Прошлая неделя оказалась очень плотной на политику. Можно ожидать, что теперь так будет до мартовских выборов, так как, несмотря на их кажущуюся безальтернативность, накал борьбы существенный.
Сразу три события определили основной набор факторов, которые будут влиять на ход президентской кампании. Это абсолютно политически мотивированное решение МОК о недопуске нашей сборной на Олимпиаду в Корее под российским флагом. Встреча Владимира Путина с волонтерами, на которой он фактически согласился баллотироваться в президенты. И, наконец, встреча Путина с работниками ГАЗа, где он объявил, что выдвигает свою кандидатуру.
Все эти события подчеркнуто символичны. Первое демонстрирует тот фон, на котором будет проходить кампания — фон жесткой антироссийской риторики Запада. Второе — рост прямого политического влияния гражданского общества, ведь впервые лидер так сильно опирается не на партию и даже не на общественно-политический институт, а на целый социальный слой активных граждан. Третье намекает на важность промышленного развития, промышленной политики для России.
Путина часто упрекают, что, будучи очень сильным игроком на международной арене, он не смог конвертировать эти успехи во внутренние. В пределе тезис звучит так: хватит заниматься мировыми проблемами, пора заняться внутренними. Антитеза выглядит логично, но только на первый взгляд. Легко показать, что наши внешние успехи — необходимое условие развития страны и чем они больше, тем больше возможностей для развития. Парадокс же в том, что, хотя взаимодействие с Россией однозначно продуктивно для бизнеса большинства стран Запада, он, этот бизнес, приносящий добавленную стоимость своим странам, не может оказать никакого влияния на русофобскую риторику ведущих политиков, благодаря которой мы сейчас и находимся в фазе обострения холодной войны.
Холодную войну сейчас надо принимать как новую норму. В 2017 году стало окончательно понятно, что нормализации отношения с Западом не предвидится еще долго, так как сутью международной политики становятся не переговоры и поиск компромиссов, а базовая антироссийская позиция. Прежде всего, американского глобалистского истеблишмента, который готов похоронить демократические основы страны ради давления на консервативный национально ориентированный курс. Впрочем, так ведут себя глобалисты не только по отношению к нам. Короткая история двадцать первого века показывает, что никакой президент никакой страны, проводящей национально ориентированный курс, не может рассчитывать на благосклонность глобалистов. Это мировой тренд, рожденный чередой финансовых кризисов 1997–2001–2008 годов, которые зафиксировали коренной перелом в экономическом и социальном развитии мира — переход от экспансии глобальной экономики, основанной на глобальных финансах, к ее затуханию и новому подъему национальных государств, экономик, культур.
То, что этот перелом неминуем, было понятно еще в 1997 году. Однако, будучи оптимистами, мы рассчитывали на то, что он пройдет быстрее и безболезненнее. Нет, вся эта история фактически гражданской войны, развернутой по всему миру, войны между национально ориентированными народами и элитами и глобальными элитами будет продолжаться еще долго. И Россия со своими территориями и культурой, позволяющей сопрягать интересы стран, оказалась на передовой. Поэтому столь сильная агрессия против нас — это следствие тектонических сдвигов в мироустройстве, а вовсе не отсутствие демократии или еще чего бы то ни было в России. Причем сдвигов, исторически направленных в нашу пользу и в пользу той половины мира, которую мы так или иначе представляем. Поэтому исчерпание этой агрессии лишь вопрос времени. Надо терпеть.
Возможно, это обстоятельство, требующее от нас терпения, станет стимулом к эффективной консолидации интересов нашей нации. Прежде всего это требуется от российской элиты. Предвыборная кампания покажет, насколько возможна такая консолидация.
