«“Ватник” обыграл “либерала” на рэп-баттле, ты смотрела»? Я посмотрела, как и другие двадцать миллионов. При первом просмотре (а я посмотрела два раза) действительно запомнились три фразы Славы КПСС (он же Гнойный) — про то, что, когда были митинги, оппонент был в Лондоне, про то, что если хочешь как там, то покупай франшизу «Макдональдса», и финальная: «Лучше я буду no name, чем стану тобою».
Сразу скажу: меня весь этот замес языков, брани, Гумилева, эмоций, сценические образы, толпа и финал почти на визге — очень зацепил. Последний раз я переживала нечто подобное, когда впервые увидела на сцене Ульяну Лопаткину. Ее длинные руки двигались дольше, чем это было возможно, и это нескончаемое движение вызывало легкое щемление в груди — передо мной был талант. И в случае с этим баттлом я тоже видела талантливое произведение. Но политика вещь суетливая, и если это было просто сражение «ватника» и либерала, то оно не могло бы так воздействовать. Поэтому я посмотрела баттл второй раз, разобравшись в общих чертах, о чем была дискуссия.
Дискуссия, по сути, была проста. Оксимирон выбрал линию атаки довольно мягкую: он просто утверждал, что и он сам, и клуб, который он представляет («Версус») круче, чем Слава КПСС и его клуб. Он (Мирон) собирает много денег, пишет тексты хорошо и быстро, клуб возник раньше и продвинул рэп в России. Вот, собственно, и все. Мирон был настолько уверен в своем преимуществе, что даже потратил часть раунда на чтение Гумилева. И, как мне показалось, именно в этот момент потерял шанс победить. Не потому, что я не люблю Гумилева или думаю, что члены жюри не могли его понять, а потому, что он только подчеркнул то, в чем его обвинял Гнойный: вторичность.
Вот эта выбранная Гнойным линия — несогласие со вторичностью — меня и зацепила. Рэп — искусство негритянское. Но в данном российском варианте оно ушло к определенно европейским вопросам — о сути творчества. Должен ли результат творчества быть только красивым и продаваемым или он должен быть первичным. Позволю себе продлить этот вопрос и дальше: так как способность творить дана каждому человеку, то может ли человек быть позволить себе только подражателем или он должен оторваться от того, что сделано, и попытаться взлететь?
Образованный Вячеслав Суриков (редактор отдела культуры «Эксперта») объяснил мне, что рэп-баттл использует прием инвективы (обвинение, поношение), широко употребляемого в полемике во времена, кажется, Римской империи. Баттлисты называют инвективу панчем. Чем больше панчей, тем вероятнее победа. Новейший философский словарь, трактуя понятие «инвективы», обращает внимание на то, что инвектива, как правило, утверждает, что оппонент совершает действия, которые считаются неправильными, недопустимыми, табуированными в той или иной культуре. И сила воздействия обвинения прямо пропорциональна силе запрета. В данном случае Гнойный противопоставил линии благополучия и успеха вопрос о сути творчества и личности. Он умудрился вытащить на свет вопрос культуры, давно погребенный западным потребительским обществом, но абсолютно европейский, возрожденческий вопрос.
Если наша новая рождающаяся уличная культура табуирует вторичность, возводит в достоинство смелость творчества и, что важно для нас, проигравших в чистую холодную войну позднесоветского периода, разрешает и даже требует от нас первичности, то я аплодирую. Это больше, чем политика.
Кстати, мир рэп-баттла оказался очень живым. Проигравший Мирон написал в соцсети, что он совершенно не расстроен, а скорее благодарен, так как это событие заставило задуматься о том, чем он занимается и что делать дальше.
