Сегодня большинство экспертов и чиновников сходятся во мнении, что эффект от ОЭЗ безусловно есть. Их резидентами стали 624 компании, в том числе 98 с иностранным капиталом. Объем заявленных частных инвестиций — 812 млрд рублей, осуществленных — 244 млрд рублей. Резиденты ОЭЗ уже возвратили в бюджет в виде налоговых и таможенных платежей 64 млрд рублей, создано 25 тыс. новых рабочих мест, произведено продукции на 434 млрд рублей. На каждый вложенный рубль ОЭЗ заработали три рубля. В ОЭЗ пришли такие международные гиганты, как Boeing, Yokohama, Bekaert, Ford, Armstrong, Kastamonu, ABB, 3M, Bettermann, Novartis, Viessmann, PPG.

Однако, по мнению самих участников процесса, ОЭЗ могли бы привлекать и больше инвесторов, если бы на национальном уровне была создана единая служба инвестиционного оператора, который работал бы с каждым потенциальным участником и предоставлял ему исчерпывающую информацию о государственных программах и льготах, которые он может получить, придя на одну из площадок ОЭЗ.

— Зачем вообще нужны ОЭЗ в России?

— Этот инструмент критически необходим нашей экономике, потому что в стране уже несколько лет наблюдается производственное голодание. Те предприятия, которые у нас есть, либо совсем новые, либо совсем старые, у нас нет средних и переходных вариантов. То есть в период с конца 1980-х до 2010 года у нас практически ничего не было создано. Именно в этой ситуации было принято решение создать такой инструмент территориального развития, как ОЭЗ, который дает инвестору максимальное количество возможностей.  

Прежде всего это сокращение первоначальных затрат на строительство инфраструктуры, стоимости подключения к инженерным сетям и затрат на земельные участки. То есть государство предоставляет инвестору готовую инфраструктуру, земельные участки за два процента от кадастровой стоимости и при этом не устанавливает требования по численности персонала и объему выручки и налоговых отчислений. Кроме того, когда инвестор приходит в ОЭЗ, он получает доступ к самым разнообразным субсидиям. То есть площадка — это лишь первоначальный этап. ОЭЗ — именно та базовая модель, на которую можно огромное количество кубиков положить. И, по сути, это единственная модель, других таких нет.

— А почему тогда очень много споров об эффективности ОЭЗ?

— Дело в том, что были примеры площадок, которые не развивались по объективным причинам. Всего было создано 34 ОЭЗ, после чего была оценена их эффективность, и в 2016 году восемь площадок были закрыты. Кроме того, у нас есть зоны четырех типов: промышленность, наука, портовая логистика и туризм. И когда говорят о неэффективных или малоэффективных зонах, прежде всего имеется в виду туристско-рекреационные зоны. Здесь тоже свои причины. Например, по рентабельности туризм — самый долгоиграющий проект и не дает быстрой отдачи.

При этом стоит отметить, что промышленные ОЭЗ — бесспорные лидеры по эффективности. Нам есть чем гордится, и надо прививать этот положительный опыт. В этом году четыре российские зоны признаны лучшими в Европе в международном рейтинге FDI 2017, подготовленном Financial Times. Мы бы хотели, чтобы об этом знал как можно больший круг людей, инвесторов. 

— То есть это хорошо, что у нас столько видов этих экономических зон, или плохо?

— Это, конечно, хорошо, но у каждого вида свои особенности развития, и это требует отдельной проработки. Нельзя их все грести под одну гребенку.

— А кто должен был об этом подумать?

— Одной из задач ОЭЗ было решение точечных проблем, с которыми рынок сам справиться не мог. Например, возможность строительства туристических объектов на берегу озера Байкал, что возможно только на территории ОЭЗ. При этом ОЭЗ не панацея для решения всех других задач, поскольку непосредственно в этом регионе летний туристический сезон длится несколько месяцев в году, а перелет из западной части России стоит в разы дороже, чем поездка в Европу. Все это существенно снижает туристический поток и, как следствие, экономическую привлекательность для инвесторов.

Кроме того, условия, в которых создавались ОЭЗ туристско-рекреационного типа, не предполагали тесного сотрудничества с другими ведомствами, например с Ростуризмом и Минкультом. Было бы неплохо объединить усилия всех этих ведомств для повышения эффективности таких ОЭЗ.

— Получается, что есть разные ведомства, которые занимаются каждое своим участочком, но в результате проблемы, у которых много составляющих, не решаются из-за того, что задача не ставится комплексно. А кто должен осуществлять коммуникацию между различными ведомствами? Вот вы, например?

— К сожалению, это не входит в наши полномочия. Но такой системный администратор должен быть. Это касается не только туризма, но и всех видов деятельности.

— То есть его нет?

— Его нет. Например, у нас в стране создано более двадцати разных инструментов поддержки бизнеса, но все они не связаны друг с другом. Для бизнеса найти и выбрать какую-то программу практически нереально. И даже если нашел и выбрал, ты еще должен ее получить. Это крайне трудно из-за огромного количества административных барьеров. Именно отсутствие централизованной информации и решения административных проблем и мешают приходу новых инвесторов в нашу экономику, хотя потенциально их много. Даже в мониторинге у нас та же разобщенность, мы не можем оценить экономическую отдачу в регионе от применения различных инструментов развития просто потому, что мы, например, предоставляем данные только по зонам, а данные по технопаркам предоставляются в Минпромторг. Пока нет единого подхода в работе и оценке эффективности разных ведомств.

— А как скажется на развитии ОЭЗ децентрализация их управления? То есть для решения таких комплексных проблем что лучше?

— Действительно, некоторое время назад было принято решение о децентрализации ОЭЗ, то есть что мы передаем их непосредственно в регионы. Главная задача этой передачи — чтобы непосредственно регион принимал решения о развитии зон. Здесь возникала также проблема отсутствия ответственности региональных властей за то, что там происходит, а часто появлялись и дополнительные бюрократические препоны на местах.

— Значит, без федерального участия ОЭЗ все-таки не смогут развиваться?

— Мы активно выступаем за то, чтобы в рамках ОЭЗ сохранилась координация на федеральном уровне, в частности для взаимодействия с другими министерствами.

Идея децентрализации правильная, потому что вовлекли регионы, но в то же время гораздо эффективнее централизованно привлекать иностранных инвесторов, участвовать в иностранных выставках, которые стоят достаточно дорого. На федеральном же уровне это все можно обеспечить.

— Какие экономические зоны самые успешные, эффективные и, соответственно, самые неуспешные? И почему?

— Особо успешными можно назвать те, где с самого начала была мощная поддержка и заинтересованность субъекта РФ и управляющей компании. Это Татарстан, Липецк, очень динамично развиваются Тольятти и Тула. Кроме того, это Калуга и Дубна, они находятся в Центральном федеральном округе, это роза ветров, роза дорог, это административный центр, всё рядом, всё близко, что очень важно для развития. И есть огромное количество инвесторов, которые готовы приходить в эти ОЭЗ. За последние два месяца мы провели переговоров уже с пятью предполагаемыми инвесторами с предполагаемой суммой вложений более четырех миллиардов рублей.

— Что, на ваш взгляд, нужно для привлечения инвесторов?

— Для привлечения инвесторов нужна серьезная пиар-кампания, как это делается для Сочи или Крыма. Хотя за последнее время мы неплохо выступили на выставке импортозамещения. Кроме того, нужно ездить в сомневающиеся компании и рассказывать, убеждать, сравнивать с другими институтами территориального развития, рассказывать о дополнительных возможностях использования других мер господдержки. Я сам не так давно участвовал в собрании совета директоров одного из предполагаемых инвесторов. Я приехал туда и доказывал им, почему им там будет выгодно работать. И могу сказать, что они приняли положительное решение, сейчас готовят бизнес-план, значительно превышающий первоначальный масштаб вложений.

— Но ведь вы передали ОЭЗ на региональный уровень только-только, почему же все равно нельзя говорить о вале инвесторов?

— Для существующих площадок результат более чем достойный. Не забывайте, что промышленных площадок у нас десять, в то время как в России, по данным Минпромторга, 207 индустриальных парков. Вместе тем, если вы посмотрите, какие предприятия работают в ОЭЗ, то поймете, что это современные компании с передовыми технологиями. Один из крупнейших игроков в нефтехимической отрасли, компания Schlumberger, реализует новейшие технологии в ОЭЗ «Липецк». ОЭЗ — это хороший пример импортозамещения продукции и локализации производства в России.

На самом деле проект ОЭЗ можно считать только запущенным, строительство объектов инфраструктуры лишь подходит к завершению, грамотных и качественных специалистов только воспитали, а в самом начале был этап, когда боятся все: и госорганы, и инвесторы, и регионы. То есть это было нечто непонятное, и никто толком не знал, что с этим делать. Кроме того, где-то свою печальную роль сыграл кризис 2008 года. Были инвесторы, под которых была создана инфраструктура, а они просто исчезли, разорились. И получилось, что некоторые зоны оказались с готовой инфраструктурой, но с полным отсутствием инвесторов. Даже те инвесторы, которые готовы были прийти, не готовы были делать это в одиночку. То есть кто-то собирался сделать это, зная, что там будет, например, производство упаковки для его товара, ему это было выгодно. Когда отвалилась упаковка, он тоже передумал.

— А можете привести пример какой-то другой страны, которая грамотно использовала ОЭЗ и получила значительный экономический рост?

— Турция совершила значительный скачок в экономическом развитии, используя ОЭЗ как элемент промышленной политики. Там были созданы огромные индустриальные парки именно на территории таких особых зон, в которых были условия, аналогичные нашим. Кстати, модель управления и создания ОЭЗ в Турции предполагает участие государственного сектора, главным образом в качестве стратегического партнера. А сами ОЭЗ управляются частными компаниями. России тоже нужен посредник для поиска и привлечения частных управляющих компаний. У нас пока только одна ОЭЗ управляется частной компанией — «Ступино». И она очень результативна сейчас.