Разговоры некоторых американских экспертов о том, что Дональд Трамп может спровоцировать третью мировую войну, уже не кажутся чересчур алармистскими. Тринадцатого октября он де-факто разорвал ядерную сделку с Ираном. Если Конгресс не реанимирует сделку в течение двух месяцев, она будет расторгнута, и это решение приведет к резкому обострению ситуации на Ближнем Востоке. Возможно, даже к войне с Исламской Республикой. На момент сдачи этого номера в печать официальной реакции России еще не было, но очевидно, что Кремль (как и многие другие страны) выступит с критикой этого решения. Однако если рассматривать ситуацию цинично, с точки зрения национальных интересов, то тут не все так однозначно.
Главный и безусловный минус этого решения — оно подрывает позиции России на Ближнем Востоке. Долгое время Москва вполне успешно укореняется в регионе за счет стратегии поддержания хороших отношений с максимальным числом государств. Цель Кремля — выстраивание баланса сил в регионе, некоего «концерта держав», который одновременно привнесет нотку стабильности на Ближний Восток и сделает Россию нужной каждому члену концерта для усиления собственных позиций перед конкурентами. Более того, в перспективе Москва надеялась получить дивиденды за счет посреднических функций между региональными соперниками.
Еще недавно казалось, что план Кремля работает. Два основных дестабилизатора региона — Турция и Саудовская Аравия — последовательно признали свои ошибки и взяли курс на конструктивное взаимодействие с Россией. Однако после решения Трампа та же Саудовская Аравия может поменять свое решение. И вместо признания поражения на антииранских фронтах сделать ставку на обострение конфликта с Тегераном, в том числе в Сирии. То есть похоронить мирный процесс и ожидать американского вторжения для свержения проиранского режима Асада. Даже если этого вторжения не будет, то радикализация Саудовской Аравии и, возможно, Турции (которая тоже захочет срубить дивидендов от будущей войны между США и Ираном) серьезно осложнит действия России по достижению политического компромисса в Сирии, а также отложит победное завершение сирийской кампании. И это уже не говоря о том, что при обострении отношений между Тегераном и Эр-Риядом Кремлю придется занять чью-то сторону.
Вторым минусом, конечно, является уничтожение прецедента. США своими руками хоронят режим нераспространения, показывая, что не готовы выполнять ядерные сделки. Трамп даже не озаботился поиском реальных поводов для срыва сделки, даже пробиркой не потряс. Он просто заявил, что Иран — плохой, а потому выполнять соглашения с ним не надо. Ким Чен Ын сделал выводы.
Наконец, в-третьих, в случае начала американо-иранского конфликта может перепасть и российским войскам, находящимся в проиранской Сирии, и точно перепадет мировой экономике.
Однако Москва вполне может станцевать на обрывках соглашения — этот разрыв принес ей и определенные дивиденды. И дело тут не только в скакнувшей цене на нефть. И даже не только в резко возросшем спросе на надежное и недорогое (то есть российское) оружие. А в смене геополитической реальности.
Реакции ЕС на отказ Трампа соблюдать сделку сейчас, когда мы пишем эту колонку, тоже еще не появилось, но очевидно, что она будет очень жесткой — возможно, даже не менее жесткой, чем российская. Брюссель уже предупредил Трампа, что если американский лидер хочет выйти из соглашения, то он выйдет из него в одиночестве. Если Трамп попытается навязать Европе (вложившей в Иран десятки миллиардов за эти два года) новые санкции, то ЕС, безусловно, взбрыкнется, вплоть до отказа их соблюдать и угрозы ввести санкции против американцев в случае, если США будут ограничивать ирано-европейские торговые контакты. В результате в трансатлантический союз будет вбит новый клин — что и нужно России как для разрешения украинского кризиса, так и в целом для нормализации российско-европейских отношений.
