Самый главный российский аграрный рынок — зерновой — зашел в тупик, поскольку мы уже не можем переработать внутри страны и продать за рубеж все, что собираем. Чтобы избежать разорения сотен хозяйств, правительство решило помочь наиболее затоваренным регионам Урала, Сибири и Поволжья бесплатно вывезти зерно на экспорт. Пока что речь идет о субсидиях на вывоз зерновой продукции железнодорожным транспортом в этом и следующем годах для поддержания цен на нее в удаленных регионах. Однако тем самым правительство, по сути, расписалось в том, что более чем за пятнадцать лет почти всегда стабильного роста урожая оно так и не смогло выстроить сбалансированную систему развития подотрасли. Научившись выращивать больше колосьев на одном гектаре, аграрии теперь азартно увеличивают валовые сборы, порой не понимая, смогут ли вообще продать урожай. Поскольку внутреннее потребление зерна растет кратно медленнее, чем его производство, а прорваться к внешним рынкам становится все труднее, цены в некоторых регионах падают, а заодно снижается маржинальность рынка в целом. То, что подотрасль на пике подъема требует ручного управления внерыночными инструментами в виде субсидий и интервенций, говорит об ошибках в реализации стратегии ее развития, которая в конечном счете сводится к завоеванию внешних рынков сбыта. А значит, правительству придется серьезно пересмотреть систему стимулов и мотиваций, чтобы гармонизировать наращивание объемов производства зерна с развитием экспортной инфраструктуры и внутреннего спроса.
Бесплатный вывоз не для всех
Минсельхоз стребовал на этот и следующий год один и два миллиарда рублей соответственно на субсидирование растениеводам семи регионов Сибири, Урала и Поволжья стоимости вывоза зерна (для выравнивания цен с производителями южных регионов). Эти средства получит РЖД, которое будет выставлять нулевой счет грузоотправителю за вывоз зерна из этих областей к южным портам. По расчетам Минсельхоза, это повысит интерес трейдеров-экспортеров к товару из дальних регионов, что позволит сибирским аграриям избежать убытков, а уральским и приволжским — повысить рентабельность производства с 12 до 15–20% (при том что в южных регионах она вдвое выше). «Это простимулирует закупку зерна трейдерами-экспортерами именно в дальних регионах, где цена почти на треть ниже рынка, но и доставка оттуда стоит дорого, что делает его непривлекательным, — говорит президент Национальной ассоциации экспортеров сельскохозяйственной продукции Сергей Балан. — Поэтому трейдеры покупают в основном экспортные партии в южных регионах, где его столько, что можно продавать целый год. Бесплатная перевозка позволит зернопроизводителям отдаленных регионов увеличить отпускную цену в среднем на 700–1000 рублей за тонну».
Полон оптимизма и министр сельского хозяйства России Александр Ткачев: он уверен, что благодаря субсидиям «мы не будем хранить на элеваторах зерно, значит, это не будет давить на внутренние цены, мы не будем обслуживать это зерно, а это порядка десяти миллиардов рублей в год». Однако эксперты сомневаются, что субсидирование в таком объеме окажет существенное влияние на внутрироссийские цены и запасы. По разным оценкам, в этом году из собранных 130 млн тонн невостребованными останутся 20–30 млн тонн, большая часть которых, скорее всего, все же перейдет в запасы. А при стоимости железнодорожной перевозки тонны зерна к южным портам из Сибири в 1000 рублей или порядка 300–500 рублей с Поволжья и Урала, выделенных средств хватит на снятие с рынка всего около 1,5 млн тонн зерна.
Генеральный директор аналитического центра «СовЭкон» Андрей Сизов полагает, что субсидирование перевозки зерна для отдельных регионов — в целом неэффективная для рынка мера господдержки. «Бизнес в этих регионах получает непонятный сигнал: значит, на другой год надо сажать еще больше, не думая о ценовой конъюнктуре? — недоумевает Андрей Сизов. — Но тогда мы вновь можем получить повторение ситуации с низкой ценой. Дело в том, что в 2014 году РЖД ввели для экспорта зерна надбавку на тариф для всех регионов. А теперь эта надбавка снимается для нескольких регионов, критерии отбора которых не очень понятны. После многолетней критики чиновники только недавно признали, что интервенции на рынке зерна для поддержания цен — очень дорогая и неэффективная мера, но субсидии для избранных тоже не лучшее решение». Господин Сизов видит проблему в том, что при подобных выборочных субсидиях ломается модель рынка в целом: искусственное повышение стоимости зерна в Сибири, например, больно ударит по местным мукомолам и животноводам, которые именно за счет низкой цены сырья могли наращивать его переработку и экспорт в другие регионы России и на внешние рынки. «Вообще, нет ничего трагического в том, что Урал, Сибирь и Поволжье мало участвуют в экспорте: их запасы спокойно перетекают в течение года в другие регионы. Государству стоит решать более существенные задачи для развития экспорта, а не заниматься латанием дыр. Например, добиться от РЖД отмены надбавки для всех экспортных перевозок и перевести зерно в более дешевый тарифный класс», — заключает Андрей Сизов.
Хватит растить?
Как бы ни сработало субсидирование перевозок в этом году, понятно, что системной проблемы рынка это не решит. Последние годы мы уверенно наращиваем производство зерна по 5–10 млн тонн, в то время как внутренние переработчики успевают осваивать не более 80 млн тонн и увеличивают потребление сырья лишь на единицы миллионов тонн ежегодно. При этом Минсельхоз всерьез настроен и далее наращивать валовой сбор урожая: «Ожидаемые 130 миллионов тонн зерна — это абсолютный рекорд не только современной, но и советской России, — сказал Александр Ткачев на прошлой неделе на совещании с президентом по вопросам развития сельского хозяйства. — Но хочу напомнить, что площадь озимых и зерна, посева была в то время в два раза больше. Сегодня у нас 47 миллионов, а тогда эта цифра была 78 миллионов, и урожайность сегодня выше в два раза». Министр уверен, что, вовлекая в севооборот новые пахотные земли и продолжая увеличивать производительность труда (сейчас до 80% хозяйств работают еще на старой технике и только некоторые активно обновляют ее), мы сможем к 2030 году выращивать зерна на сто миллионов тонн больше, чем сейчас.
Но тогда закономерно возникает вопрос, куда девать эти дары природы и технологий? Экспорт зерна в виде кормов или муки мы увеличиваем по мере роста мирового спроса. Но, к примеру, экспортеры муки для поставок за границу берут с рынка всего не более 300–500 тыс. тонн сырья, а значит, даже при увеличении объемов его производства вдвое-трое, они не снимут ощутимую долю ежегодно наращиваемого профицита в 5–10 млн тонн. Почти та же картина и по кормам, ценность которых, в отличие от муки, на внешних рынках пока не очевидна из-за их низкого качества. Организация глубокой переработки зерна (крахмал, клейковина, аминокислоты и прочее) дело, безусловно, перспективное, но и она может забирать лишь доли процента от ежегодно выращиваемого сырья. Стратегия развития АПК предусматривает именно растущую экспансию российского зерна на внешние рынки, но пока что для этого мало что сделано. Сейчас при наращивании поставок за рубеж на 3–5 млн тонн в год российские аграрии работают едва ли не себе в убыток. «Мы уже в этом году продадим около 35 миллионов тонн зерна на экспорт, а можем и 50 миллионов тонн легко перевалить, — говорит президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский. — Но уже несколько лет мы своими объемами ломаем внешние цены себе же в ущерб, из-за того что основной вал зерна приходится вывозить в пик сезона, когда оно и без того дешевое. Распределять поставки равномерно не позволяет отсутствие мощностей по хранению зерна».
Вырастить, сохранить и продать
По данным Центра развития НИУ ВШЭ, в мире дефицит зерна наблюдался в последнее время лишь с 1999 по 2014 год, в последующие годы его производство стабильно росло и сейчас превышает 2 млрд тонн при потребности в 1,9 млрд. При этом среднегодовые темпы роста спроса опережают объемы урожая на 2–3% и будут расти далее по мере увеличения населения, что и вселяет уверенность в экспортных перспективах. Но при ежегодном мировом профиците в 100 млн тонн каждый сезон пристраивать на этот рынок по 3–5 млн тонн — задача не из простых. «Никто не может сказать, как наши объемы повлияют на мировые цены в целом, там слишком много переменных, — говорит Сергей Балан. – Российское зерно находит своих покупателей, география продаж расширяется, так что перспективы есть. Однако уже в этом году мы не смогли вывезти весь объем из-за инфраструктурных ограничений. Прежде всего, образовывались заторы на железной дороге — РЖД не смогла гармонизировать маршруты, которые были очень неравномерно выстроены, и образовывались пробки на подъездах к портам».
Портовых мощностей в стране пока достаточно для текущих объемов отгрузки зерна. «Наши железные дороги не готовы к дополнительным объемам в три-пять миллионов тонн зерна ежегодно, а вот порты могут и сейчас легко перевалить дополнительно два-три миллиона тонн, — говорит директор портала “Инфраньюс” Алексей Безбородов. — Порты почти ежегодно прибавляют по два-три миллиона тонн мощностей для перевалки, так что с их стороны проблем пока нет, но на будущее придется наращивать площади хранения и перевалки». Сейчас свои зерновые терминалы модернизируют или достраивают в портах Азов, Ростов, Кавказ, Тамань и Новороссийск. Во Владивостоке, через который сибирские аграрии могли бы увозить зерно за границу, зерновых терминалов для перевалки нет, а недавно построенный железнодорожный терминал в Забайкальске рассчитан только на Китай, который пока что закупает в России не более 300 тыс. тонн зерновых культур.
По мнению г-на Злочевского, основной тормоз экспорта сегодня — неравномерное распределение и дефицит мощностей по хранению зерна на местах. «Государство простимулировало строительство крупных линейных (стоящих на железной дороге) элеваторов, но они сейчас стоят полупустые, поскольку у них высокая цена из-за больших вложений, — говорит Аркадий Злочевский. — Но даже и они рассчитаны только на перевалку, а не на хранение зерна. А вот в местах производства мощности не строили и не обновляли, преференций на это не дают и сейчас, что и приводит к перекосам на рынке: крестьяне стремятся сбыть зерно сразу после сбора, что рушит цены на внутреннем и внешнем рынках».
По данным Минсельхоза, мощности хранения оцениваются в 115 млн тонн, а значит, дефицит уже достиг около 15 млн тонн. Всего в стране около 66 млн тонн общих мощностей по хранению зерна приходится на емкости сельхозпроизводителей, из них более половины — это склады и амбары, построенные в 1960–1970-х годах, и они практически полностью изношены. Если бы строительство и обновление инфраструктуры по хранению, перевозке и отгрузке зерна изначально стимулировалась государством, то сейчас мы могли бы равномерно распределять зерно на внутреннем рынке и круглый год торговать на внешнем, имея возможность лавировать по цене. «И вот тогда вообще не проблема будет выводить дополнительно на внешний рынок и пять, и десять миллионов тонн зерна ежегодно, поскольку мы сможем перекрывать сезонный дефицит на рынках в разных странах», — уверен Аркадий Злочевский.
