Развитие инноваций, любых высоких технологий обычно ассоциируется с большими и долгосрочными вложениями в науку, исследования и разработки, в создание сложных продуктов и решений, которые очень долго окупаются или вовсе не окупаются. Но это не совсем так, а если смотреть на большом горизонте анализа, совсем не так, особенно хорошо это видно во время масштабных технологических сдвигов. Цель высоких технологий — возможность «создавать в два раза большее количество благ в два раза меньшими средствами» (Питер Тиль, американский бизнесмен и инвестор, основатель PayPal). Если в краткосрочном периоде компании и инвесторы могут нести невозвратные потери, то конечной их целью все-таки является многократный возврат потраченных инвестиций за счет сверхдоходов. Особенно высоки потери до момента стандартизации новых технологий и выработки модели их коммерциализации, после же этого технология и бизнес-модель масштабируются и приносят значительные доходы, при этом дополнительные инвестиции становятся низкими или умеренно низкими.
С каждой фазой технологического развития человечество постоянно переходило от одних методов хозяйствования к новым, более эффективным; от одних источников энергии, более затратных и грязных, к более чистым и экономным; от более тяжелых и хрупких материалов к более легким, прочным, гибким и стойким; усложняло и повышало эффективность средств производства; расширяло и осваивало среду обитания. Росли производство потребительской продукции на душу населения и производительность труда; расширялись человеческие знания, умения, компетенции. Все это шло рука об руку с технологическим прогрессом, который был как драйвером этих изменений, так и инструментом развития человека и человечества.
Суть технологических и экономических изменений, знаменующих собой переход на новый уровень развития, заключается в следующем:
— смена ресурсов и инструментов в распоряжении человека;
— смена поколений и их навыков, умений, компетенций.
На каждом витке технологических и социальных циклов происходит разрыв межу старыми поколениями и методами, которыми они работали, и новыми поколениями, новыми инструментами и методами их работы, что на начальном этапе грозит кризисом перепроизводства и избытком рабочей силы, а потом начинается новый рост, появляются новые рабочие места, при этом растет не только производство, но и сложность работы.
Обычно говорят о трех или четырех промышленных революциях. Принципы и факторы развития всех революций, или витков технологического и социально-экономического развития, изложены в таблице.
Сейчас мы находимся в самом конце третьей или в начале четвертой промышленной революции. Этот этап характеризуется кульминацией развития информационных технологий, проникновением интернета во все сферы хозяйства, развитием экосистемы интернета вещей и связанных с ними технологий искусственного интеллекта, нейронных сетей, 3D-принтинга / аддитивных технологий, робототехники, электромобилей и др. На рубеже технологических и бизнес-прорывов находятся новые материалы (композиты и метаматериалы), альтернативные источники энергии, нанотехнологии и биотехнологии, которые могут стать основными драйверами как четвертой, так и следующей, пятой промышленной революции.
Если первый этап информационной революции характеризовался развитием B2C-сегмента (медиа, розничная торговля, телеком), то нынешний этап характеризуется активной интернетизацией секторов, ранее столь сильно с интернетом не связанных (транспорт, ЖКХ, промышленность, строительство, медицина, образование и т. д.), в основном сегменты B2B или B2B2C. Текущий этап характеризуется развитием платформ в различные секторах и сегментах бизнеса. Зачастую эти платформы играют кросс-отраслевое значение, происходит горизонтальная и вертикальная интеграция различных продуктов и сегментов бизнеса на уровне этих платформ или платформенных решений — такова доминирующая модель современного развития Apple, Microsoft, Amazon, Google, Facebook и др. Эта модель уже распространяется и на другие сектора бизнеса: Uber, Airbnb, Илон Маск со своими проектами (SolarCity, SpaceX, Tesla) движется в этом направлении в энергетике, космосе, автомобилестроении, создаются новые интегрированные смарт-платформы для города, промышленности. Идет смена бизнес-модели от жесткого отраслевого разделения к интегрированному аппаратно-программно-сервисному бизнесу. В этой новой реальности надо строить совершенно другие стратегии и бизнес-модели как на частном и корпоративном, так и на государственном и отраслевом уровнях.
Четвертая промышленная революция как кульминация развития информационных технологий является завершающим звеном развития электроники, компьютерных, информационных и интернет-технологий, которые захватят всю экономику и дадут ей новое качество и форму. Их отличают:
— горизонтальная и вертикальность связность всех бизнес процессов и бизнесов;
— сквозные процессы от заказа, проектирования и производства до сбыта и обслуживания;
— доминирование на рынке комплексных платформ и экосистем проектов и сервисов, производств и производственно-сбытовых платформ;
— программирование (систем, платформ, бизнес-процессов) как модель развития бизнеса;
— кооперация и интеграция как основа развития платформ и экосистем новой экономки от нишевых приложений к сервисам, от сервисов к платформам и от платформ к экосистемам;
— рост эффективности и производительность труда как ключевой эффект внедрения информационных технологий и как самоподдерживающийся процесс и цель развития и внедрения на рынке новых бизнес-моделей и бизнес-решений.
Интернет вещей
Интернет вещей (ИВ, IoT, Internet of Things) — система объединенных компьютерных сетей и подключенных физических объектов (вещей) со встроенными датчиками и ПО для сбора и обмена данными, с возможностью удаленного контроля и управления в автоматизированном режиме, без участия человека. По сути с развитием ИВ мир превращается в один компьютер. Этот компьютер является распределенным, гибким, саморегулирующимся, масштабируемым, растущим.
Если предыдущая волна развития интернета (конец 1990-х — начало 2000-х годов) затронула в основном «легкие» B2C-сегменты и наиболее близкие к интернету рынки (медиа, телеком, розничная торговля), то сейчас интернет завоевывает «тяжелые» (индустриальные и инфраструктурные) сектора и регулируемые и специализированные рынки (медицина, образование).
Интернет вещей бурно развивается. К третьему кварталу 2016 года, согласно данным IoT Analytics, в мире анонсировано около 640 публичных проектов IoT в корпоративном секторе (реальное число проектов, которые находятся на стадии разработки, гораздо больше: по оценкам аналитиков, до 7–10 тыс.). Из них на промышленный интернет приходится 141 проект, на умный город (Smart City) — 128 проектов, на умную энергетику (Smart Energy) — более 80 проектов. Лидер по количеству проектов — американский континент (44%), далее следует Европа с 34%. Различна также отраслевая структура этих внедрений. Особенно высока доля Северной Америки в сегментах телемедицины (Connected Health) — 61% всех проектов в отрасли, умной логистики (Smart Supply Chain) c 57% и умного ритейла (Smart Retail) — 52%. Европа лидирует в сегменте умного города, где реализуется 47% мировых проектов, а доля Азиатско-Тихоокеанского региона особенно высока в проектах умной энергетики (25%).
Промышленный интернет (Connected Industry). Крупнейший сегмент интернета вещей. Технологии позволяют автоматизировать процесс от производства комплектующих до электронного заказа и доставки продукции конечному потребителю. В частности, идет автоматизация производственных процессов за счет скрепления с помощью киберфизических систем различных блоков автоматизации (включая АСУТП и производственную робототехнику) в единую систему управления, от проектирования и дизайна продукции до автоматизированного производства и контроля качества по всей цепочке, от комплектующих до конечного продукта. Другой блок задач в промышленном интернете — встраивание производственной цепочки в автоматизированную систему заказа продукции, мониторинга ее качества и автоматизированной системы обслуживания продукции и поддержки клиентов. При высокой степени автоматизации промышленный интернет позволит выпускать кастомизированную продукцию на заказ и изменять систему производства, как и номенклатуру и характеристики продукции, гибко под требования заказчика.
Аналогичное встраивание киберфизической системы происходит на уровне производства и поставки комплектующих, когда производитель сможет гибко влиять на процесс заказа и поставки необходимых комплектующих, а сами поставщики будут на электронном уровне встроены в процесс производства продукции и гибко меняться под требования конечного заказчика. Вся информация о бизнес-процессах и о жизненном цикле продукции будет накапливаться в облаке, обрабатываться и давать дополнительную аналитическую информацию для оптимизации работы, улучшения эффективности, роста качества и развития продукции и услуг.
Яркий пример применения концепции интернета вещей в промышленности — проект компании Harley Davidson, которая производит мотоциклы. Основной проблемой, с которой столкнулась компания, была медленная реакция на запросы потребителей в условиях возросшей конкуренции и ограниченная возможность кастомизации пяти выпускаемых моделей на стороне дилеров. C 2009 по 2011 год компания провела масштабную реконструкцию своих промышленных площадок, в результате чего была создана единая сборочная площадка, выпускающая любой тип мотоцикла с возможностью кастомизации более чем из 1300 опций. На протяжении всего производственного процесса используются датчики, управляемые системой класса MES (SAP Connected Manufacturing). Каждый станок, каждая деталь имеет радиометку, которая однозначно идентифицирует изделие и его производственный цикл. Данные с датчиков передаются на платформу SAP HANA Cloud for IoT, выполняющую функцию интеграционной шины для сбора данных с датчиков и различных информационных систем — как внутренних производственных и бизнес-систем компании Harley Davidson, так и информационных систем контрагентов компании. В результате изменения производственных процессов компания Harley Davidson сократила производственный цикл с 21 дня до шести часов (каждые 89 секунд с конвейера сходит мотоцикл, полностью настроенный под своего будущего владельца).
Еще один пример внедрения промышленного интернета — итальянская компания Breton, производитель станков для обработки камня, которая развернула интеллектуальную систему, основанную на экосистеме Microsoft, в результате чего станки стало возможно подключать к удаленным серверам центра управления, в котором хранятся данные о производстве и инвентарная информация. Сами станки для резки и обработки камня управляются программируемыми логическими контроллерами (PLC), подключенными к HMI (человеко-машинный интерфейс). HMI с помощью ASEM Ubiquity подключается к PLC компании Breton. Оператор может выйти в сеть с помощью HMI, выбрать необходимую спецификацию, использовать сканер штрихкодов для сканирования данных. Все данные, требуемые для производства конкретного образца, автоматически загружаются в PLC. Процесс не требует использования бумажных инструкций, ручных корректировок, ручного запуска станка для резки по камню. Решение позволяет не только управлять работой станков и конфигурировать ее, но и осуществлять техподдержку в форме чата в режиме реального времени. Breton планирует значительно сократить расходы на поездки своих экспертов за счет удаленного обслуживания: 85% клиентов компании находятся вне Италии. В выигрыше оказываются и клиенты. Так, тайваньская компания Lido Stone Works, производитель изделий из камня, установила три станка компании Breton. Она связала подразделение дизайна с производственным цехом. В результате внедрения новой системы выручка Lido Stone Works выросла на 70%, производительность — на 30%.
В России, очевидно, первыми в цепочке внедрения технологий интернета вещей будут системные интеграторы. Среди компаний, которые уже работают на рынке ИВ, в том числе для промышленных предприятий, можно назвать «Техносерв», «Сибинтек», «Айтеко», Revolta Engineering. Они уже располагают отдельными технологиями и решениями. Успешными проектами в области промышленного интернета на металлургических предприятиях может похвастать компания Yandex Data Factory (подразделение «Яндекса»), которая занимается оптимизацией бизнес-процессов на основе анализа больших данных, собранных с датчиков, которые расположены на различном оборудовании производственных предприятий.
Умный город (Smart City). Около 20% всех проектов интернета вещей в мире приходится на умный город. Основные сферы применения ИВ в городе — автоматизация движения транспорта и оптимизация работы ЖКХ. Наиболее известные проекты умного города — Сингапур, Барселона, Лондон, Сан-Франциско. Наиболее известные нишевые проекты применения интернета вещей — Smart Traffic (совместный проект Intel и Siemens по умной парковке в Берлине), Smart Utilities (проект умных мусорных ящиков в Дублине). Многие проекты связаны с обеспечением систем безопасности. Например, проект мониторинга безопасности на основе интернета вещей CityPulse в Эйнховене, где информация об уровне зашумленности в городе сравнивается с информацией из социальных медиа, чтобы своевременно выявлять инциденты и управлять уличным освещением. В России тоже активно внедряются продукты умного города, в том числе в части комплексной автоматизации крупных жилищных объектов и районов. К известным игрокам в этом сегменте рынка можно отнести компанию Alphaopen, которая развивает интеграционную программную платформу Alphalogic, обеспечивающую мониторинг и управление инженерными системами и системами безопасности.
Умная энергетика (Smart Energy). Активное развитие проектов умной энергетики идет в Северной и Южной Америке (около 50% всех проектов). Большая часть проектов подпадает под категорию Smart Grid (систему эффективного использования электроэнергии). В частности, это проекты Smart Grid Initiative в городе Форт-Коллинс (США) и демонстрационный проект на острове Чеджудо в Южной Корее, который включает в себя распределенную сеть возобновляемой энергетики и инфраструктуру измерений потребления и производства электроэнергии. В большинстве случаев проекты фокусируются на росте эффективности и надежности использования сетей энергоснабжения; технологии интернета вещей также используются для борьбы с воровством энергии (например, проект в аргентинском городе Тукуман).
В России много поставщиков измерительного оборудования, датчиков, различных решений для сферы энергетики и ЖКХ. Среди компаний, которые занимаются перспективными разработками и комплексными решениями в этом направлении, можно выделить «Перспективные линейные технологии» и «Стриж Телематика».
Умные автомобили (Connected Cars). Интернет вещей в автотранспорте — один из наиболее зрелых рынков, который уже продолжительное время использует технологии M2M (Machine-to-Machine) для подключения к интернету вещей. Большинство проектов умного транспорта фокусируются на диагностике и мониторинге транспортных средств. Две трети проектов относятся к управлению движением, примером здесь может быть решение компании Telefonica для компании ISS, которая занимается услугами клининга и общественного питания для офисов и больниц. Еще одно крупное направление — расчет страховки машин на основе мониторинга их использования. Другие примеры — поддержка принятия решений в режиме реального времени для гоночной команды Honda или проект Daimler по совместному использованию автомашин Car2Go.
На этом рынке работает целый ряд российских компаний, которые поставляют различные продукты и сервисы для умного транспорта. StarLine, лидер российского рынка электронных систем безопасности для автомобилей, разрабатывает комплексные системы безопасности и дополнительные услуги телеметрии для автотранспорта. В 2016 году «Яндекс» заключил соглашение с КамАЗом о разработке беспилотного автомобиля. Партнеры планируют вывести в следующем году пилотную версию транспортного средства для тестирования. Планируется производство беспилотных мини-автобусов для использования в рамках умной городской инфраструктуры. Партнеры «Яндекса» и КамАЗа в этом проекте — немецкий Daimler и российский исследовательский институт НАМИ.
Другие отраслевые направления. Активное использование интернета вещей идет в сегментах умного сельского хозяйства, умного дома, телемедицины, образования, розничной торговли и логистики. На российском рынке уже работают компании, которые внедряют продукты ИВ в сельском хозяйстве, в том числе для удаленного контроля температуры хранения сельхозпродукции, управления движением сельхозтехники; к ним, в частности, относятся компании Neoflex, Revolta Engenneering.
Существуют различные разработки для умного дома, которые ведутся российскими компаниями. В частности, GS Group разрабатывает комплексные решения для умного дома на основе своей приставки для платного ТВ (продается компанией «Триколор ТВ»), объединенной с умными розетками и датчиками освещения в доме. Компания «Аквасторож» разрабатывает и продает системы автоматического контроля протечек воды в доме, которые могут быть интегрированы в комплексное решение умного дома.
Большое значение на рынке интернета вещей имеют телекоммуникационные компании. Уже сейчас многие операторы развивают услуги M2M, которые являются начальным этапом для формирования более продвинутых и комплексных решений ИВ. К поставщикам таких услуг относятся все сотовые операторы (МТС, «Мегафон», «Билайн», «Теле2»).
Платформы. Интернет вещей, как и все развитие интернет-технологий, формирует новую модель бизнеса — платформы. Наиболее явно эти технологические и бизнес-сдвиги видны в программных и сервисных сегментах ИТ-бизнеса, когда лидерами рынка становятся крупные игроки, объединяющие на своей платформе различные типы услуг и сегменты бизнеса, зачастую интегрированные с аппаратными решениями и цепочками производства, от проектирования программно-аппаратных платформ до сбыта и сервиса.
Можно выделить два направления развития перспективных программно-сервисных бизнес-моделей ИВ — смарт-платформы в масштабах города, страны и крупных предприятий и (или) для массового сектора:
— мультимедийные/мультисервисные B2C-платформы: видео, игры, электронная коммерция, телемедицина, образование, финансовые сервисы и др. (примеры: Apple, Google, LeEco, Alibaba, Yandex, в планах у Сбербанка);
— B2B/B2B2C-смарт-платформы для промышленности, ЖКХ, транспорта, новые системные решения на основе блокчейн/биткойн-технологий и др. (Airbnb, Uber, «Яндекс. Такси», Telsa, SpaceX, SolarCity, IBM, PTC, SAP, Cisco, Tibbo, «Стриж», Etherium).
На рисунке 4 представлены основные направления развития мультимедийных/мультисервисных B2C-платформ цифрового контента и сервисов: клиентские устройства, цифровой контент и сервисы, платформы цифрового контента, телекоммуникационные услуги, сервисы умного дома. Каждое из этих направлений представляет отдельные типы игроков этого рынка, и каждый из них пытается, в большинстве случаев успешно, консолидировать не только свой сегмент бизнеса, но и выйти в соседние сегменты, которые все вместе составляют экосистему цифрового контента и сервисов частного массового потребителя. Наиболее успешны здесь американские компании Apple, Google, Microsoft, Amazon, которые присутствуют практически во всех сегментах этого бизнеса; идут по этому пути китайские Alibaba и LeEco, начинают заниматься этим направлением или собираются делать это крупные телекоммуникационные операторы — Verizon Yahoo, AT&T Time Warner и «Мегафон» с Mail.ru, вендоры клиентского оборудования Sony и Samsung, банки (Сбербанк) и крупные игроки интернет-сервисов Facebook и Netflix.
Не менее масштабные, а зачастую и более радикальные изменения происходят в отраслях электроники, аппаратного обеспечения, ИТ-инфраструктуры и в смежных сегментах бизнеса — к числу последних уже можно отнести и автомобилестроение, и аэрокосмическую отрасль, и энергетику, и многие другие. Технологические и бизнес-сдвиги в этих отраслях ведут к следующим изменениям:
— электроника и телеком-оборудование: идет модернизация под задачи интернета вещей и под новые запросы смежных отраслей — клиентские устройства (смартфоны, смарт-ТВ, устройства умного дома), электромобили, БПЛА (дроны), аэрокосмическая отрасль, робототехника — и наконец, для всего нового интегрированного аппаратно-программно-сервисного бизнеса (о чем рассказано выше);
— аэрокосмический сектор: теперь он модернизируется по «модели Илона Маска» — сквозная горизонтальная и вертикальная интеграция на основе новых технологий управления и ИТ, когда производитель интегрирует у себя все ранее разрозненные бизнес-процессы и производства на единой производственной технологической и управленческой платформе;
— электроавтомобилестроение: электродвигатель, электробатареи/аккумуляторы, программная начинка и умная электроника, системы управления умным транспортом, в том числе беспилотные (опять вспомним о Маске). Меньше деталей, упрощенная конструкция, интернет-управление и так далее — это уже компьютер на колесах.
— альтернативная энергетика с использованием систем управления распределенными сетями, в том числе разнородными по типу генерации, хранения (электронные батареи) и перераспределения энергии между различными районами на основе платформ интернета вещей и других ИТ-решений (кстати, у Маска все проекты так или иначе пересекаются технологически — космос, солнечные батареи, аккумуляторы, электромобиль, электротехника и робототехника: это и вертикальная цепочка производства, и межотраслевые решения, экосистема);
— робототехника — можно много кого вспомнить, но вспоминается опять Маск (покупка компании Grohmann Engineering) — это один из ключевых сегментов применения ИТ и интернета и развития ИВ, одно из наиболее перспективных направлений бизнеса, которое изменит промышленность и другие отрасли экономки;
— телекоммуникации тоже относятся к инфраструктурным отраслям ИТ, однако в отличие от космоса или электроники этот сегмент бизнеса идет более или менее в ногу со временем. Но и здесь могут быть сюрпризы — тот же нерегулируемый сегмент радиосвязи (LAN — LoRa, «Стриж» и другие технологи), связь на основе HAPs (дирижабли) или БПЛА (дроны), низкоорбитальные спутники, так что потребуются системные решения и технологические сдвиги и в телекоммуникационной отрасли, особенно в части развития аэрокосмической отрасли и для целей ИВ.
В целом современный рынок электроники и аппаратного обеспечения тесно интегрируется с перспективными направлениями бизнеса, с новыми технологическими задачами и с программно-сервисными B2C-платформами, о чем было рассказано выше.
Современные платформенные решения в аппаратных и инфраструктурных сегментах бизнеса включают в себя всю цепочку создания стоимости: R&D и проектирование продукции, комплексные аппаратные и программно-сервисные решения, единую систему дистрибуции и обслуживания клиентов — сквозное аппаратно-программно-сервисное решение (платформы).
Влияние интернета вещей на структуру экономки
Интернет-технологии меняют бизнес-модели, структуру отраслевых рынков и саму структуру экономики в целом. Сейчас на мировом рынке по капитализации и динамике развития бизнеса лидируют компании информационно-коммуникационных и интернет-услуг. Это не значит, что сырьевые компании уже не важны: никто не может произвести продукцию без сырья и энергетики, их роль и значение со временем стабилизируются, но главное произошло не в перебалансировке отраслей, а в изменении бизнес-моделей. Происходит постепенное размывание границ между отраслевыми секторами (промышленности, в том числе электронной и телекоммуникационной, нефти и газа, сельского хозяйства и проч.) и сферой услуг. Новые гибридные (промышленно-сервисные) гиганты, которые одновременно выпускают физическую продукцию (компьютеры, серверы, телекоммуникационное оборудование, смартфоны), содержат мощную сетевую и компьютерную инфраструктуру и одновременно разрабатывают программные продукты и сервисы, осуществляют продажи услуг и обслуживание клиентов, постоянно разрабатывают и развивают новые технологии, продукты и услуги. Новые лидеры — это платформы для дистрибуции различных видов продукции и услуг и замкнутые экосистемы полного цикла производственно-сбытового обслуживания.
Современное развитие экономики определяется четырьмя факторами: качеством и количеством производственного, финансового и человеческого капитала и наличием технологий, последние два (в форме знаний и ноу-хау) передаются не только вербально и документарно (в бумажной или электронной форме), но и как передача опыта (компетенций) при личном общении или обучении. Все компетенции так или иначе связаны и зависимы друг от друга и формируют общую научно-технологическую и экономическую экспертизу и потенциал развития страны.
Если перейти на общий уровень целеполагания и определения ключевых направлений развития интернета вещей в России, то можно выделить следующие вопросы и задачи:
— рост эффективности отраслей экономки (промышленность, нефтегазовый сектор, энергетика, строительство и т. д.) за счет внедрения технологий и продуктов интернета вещей;
— рост эффективности государственной деятельности и социально значимых сегментов экономики (ЖКХ, транспорт, медицина, образование, сельское хозяйство);
— создание новых бизнесов в сегменте производства продуктов и решений на рынке интернета вещей (платформы, сервисы и приложения, устройства, датчики, сети);
— создание новых рынков и компаний в смежных для ИВ рынках (роботы, электромобили, дроны и проч.);
— создание крупных сервисных платформ/маркетплейсов и экосистем в традиционных отраслях экономики;
— модернизация традиционных технологических отраслей промышленности за счет технологий и компетенций ИТ и интернет-индустрии (аэрокосмический сектор, автомобилестроение, машиностроение в целом, другие сектора экономики);
— рост российской экономики в целом и доходов государственного бюджета;
— рост конкурентоспособности российского бизнеса в мировом масштабе.
Безработица или индивидуальное предпринимательство
Существуют разные, во многом противоречивые социальные концепции будущего, при этом крайние либертарианские и крайние левые во многом сходятся: потенциально высокий уровень безработицы (вплоть до 80%), высокое значение соцобеспечения, минимальный гарантированный доход. Все это связано с внедрением роботизации и интернета вещей, с заменой человеческого труда машинным, когда будут нужны в основном высококвалифицированные интеллектуальные и инженерные профессии, а ручной труд не будет востребован. Надо сказать, что такой подход не лишен оснований, но является несколько прямолинейным, или, точнее, линейным, и не учитывает картину в целом, долгосрочные последствия технологических изменений, новые задачи, параллельные и взаимосвязанные процессы в экономике и в обществе в целом.
Во-первых, человечество не впервые сталкивается с подобной проблемой. Так называемая проблема уберизации, когда таксисты остаются без работы, — это не уникальный феномен современности, до этого были извозчики, которые считали, что автомобильный транспорт их не заменит, были, если уж на то пошло, бурлаки. Машины не только и не столько заменили человека во всех этих случаях, они облегчили труд человека, высвободили его время для других задач и, наконец, создали многие новые направления деятельности, более интеллектуальные, квалифицированные, творческие. Согласно исследованиям и статистики Бюро экономического анализа США и компаний Bloomberg и Deloitte, одно новое рабочее место в розничной торговле создает 0,8 рабочего места в других секторах экономики, а одно рабочее место в сельском хозяйстве создает уже 1,5 рабочего места в других секторах, тогда как этот показатель в промышленности в целом составляет 4,6, а в высокотехнологической промышленности — 16. И с развитием технологий и инноваций этот множитель будет расти. За этой статистикой скрываются огромные производственно-сбытовые тектонические сдвиги в экономике: это и длинные цепочки производства комплектующих и разнообразного сырья для новой техники, это и новые (множественные) сферы применения новой технологической продукции, это и работы по использованию и обслуживанию новой техники, наконец, это работа по проектированию новой продукции, совмещенной с новой техникой, ее дополняющей и развивающей. Более того, каждый технологический виток создает по эффекту мультипликатора новые отрасли, новые задачи и новые рубежи развития в новых секторах и сегментах бизнеса. Это как проекция закона о круге знания на экономическую жизнь: чем больше мы внедряем новых технологий и заменяем рабочих мест — тем больше новых рабочих мест мы создаем и больше новых технологических задач ставим перед собой.
Цель технологического развития — создание каждый раз за меньшие (гораздо меньшие) деньги и ресурсы намного большего производственного эффекта и товарных благ для экономики. Если брать историю человечества, то этот закон как действовал пятьсот лет назад, так и продолжает действовать сейчас, если и существуют какие-то временные спады в рамках циклического развития экономики и общества, то они нивелируются в рамках долгосрочных трендов роста экономики, благосостояния общества, уровня и продолжительности жизни и даже снижения загрязнения и уничтожения окружающей среды как сферы обитания человека. Это не современное общество вырубило леса в Европе и в старых цивилизационных центрах Азии и Африки — нужно было строить суда, строить дома и топить печи. Сейчас в развитых странах лесной фонд растет, восстанавливаются флора и фауна, а новые экологически чистые технологии производства энергии только усиливают и ускоряют этот процесс.
Обозначим основные принципы развития социально-экономической структуры будущего:
— благосостояние населения будет расти;
— энергия сильно удешевится и позволит решать новые производственные и экономические задачи развития, повысит благосостояние и самостоятельность людей и даст человечеству возможность решать более сложные задачи, в том числе новые задачи освоения космоса, Мирового океана и другие, многие из которых мы еще не придумали;
— природа и окружающая среда будут восстанавливаться, сфера обитания человека улучшится, в том числе в мегаполисах;
— возрастет ценность труда каждого отдельного человека, ценность его изобретательской, инновационной и творческой деятельности и, как следствие, его самостоятельности;
— производительность труда каждого отдельного человека за счет использования роботов и искусственного интеллекта станет настолько высокой, что это может привести к развитию крупных индивидуальных производств;
— снизится стоимость товаров (дефляция взамен инфляции) за счет роста производительности и эффективности, в том числе индивидуального производства, за счет использования робототехники, аддитивных технологий, искусственного интеллекта, что приведет как к возможности дешевой кастомизации продукции под запросы клиентов, так и к трансформации производства в творческую индивидуальную деятельность;
— упростятся и станут более дешевыми транспортные коммуникации и логистика, системы производства, снизится необходимость концентрации жилья и производств в мегаполисах и вокруг мегаполисов;
— изменится финансовая система, и это не просто цифровые деньги, а новые распределенные децентрализованные системы взаиморасчетов за индивидуальную продукцию на основе доверительных систем, ростки которых заложены в блокчейн-технологиях;
— социальные отношения будут сетевыми, основанными на кооперации, доверии и совместном проектировании и моделировании будущего: производства, общественных и социальных задач, технологий, долгосрочных задач развития.
Это лишь отдельные факторы будущего, многие из которых приведут к другим долгосрочным последствиям. В связи с этим зададим себе два дополнительных вопроса.
Первый: есть ли пределы развития такого будущего и каковы они? На этот вопрос можно ответить, что пределы человеческого развития с теоретической точки зрения ничем не ограничены. В практической плоскости скорость и пределы развития определяются скоростью обучения и переобучения людей, приобретения ими новых навыков и компетенций. Хватит ли на развитие ресурсов Земли? С учетом динамичного развития технологий будут открываться новые решения, в то время как совокупные ресурсы солнечной, ветряной, ядерной и термоядерной энергии практически не ограничены, очевидно, в будущем появятся и новые источники, более дешевые и эффективные.
Второй вопрос: каковы альтернативные, в том числе негативные сценарии будущего и (или) риски будущего технологического и социального развития? Теоретическая ситуация — сохранение статус-кво — предполагает отсутствие технологического прорыва, а главное, его существенного влияния на социально-экономическую структуру общества. Это маловероятный сценарий, но его можно рассматривать как возможный в случае медленного или затяжного процесса вхождения в новые технологии и на новые технологические рынки по самым разным причинам — например, вследствие международной напряженности. Это возможно, как были возможны Средние века, когда в течение нескольких столетий технологии и социальная жизнь многих стран практически не менялись вплоть до эпохи Возрождения. Этот сценарий можно считать наиболее пессимистическим. При текущем уровне технологического развития он приведет к постепенной растрате энергетических ресурсов, ускорению загрязнения окружающей среды, проблемам с продовольствием и чистой водой в наименее развитых странах, к социальной напряженности, возможны локальные и более масштабные военные конфликты. Но даже в такой сложной ситуации есть выход — переход на режим сбережений: сбережение природных ресурсов, сокращение издержек производства, в том числе за счет использования технологий интернета вещей, которые и здесь смогут сыграть свою положительную роль.
Между сохранением статус-кво и активным технологическим развитием существует множество промежуточных сценариев, которые будут различаться социально-экономической устойчивостью, глубиной и широтой развития и внедрения новых технологий, уровнем образования человечества и его новых профессиональных, технологических и гуманитарных компетенций.
