Памятник первооткрывателю Америки Христофору Колумбу может неожиданно оказаться знаком расового превосходства. «После событий в Шарлотсвилле администрация Нью-Йорка проверит все памятники в городе на наличие признаков насилия. Я буду ждать решения комиссии; как я уже сказал, Христофор Колумб является противоречивой фигурой для многих из нас, особенно для жителей стран Карибского бассейна», — заявил мэр Нью-Йорка Билл де Блазио. На глазах изумленного мира США из образца толерантности и терпимости превращаются в мирового лидера по борьбе с памятниками истории, отбирая пальму первенства у Польши и Украины. Еще недавно Соединенные Штаты казались образцом для подражания, ведь даже Ленин нашел себе политическое убежище в США. Памятник вождю мирового пролетариата, сброшенный в Чехословакии в 1989 году, был куплен американцем и установлен в Сиэтле. Единственным нововведением стало то, что левую кисть вождя окрасили в красный цвет, символизирующий кровь, пролитую во время революции. Но это вряд ли сильно расстроило бы Владимира Ильича: в конце концов, он гордился знаменем именно этого цвета.
Но все изменил приход Дональда Трампа в Белый дом. Новый президент США своей победой отчасти обязан аллергической реакции общества на переизбыток «толерантности». Хотя президент США и приносит присягу на Библии, ценности, навязываемые стране ее элитой, мягко говоря, не соответствуют содержанию этой древней книги. Но сторонники проигравшей стороны, с трудом оправившись от пережитого шока, не собираются сдаваться и готовы все сделать «во имя победы добра». Добро поставит зло на колени и зверски убьет — вот основной алгоритм действий проигравшей стороны. Формально под удар возмущенной общественности попали памятники конфедератам, отсоединившимся от США в середине XIX века. В вину Конфедерации было поставлено стремление сохранить рабство для чернокожего населения. Однако это очень опасный путь: отцы-основатели США тоже были рабовладельцами. Хуже того, поиск ответа на вопрос, куда подевалось коренное население целого континента, может привести к неприятному ответу: уничтожено в результате геноцида.
Опыт позднего СССР на этом поприще весьма поучителен: бесконечные покаяния, инициируемые центральным телевидением, за несколько лет буквально перевернули менталитет страны. Из самого прекрасного на свете государства его жители «переехали» в самое ужасное. Нельзя сказать, что это произошло случайно, — такая стратегия была оружием внутриэлитной борьбы: молодого генсека с презирающим его окружением. И неожиданно США стремятся повторить этот опыт: борясь с новым руководителем, элита кидает в топку миф об исключительности собственной истории. У народа, не знающего своего прошлого, нет будущего, но знающий, что все его прошлое состоит из преступлений, не имеет даже настоящего.
