не прощают и не терпят.
Услышь мой рев
В итоге в мае–июне 2017 года целый ряд факторов («добро» Трампа, ситуация в Сирии и Йемене, да и просто накипело) сложились для того, чтобы начать публичную порку Катара. Нужен был лишь повод, и им стало появление в конце мая 2017 года на сайте катарского новостного агентства выдержек из выступления эмира Тамима, в которых тот говорил весьма крамольные вещи. Например, «было бы немудро иметь напряженные отношения с Ираном, который является сильной державой и гарантом стабильности в регионе», называл движение «Хамас» «законным представителем палестинского народа» и добавлял, что Катар «вносит свой вклад в достижение справедливого мира между “Хамас” и Израилем посредством поддержания постоянных контактов с обеими сторонами». Катарцы очень быстро заявили, что сайт был взломан (а затем даже провели расследование инцидента, да и ФБР подтвердило их версию), однако расследование Эр-Рияду было не нужно — Саудовская Аравия и ее союзники взяли курс на обострение конфронтации.
Да, эмир Катара пытался договориться с заливными по-хорошему, найти компромисс. Например, «по причине внешнего давления на государство» выслали со своей территории целый ряд лидеров группировки «Хамас», прежде всего ответственных за деятельность группировки на Западном берегу (то есть против «Фатха», за которое так ратуют в Эр-Рияде). Однако компромисс Эр-Рияду был не нужен. Только полное подчинение.
Именно поэтому Катар подвергся жесточайшему давлению. Союзники объявили о высылке катарских послов, катарских граждан, катарского бизнеса. Была установлена сухопутная блокада, что для страны, имеющей наземную границу лишь с Саудовской Аравией, очень болезненно. «99 процентов продовольствия, потребляемого катарцами, приходит из-за рубежа. И 99 процентов из этих 99 процентов поступает через сухопутную границу с Саудовской Аравией», — пишет The Washington Post. Да, катарские министры уверяют, что «приняты все необходимые меры для обеспечения функционирования нормальной жизни страны, морское и воздушное пространство остаются открытыми для движения людей и товаров». Однако простые люди тут же отправились в супермаркеты закупаться товарами.
Под угрозой оказались и имиджевые проекты, в том числе чемпионат мира по футболу 2022 года. И дело тут даже не в том, что арабы на него не поедут, — до 2022 года все утрясется. А в том, что строительные материалы для подготовки везут как раз через территорию Саудовской Аравии.
Наконец, под угрозой оказалась и безопасность страны. Во многом она обеспечивается за счет присутствия на катарской территории крупнейшей американской авиабазы в регионе — аль-Удейд, на которой расположено 11 тысяч человек персонала и с которой США ведут борьбу против ИГ. Да, министр обороны США Джеймс Мэттис и госсекретарь Рекс Тиллерсон заявили, что нынешняя ситуация никак не осложнит эксплуатацию базы, однако, как отмечает The New York Times, «как в американской кампании против террора могут участвовать боевые самолеты из Бахрейна, Саудовской Аравии и ОАЭ, если правительства этих стран больше не позволят своим военным представителям базироваться в американском командном центре или даже посещать его?» В Пентагоне заявили, что пока не собираются сворачивать базу, однако если конфликт будет углубляться, если Катар действительно исключат из ССАГПЗ, то, возможно, американским военным придется все-таки переехать из Катара. И перед Катаром замаячит кувейтский призрак.
Однако Сауды дали понять, что им это не нужно, что они готовы прекратить конфронтацию в любой момент, как только Катар выполнит ряд условий, среди которых ограничения работы «Аль-Джазиры», прекращение финансирования «неправильных» террористов и разрыв с «Ихваном». На роль посредников уже назначены Оман и Кувейт — две страны ССАГПЗ, не разорвавшие связей с Дохой.
Непреклонные, несгибаемые, несдающиеся
Эмир Тамим готов вести диалог. «Катар верит, что такие разногласия между родственными странами должны решаться путем диалога», — пояснил министр иностранных дел Мохаммед ат-Тани. Эмир даже отложил свое обращение к нации до разговора с кувейтским коллегой Сабахом ас-Сабахом. Однако это не значит, что Тамим собирается сдаться. Скорее наоборот — в Дохе уверены, что могут выстоять. Ведь Саудовская Аравия делает ставку именно на блицкриг — к долгосрочному противостоянию с Катаром Эр-Рияд не готов, а точнее, не готова сколоченная Саудовской Аравией коалиция.
По сути, у Катара есть достаточно инструментов для ответных санкций. Можно, например, выслать сотни тысяч египетских рабочих из эмирата — эти люди будут очень «благодарны» президенту Ас-Сиси за то, что их детям теперь не на что будет есть. Однако эмир выбрал другую цель, более интересную и перспективную — Объединенные Арабские Эмираты.
Дело в том, что у ОАЭ очень сложные отношения с Эр-Риядом. Самым острым полем противоречий является Йемен. Да, формально Эмираты вместе с Саудовской Аравией ведут там войну против проиранских повстанцев-хоуситов, однако на деле интересы этих стран различаются. Эмираты хотят восстановить государство Южный Йемен и контролировать его, и то, что Север останется за хоуситами, ОАЭ не волнует. А вот Саудовскую Аравиею волнует, даже очень, ведь северный Йемен с ней граничит, а хоуситы — местные партнеры Ирана.
Да, на первый взгляд ОАЭ в своем праве: по данным Института Ближнего Востока, еще в августе 2015 года ОАЭ и Саудовская Аравия разделили Йемен на сферы влияния (юг и восток отходят первым, север — вторым), и то, что Эр-Рияд не смог поставить север Йемена под свой контроль, Эмираты опять-таки не волнует. А вот то, что вместо этого Сауды решили получить под контроль часть южного Йемена — очень даже. Ситуация уже дошла до открытого военного противостояния просаудовского номинального президента Йемена Хади и проэмиратских южнойеменских ополчений (в частности, февральской битвы за стратегически важный аденский аэропорт, через который в страну поступает контрабандой оружие из Украины).
Попытки Саудовской Аравии и президента Хади найти компромисс с Эмиратами провалились — наследный принц ОАЭ Мохаммед аль-Нахаян своего не отдает. Контролируя аэропорт и порт Моха (через который идет оружие из Африки) эмираты отрезают просаудовские группировки от поставок вооружений. И это очень напрягает Эр-Рияд, ведь Йемен — это не далекая Сирия, а территория, расположенная в саудовском подбрюшье. ОАЭ уже чуть ли не открыто обвиняются в предательстве саудовских интересов, и эмир Катара, прощупав это слабое звено, льет воду на мельницу этих подозрений. Так, «Аль-Джазира» пиарит материалы из взломанной хакерами почты посла ОАЭ в США Юсефа аль-Отайба. Из них следует, что посол вел переговоры с произраильскими брейн-центрами, в критической манере обсуждал внутренние дела Саудовской Аравии, а также предлагал американцам сделать Эмираты основным союзником США в регионе. И в этом, кстати, есть логика. Эмираты — более надежный партнер, чем Сауды, хотя бы потому, что менее идеологизированы.
Зима близко
Проблема для Саудовской Аравии в том, что устроенная ею порка Катара может не только обострить противоречия внутри «шести королевств» и привести к провозглашению Короля Севера в лице ОАЭ. Эр-Рияд может доиграться в воспитатели и усилить целый ряд внешних игроков.
Прежде всего, конечно, речь идет об Иране. В Тегеране с огромным удовольствием смотрят за тем, как Саудовская Аравия выталкивает Катар из арабской песочницы, по сути, в иранскую. Так, Тегеран уже осудил травлю Катара. «Соседи всегда останутся соседями — вы не можете изменить географию», — отметил министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф. Более того, иранские власти выразили готовность помочь попавшему под санкции Катару не только словом, но и делом. В частности, организовать поставки продовольствия по морю. По словам председателя Иранского союза экспортеров сельхозпродукции Резы Нурани, это можно организовать за 12 часов. Да, сейчас вряд ли Катар будет готов принять эту помощь, поскольку это будет означать уход из арабской песочницы (на что Катар пока все-таки не готов, особенно с американской базой на своей территории), однако за иранское предложение все-таки благодарен. Пусть Сауды беспокоятся.
Еще один кандидат на усиление — Турция. Анкара давно мечтает упрочить свой контроль за Ближним Востоком и ослабить Саудовскую Аравию (ставшую после ослабления Египта единственным арабским конкурентом Реджепа Эрдогана). Да, официально Анкара заняла нейтральную позицию: министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу уже заявил о готовности помочь Катару и Заливу преодолеть все разногласия. Но на деле, конечно, президент-султан стоит на стороне своего давнего партнера по экспансии на Ближнем Востоке. Не случайно Турция под шумок конфликта уже одобрила отправку в Катар продовольствия, воды, а также дополнительного контингента военнослужащих на свою базу в этой стране.
В выигрыше и Израиль. Тель-Авив уже встал на сторону Саудовской Аравии. «Арабские страны, которые разорвали с Катаром дипсвязи, сделали это не из-за Израиля или палестинского конфликта, а потому, что боятся терроризма, основой которого выступает экстремистский ислам», — заявил министр обороны Израиля Авигдор Либерман. Причина такой позиции проста: во-первых, Саудовская Аравия нужна Израилю для сдерживания Ирана, а во-вторых, израильтянам выгоден любой раздор в исламском мире.
Наконец, в дело оказалось замешена и Россия. Причем не только обвинением в том, что это именно ее хакеры взломали катарское новостное агентство и заварили всю эту кашу (по крайней мере, так считает CNN). Доха рассматривает Москву как возможного посредника в переговорах и гаранта безопасности, о чем, видимо, и шла речь в телефонном разговоре между катарским и российским министрами иностранных дел. Но вот согласится ли Москва? Да, между Катаром и РФ было и есть много проблем (ИГ, поддержка чеченских террористов, избиение российского посла), однако политике нужен прагматизм, который должен быть превыше всего. Москве выгодно не только разбить единство ССАГПЗ, но и резко усилить свое политическое присутствие в Заливе. Пусть даже за счет особых отношений с Катаром. Выгодно ли это Саудовской Аравии? Вряд ли. Но таковы следствия игры песчаных престолов, которую она затеяла.
