Произошло то, что произошло: рэп — музыка черных — интегрировался в русскую музыку и отечественную словесность и стал формой высказывания о том, что происходит здесь и сейчас, для миллионов. Это случилось не в одночасье — был долгий процесс смены поколений. Рок-звезды восьмидесятых — те, кто остался в живых, — стали частью истеблишмента. С ними произошла метаморфоза, естественная для музыкантов, вышедших из андеграунда и добившихся успеха на сцене: они стали слишком благополучными и потеряли связь с массовой аудиторией, которая по-прежнему пребывает в мире неблагополучия. Она все так же вынуждена преодолевать одно препятствие за другим, и ей необходимо, чтобы об этом не просто говорили или писали в социальных сетях, но чтобы кричали, вытаскивая их внутреннюю боль от соприкосновения с фальшью мира. Они принимают телевизионную реальность, но не верят в нее. Для них истина по-прежнему принадлежит проклятым поэтам, нашедшим свое прибежище в культурном андеграунде и не собирающимся его покидать ни за какие деньги.
Тексты, которые произносили Мирон Федоров и Вячеслав Машнов в историческом поединке в клубе Versus, вписываются в традицию жанра инвективы, в котором с особым усердием упражнялись древнеримские поэты. И возможно, одним из лучших в нем был едва ли перешагнувший тридцатилетний рубеж Катулл, известный широкому кругу читателей, не интересующихся древнеримской поэзией, по переводу Пушкина: «Пьяной горечью Фалерна чашу мне наполни, мальчик…» Во всяком случае, основную часть корпуса дошедших до нас его текстов составляет именно ругательная поэзия. В текстах он максимально приближается к строю устной речи, что очень тонко передает в своих переводах Сергей Шервинский. Например, своего соперника в любовных поединках Фурия Катулл упрекает в бедности: «За год десять лишь раз на низ ты ходишь, // Да и какаешь ты бобом да галькой. // Если ж их растирать начнешь в ладонях, // Так и пальцев себе не замараешь». С годами жанр инвективы становится только жестче. В исполнении Вячеслава Машнова он выглядит так: «Как генерал Власов, ты просто мразь и предатель. // Ведь когда пришли новости из Берлина, ты поменял лагерь. // Отбросил друга быстрее, чем шаурму гангстер. // Я бы не доверил тебе спину, словно ты пьяный тату-мастер». Истина инвективы — в максимальной неполиткорректности: говорю то, что на самом деле думаю.
Ключевой фигурой в продвижении жанра рэп, несмотря на его поражение в получившем широкий общественный резонанс рэп-баттле, остается обладатель оксфордского диплома по специальности «Средневековая английская литература» Оксимирон, он же Мирон Федоров. Вот как его характеризует Андрей Комаров, написавший дипломную работу по творчеству рэпера: «Оксимирон стоял у основ баттлов в России, поддерживая их своим участием, задавая, как казалось до недавнего поединка, недосягаемый уровень. Он первый русский рэпер, выпустивший альбом, состоящий не из разноплановых треков, а из таких, которые превращают музыку в цельный аудиорассказ. Все эти факторы за годы его карьеры превратили Оксимирона из малоизвестного исполнителя в одного из самых значимых творцов нашей страны. С приходом его в эту культуру русский рэп начал преобразовываться, становиться умнее. Оксимирон задает вектор, на который стали ориентироваться. Оксимирон не просто создает музыку — он двигает субкультуру целого поколения. Всякий проект, к которому он прикладывает руку, а вернее голову, имеет оглушительный успех. Любой артист, упомянутый Оксимироном, сразу растет в рейтинге и набирает популярность. Он номер один из исполнителей, делающих качественную музыку, по количеству фанатов в России и в зарубежье на сегодняшний день (фигуру Тимати в данном контексте рассматривать не имеет смысла). Оксимирон своей персоной и творчеством доказывает, что рэп — это не музыка для отсталых, а шаг вперед в развитии словесного искусства. Именно по этой причине он является уникальнейшим и ценнейшим представителем этой культуры».
Рэп-баттл Оксимирона и Славы КПСС стал точкой отсчета новой эпохи: рэперы попали в поле внимание массовых медиа. Они вошли в ту же фазу, в какую рокеры вступили в середине девяностых. Тем удалось продержаться на этой волне еще как минимум десяток лет. Золотой век русского рэпа может оказаться намного короче. И потенциал не тот, и медиа сейчас намного беспощаднее.
